— Никогда еще у меня не было такого удивительного платья, — восхищенно вздохнула Бьянка.

— Цвет очень красивый. — Франческа заметно завидовала сестре. — А вот мне розовый совсем не идет.

— Тебе еще рано думать о подобных нарядах, — урезонила малышку Орианна. — Не спеши взрослеть, дочь моя.

— Но ведь если я быстро вырасту, то успею выйти замуж за того венецианского князя, которого ты присмотрела для Бьянки, прежде чем к ней посватался синьор Ровере. Дедушка будет ужасно разочарован, если из-под его аристократического носа уплывет такой выгодный брак.

Орианна укоризненно покачала головой.

— Ты не по годам смела и разговорчива, Франческа. К тому же пора прекратить подслушивать под дверью. Не пытайся оправдываться, мы обе знаем, что это правда.

— Но что делать, если никто ничего мне не рассказывает? — обиделась девочка.

— Не рассказывают, потому что большая часть того, что ты украдкой слышишь, тебя не касается, — строго возразила Орианна и повернулась к старшей дочери. — Пришлю за тобой, когда настанет время. Синьору Ровере наверняка захочется провести с тобой несколько минут наедине. Помни: держись скромно и говори как можно меньше.

— А если я проявлю дурные манеры, он изменит решение? — встрепенулась Бьянка. — Если так, сделаю все, чтобы его отвадить.

— К сожалению, ничего не поможет. Он твердо решил заполучить в жены самую красивую девушку Флоренции, — вздохнула мать. — Синьор Ровере коллекционирует редкие произведения искусства, а ты — изысканное творение. Он ни за что от тебя не откажется.

Бьянка нервно вздрогнула, и Орианна обняла дочь за плечи, чтобы успокоить.

В комнату заглянула служанка и доложила, что гость только что миновал парк и остановился возле парадного. Орианна поцеловала Бьянку в лоб и поспешила к мужу. Вдвоем им предстояло встретить жениха на пороге и проводить в гостиную.

— Для меня большая честь принимать вас в своем доме, — с поклоном приветствовал хозяин.

— Чрезвычайно польщен. — Гость церемонно поклонился в ответ.

— Позвольте, синьор, представить мою жену, Орианну Веньер.

Ровере прикоснулся губами к маленькой ухоженной руке.

— Синьора, — замурлыкал он, — легенды не раскрывают и малой доли вашей красоты.

— Благодарю за добрые слова. — Орианна с трудом подавила желание немедленно вырвать ладонь и едва дождалась конца обязательной церемонии.

— Почему бы не выпить вина в саду? — предложил Джованни Пьетро д’Анджело.

— Прекрасная идея! — с готовностью поддержал Ровере. — Надеюсь, сегодня мне наконец-то удастся встретиться с вашей дочерью, синьориной Бьянкой?

— Несомненно, — лаконично ответил торговец шелком и направился к выходу.

Был ранний вечер; солнце еще не скрылось за горизонтом. Хозяева и гость расположились среди зелени на двух мраморных скамейках. Расторопный слуга тут же принес сладкое вино. Себастиано сразу заметил, что каждый из трех изящных серебряных кубков украшен золотым орнаментом с черным ониксом в центре. В душе шевельнулась зависть: у него такой красивой посуды не было.

— Нравится ли вам вино, синьор Ровере? — учтиво осведомился купец.

— Оно восхитительно, — последовал ответ. — Не пора ли пригласить вашу дочь, чтобы и она тоже смогла насладиться чудесным напитком?

Орианна подняла руку, и слуга немедленно подошел.

— Скажи Фабии, чтобы привела синьорину Бьянку, — распорядилась госпожа своим спокойным, на редкость мелодичным голосом и повернулась к гостю. — Девочка появится через несколько мгновений, но прежде хочу обратиться к вам с просьбой.

Себастиано Ровере несколько удивился, однако не отказал: в эту минуту он находился в исключительно благодушном настроении.

— Прошу, синьора. Готов исполнить любое ваше пожелание.

— Вы выдвинули условие, чтобы Бьянка никогда больше не сопровождала меня на мессу, в церковь Санта-Анна Дольче. Умоляю изменить решение. Понимаю и разделяю ваше беспокойство, но скоро дочь навсегда покинет родной дом, а за последние месяцы я успела полюбить наши с ней совместные молитвы. Может быть, если найдете время несколько раз пройти по площади вместе с нами, ваше величественное присутствие наряду со слухами о помолвке раз и навсегда освободит юношей от нескромных намерений. — Тонкими пальцами, унизанными кольцами, Орианна коснулась рукава бархатного камзола. — Прошу, синьор, не откажите матери в просьбе. — Она слегка улыбнулась, с надеждой посмотрела на гостя и наткнулась на ледяной взгляд.

