– Возможно, горничная спасала свою шкуру, когда не захотела отдавать им Молли, – сказал Дэвид. – Но мы не узнаем всей истории, если ее не расскажет Бентли. Я чувствую неодолимое желание собственными руками вытрясти правду из негодяя! Однако мы почти на месте.

Вздрогнув, Ханна отодвинула занавеску на окошке кареты. Туман сгущался, а уличные фонари в этой части города были редки.

– Дэвид, а что мы будем делать?

– Вы, – он сурово посмотрел на Ханну, – пойдете со мной. Маркус снесет мне голову за то, что я привез вас сюда. Поэтому не усугубляйте мое положение и берегите себя. Помните, что Дэвид – это он. Называйте меня Эксетером или вообще никак. Вы якобы рассержены на него за то, что он повел себя как дурак и подверг опасности вашу дочь. – Дэвид поморщился. – Не болтайте много и не смотрите на меня дольше, чем это необходимо. Когда вы смотрите на Маркуса, все видят, как вы его любите.

Ханна покраснела.

– Хорошо. Я постараюсь.

Он бросил на нее взгляд через плечо и снова отвернулся.

– У вас все получится. Поверьте.

Ханна нервно поежилась. Оставалось еще одно, что сильно ее тревожило, причем справиться с этой тревогой она не могла.

– Что, если они поймут: он – не вы, а вы – не он? Как тогда быть Маркусу?

Дэвид усмехнулся.

– Я не могу отвечать за брата. Однако, если ему хватит ума, он будет изображать своего никчемного, вечно полупьяного братца, который только и ждет, что вмешается богатый и могущественный герцог и в очередной раз спасет его шкуру.

Ханну передернуло, а карета тем временем остановилась. Дэвид опустил занавеску.

– И это будет справедливо – он столько раз меня спасал! Вы готовы?

Ханна кивнула. Дэвид толкнул дверцу кареты.


Маркус разыскал обидчиков брата без особого труда. Две огромные тени обрушились на него в ту же минуту, как он ступил на землю, выходя из наемного экипажа.

Громко возмущаясь, снося тычки и понукания, он позволил налетчикам увести себя в узкий переулок, который, петляя между мрачного вида складами, привел их к ветхому зданию у самой кромки воды. Доски причала стонали и скрипели под ногами, и до слуха герцога донесся тихий плеск волн, бьющихся о сваи.

Старый дом начальника порта, догадался Маркус. Он едва не споткнулся о порог, когда его втолкнули в дом и к нему подскочила еще пара дюжих молодцев. Герцога усадили на стул и связали. Из дыры в крыше сочилась вода, холодные капли падали ему за шиворот, веревки резали запястья.

Пока Эксетер сидел и для видимости возмущался, вошел невысокий крепыш с копной светлых волос, огромным красным носом и жестокой ухмылкой на перекошенных губах. Этот пятый молча уселся напротив Маркуса. Наверняка это Рурк. Его подручные угрожающе поигрывали мускулами.

– Почему не сделал то, что тебе было велено? – презрительно бросил один из них.

Маркус скорчил гримасу.

– Ну как тебе сказать… Решил воспользоваться гостеприимством брата. У него отличный запас виски, знаете ли.

Один бандит ударил его сзади по голове, другие разразились грубым смехом.

– Что ж. Теперь, когда твоя бутылка пуста, надеюсь, ты примешь лекарство как мужчина!

От затрещины звенело в ушах, но Маркус притворно вздохнул, как будто представление наскучило ему до чертиков.

– Хорошо. Я знаю, вам очень нужны деньги, однако, должен заметить, это низость – воровать ради них ребенка! Но что сделано, то сделано. Поэтому, может быть, сразу назовете цену? Мой разлюбезный братец заплатит, не сомневайтесь.

Бандиты вдруг разом притихли, а Рурк наклонился ближе к Эксетеру.

– Ребенок? – подозрительно спросил он.

Маркус кивнул.

– Герцог отвалит за девчонку кучу денег. Это ведь дочь его жены, ну и все такое.

Рурк бросил косой взгляд на своих подельников – они тут же исчезли, хотя Маркус не сомневался: остались дожидаться за дверью.

– Так герцог хочет вернуть девчонку, верно? – проворчал Рурк. – А тебя?

Маркус скорчил презрительную мину.

– Верните ее. Она вопит и визжит, ни минуты не сидит спокойно. Превратила в ад жизнь бедняги Эксетера. Даже не понимаю, почему он так жаждет заполучить ее обратно? Должно быть, чтобы осчастливить ее светлость.

– Нет, – криво ухмыльнулся Рурк. – Сколько он заплатит, чтобы вернуть тебя?

Маркус притворно задумался.

– Два шиллинга.

Ухмылка Рурка стала шире. И от этой жуткой ухмылки по спине герцога позли мурашки.

