Кэролайн Линден - Чего желает джентльмен

– Начинается дождь, – прошептала Ханна, когда первые тяжелые капли застучали по земле.

Одна упала ей на щеку, сползла в уголок губ. Интересно, какова ее кожа на вкус, теплая и влажная? Он мог бы узнать это, нужно только наклониться и прижать к себе эту женщину прежде, чем дождь успеет вымочить их обоих.

Это был роковой миг. Маркус закрыл глаза.

– Да, – сказал он. – Нам лучше пойти домой.

– Лучше бежать бегом! – воскликнула Ханна и нервно рассмеялась, а дождь уже не накрапывал – лил в полную силу. Она набросила на голову шаль и, подхватив юбки, пустилась бегом.

Герцог побежал следом, проклиная себя. Наверное, чему не бывать, тому не бывать никогда.

– Итак, мы договорились. Не так ли, Эксетер? – Пауза. – Ваша светлость?

Маркус отвернулся от окна, в которое смотрел безучастным взглядом. В кабинете были Натаниел Тиммз и мистер Джон Стаффорд, главный клерк с Боу-стрит.

– Прошу прощения, – сказал герцог. – Что вы сказали?

– Поскольку ваш брат, по-видимому, бесследно исчез, а расследование зашло в тупик, мы поищем другой путь, – заговорил Тиммз.

Маркус тщательно обдумывал свой ответ. Да, это разумное предложение. Дэвид отсутствовал уже больше месяца, а он сам за последние две недели не узнал ничего полезного. Как он устал от всего этого – карты, тревоги, слежка… Пусть Стаффорд теперь постарается.

– Да, – сказал наконец Эксетер. – Делайте, что сочтете нужным. Единственное, о чем я прошу: дайте мне знать, если всплывут факты, доказывающие участие в афере моего брата.

Хитрый Стаффорд отлично знал, откуда берется масло на его хлебе.

– Да, ваша светлость, – ответил он и поклонился. – Разумеется.

– Конечно, конечно, – с преувеличенной сердечностью заверил герцога Тиммз. – Премного благодарен, сэр, за все, что вы пытались для нас сделать.

Маркус молча смотрел на Тиммза и злился. Он потерпел провал в деле, за которое взялся, а ведь привык всегда добиваться своего. Но это расследование с самого начала напоминало схватку с ветряными мельницами. Похоже, на этот раз Дэвид его перехитрил. Или брат невиновен? Тогда Маркус впустую потратил уйму времени.

Он встал.

– В таком случае, джентльмены, я желаю вам хорошего дня.

Стаффорд и Тиммз ответили на его кивок, а Эксетер, взяв у ожидающего поблизости слуги свою шляпу и трость, покинул солидно обставленную контору Тиммза и вышел на улицу, залитую лучами послеполуденного солнца.

Постоял минуту, глубоко вдыхая теплый воздух. День выдался чудесный. Ему больше не нужно убивать вечер в игорном притоне в поисках подозреваемых. Действительно, какое облегчение! Итак, Дэвид взял верх, Маркус отступил. Пусть брат делает что хочет – никакой слежки, никакого контроля, мысленно обратился он к отсутствующему Дэвиду. Пусть наслаждается жизнью, пока цел.

Герцог сбежал вниз по ступенькам. Расторопный, как всегда, лакей распахнул перед ним дверцу кареты.

– Домой, – приказал Эксетер, занося ногу на подножку.

– Да, ваша светлость.

В следующую минуту кучер щелкнул кнутом – и карета тронулась. Маркус откинулся на спинку сиденья. На лице блуждала слабая улыбка. Наконец-то свободен! Интересно, какие у его дам планы на сегодняшний вечер? Если повезет, он сможет провести тихий вечер в кругу семьи. Как же ему надоело проводить ночи вне дома! Вот Розалинда обрадуется! Мачеха нередко распекала его, уговаривая почаще бывать дома, и не понимала, почему пасынок игнорирует ее просьбы. Надо надеяться, что обрадуется и Ханна. Может, она еще раз пригласит его тайком выпить чая на кухне? Наверное, ему следует ее пригласить…

Карета остановилась. Герцог легко спрыгнул на землю и зашагал вверх по ступенькам, едва удерживаясь, чтобы не засвистеть. Дворецкий открыл перед ним дверь, и он вошел в холл. В этот момент стройная фигурка в голубом прекратила расхаживать туда-сюда и резко остановилась. Вихрем взметнулись юбки.

– Маркус! – воскликнула Ханна, когда он в два шага пересек холл и очутился рядом с ней. Он поднес к губам ее руку. При виде нее его сердце возликовало – так было всегда. Да, чувство ликования проникло в самое сердце, и это так поразило Эксетера, что от него едва не ускользнуло, что голос ее полон тревоги.

