Нога сегодня болела гораздо меньше, и Дэвид пошел домой пешком. Может, доктор и прав: нужно больше времени, чтобы окончательно выздороветь. С легким сердцем он поднялся по ступенькам и вошел в холл, где его уже ждал Беннет:

– Беннет, у нас есть шоколад? – с ходу ошарашил дворецкого Дэвид.

– Шоколад? Вот уж не знаю… Мне посмотреть?

– Да. И если нет, то нужно достать.

– Да, сэр.

Дворецкий ушел, а Дэвид направился по лестнице вверх, улыбаясь от предвкушения: вечер обещал быть интересным. Сменив в спальне сюртук на домашний халат, он направился навестить свою пленницу.

За то короткое время, что он переодевался, Беннет успел собрать для девушки два подноса. Они стояли у двери, сам преданный слуга ждал его рядом, а когда Дэвид поднял крышку, сказал:

– Я нашел шоколад.

На одном подносе был сервирован ужин, и от него так пахло, что у Дэвида сразу заурчало в желудке. На втором стоял серебряный кувшинчик со сливками, чайник с горячей водой, пара маленьких чашек и большая плитка шоколада.

– Прекрасно! – похвалил слугу Дэвид, открыл ключом дверь, и Беннет внес в комнату поднос с ужином.

Вид у него был, как всегда, невозмутимый – похоже, он с полным спокойствием относился к странной гостье у них в доме. Когда дворецкий вернулся в коридор, в комнату зашел Дэвид и поставил свой поднос на каминную полку.

Пленница стояла в дальнем углу, словно желала быть от него как можно дальше, и переводила взгляд с одного подноса на другой, но лицо ее оставалось непроницаемым.

– Ужин, мадам, – с улыбкой сказал Дэвид. – И кое-что еще.

Вивиан с тревогой наблюдала за своим мучителем. Что он задумал? Вот он снял крышку с одного из подносов, и ее взору предстал блестящий – наверняка серебряный – кувшин, за который в любом ломбарде Лондона дали бы гинею.

– Прошу.

Он повернулся к ней спиной, налил из чайника в кувшин воды и опустил туда же кусок чего-то темного.

Вивиан заметила на его лице довольную улыбку. Подумав, он добавил в кувшин еще кусок темного вещества, закрыл его и принялся смешивать содержимое ручкой, которая проходила через отверстие в крышке. Чудесный, волнующий аромат распространился по комнате, и девушка поняла – в кувшине шоколад.

Ужин сразу отошел на второй план. Вивиан вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходит на каминной полке. Хозяин дома со спокойным видом вращал ручку кувшина между ладонями. Потом, закончив смешивать, он наполнил одну маленькую чашку горячей коричневой жидкостью и поставил на стол. Аромат был такой, что у Вивиан вырвался судорожный вздох.

– Предлагаю мир. – Взгляд его темных глаз был бесхитростным, и это настораживало. – Хочешь шоколада?

Вивиан не двинулась с места: похоже, началось то самое соблазнение, о котором он говорил. Ей безумно хотелось попробовать лакомство, но она не собиралась делать то, о чем могла бы потом пожалеть.

– Нет? – удивленно поднял брови хозяин, когда не дождался ответа, и поднес чашку к носу, а потом – к губам. – Очень вкусно. Ты точно не хочешь?

– Что ты за это потребуешь? – с подозрением спросила Вивиан.

Он одарил ее чарующей улыбкой и простодушно заявил:

– Всего лишь имя. Чашка шоколада – за твое имя.

Если бы она знала, что он задумал, то смогла бы ему противостоять. Она предполагала, что речь пойдет о печатке, а хозяин дома сбил ее с толку. К тому же в комнате так вкусно пахло шоколадом!

– Вивиан.

В его взгляде мелькнуло удивление, но, протянув ей чашку, он лишь сказал:

– Красивое имя.

Вивиан взяла лакомство осторожно, опасаясь подвоха, но его не было – просто передал ей чашку, чуть коснувшись пальцем ладони. Вивиан сделала глоток и едва не заурчала от удовольствия.

О-о-о. Ох, боже правый! Сладкий, горячий, густой, с необыкновенным бархатным вкусом. Вивиан никогда не пробовала ничего подобного. Еще глоток и еще… Очень скоро в чашке ничего не осталось.

– Хочешь еще? – с улыбкой спросил похититель.

Пока Вивиан лакомилась, он подвинул стул поближе и уселся рядом, подперев рукой подбородок, так что длинные волосы падали ему на лицо. В его взгляде и позе не было ничего опасного. А главное, кувшинчик с вкуснейшим шоколадом почти полный!

Она кивнула и отдала чашку.

– Откуда ты родом? – спросил он, наливая новую порцию.

– Ниоткуда. – Вивиан протянула руку, но хозяин отвел свою и разочарованно сказал:

– Нет, так не пойдет. «Ниоткуда» слишком уж расплывчато: нельзя ли поточнее?