– Ты стоишь побольше. Однако поглядим. – Он вдруг вскочил. – Ладно! Ребенка вернем, когда придет время. Остается решить, что делать с тобой.

Вздохнув, Маркус дернулся.

– Знаешь, ты бы разрезал веревки. И мы с тобой заключим сделку. Только ты и я.

Рурк уставился на него своими пустыми черными глазами.

– Не сейчас. – Снова кривая ухмылка.

Маркус лихорадочно размышлял. Ему отчаянно хотелось выяснить, где Молли, но он не решался больше говорить о девочке. Рурк не спешил от него избавиться, не выдвигал требований. Похоже он чего-то ждал. Чего? Или кого?

Эксетер еще раз прокрутил в голове слова Дэвида. Шайка фальшивомонетчиков действовала в портновской мастерской, где шили себе одежду джентльмены. Поддельные банкноты распространялись в высшем свете. Горничная-шпионка в его собственном доме… Что все это значит? Зачем они похитили Молли?

Что-то подсказывало Маркусу, что истинной мишенью для бандитов был он сам. Все думали, что Дэвид никогда раньше не видел Молли. Следовательно, она ничего для него не значит. Если эти люди хотят держать его брата на крючке, логичнее было бы выбрать Розалинду или Селию.

Итак, им нужен именно он, Маркус. Вот только для чего? Герцог заговорил про деньги, но Рурк и ухом не повел. Им нужно то, что искала Лили в его кабинете? Наверное, следовало положиться на чутье Ханны, когда она предлагала вызвать девицу и хорошенько расспросить.

Значит, они ждут. Маркус думал о Ханне, о том, какие страшные минуты она сейчас переживает. Надо надеяться, что Розалинда уговорила ее принять что-нибудь успокоительное, чтобы бедняжка смогла заснуть. В случае счастливого исхода его вылазки Молли окажется дома к тому времени, когда она проснется. А если уж совсем повезет, он сам вернется домой, чтобы разбудить жену хорошей новостью.

Прошло немного времени, и дверь открылась. Один из негодяев, просунув голову в комнату, что-то тихо сказал Рурку, отчего брови у ирландца поползли вверх. Он утвердительно кивнул. Дверь закрылась и тут же открылась снова. Маркус поднял голову и, к своему изумлению, увидел… себя.

Всю жизнь Эксетер считал, что между ним и братом большая разница. Масса отличий, о которых ему твердили с раннего детства! Он – наследник, Дэвид – запасной игрок. Он – человек ответственный, Дэвид – паршивая овца. Ему надлежит присматривать за Дэвидом, а Дэвиду вполне допустимо попадать в беду. Но вот, полюбуйтесь, он сидит связанный в заброшенном доме, а Дэвид как ни в чем не бывало стоит и смотрит на его жену, которая опирается на его руку.

При виде Ханны Маркус похолодел. «Что, черт возьми, она тут забыла?!» – в ярости думал он. Эксетер был бессилен остановить Дэвида, который так и норовил попасть в беду, но он был готов свернуть брату шею за то, что он притащил ее сюда. Вдруг с ней случится что-то ужасное? Думать об этом было невыносимо. Впервые в жизни Маркуса охватил ледяной страх. Он не знал, что задумал Дэвид. Но, если все пойдет не так, если Ханна пострадает?..

Он старался смотреть не на нее, а на Дэвида. Брат холодно уставился на него. Лицо бесстрастно. Прямая спина. Надменная поза. Рука Ханны лежит на сгибе его локтя. Он выглядит, как…

И тут Маркуса осенило. Дэвид изображает его так же, как сам он изображает Дэвида. Разумеется, брат и раньше притворялся им, но исключительно в корыстных целях. Присутствие Ханны Маркусу очень не нравилось, но он должен был играть свою роль. Сгорбившись на стуле, Эксетер вместо приветствия недовольно проворчал:

– Явился наконец.

Бровь Дэвида поднялась.

– Да уж, – ледяным тоном ответил он. – Возможно, мы нашли бы тебя быстрее, если бы ты соблаговолил уведомить меня о своих намерениях. – Кивком головы он указал на дверь двум головорезам, что стояли у него за спиной. – Оставьте нас.

– Погодите-ка, приятели! – Рурк проворно вскочил. – Что привело вас сюда, ваша светлость?

Губы Дэвида скривились в полуулыбке.

– Мы с тобой оба знаем ответ на этот вопрос.

– Как ты мог? – воскликнула Ханна с явным укором в голосе.

Маркус старательно отвел взгляд. Если он посмотрит ей в эти глаза, то наверняка себя выдаст.

– Ты ведь привел ее не для того, чтобы она устроила мне взбучку, не так ли? Сейчас не лучшее время, старик.