– Что случилось, дорогая? – Маркус повернулся спиной к Харперу, в глубине души желая заключить Ханну в объятия и стереть с ее лица это испуганное выражение. Держать бы ее так, защищая от всех невзгод жестокого мира! Вместо этого он крепко сжал ее ладонь двумя руками. А когда другая ее ладонь легла сверху на его руки, душа наполнилась теплом и спокойствием. Он пришел домой – к ней.

Синие глаза Ханны были как-то особенно грустны.

– Дэвид вернулся.

Маркус долго стоял как громом пораженный. Почему никчемный братец решил вернуться и опрокинуть вверх тормашками его жизнь именно сейчас, когда Эксетер понял, что отдал сердце женщине, которую Дэвид буквально подкинул на порог его дома?

– Где он?

Она бросила взгляд через плечо.

– Он болен и пьян.

Разжав ладони, Маркус бросился вверх по лестнице.

– Подождите! Я должна вас предупредить… – Ханна протянула к нему руки.

Дверь гостиной распахнулась. Дэвид едва держался на ногах, налегая на дверную ручку. Его глаза лихорадочно блестели, налившись кровью от неумеренных возлияний. Пары спиртного Маркус ощущал, стоя в десяти футах. Корка запекшейся крови на лбу, грива нечесаных волос, успевших отрасти ниже плеч. Дэвид весь был покрыт грязью – с головы до ног.

– Возвращение блудного брата.

Ханна испуганно вздрогнула. Она знала этот ледяной тон герцога, и он был ей ненавистен. Эксетер давно не говорил с ней таким тоном. Он ни с кем уже так не разговаривал!

– Маркус! – умоляюще прошептала Ханна, но он, казалось, забыл о ней. Его внимание было занято исключительно Дэвидом.

– Да, дорогой братец. Прости, но я вернулся. Немножко потрепанный, но живой. – Дэвид подкрепил свои слова издевательским кивком и замер, прижимая ладонь к ребрам.

– Что тебе надо?

Опустив голову, Ханна в отчаянии сцепила руки.

– Что мне надо? – повторил Дэвид, моргая, точно сова.

Ханна заметила, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих дверную ручку. Его заметно покачивало. Он покосился на брата, потом на нее, задержав взгляд на ее руке, протянутой к Маркусу. Смутившись, Ханна отдернула руку. Она хотела предупредить герцога, что Дэвид может потерять сознание в любую минуту.

– Дэвид! Мама! Дэвид вернулся!

Холл наполнился радостным криком Селии, и Ханна бросилась назад, чтобы задержать девушку. Пусть мужчины выясняют отношения с глазу на глаз, без Розалинды и Селии. Но дамы ждать не хотели. Дэвид заметил сестру как раз в тот момент, когда Ханна схватила ее за руки.

– Селия, пусть они поговорят наедине, – торопливо зашептала Ханна, пытаясь остановить девушку.

По коридору уже спешила Розалинда.

– О Дэвид! Как ты мог оставить нас так надолго?! – Селия оттолкнула Ханну и бросилась к брату, который, спотыкаясь, вывалился в холл. Он бы упал, если бы не Маркус, который успел подхватить его под локоть. – Я так по тебе скучала! Мы с мамой примчались в Лондон сразу, как получили твое письмо. А ты – такой гадкий! – не встретил нас!

– Прости, Селия, – бормотал Дэвид. – Ах, Розалинда…

Мачеха торопливо пересекла холл, чтобы его обнять. Слабые возражения Ханны потонули в потоке шумных приветствий Селии. Ханне только и осталось, что наблюдать. Лицо Маркуса превратилось в суровую маску, которая была ей слишком памятна. Она умоляюще смотрела на герцога, но тот старательно отводил взгляд.

– Мы поговорим после, – сказал Эксетер и щелкнул пальцами. – Харпер, сейчас же приготовьте комнату. – Развернувшись, он направился к лестнице.

– Я пришел просить у тебя прощения, – заплетающимся языком проговорил Дэвид. Маркус не сбавил шага. – И у Ханны. За то, что я сделал.

Герцог остановился. Ханна, почувствовав тошноту, не могла сдвинуться с места. Не могла и слова сказать. Маркус обернулся к брату. Лицо его пылало гневом.

– Не сейчас, – произнес он хриплым голосом.

– Зря, конечно, я над вами так подшутил, – прохрипел Дэвид, наваливаясь на Селию. Дернул головой, уворачиваясь от руки Розалинды, которая тянулась пощупать его лоб. – Но ты молодец! Я не ожидал, что ты оставишь ее у себя. Честно, не ожидал!..

– Дэвид! – испуганно воскликнула Селия. – О чем ты говоришь?

