Да, она спала с ним, но теперь ей предстоит избавиться от него, ускользнуть, чтобы лишить его возможности вернуться к расследованию странных обстоятельств смерти брата. Он не должен даже заподозрить, что между этой смертью и Элизабет существует какая-то связь. Во всяком случае, надо упредить его последующие действия. Ей придется нелегко, но тут уж ничего не поделаешь. Жребий брошен!

13

— Что случилось? — спросил Кейн, стоило ему только взглянуть на нее.

Один-единственный вопрос, а Кристин показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Ох, зачем она была так беспечна в последнее время? Забыла, как стремительно Кейн угадывает, что она чувствует, о чем думает? Он все еще сидел на ступеньках, но в позе его мгновенно появилась настороженность, а в глазах — озабоченность. С минуты на минуту он прочтет ее мысли. Этого еще недоставало!

У нее нет права рисковать. Никто не должен узнать о проблемах Элизабет. Никто, и уж тем более Кейн Мертон! Внутренний голос подсказывал ей, что надо держаться естественней, чтобы он не почуял неладное. Любая резкая перемена в ней не только насторожит его, но, скорее всего, поставит под угрозу их отношения. Боже, она же к этому не готова! Прежде чем решиться на такое, нужно поговорить с Лиззи. Лишь тогда станет до конца ясно, что и как делать.

Дрожащие губы Кристин с трудом сложились в извиняющуюся улыбку.

— Заждался? Но мне ведь надо было вымыть голову. Соленая вода так портит волосы! А ты, в конце концов, мог и постучаться, правда?

— Не хотелось тебя тревожить. Ты вправе распоряжаться своим временем по своему усмотрению. — Широко улыбнувшись, Кейн поднялся ей навстречу. — Но волосы твои так роскошно выглядят, что ради этого стоило и подождать!

До Кристин вдруг дошло, что она все еще комкает в руке злосчастную бумажку. Переложить ее в другую руку было невозможно: Кейн сразу бы заметил. Понимая, что деваться некуда, она сдалась — а что еще было делать! — и, раскрыв ладонь, показала Кейну записку.

— Пока мы с тобой утром гуляли, мне звонили. Необходимо перезвонить до обеда, — с наигранной небрежностью произнесла она, беря Кейна под руку и направляясь с ним вниз по склону.


Прищурившись, он окинул ее пристальным взглядом.

— У тебя неприятности? Кристин хмыкнула.

— Вряд ли. Впрочем, лучше разобраться до того, как сядем за стол. Ты не возражаешь, надеюсь?

— Разумеется, нет!

Но Кристин чувствовала, что провести его не удалось. Похоже, он уже понял, как серьезно положение на самом деле.

Мужественно пытаясь скрыть волнение, Кристин шла рядом с Кейном, хотя ей нестерпимо хотелось бегом ринуться к телефону. Она уговаривала себя не паниковать раньше времени. Может быть, Лиззи просто захотелось поболтать… У нее частенько случались приступы депрессии, справляться с которыми в одиночку она не умела. И пока ни из чего не следовало, что грянула гроза. Но все было тщетно. Даже находясь очень далеко от сестры, Кристин шестым чувством угадывала беду. Настоящую беду!

— Наверняка что-то с твоей сестрой, — безразличным тоном заметил Кейн.

Кристин словно ударило током. Застигнутая врасплох, она воскликнула:

— Что бы там ни было, тебя это не касается, Кейн Мертон!

Он, казалось, не удивился ее неожиданной агрессивности.

— Я прав, и лишним доказательством служит то, что ты не желаешь со мной разговаривать. А у нас, насколько я помню, есть лишь одна запретная тема.

— Не понимаю, о чем ты… Примитивная, глупая ложь! Она пожалела о своих словах, понимая, что запутывается все сильнее.

Кейн вздохнул:

— Я не такой дурак, каким кажусь тебе, Кристин. Не трать силы попусту. Хватит представлений! Я слишком хорошо тебя знаю.

Кристин вспыхнула до корней волос, уязвленная его замечанием.

— Не слишком ли ты самоуверен? — с вызовом спросила она.

— Пусть так, — спокойно согласился Кейн. — Зато у тебя земля уходит из-под ног. Соберись с духом! Ты сама не своя.

Опустив голову, Кристин со стыдом призналась себе, что он, как всегда, прав.

— Не волнуйся так, — проговорил Кейн со вздохом. — Я не посягаю на твои секреты. Звони, кому хочешь, подслушивать я не стану.