– По ряду причин, которые мне неизвестны, она желает, чтобы ты вернулся домой в более или менее приличном состоянии. – Дэвид тяжело вздохнул, не сводя ледяного взгляда с Маркуса, а тот смотрел на брата исподлобья. Дэвид сказал что-то на ухо Ханне, а потом обратился к Рурку. – Сколько ты хочешь?

Рурк засмеялся.

– Не я, приятель. Я-то ничего не хочу. Пока. – Он быстро посмотрел на дверь.

– Ага. – Надменная улыбка снова тронула губы Дэвида. – Значит, ждем Бентли?

Рурк вытаращил глаза, а Маркус чуть не свалился со стула. И свалился бы, если б не был к нему привязан. Бентли? Ну разумеется, Бентли! Вот все и встало на свои места, подумал он. Эксетер перебирал в уме факты, кипя от злости и радуясь одновременно. Есть смысл, да еще какой. Он сам мог бы давно догадаться.

– Ага, – буркнул Рурк. – Его-то мы и ждем.

– Гм. – Дэвид бесстрастно взирал на Рурка. – Вижу, ты и шагу не ступишь без дозволения своего хозяина. – Ирландец зло ощетинился. Дэвид сложил руки на груди. – Может, не станем тянуть, а? Вы уже задали моему братцу хорошую трепку; больше, пожалуй, ему не выдержать.

– Ну право же… – захныкал Маркус, но послушно стих, когда брат смерил его ледяным взглядом.

– Чего еще ты от него добиваешься? – На этот раз Дэвид презрительно улыбнулся. Маркус был несколько шокирован. Вот, значит, каким его видел брат? Он закатил глаза. Характерный жест – сто раз видел, как это делает Дэвид после каждого упрека или вопроса. – Бентли вытащил из него куда больше, чем вы все. Ты спокойно можешь сбыть его с рук.

– Нет. – Рурк оскалил желтоватые зубы. – Не дождешься.

Брови Дэвида поднялись.

– Вот как? Ты придумал для него что-то еще? Уверяю тебя, он человек ненадежный и не блещет умом. Его главный талант – игра в карты, и этим ты уже воспользовался.

– Вот она, благодарность, – возмущенно начал Маркус. – После того, как я пришел сюда просто для того, чтобы вернуть ребенка…

– Молчи! Как ты смеешь?! – перебила его Ханна дрожащим голосом. – Если бы не ты, моей девочке ничего бы не угрожало.

Маркус отвернулся, не в силах переносить ее взгляд. Было очень трудно не смотреть на Ханну, но он боялся забыться и выдать себя.

– Да-да, я очень виноват, простите, – буркнул он.

– Да ты вечно виноват и просишь прощения, – сухо заметил Дэвид. – После того как дело сделано. – Он повернулся к Ханне. – Не тревожься, дорогая. Я все устрою.

Теперь он начал расхаживать по комнате, сцепив за спиной руки, то и дело поглядывая на Рурка. На лице брата выступила слабая снисходительная улыбка.

– Мы оба знаем, что за ребенка Бентли платить не станет, – сказал он так тихо, что Маркусу пришлось напрячь слух. – А что до моего брата, сам я не дал бы за него и ломаного гроша, но ее светлость пожелала еще раз посмотреть ему в глаза. Теперь, когда она знает правду о его похождениях, он, возможно, не нужен и ей. Зато наши люди могут ворваться сюда в любую минуту, если я или герцогиня не прикажем им оставаться на месте. Может, отошлем их, к нашей взаимной выгоде?

Маркус мог бы поклясться, что Рурк задумался. Но что на уме у Дэвида? Ясно, он хочет его освободить, но что потом? В отличие от Дэвида Маркус знал, что в случае необходимости Тиммз и Стаффорд готовы собрать с десяток вооруженных людей, чтобы окружить фальшивомонетчиков. Но на то, чтобы их привести, уйдет время, а Дэвид один…

Он вздрогнул, когда рука Ханны коснулась его виска. Маркус так глубоко погрузился в размышления, что даже не заметил, как она подошла. Теперь она заботливо склонилась над ним, синие глаза искали его взгляд, и его сердце подскочило, сгорая от любви и страха одновременно.

– Не тревожься, – прошептала она. Потом громко и возмущенно воскликнула: – Да он ранен!

Оба – Рурк и Дэвид – обернулись к ним.

– Как вы посмели! – продолжала Ханна, гневно глядя на Рурка. – Он ранен и, кажется, у него жар. Как вы можете оставить его сидеть связанным, когда он весь в поту? Я должна немедленно забрать его домой, – продолжала она, обращаясь уже к Маркусу, которому не пришлось притворяться, что он до крайности изумлен. – Выходит, вы вернулись домой лишь для того, чтобы снова искать приключений на свою голову? Действительно, Дэвид, за вами нужен глаз да глаз.