И как мило, что папа эту, вторую сторону моего существования так упрямо игнорирует. Он умеет быть слеп, когда ему это нужно.

Решившись, я все-таки набрала номер, но трубку мама не подняла. На седьмом гудке я нажала на мигающую красным кнопку "отбой" и тяжело вздохнула — проклятье. Неужели опять?

Кажется, в мои планы на этот день придется внести срочные коррективы.

Я оделась, наверное, быстрее любого солдата, набросила на плечи тонкое голубое пальто, схватила шляпку, которая наверняка слетит с головы где-нибудь в городе, но из дома в виде, не устраивающем папочку, не выбраться, взяла сумку и быстро направилась к выходу, надеясь, что не успею привлечь ничье внимание.

Не повезло.

— Станислава, — отцовский голос остановил меня почти у цели. — Ты уже встала? — конечно, встала, это же я тебя, дурака, выдернула с пробежки! — Это замечательно, что ты успела привести себя в порядок. Пойдем, хочу тебя кое с кем познакомить.

Я медленно обернулась. Спорить с отцом в эту секунду было очень глупо, но единственной мыслью, которая осталась в моей голове, оказалось беспокойство о матери. Вдруг там что-то серьезное? Надо как можно скорее приехать к ней, поговорить с врачом, обсудить все последствия…

— Я собиралась встретиться с подружкой, — капризно заявила я, прекрасно зная, как отец отреагирует, если узнает, куда я на самом деле думаю поехать. — Обещала её поддержать, у неё там какие-то проблемы. А лучшее лекарство от душевных ран, как известно, шоппинг. Может, деньжат подкинешь?

Отец хмуро смерил меня взглядом, словно пытаясь убедиться, действительно ли я в таком виде могу отправляться по магазинам, а потом улыбнулся. Мне всегда казалось, что папа испытывал искреннее облегчение, когда приходил к выводу, что его дочь — всего лишь обыкновенная девчонка, не до конца понимающая, что в реальном мире бывают проблемы посерьезнее сломанного ногтя или стрелки на колготах.

— Подкину, — протянул он, даже не заметив, что я слишком уж серьёзная для того, чтобы ехать на шоппинг. — Но позвони своей подружке, что задержишься. Сначала — знакомство.

— Ну ты потом забудешь, — заныла я. — Ну па-а-ап.

— Не забуду, котенок, — пообещал отец. — Пошли. Уверен, знакомство будет приятным, и ты думать забудешь о своей подружке.

О подружке я бы и вправду забыла, но вот о маме забыть не удастся.

Тем не менее, я выдавила из себя приветливую улыбку и последовала за отцом, клятвенно пообещав себе даже не пытаться с ним спорить. Во-первых, это все равно бесполезно, а во-вторых, я смогу разве что убедить его в том, что замыслы мои не столь прозрачны, как ему хотелось бы думать. Отец, когда не надо, может оказаться чрезмерно внимательным.

— А с кем ты хочешь меня познакомить? — деланно заинтересовалась я. — Это тот деловой партнер, который к тебе приехал, да?

— Да, — подтвердил отец. — Мы с ним собираемся заключить очень важный контракт, и мне бы хотелось, чтобы наша семья предстала перед ним в максимально выгодном свете.

Тогда не стоит показывать ему Викки.

— А Виктория? Ты их уже познакомил? — полюбопытствовала я.

— Представил друг другу, — кивнул папа. — Но Вика, кажется, не очень хорошо себя чувствует, потому отреагировала как-то. Напряженно.

Как это мило. Напряженно отреагировала! Ещё бы она была расслаблена и улыбчива, если отец притащил в дом её бывшего мужа и собирается заключать с ним какой-то гиперважный договор. Наверное, если б такое произошло со мной, я бы тоже дергалась.

Решив все-таки не спорить с папой, не расстраивать его и заработать несколько плюсиков в его личном рейтинге, возможно, даже временно опередить Викки, я попросила:

— Я напишу подружке, что задержусь, и приду, хорошо? Секунду!

Отец кивнул, отошел от меня на шаг, но ждал рядом. Я открыла мессенджер, все ещё пытаясь мило улыбаться, и быстро набрала сообщение.

"Мама не отвечает на звонки. Все в порядке?"

Ждать пришлось секунд тридцать, не больше.

"Изменили график процедур. Состояние стабильное".

Я облегченно вздохнула. Слава Богу! Значит, можно сыграть перед папой концерт, притвориться хорошенькой дурочкой, которую можно демонстрировать бизнесменам, как ту ручную зверушку. Не такая уж и плохая роль, если честно.