Ровере задумался. Он понимал, что невозможно ответить отказом и при этом сохранить лицо, а потому заставил себя улыбнуться в ответ.

— Если присутствие дочери для вас так важно, синьора, то я, разумеется, согласен. — Краем глаза он заметил легкое движение и обернулся. Дыхание сбилось: неподалеку стояла девушка в розовом платье. Себастиано немедленно встал и с удовольствием отметил, что возвышается над ней. Мужская плоть отреагировала немедленно и бурно, почти болезненно натянув ткань на панталонах.

— Спасибо, синьор, — поблагодарила Орианна и с отвращением отметила мелькнувшее на лице гостя сластолюбивое выражение. Впрочем, Ровере тут же взял себя в руки.

— Подойди, дочка, — позвал отец.

Бьянка успела рассмотреть жениха прежде, чем он ее заметил. Красивый мужчина. Может быть, все окажется не так уж и плохо, даже несмотря на огромную разницу в возрасте? Она скромно потупилась, отчего черные бархатные ресницы почти опустились на тронутые легким румянцем щеки, и сделала несколько плавных шагов.

Остановилась и склонилась в безупречном реверансе.

«Воплощение красоты и грации», — восхищенно подумал Себастиано Ровере. Редкий случай, когда сплетни не обманули, а лишь в недостаточной степени оценили достоинства юной особы.

— Синьор Ровере, позвольте представить мою старшую дочь, Бьянку. Если вам приятно на нее смотреть, то скоро она станет вашей женой, — проговорил Джованни Пьетро д’Анджело, усилием воли выдавив из себя отвратительные слова. Как мог он согласиться на эту ужасную сделку? Увы, выхода не было: отказ означал бы вечный позор и для старшего сына, и для остальных членов семьи. Этот порочный и в то же время влиятельный человек наверняка бы всех погубил.

— Покорен несравненной прелестью и чистотой, которые вижу в лице вашей дочери. Ее присутствие украсит и согреет мой дом, а потому с радостью возьму ее в жены, — ответил Себастиано. Внезапно склонился, поднес к губам маленькую руку и поцеловал почти благоговейно. — Но согласитесь ли вы выйти за меня замуж, Бьянка д’Анджело?

«Нет, нет и еще раз нет!» — хотелось крикнуть Бьянке, однако она прекрасно знала, какого ответа от нее ждут.

— Я польщена вашим благосклонным вниманием, синьор.

Он снова поцеловал руку — на этот раз немного смелее.

— Так давайте же вместе прогуляемся по саду и побеседуем, — предложил гость, даже не побеспокоившись спросить позволения родителей.

Испуганная и растерянная, Бьянка повернулась и пошла рядом. Жених уводил ее все дальше и дальше, в сумрачную глубину аллеи, пока путь не преградила мраморная скамья, окруженная пышными кустами роз. Спутник потянул за руку и заставил сесть, сам расположился рядом. Страх не проходил: впервые в жизни Бьянка оказалась наедине с мужчиной и чувствовала себя крайне неловко. Сердце гулко билось, ладони внезапно покрылись испариной.

— Наверное, уже пора вернуться к родителям, — пробормотала она дрожащим голосом.

Ровере тихо, коротко засмеялся, и от этого смеха стало еще страшнее.

— До сих пор вам не доводилось оказываться наедине, лицом к лицу с посторонним мужчиной, правда? Конечно, не доводилось. А понимаете ли вы, что я единственный, с кем вам будет позволено проводить время? Я стану вашим господином, а вам придется повиноваться и исполнять каждое мое желание.

Бьянка молчала: душу переполнял гнев.

— Посмотрите на меня! Хочу видеть ваши глаза, — настойчиво потребовал Ровере. Схватил за подбородок и заставил поднять голову.

Бьянка подавила внезапный приступ тошноты. Нет, ни в коем случае нельзя бояться этого человека! Страх порабощает, превращает в жертву. Пусть придется выйти за него замуж, но она все равно не позволит властвовать над своим умом, сердцем и душой. Бьянка подняла ресницы, прямо посмотрела в требовательные глаза будущего мужа и увидела, что лед бывает черным.

