Кайла Грей - Чары пленницы

– Верь мне, я тебя охраняю.

Он все шептал и шептал эти слова, а сам снял с нее кольцо матери и подтолкнул вперед. Она сделала несколько шагов и увидела впереди прекрасное разноцветное сияние. Оглянулась – капитан исчез, но из тумана доносился его голос:

– Верь мне. Верь мне.

Золотисто-красный свет манил, и она побежала на «его, желая найти источник этой красоты. Скоро она в него вступила, свет был такой яркий, что она прикрыла глаза рукой, а когда отняла руку, ее окружало кровавое пламя. В центре пожара был ее дом, оттуда донесся мучительный крик, и она попыталась побежать, но ноги по щиколотку увязли в песке. Послышался грубый смех, из огня вышел Дракон, языки пламени капали с него, как вода, он шел к ней… ближе, ближе…

Бейли проснулась от собственного крика. Взгляд заметался по каюте. Постепенно ночной кошмар отступал, и сердце ее понемногу успокоилось. Сквозь заляпанный солью иллюминатор сочился угасающий свет сумерек, его розовый оттенок помог избавиться от остатков страшного сна. Возбуждение взбодрило уставшие мышцы, Бейли вскочила, плеснула в лицо водой и с трудом сдержалась, чтобы не кинуться на палубу. Впервые она с вниманием отнеслась к предостережению отца, которое он часто повторял: не кидайся в огонь, не имея под рукой ведра воды. Расхаживая по каюте, она призналась себе, что унаследовала нетерпеливую натуру матери, и пообещала, что отныне и всегда будет сначала думать, потом действовать. Она не знала, что ее ждет на острове, но прекрасно понимала, что это будет совсем не то, к чему она привыкла. Надо надеяться, это понимание удержит ее на безопасном пути.

Постучав, вошел Марсель, весело поздоровался и оставил ей бисквиты, сочную ветчину и вино. Она съела сколько могла, остатки бисквитов завернула в салфетку, чтобы взять с собой. Потом засунула сверток под подушку, расправила складки на бриджах и вышла из каюты – как она надеялась, с равнодушным видом.

Лью и Майлз поздоровались с ней и разбежались в стороны – на палубе кипела работа. Все руки были заняты, корабль входил в более мелкие воды с их рифами и мелями.

Прикрыв рукой глаза от заходящего солнца, Бейли осмотрелась. Два матроса сворачивали наверху парус, еще один стоял внизу и выкрикивал команды. Огромный бородатый мужчина, которого она видела в первый день, кивнул ей, проходя мимо, и подмигнул. В этом не было ничего оскорбительного, жест был дружеский, то и другое ее удивило и смутило. Но размышлять было некогда – к ней большими шагами приближался Коул.

У нее захватило дух. Белые бриджи плотно облегали его ноги, составляя эффектный контраст с высокими черными сапогами. Черная рубаха была распахнута до пояса, рукава раздувались на ветру. На груди, на толстой золотой цепи висел большой крест, инкрустированный рубинами. Темно-красный пояс стягивал тонкую талию, на бедрах на кожаной перевязи висела длинная шпага в причудливых резных ножнах. Другие ножны, серебряные, торчали из-за голенища сапога. Блестящие черные волосы частично закрывал черный шарф, повязанный вокруг головы, он подчеркивал точеные черты лица и яркий блеск серых глаз.

Коул остановил на ней взгляд, и у Бейли не осталось ни сил, ни желания прерывать завязавшийся между ними немой диалог. Он был ужасно похож… на пирата.

Как ни противна была эта мысль, Бейли знала, что, доживи она хоть до ста лет, ей не встретить такого потрясающего мужчину. Он приближался, губы изогнулись в надменной усмешке, как будто он поймал ее на том, что она сунула пальцы в горшок с медом.

– Я бы многое отдал за то, чтобы знать, о чем ты сейчас думаешь.

Бейли почувствовала, что у нее горит лицо, Господи, почему она не может контролировать свою реакцию на него? Ну красивый, ну и что?

Нет, не красивый. Великолепный! И прекрасно знает об этом, чудовище.

– Я в ужасе. Вы похожи на кровожадного пирата. Похоже, вы очень довольны собой.

– Спасибо, доволен.

– Да, но вы не… Вы один из них? – пискнула она.

– Я уже объяснял тебе, что нет. Но это помогает казаться похожим на них. Они расслабляются. Обычно, когда они видят джентльмена-плантатора, его связывают, затыкают кляпом рот и держат для получения выкупа.

– О! Значит, вот вы кто – плантатор?

– Ты опустила «джентльмен».