– Не слушайте его! – крикнул Маркус. Оттолкнув Селию и Розалинду, он совсем не бережно потащил Дэвида к лестнице. – Харпер!

Все так и подскочили от его крика.

– Я очень хотел ей помочь! Но ведь очевидно, что я не тот мужчина, который ей нужен, – бормотал Дэвид. Его полубезумные глаза отыскали Ханну, оцепеневшую от ужаса у подножия лестницы. – Господи, помилуй! Мне так жаль, Ханна!

Она покачала головой, моля небеса о том, чтобы этот человек в самом деле рухнул без сознания.

– Нет, право же, поговорим об этом после!

Его лицо сморщилось в пьяной улыбке. Он как будто гордился собой.

– Вот это мне в вас нравится, – сказала Дэвид. – Чертовски практичная женщина! Все на своем месте. Всему свое время. Точно, как Маркус, правда? – Замахнувшись, он игриво ударил брата кулаком в грудь. Зарычав, Маркус буквально поволок его полубесчувственное тело. – Знаешь, старик, я сразу понял, что она тебе пара. Как только ее увидел. Лучше не сыскать.

– Маркус! – закричала снизу Розалинда. – Объясни, бога ради, о чем это он? Дэвид, что на тебя нашло?

Герцог замешкался, и это стало его роковой ошибкой. Дэвид, пытаясь обернуться, потерял равновесие, едва не сбив с ног Маркуса. Эксетер, ухватив брата за сюртук, сумел-таки удержаться в вертикальном положении. Селия вскрикнула. Дэвид рухнул на колени.

– Все очень просто, Розалинда, – произнес Дэвид громко и совершенно четко. – Я написал имя Маркуса в церковно-приходской книге. Ханна его и в глаза не видела, пока я не привез ее в Лондон.

Воцарилось гробовое молчание. Ханна чувствовала, как горит лицо – от стыда за все обманы, совершенные ею за последние несколько недель. Осмелившись, она наконец подняла голову и в отчаянии посмотрела на герцога.

– Маркус, это правда? – ахнула Розалинда.

Эксетер смотрел на Ханну – его взгляд был мрачнее тучи. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он молчал. Царящая в холле тишина казалась оглушительной. Дэвид тихо кашлянул, вырываясь из рук Маркуса. Дело было сделано. Блудный брат повалился на ступени и потерял сознание.

– Омерзительно, – гримасничая, заметил Дэвид, когда Ханна закрыла пузырек с укрепляющей настойкой и поставила его на стол.

– Будь у меня что-нибудь еще более омерзительное, я залила бы это прямо вам в глотку.

– Не сомневаюсь. – Он слабо усмехнулся.

Стиснув зубы, Ханна взяла миску с бульоном. Рис уже отказался его есть, однако доктор настаивал, что бульон пациенту необходим. Дэвиду было достаточно одного взгляда на ее лицо. Он сел, подтолкнув подушку под спину, и взял миску из ее рук.

– Мне ужасно жаль, Ханна, – сказал Дэвидд, покончив с бульоном.

Она молча составила тарелки на поднос. Когда он упал на лестнице без чувств, в доме началось какое-то безумие. Селия кричала, Розалинда в истерике отдавала десятки противоречащих одно другому распоряжений. Слуги, казалось, вдруг наводнили весь дом только для того, чтобы бестолково носиться в разные стороны.

Ханна не знала, что делать. Она стояла у лестницы словно неподвижная статуя. Маркус взирал на этот кромешный ад со спокойным, ничего не выражающим лицом и вскоре исчез за дверью своего кабинета. Потом, когда доктор осмотрел Дэвида, врачебная помощь понадобилась и Розалинде – горничная увела ее в спальню. Ханна молча вошла в комнату Дэвида и приступила к обязанностям сиделки.

Его состояние оказалось не таким тяжелым, как она подумала, увидев его в дверях кабинета. Его отмыли и переодели в ночную сорочку. Под налитыми кровью глазами обозначились темные круги. Его лихорадило. Дэвид кашлял – сухо, отрывисто, – но доктор сказал, что легкие чистые. Сильнее всего его мучило сломанное ребро.

Сейчас, протрезвев и отлежавшись, он жаждал загладить перед Ханной вину или хотя бы принести извинения. Ханна, однако, не желала ничего слушать.

– Думаю, что сказать «простите» – слишком мало для вашего проступка, – сказала она. – То, что вы натворили, непростительно.

Дэвид поморщился.

– Непростительно для вас или для Маркуса?

– И для меня, и особенно для него, – ответила Ханна, стараясь казаться спокойной.

Его руки беспокойно двигались. Вцепившись в одеяло, Дэвид натянул его на себя.