— Всё хорошо, — улыбнулась я папе. — Пойдем? — спрятала телефон в сумочку, чтобы не было соблазна вновь набрать маму и попытаться расспросить врача о её состоянии здоровья. Главное, что сейчас все более-менее хорошо.

А вот если я рассорюсь с отцом и потеряю возможность брать у него деньги, помогать маме будет уж точно некому. Нельзя забывать об этом. Если б не мама, фиг бы я осторожничала и любезничала с ним, наверное, давно уже высказала бы в лицо все, что думаю про него и про его двуличную женушку.

Отец, кажется, ни о чем не подозревал. Он пропустил меня в комнату, легонько подтолкнул к центру гостиной и гордо представил:

— Олег, знакомься, это Станислава, моя единственная наследница, — в голосе отца чувствовались медовые, сладкие нотки.

Неужели правда планирует выдать замуж?

— Очень приятно, — Олег поднялся со своего места и шагнул ко мне. Викки, сидевшая в кресле в углу, дернулась, чтобы заявить, что мы лжецы и уже час как знакомы, но промолчала, видимо, поняла, чем это может для неё обернуться. Лучше ей держать отца в священной иллюзии, что её бывший супруг, даже если он у неё и был — это досадная ошибка прошлого, а не молодой привлекательный бизнесмен, от которого она почему-то ушла.

А может, Олег домашний тиран, мучил свою жену и все такое? А теперь хочет вернуть жертву в свою ловушку?

Сомневаюсь. Такую, как Викки, любой тиран обошел бы стороной, если он не сумасшедший. Или прибил бы в порыве гнева. Вот я бы лично прибила. С огромным удовольствием!

— Теперь я понимаю, почему ты прячешь свою дочь, — протянул тем временем Лавров, поймав мою ладонь, которую я на автомате протянула для рукопожатия, и издевательски прикоснувшись губами к запястью. Надо же, изображает джентльмена. — Такую красавицу надо беречь от посторонних глаз, ради её же безопасности.

Я, конечно, понимала, что мужчина просто льет отцу мед в уши, но все равно почему-то зарделась. Место, где Олег коснулся моей кожи губами, невероятно жгло, а сердце в груди колотилось, как после кросса.

Папа, судя по всему, комплименту обрадовался и расплылся в улыбке. В брошенном на меня украдкой взгляде я поймала строгий приказ вести себя максимально прилежно и доброжелательно. Значит, Лавров не лгал, когда говорил о том, что их с папой связывают деловые отношения, иначе отец ни за что не стал бы тратить время на то, чтобы уважить гостя.

Олег усадил меня рядом с собой на диван, предложил вина, но я отказалась. Галина Михайловна была отправлена за соком, а отец довольно кивнул. Девятнадцатилетняя девица не должна начинать свое утро с вина. Не то чтобы я очень пьянела, но, судя по всему, папа полагал, будто мой правильный образ жизни должен был произвести на Олега положительное впечатление.

— За знакомство? — отец указал на бутылку вина. — Или чего-нибудь покрепче?

— Пожалуй, я тоже буду сок, — откинувшись на спинку дивана, протянул Олег и тут же пояснил: — За рулем.

— Да ладно тебе, — отмахнулся папа. — От одного бокала ничего не будет.

— И всё же, нет, — покачал головой Олег. — У меня был печальный опыт. С тех пор, когда сажусь за руль, не позволяю себе и глотка.

Я краем глаза заметила, как дернулась Викки. Очевидно, печальный опыт у них был общим, иначе она бы так не реагировала на простые слова. Надо же, распрекрасная женушка моего отца попадала в серьезную аварию? Или все-таки дело в другом?

— Вот как, — хмыкнул отец, так ничего и не заметив. — Ну что ж, принципиальная позиция — это очень похвально. Вика, садись к нам. Что ты там устроилась в уголке, такая тихая?

Это действительно было странно. Тихая Викки — нонсенс! Должно быть, связывавшая Олега и его бывшую супругу история была настолько печальной, что моя драгоценная мачеха даже несколько слов сказать боялась, чтобы не сорваться на крик и не устроить никому не нужную сейчас истерику.

