Юлия Резник - Чемодан

Чемодан был тяжелым, громоздким и неповоротливым. К тому же от него, не выдержав поездки в метро, отвалилось одно колесо. И теперь, когда Люся его тащила, тот так и норовил завалиться на бок, прямо в рыхлый, разбитый машинами снег. Зима, как обычно, пришла в столицу нежданно.

Сцепив зубы, Люся шла дальше. Ничего… Она справится, ей не впервой. Благополучно миновала пешеходный переход, и ступила на высокий бордюр. Приветливый дворник крикнул:

— Счастливого пути!

Чемодан подпрыгнул на выбоине. Единственное уцелевшее колесо хрустнуло и отлетело на проезжую часть. Прямо навстречу дорожному потоку, который, к несчастью, двинулся на зеленый свет. Не то чтобы Люся собиралась бежать за колесом вдогонку, но именно это переполнило чашу её терпения. Счастливого пути… Как же! В приступе отчаяния женщина выпустила чемодан из рук, пнув тот ногой. И тут же взвыла. Может, колеса у этой гробины и были хлипкими, а вот каркас — удался. Казалось, что хуже уже быть не может, но, видимо, у судьбы были другие планы — удара об землю не выдержал замок. И теперь, сквозь прореху на молнии, как из пасти дикого зверя, выглядывало наспех собранное Люсино барахло. Рукав новехонькой белой рубашки, подол габардинового платья в полоску, которое, как говорили, Люсю стройнит, и тут же (что может быть хуже), ее черный хлопковый лифчик!

Молодая женщина закрыла глаза и уткнулась лицом в ладони. Счастливого пути! Как бы не так. Не с ее, Люсиным, счастьем. С губ сорвался истеричный смешок. Заледеневшие руки скользнули по лицу и зарылись в густые волосы. Был конец ноября… Почему она не нашла лучшего времени для того, чтобы уйти? Июнь, или май… Сентябрь, на худой конец — всё не так холодно. Люся опустила руки, вновь растерянно уставившись на чемодан, в который пыталась вместить два года своей жизни…

— Здравствуйте. Вам помочь?

Люся перевела взгляд на стоящего рядом парня. Она не заметила, как он подошел…

— Я — Иван Черный. Работаю в той же фирме, что и вы… — напомнил зачем-то. Можно подумать, что она могла бы его забыть! Более примечательную внешность трудно было даже представить. Они всем отделом гадали, какой идиот назвал темнокожего парня Иваном. Вкупе с говорящей фамилией и вовсе получался каламбур. Не иначе, родители бедняги любили пошутить. Вот только это у них не всегда выходило.

— Здравствуйте, — шмыгнула носом Люся. Нет, плакать она не собиралась. Просто порядком подмерзла, из-за чего потек нос. — Если поможете дотащить чемодан до коморки вахтерши, буду вам очень признательна.

Люся, конечно, была дурой, но не до такой же степени, чтобы отказываться от помощи! Идти было недалеко. Они уже практически на месте, оставалось только преодолеть стоянку и подняться на четыре ступеньки крыльца. Но самостоятельно этот путь Люся ни за что бы не осилила. К тому же, вот-вот начнут сходиться коллеги, а ей меньше всего хотелось, чтобы они видели ее такой… Ну, правда, зачем всему офису знать, что она, наконец, ушла от сожителя? Впрочем, особых иллюзий Люся не питала. До конца дня эта новость и без того облетит все пять этажей их конторы, но… Пусть это лучше произойдет без наглядной демонстрации. Всё ж легче.

— Переезжаете? — спросил Иван, аккуратно приподнимая чемодан.

— Ага… Мне где-то придерживать?

— Да, нет. Смотрите только, чтобы ничего не выпало.

«Господи, а если и выпадет, то пусть это будут не утягивающие трусы!» — взмолилась Люся, неуверенно шагая за добровольно вызвавшимся помощником. Положа руку на сердце, она вообще удивилась, что Иван с ней заговорил. Он, как и все рабочие, в офисе был редким гостем. В основном — ребята крутились на объектах. В те же редкие моменты, когда они сталкивались в бухгалтерии, Иван казался ей хмурым и нелюдимым, из-за чего молодая женщина его даже побаивалась. А может, виной всему были пугающие размеры парня — она не бралась утверждать. Но точно, не цвет его кожи. Люсе до этого дела не было. Она — дама современная и толерантная. Чего не скажешь об их главбухше, которая крестилась всякий раз, стоило Ивану появиться. Будто бы религия приравнивала темную кожу к рогам и копытам. Вот кому следовало жить во времена Ку-клукс-клана, а не в современном прогрессивном обществе!