– Отсюда, оттуда, ниоткуда… – Вивиан пожала плечами. – Да где я только не жила.

– Ясно. – Он окинул ее долгим взглядом. – А воровать давно начала?

Вивиан обиженно расправила плечи.

– Да почти с самого детства.

На сей раз он не отодвинул руку, и Вивиан, забрав чашку, не удержалась и выпила весь шоколад одним длинным глотком.

– Ты, похоже, часто голодала?

Вивиан чуть не подпрыгнула от неожиданности, поскольку на несколько восхитительных мгновений забыла о его существовании, поставила чашку и пожала плечами.

– Случалось. А ты, богатый бездельник, голодал?

Вызов, прозвучавший в ее вопросе, сначала удивил его, а потом рассмешил.

– Голодал ли я? Ах, дорогая моя, много раз. Но хотелось мне совсем не еды. – С озорной улыбкой он налил еще шоколада. – А фамилия у тебя есть? И как тебя называть – «мисс» или «миссис»?

– Так я тебе и сказала! – фыркнула Вивиан. – Чтобы ты сдал меня полиции?

Уже хорошо знакомая ей озорная улыбка опять появилась на губах ее собеседника.

– Ну я же до сих пор не сделал этого, хотя и мог бы.

Вивиан окинула его гневным взглядом. Маленькая чашка шоколада стояла совсем близко, от коричневой жидкости поднимался ароматный пар, и она инстинктивно раздула ноздри.

– И почему же? – Шоколад остывал, и ее бесило, что он тянет резину. – Ты говорил, что вызовешь полицию, если я не верну печатку. Как видишь, я этого не сделала. Так где твои ищейки с Боу-стрит?

Ее похититель откинулся на спинку стула. Этим вечером у него было отличное настроение, и ее ругательства совсем его не задевали.

– Но ведь тогда тебя заберут, а мы еще толком и не познакомились.

Вивиан фыркнула и передвинулась поближе к подносу с ужином. В любой другой вечер от жареной курицы у нее побежали бы слюнки. Сейчас же она взяла вилку и принялась вяло в ней ковыряться. А виной всему – этот соблазнительный аромат шоколада.

– Я ничего о тебе не знаю, кроме имени, – продолжил хозяин дома. – А этого маловато для наших теплых и близких отношений. Ты ведь живешь у меня почти неделю, и расставаться с тобой я не собираюсь.

Вивиан снова фыркнула и принялась за курицу, а он сказал:

– Приятного аппетита… Вивиан.

Никто раньше так не произносил ее имя. Он покатал первые два слога на языке, словно пробовал на вкус, а последний проговорил тихо, словно про себя. Вивиан не знала, понравилось ей это или нет, но в одном была уверена: от его тона, а особенно взгляда, ей стало как-то не по себе. Саймон звал ее «Вив», а Флинн – «мисс Вэ», хотя чаще обращался к ней просто «эй, ты».

Вивиан принялась за очередной кусок курицы и заявила:

– А я буду звать тебя «мерзавец», как и раньше.

Он улыбнулся и наклонился к ней.

– Меня называли и похуже. Ты выговариваешь это слово очень мило. Мне нравится.

Вивиан в изумлении уставилась на него: похоже, он сошел с ума, раз заигрывает с ней!

– Но если тебе вдруг надоест называть меня так, – спокойно предложил он, – попробуй по имени: Дэвид. Дэвид Рис к вашим услугам, мадам.

Вивиан презрительно скривила губы:

– Манеры у тебя никудышные, мистер Рис.

– Это почему?

– Потому что ты занял единственный стул в комнате, – заявила Вивиан, положив куриную кость на тарелку. – Джентльмены ведь так себя не ведут. Хотя чего еще ждать от мерзкого лжеца, который похищает женщин на улице и держит взаперти!

Мгновение хозяин дома ошарашенно смотрел на нее словно громом пораженный, а потом хлопнул по столу с такой силой, что Вивиан вздрогнула.

– Боже, а ведь ты права! – Она и глазом не успела моргнуть, как мистер Рис вскочил со стула: – Прошу, садись.

Приобняв за плечи, он потянул ее к стулу и усадил. Его руки были такие большие и сильные, и Вивиан вдруг почувствовала, как легко он мог схватить ее и сделать что угодно. Впрочем, он держал ее хоть и крепко, но очень нежно. Рис еще ни разу не сделал ей больно, и Вивиан впервые осознала, что с ним она в безопасности. И пусть думать так не было оснований, но почему-то она верила, что он никогда не поднимет на нее руку, разве только она сама его спровоцирует.

И все-таки Вивиан невольно вжалась в стул, когда он встал перед ней во весь свой рост, а уж когда неожиданно опустился на одно колено, и вовсе ахнула от изумления. Этот ненормальный сложил руки на груди и, облокотившись о ручку стула, спросил:

– Лучше? – Его глаза сияли каким-то дьявольским весельем. – Могу я еще чем-нибудь тебе помочь? Еще шоколаду?