Она подняла на него глаза, в который раз потрясенная тем, как легко угадывает он ее тайные мысли. Это лишь усугубляло ее неуверенность. Полно, да можно ли вообще что-нибудь от него скрыть? К сожалению, ей не хватало его проницательности. Она не могла догадаться, о чем он думает, но от этого ей становилось только страшнее.

Потеряв голову от тревожащей неизвестности, Кристин выдернула руку из-под локтя Кейна и бросилась бежать. Ворвавшись в главный корпус, она с облегчением вздохнула: телефон-автомат был свободен. Влетела в кабину и захлопнула дверь, чтобы никто не мог услышать ни единого слова из того, о чем они с Лиззи будут говорить. Правда, в Кейне она не сомневалась, зная, что он сдержит слово.

— Это Кристин! — выпалила она, как только на другом конце провода сняли трубку.

— Какая удача! — донесся до нее голос Дейла Бретта, полный с трудом сдерживаемой ярости. — Ты многое должна мне объяснить, Кристин. От своей жены я не могу добиться ни единого вразумительного слова, так что будь добра…

— Прежде всего, я хочу поговорить с Лиззи, — решительно оборвала зятя Кристин, взбешенная его тоном. — На всякий случай предупреждаю, что, запугивая мою сестру, ты ничего от нее не добьешься!

— Ах, вот как? И ты даже не спрашиваешь, в чем, собственно, дело! Стало быть, все знаешь! — зарычал Дейл.

— Если ты не против, я все узнаю от Лиззи.

— А вот на сей раз я, как ни странно, против! — раздалось в ответ. — Категорически против! Мало того что из-за вас я стал жертвой беззастенчивого шантажа, но вы и на этом не успокоились! Я не желаю больше ходить в дураках, слышишь?

Ноги у Кристин чуть не подкосились. Да, гроза действительно разразилась. Дейл никогда не стал бы так беситься попусту. Изо всех сил стараясь сохранить спокойствие, она заговорила спокойным, рассудительным тоном:

— Не кричи. Я прекрасно тебя слышу, хотя все еще ничего не понимаю.

— Не старайся сбить меня с толку! Это все равно тебе не удастся!

О Господи! Дейл во всей красе! Скрипнув от злости зубами, Кристин язвительно произнесла:

— Корабль, умеющий плыть лишь по прямой, в конце концов, неминуемо оказывается на рифах. Ты никудышный лоцман, Дейл.

— Я человек твердых принципов! — загремел он, по обыкновению не желая ничего слушать.

— Прекрасно, — холодно бросила Кристин. — Если так, то, по какому праву ты тратишь мое время, не давая поговорить с сестрой и все выяснить?

— Со мной она не желает общаться! — Последовал новый взрыв ярости. — Ударилась в истерику, заперлась в ванной и рыдает там!

Ничего лучше Лиззи и придумать не могла! Впрочем, ничего она не придумывала, просто по обыкновению сделала то, что требовало от нее меньше всего усилий. Слава Богу, хоть так! Редкая удача.

— Насколько мне помнится, Дейл, ты установил в ванной телефонный аппарат, чтобы не отрываться от важных государственных дел, даже когда ты…

— Ну да! Что в этом такого? — растерялся Дейл.

— Тогда будь добр, крикни Лиззи через дверь, чтобы она взяла трубку. Скажи, что это я звоню. И я очень надеюсь, что человек твердых принципов не станет подслушивать у другого телефона.

Кристин не могла отказать себе в удовольствии побольнее укусить, этого твердолобого типа. Но, по правде говоря, ей действительно было необходимо все выяснить у Элизабет без свидетелей.

— Воображаешь, что очень умна, Кристин, — прошипел Дейл. — Но не рассчитывай, что теперь, когда меня шантажируют, я стану тебя выгораживать! Твоей репутации конец!

Кристин прислонилась к стене кабины, дрожа от самого настоящего страха. Сердце ее тоскливо сжалось. Сомнений нет, кто-то раскрыл их обман и теперь пытается очернить «непогрешимого Дейла Бретта». В политике такие грязные штучки — дело обычное. Сейчас ее интересовало лишь одно: располагает ли шантажист какими-либо вескими доказательствами или просто берет ее зятя на пушку?