– Нет, не опустила. Это вопрос точки зрения.

Он засмеялся – сочным басом, отчего усилилось производимое им впечатление бесстрашного красавца.

– Значит, надо понимать, мой внешний вид не встретил одобрения?

Насмешка ее ожесточила, к тому же она смутилась от того, что смотрит на него влюбленными глазами.

– Я не думала, что мое одобрение так важно для вас, капитан Лейтон.

– А, но видишь ли, в этом моя проблема – некоторые вещи, касающиеся тебя, стали для меня необычайно важны.

У нее дрогнуло сердце. Выходит, его поцелуи все-таки что-то значат?

– Это попытка очаровать меня? Если так, я разрешу все ваши проблемы, капитан Лейтон. – Игнорируя его смешок, Бейли подняла голову и посмотрела прямо в смеющиеся глаза. О, как бы она желала, чтобы эти серые глаза не завораживали ее! Ей нельзя думать ни о чем, кроме того, как сбежать от него. – Я знаю, что именно вас интересует. – Она блефовала, но, может, он скажет что-то такое, что выдаст его намерения?

Он скрестил руки на груди; твердая линия рта говорила о сдерживаемых чувствах.

– Да ну? Продолжай.

– Вы не хотите выпустить меня на берег, потому что в любом случае будете в проигрыше. Если я найду королевский корабль, я вернусь домой. Если меня убьют, вы потеряете средство заманить Дракона. Вот что вас беспокоит, вот почему вы хотите меня спрятать. Не так ли? Вы именно это планировали, Коул? Если найдете Дракона, то скажете ему, что я у вас? Отдадите меня ему?

Или просто подвесите на мачте, как мышь для голодного ястреба?

– Не дави на меня, Бейли.

– Если меня так легко захватить, то как насчет вас?

– Беспокоишься обо мне, Бейли? Или просто надеешься избавиться?

До этого момента она не задавалась таким вопросом. Что будет с ней, если с ним что-то случится?

– Поверь, Бейли, со мной все пройдет лучше, чем было бы с тобой. Я это уже проделывал, пираты ко мне привыкли.

– Почему они позволяют вам сюда заходить? Зачем они станут вам сообщать, где Дракон? Вы очень рискуете!

– Полагаю, да. – Он пожал плечами. – Но я хорошо плачу за информацию. Порознь пираты теряют силу. Их верность легко перекупить.

– Но если он здесь, то услышит, что вы приехали?

– Скорее всего.

– Он вас убьет!

– Постарается.

– Как вы можете улыбаться? Вы не боитесь умереть?

– Боюсь? Ни в коей мере. – Коул ядовито засмеялся. – Все самое худшее он уже сделал. Смерть – всего лишь смерть. Нет, я не боюсь Дракона. Но теперь ты видишь, почему с моей стороны будет чистейшей глупостью брать тебя на берег?

– Вижу, – честно ответила она. Пойти с ним на берег будет ужасной ошибкой. Нет, на берег она сойдет одна, и только после того, как увидит в порту английские корабли. Пусть Коул занимает внимание пиратов, ей же лучше.

– Ладно. Значит, не надо привязывать тебя к койке?

– Н-н… нет!

– Отлично. Не заставляй меня сожалеть, что я тебе поверил, Бейли. Обещаю, что, если ты обманешь, я заставлю тебя пожалеть об этом.

Бейли кивнула. Она не знала, что он имеет в виду, но, глядя на грозное выражение лица, молилась, чтобы не пришлось выяснять это. Он требует от нее слишком многого. Говорит, что доверяет, а сам же признается, что не способен на это. Он ждет, что она будет ему слепо верить. Ну а если поверит? У неё нет уверенности в своей безопасности в том случае, если Коул даст себя убить. Господи, об этом нельзя даже думать! Никто не ждет от нее, что в таких обстоятельствах она станет полагаться на Коула, и никто не обвинит ее в нарушении слова.

– Прекрасный вид, – сказала она, торопясь сменить тему.

– Да, это Нассау. Скоро будет виден Нью-Провиденс.

– Отсюда он кажется очень мирным.

– Обманчивое впечатление. Когда подойдем ближе, увидишь, что природа здесь не соответствует пиратам и их образу жизни.

– Вы хотите сказать, они не заботятся об острове?

– Они делают минимум возможного. Не беспокоятся о том, что будет на следующий год или даже завтра – большинство из них редко остаются до завтра.

– Где же они живут?

– Чаще в палатках, но есть несколько грубо сколоченных хибар. Город грязный, неухоженный, как сами пираты и их семьи.

– Семьи? Вы хотите сказать, что там есть дети?