– Да! – выпалила Вивиан.

Пусть делает что угодно, только отойдет! Но Рис, будто нарочно, наклонился к ней, и Вивиан вжалась в спинку стула в бесплодной попытке оказаться от него как можно дальше.

– Может, скажет свою фамилию! – мягко попросил Дэвид.

Его лицо было так близко, что Вивиан больше ничего не видела.

– Зачем тебе это?

Он так склонил голову, что от пронзительного взгляда его темных глаз было некуда деться.

– Потому что ты мне очень нравишься, Вивиан, и я хочу знать о тебе все, – медленно проговори Дэвид. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но это так.

– Я же не безделушка, которую ты можешь держать у себя просто потому, что тебе так хочется!

Он улыбнулся одним уголком рта, и его взгляд стал оценивающим, искушающим.

– Ты права, – низким голосом проговорил хозяин дома. – Клянусь Богом, ты совсем не безделушка.

Вивиан вспыхнула: надо же так повернуть ее слова! И этот взгляд…

– Раз уж ты вдруг стал таким джентльменом, то прошу: пожалуйста, уйди и оставь меня в покое, – произнесла она ровным голосом.

– Хорошо, только ты не допила шоколад. – Он потянулся к столу и взял маленькую чашку. Пар от нее больше не поднимался, но аромат шел божественный. – Все, что мне нужно, – это твоя фамилия.

Вивиан чувствовала, что задыхается. Когда ее похититель был так близко, она ощущала себя как в клетке. Девушка вдыхала его запах, мужественный и очень волнующий. Видела, как пульсировала жилка на шее, сразу над шейным платком, сейчас расслабленным. От этого сильного, ровного биения ее сердце вдруг ускорило свой ход, и Вивиан подумала в беспомощной ярости: как несправедливо, что этот мерзавец оказался таким привлекательным, ведь сердце у него черное, как у дьявола!

– Бичем, – выдавила наконец Вивиан, презирая себя за дрожь в голосе: решит еще, что она чуть ли не в обморок падает от страсти. – Вивиан Бичем. А теперь оставь меня в покое!

Она упорно не желала смотреть на него, но, когда Дэвид не двинулся с места, потеряла терпение и, бросив на него полный ярости взгляд, едва ли не выкрикнула:

– Теперь что?

Его лицо вновь стало стало непроницаемым, а взгляд – пронзительным.

– Рад познакомиться, Вивиан Бичем, – сказал ей Рис и вложил в ладонь чашку с шоколадом. Не говоря больше ни слова, он поднялся и вышел, у порога слегка поклонившись ей на прощание.

Едва щелкнул замок, Вивиан недовольно нахмурилась, не в силах понять, что сейчас произошло. Чего добивался от нее Рис… Дэвид? Вспомнив про шоколад, она его выпила и потянулась к кувшину. Ого, какой тяжелый. Она попыталась налить себе еще, но шоколад застыл и не желал литься. Девушка отставила чашку и окинула взглядом полупустые подносы. Он принес ей, воровке с большой дороги, шоколад, а она не желала отдавать ему золотое кольцо, которое у него забрал ее брат. Впервые с того дня, как Дэвид запер ее, Вивиан не почувствовала голода.


Дэвид позвонил, чтобы и ему принесли ужин. Настроение у него было сегодня приподнятым. Он все-таки заставил свою пленницу говорить, и почти все, что она высказала, не стало для него сюрпризом, да и обругала его последними словами вполне заслуженно. Теперь ему было известно ее настоящее имя: Вивиан Бичем. Удивительно красиво звучит для обычной воровки, но ей подходит, потому что и сама она необыкновенная.

За эти несколько дней девушка заставила его на многое посмотреть по-новому. Когда он спросил, голодала ли она, ее прекрасные голубые глаза наполнились презрением. А ведь и спрашивать было незачем, достаточно только посмотреть на нее – тоненькую, как тростинка, без тех аппетитных выпуклостей, которыми могла похвастаться изнеженная дама из обеспеченной семьи. Но догадываться и слышать, как она призналась в этом, почти с вызовом, словно он виноват в ее нищете, не одно и то же.

Предположим, в тот день, когда села в дилижанс, Вивиан страдала от голода и на его печатку смотрела как на месячный запас продуктов. Куда податься голодной девушке, чтобы прокормить себя? Дэвид понимал, что для работы в приличном доме она слишком красива. Талант актрисы у нее есть, но нет нужного для этого темперамента. Что еще ей оставалось? Идти в белошвейки или, возможно, торговки на рынке. Конечно, больше всего денег она могла заработать, если бы продавала свое тело, подумал Дэвид, и эта мысль ему совсем не понравилась. Интуиция говорила ему, что она не проститутка: слишком уж смутилась, когда он сел рядом, и не попыталась соблазнить его, чтобы получить свободу.