Лавров же чувствовал себя в нашей гостиной самым настоящим хозяином. То, с каким видом он откинулся на спинку дивана, как усмехался, как будто невзначай касался моей руки, но так, чтобы отец замечал эти случайные знаки и принимал их как некую данность моей привлекательной внешности. Олег вел себя очень естественно, так, как поступал бы богатый, имеющий возможность получить все, что пожелает, мужчина, которому приглянулась девочка подороже. Да, меня не купить букетом цветов, коробкой конфет или предложением проехаться на дорогой тачке. Папа обязательно пожелает, чтобы я, его порода, была женой, чтобы этой жене по возможности не изменяли, чтобы купалась в мехах и бриллиантах и исполняла свою функцию красивой куколки рядом. Это как… Как породы собак. Только такие, как Олег, по мнению отца должны выбирать не дешевых болонок с бантиками, а каких-нибудь кавалер кинг чарльз спаниелей, тех, что за щенка четырнадцать тысяч долларов отдать можно. Собака — точнее, жена, — должна быть красива, умна, верна и с хорошей родословной. Слушаться хозяина, несомненно. Поддаваться дрессировке.

Только вот странно, что папа со всей этой его философией завел у нас в дома помесь упрямого пекинеса, глупенького той-терьера и бестолковой уличной собаки. Хотя я больше назвала бы Викки драной мусорной кошкой.

Деловой разговор, кажется, состоялся до того, как нас с Викки пригласили поучаствовать в беседе. Сейчас мужчины разговаривали о каких-то глупостях вроде машин и того, где лучше провести идеальный отпуск. Я пропустила мимо ушей большую часть пустой болтовни, дернулась только, когда услышала почему-то волнующий меня вопрос.

— Однако, Олег, ты ничего никогда не говоришь о своей личной жизни.

— Думаю, это по той причине, что у меня её нет, — хмыкнул Олег.

— Ни в жизнь не поверю, — изогнул в кривой улыбке губы мой отец.

— Почему же? — пожал плечами Лавров. — Трудно найти порядочную девушку без шлейфа прошлого, когда все время занят на работе. Все хорошие девочки в полночь сидят дома, а я примерно в это время выбираюсь из офиса.

— Для таких, как мы, есть места для знакомств получше улицы и клубов, — папа выразительно взглянул на меня. — Я не назову свою дочь неприличной…

Да разумеется, не назовешь! Для начала, тебе, папенька, это не выгодно.

— И клубы она не посещает.

Не посещаю, хотя на самом деле папа уверен в обратном. Для него я каким-то чудом умудряюсь сочетать в себе ночную тусовщицу, спускающую в клубах деньги на ветер, и прилежную студентку, которая, если вдруг что, всегда может предъявить планируемому кавалеру послужной список в виде парочки выигранных олимпиад, отличного знания языков или ещё какой-нибудь ерунды.

На самом деле, та, блуждающая по клубам девушка — просто моя выдумка. Но клубы — это деньги, а деньги — это ещё несколько процедур, ещё один шанс для мамы выздороветь. Как бы ни противно было так думать, но деньги — это жизнь.

— Твоя дочь — бриллиант среди стекла, — отвесил мне очередной комплимент Олег. — Но, боюсь, наша встреча не может быть долгой. Опаздываю на деловую встречу, от вас довольно долго ехать.

Отец нахмурился. Рассчитывал на разговор подольше? Думал, что уведет молчаливую Викки и оставит меня наедине с. С предполагаемым женихом, что ли? Г осподи, папа, что за мусор в твоей голове?!

Но у меня была отличная возможность поскорее улизнуть из родительского дома и заработать ещё один плюсик от отца.

— О, мне тоже надо в город. Может быть, подвезешь? — я поднялась с дивана следом за Олегом и умоляюще взглянула на него, краем глаза заметив, как расплывается в довольной улыбке отец.

Олег недоверчиво взглянул на меня, будто уточнял, действительно ли я собралась ехать с ним. Должно быть, раздумывал, нужна ли ему какая-то посторонняя девица, если он спешит на встречу, и не окажусь ли я обыкновенной дурой, лезущей мужчине в штаны только по приказу папеньки.

Не окажусь, может не беспокоиться. Даже если от простого прикосновения меня почему-то в жар бросает, гордость от этого никуда не делась.

— Я могу всю дорогу вести себя тихо, как мышка, — протянула я, выдавив из себя заигрывающую улыбку. Ещё минута, и придется беспомощно поворачиваться к отцу и показывать, что я сделала все, что было в моих силах.

Неужели Олег настолько непонятливый? Или решил, что перед ним все-таки очередная папина глупенькая дочурка? Не сказать, что это будет мне на руку.

— Конечно, подвезу, — протянул вдруг он, словно не было никакой паузы, и ни с того ни с сего приобнял меня за талию. Я вздрогнула, чувствуя, как сквозь тонкую ткань блузы — пальто я оставила в холле, даже не зафиксировав в голове, куда его бросила, — жжет его ладонь. — Мне будет только приятно помочь такой прекрасной девушке. Но я тороплюсь, потому долго ждать не смогу.