– Есть. Немного.

– И жены?

– Есть. Имеется, так сказать, несколько семей. Но в основном все дерутся, разбираясь, кто кому принадлежит, а верность встречается очень редко как у мужчин, так и у женщин. Некоторые женщины – из тех, что были захвачены при нападениях и за кого не поступил выкуп. Они стараются жить, как могут.

– Но как можно так жить?

– Многие из них не знают ничего другого. Или это лучше, чем то, что у них было раньше. – Теплыми пальцами он осторожно расправил завернувшийся от ветра край воротника.

Бейли вздохнула. В сравнении с этим как проста была ее жизнь! Хлопоты с утра до ночи уже не казались утомительными, когда она думала о постоянной опасности и конфликтах, которые, кажется, были обычными на этом клочке земли.

Она посмотрела на изумрудную оборку леса, под ней – белую полоску песка, и задумалась, прав ли он. Она никогда не отъезжала далеко от Бофорта и мало что знала о чужих землях – только то, что читала в книгах.

– Через пару часов пришвартуемся. Еще не стемнеет, так что тебе лучше будет спуститься вниз, как только подойдем к причалу.

Она кивнула, не найдя что сказать. Коул не знает, что это, возможно, их последняя беседа, но даже если бы знал, он не испытывал бы такого чувства потери, как она. Она вглядывалась в его лицо, стараясь запомнить каждую черточку, серебристые глаза, прямую линию бровей, упрямый подбородок. И губы. Она знала, что никогда не забудет его губы.

У него был озадаченный вид, но он промолчал. Опустив глаза, Бейли ушла на нос корабля. Она попыталась вернуться мыслями в Бофорт. Как она будет выстраивать свою жизнь? И восстанавливать то, что было у них с Джеймсом. Джеймс будет тем мужчиной, кто станет ее целовать. Только он один. Он заставит ее забыть о краткой, но бурной стычке с мрачным Коулби Лейтоном.

Бейли вглядывалась в иллюминатор, но все, что ей удалось увидеть с ее невыгодной позиции, – это узкая береговая полоса и лес. Надо бы выйти на палубу, чтобы понять, чего ожидать. Также ей хотелось посмотреть, куда пойдет Коул, чтобы не идти в туже сторону. О, она могла себе представить, что будет, если она на него наткнется. Он скрестит могучие руки на груди, нахмурит густые брови, испепелит ее молниями из глаз. Но что он может сделать? За волосы потащит на корабль? Вряд, ли. Он хочет избежать излишнего внимания к себе, а тащить по улицам визжащую женщину – значит привлечь к себе много нежелательных взглядов.

Эта картина вызвала у нее улыбку. Вся его самоуверенность и аура власти, окружающая его, как утренний туман, не позволит ему управлять ею, пока она сама этого не захочет.

Взбодрившись, Бейли на цыпочках подошла к двери и повернула ручку. Та слегка опустилась и встала намертво.

«Нет! Не может быть!» – с ненавистью подумала она.

Бейли со всей силы дергала ручку, но безуспешно. Так вот что за щелчок она слышала, когда он выходил из каюты. Он ее запер!

Кипя от возмущения, она подняла кулаки, чтобы забарабанить в дубовую дверь, но остановилась. Если на корабле кто-то остался, она не хотела, чтобы люди думали, что она заперта против воли. Даже если кто-то из команды знает, что она заперта, пусть думает, что она согласилась на это ради своей безопасности. Но она должна найти способ вырваться отсюда.

Достаточно было крикнуть два раза, и она услышала, как кто-то сбегает по трапу.

– Мисс? У вас там все нормально?

– Прошу прощения. Я знаю, что у вас есть более важные дела, но здесь ужасно душно.

– Извините, но я ничего не могу поделать. Я не должен вас выпускать.

– Нет-нет, я все понимаю. О, простите, я не сомневаюсь, что вы с большим удовольствием ушли бы на берег, чем торчали тут со мной. Просто… – Ее голос угас.

– Что с вами, мисс? Вам плохо? Подождите минуточку.

Она услышала, как вставили ключ в замок. Бейли поскорее села на подоконник и стала обмахиваться сложенным листом бумаги.

– О, да здесь не так жарко.

– Нет, жарко, Карл. – Она узнала молодого белокурого матроса, с которым работала на камбузе, и обрадовалась удаче. Он был стеснительный и при встречах старался услужить. – Я понимаю, что меня прячут для моей же пользы, просто меня немного тошнит.

Он кивнул и уставился на ее открытую шею. Бейли решила, что можно разок отбросить застенчивость и использовать женские уловки.