Дейл Бретт столь усиленно подчеркивал, насколько он безгрешен и идеален, что очень многих так и подмывало подмочить его репутацию. Не человек, а просто столп морали! Сегодня, впрочем, это оказалось очень кстати. Кристин ни секунды не сомневалась: он уже сообщил жене, пусть язвительно и резко, что у телефона ее поджидает драгоценная сестрица. И что подслушивать их он не станет — это не в его принципах, он до такого не опустится…

Да, закрыться в ванной — лучшее, что могла придумать Элизабет, особенно если учесть, в каком состоянии пребывает Дейл. Сестра никогда не умела противостоять давлению, тем более длительному. Так уж она была устроена. И все же прожить в ванной остаток своих дней вряд ли сможет. Рано или поздно ей все же придется встретиться с разъяренным супругом. Кристин оставалось надеяться, что ничего непоправимого пока не случилось. И может быть, еще остался шанс все предотвратить.

Но вот в трубке что-то щелкнуло, и Кристин почти оглушил отчаянный визг Лиззи:

— Убирайся, Дейл! Сестра меня, по крайней мере, выслушает!

Затем последовал прерывистый вздох, и наконец, Лиззи тихо спросила:

— Кристи, это вправду ты?

— Да. Прости, сестренка… Когда ты позвонила, меня не было дома.

— Все кончено, Кристи, — проговорила Элизабет безжизненным голосом. — И Дейл заставит дорого заплатить нас обеих. Я звонила, чтобы предупредить тебя… — Она судорожно зарыдала в трубку. — Прости! Это все из-за меня… Я… я во всем виновата!

— Лиззи, сейчас же перестань плакать! — прикрикнула Кристин. — Расскажи толком, что произошло.

Элизабет высморкалась и дрожащим голоском произнесла:

— На этот раз уже ничто не поможет! Кто-то прислал Дейлу фотографию, ту самую… ну… ту, где я и… на пороге мотеля. Словом, он узнал меня!

Нет, это невозможно, просто исключено! — подумала поначалу Кристин. Затем ей пришло в голову, что, может быть, Дейл, зная жену как облупленную, просто давит ей на психику, надеясь вырвать признание.

— И как же он умудрился тебя узнать? — недоуменно спросила она, все еще не понимая, что ловушка захлопнулась.

— Мои кольца! На фотографии отчетливо видна моя левая рука.

О Господи! — ужаснулась Кристин. Это действительно доказательство, притом неопровержимое. Элизабет постоянно носила на левой руке два кольца: обручальное и еще одно, которое подарил ей Дейл в день помолвки. Теперь в его распоряжении не просто фотография, но документ, подтверждавший неверность жены.

— И оба кольца ясно видны на фотографии? — уточнила для порядка Кристин, хотя и знала, что просто хватается за соломинку.

— Ну, не совсем ясно. Однако два кольца на одном пальце различить можно. А ведь ты никогда не носишь колец. Только я…

Итак, это случилось. Игра окончена. И они с сестрой проиграли.

— Что ты сказала Дейлу? — спросила Кристин.

— Ничего. Он получил фотографию по почте. Ему прислали ее прямо в офис! Пришел домой и швырнул снимок мне в лицо. Я была так поражена, а он так убит, что… что… — И Лиззи вновь зарыдала в голос.

— Та-ак… Хуже нельзя и придумать, — пробормотала Кристин. — Нам остается лишь одно: попытаться найти хоть какое-то оправдание.

— Но я не могу позволить, чтобы Дейла шантажировали! — всхлипнула Элизабет. — Вся наша жизнь станет кошмаром, и бесполезно умолять его…

— А я тебе этого и не предлагаю, — резко оборвала сестру Кристин, которой бесконечные причитания не давали сосредоточиться. А ей необходимо было решить, как им вести себя в дальнейшем. — Он, скорее всего, просто разыгрывает спектакль, Лиззи. Но все же избегай лишних слов, ведь сказанного не воротишь. Лучше молчи и держи себя в руках, иначе все пропало. Не признавайся ни в чем! Ведь тебе надо подумать и о детях, не забывай!

— О Го-о-споди! — взвыла Элизабет. — Ну как, как могу я объяснить, зачем встречалась с Беном? Что бы я ни выдумала, Дейл все равно мне этого не простит! Никогда, до самой смерти!

— Я возьму это на себя. Мне, кажется, ясно, как надо действовать, Лиззи.

Самым разумным сейчас было принять удар на себя. Несомненно, ярость Дейла будет поистине ужасна. Но, возможно, он не станет особенно сурово карать Лиззи, если внушить ему, что супруга — пусть не вполне невинная пала жертвой заговора грязного обманщика, которого покарало само небо. Кристин осторожно заговорила:

— Продержишься до моего приезда? Постарайся уклоняться от разговора с Дейлом всеми силами, вертись как уж на сковородке. Если повезет, я успею попасть на самолет, улетающий вечерним рейсом в Мельбурн.