— Говорят, цвет моих глаз неповторим, — спокойно произнесла она.

Себастиано Ровере молчал, пораженный незамутненной чистотой и прозрачностью взгляда. Надо будет найти аквамарины такого же оттенка, чтобы заказать драгоценное колье и серьги. Она будет носить украшения обнаженной, с распущенными волосами, чтобы образ сочетал в себе три цвета: морской волны, жемчужный и черный. Воображение представило картину, прекрасную до боли: вот юная супруга лежит на постели во всем своем первозданном совершенстве и ждет его.

— Подарите ли вы мне поцелуй, Бьянка? — попросил Себастиано внезапно охрипшим голосом и тут же осадил себя: спокойнее, не спеши. Девочка невинна.

Дерзкий вызов испугал.

— Синьор, не думаю, что родители одобрят подобное поведение.

— Соглашение о помолвке уже подписано. Это означает, что вы поступили в мое полное распоряжение. Впереди только свадьба. Ваша красота и обхождение мне по душе.

Ровере с силой сжал худенькие плечи.

— Я должен узнать вкус ваших губ! — Он с откровенной страстью привлек невесту и жадно завладел ртом.

Бьянка окаменела. Первый в жизни поцелуй открыто свидетельствовал о нескромных намерениях. Тяжело дыша, она попыталась увернуться, а когда сделать это не удалось, с силой оттолкнула жениха и вырвалась из грубых объятий.

— Синьор! — воскликнула она возмущенно и бросилась бежать в густые заросли.

Себастиан бросился следом: нельзя позволить девчонке явиться к родителям в слезах, ведь в этом случае он будет выглядеть похотливым грубияном. Вот беглянка остановилась, чтобы послушать, догоняет ли он.

— Милая Бьянка, умоляю простить мою горячность. Глубоко сожалею, что попытался взять силой то, чего вы не предлагали. Прошу, выйдите ко мне, и мы вместе вернемся к вашим родителям.

Бьянка слушала сладкие слова и пыталась понять, насколько они искренни. Скорее всего фальшивы насквозь. Жених просто не хотел глупо выглядеть в глазах будущих родственников, да ей и самой было бы неприятно поставить его в сомнительное положение. Став мужем, этот человек получит все возможные права и тогда сполна расквитается за обиды. Нет уж, куда более благоразумно сохранять видимость мира.

— Вы напугали меня, синьор, — призналась она.

— Знаю! Знаю! Непростительная оплошность, милая Бьянка, — покаянно согласился Себастиан. — Ваша невинность пленительна и жестоко искушает многоопытного мужчину вроде меня. Постараюсь вас никогда не пугать впредь! Поверьте и простите!

Бьянка вышла из-за высоких кустов.

— Верю и прощаю.

— Ах, волшебница, вы делаете меня счастливейшим из смертных! — пропел Себастиано, а про себя ядовито добавил: «Подожди, маленькая упрямая сучка, скоро узнаешь меня по-настоящему!»

Бьянка взяла его под руку.

— Давайте вернемся к родителям.

Они пошли по темнеющим аллеям.

— Когда вы назначите день свадьбы? — спросил Ровере.

К счастью, матушка предупредила о неизбежности этого вопроса и научила, как следует отвечать.

— Ах, синьор, прежде необходимо сшить приданое и новый гардероб. К тому же свадебное платье тоже потребует немалого времени. А еще, чтобы обеспечить нашему союзу счастье и процветание, положено посетить монастырь и провести там в молитвах несколько дней. Получается, что на все уйдет несколько месяцев, никак не меньше.

Себастиано яростно сжал зубы. Ничего не поделаешь: любая приличная помолвка растягивается надолго.

— Если придется ждать, — выдвинул он встречное условие, — то вы, конечно, подарите мне привилегию поцелуев и ласк, чтобы возбудить аппетит перед супружеской постелью. Должен признаться, что отличаюсь пылким нравом и ненасытностью в желаниях.

— Об этой стороне отношений мне ничего не известно, — покачала головой Бьянка. — Спрошу маму, позволительны ли подобные утехи, потому что не могу осквернить честное имя своей семьи.

— Да-да, конечно, милая Бьянка, — с готовностью согласился Ровере. — Не забывайте только, что все нужные бумаги уже подписаны и скреплены печатями. Как главный адвокат Флоренции, я сам подготовил документы, потому что не желаю бросать тень ни на вас, ни на ваших благородных родственников.