— Ну, вот. Донесли. Куда дальше? — озадаченно спросил Иван, стаскивая с почти лысой головы капюшон. Навстречу им из подсобки выскочила уборщица:

— Это что ж тут такое делается? И куда же ты прешь эту бандуру?!

— Да, не кричите вы, Ольга Леонтьевна, Ваня мне помогал. Доброе утро, кстати. Вань, ставь… Вы не против, если мой чемодан у вас в подсобке постоит? Или у вахтерши… мне, в принципе, все равно.

— Ох, Люсенька… А я смотрю — прет. А это твой чемоданчик, да?

— Мой-мой. Так, что? Мы оставим?

— Конечно! Тащи…

С горем пополам чемодан затащили в подсобку. Люся понятия не имела, как потом допрет его до дома, но то, что проблема решилась хотя бы на время — радовало несказанно. Она, конечно, сглупила в том, что ушла от Толика в понедельник утром. Могла бы сделать это в пятницу, и не перед работой, а после. Но… Люся была дамой темпераментной и порывистой. А Толик был просто козлом. На которого она потратила два года жизни. Непростительно много, когда тебе тридцать восемь, у тебя нет ни ребенка, ни котенка, а биологические часы тикают, как бомба с часовым механизмом перед взрывом. Так долго протянула из-за банальной боязни остаться одной. Времени на поиски нового спутника жизни практически не было, а рожать нужно было немедля. Но всему рано или поздно приходит конец. И даже Люсиному ангельскому терпению.

— Ну, спасибо, что помогли… Мне уже пора.

— А я как раз к вам.

— Ко мне? — изумление на лице Люси, казалось, можно было пощупать — настолько явственным оно было.

— Не именно к вам, — женщине показалось, что парень смутился. — В бухгалтерию.

— Ааа. А по какому вопросу? Может, я чем-то смогу помочь? Все равно никого пока нет.

Несмотря на то, что на Люсю в очередной раз свалили все, что только можно свалить — и работы было невпроворот, она искренне хотела подсобить Ивану. Как он помог ей. Привыкла она как-то на добро добром отвечать. Может, поэтому на ней и ездило верхом все начальство? А начальников у них было — завались. Куда ни плюнь…

— Оу… Ну, я по поводу своей зарплаты вообще-то.

— А что с ней не так? — удивилась Люся. Зарплату Галка еще в пятницу посчитала, перед тем, как ушла на больничный. Хоть с этим не пришлось возиться!

— Мне кажется, тут какая-то ошибка. Снова…

— С чего ты взял?

— Ну, мы выполняли одинаковую работу, и у других ребят как-то побольше вышло, — неловко пожал плечами Иван. Тот, казалось, стеснялся всего на свете. Интересно, как такие люди вообще живут?

Люся нахмурилась, щелкнула кнопкой, включая чайник, и забрала из смуглых рук парня протянутый ей расчетный листок. Тот был порядком измят. Да, уж. Не густо. Чуть больше, чем у нее, и, конечно, поменьше, чем в среднем по бригаде…

— Чай будешь или кофе? А то пока программа запустится…

— Можно кофе… Холодно тут у вас.

— Не холоднее, чем у вас на объекте… Там печенье в тумбочке. Если хочешь — бери. Так-так…

У работяг оплата труда была сдельной, и насчитывалась исходя из данных, предоставляемых старшим по участку. Люся проверила начисления — ну, точно, что-то не так. У ребят из бригады Ивана действительно выходило больше, а объемы работ были одинаковыми — она специально подняла ведомости. По всему выходило, что Галка порезала парню зарплату. Наказав, процентов на двадцать — не меньше.

— Интересно… — Люся задумчиво постучала кончиком карандаша по столу. — Вань, а штрафов на тебе никаких нет? — осенило женщину.

Рабочим могли срезать зарплату за опоздание, курение в неположенном месте, или отсутствие каски… Или за любое другое нарушение требований охраны труда. Что-что, а дисциплина у них была железная.

— Не-а. Ничего такого…

Люся перевела взгляд с ведомости на парня. Хм… Все-таки, какой же он необычный… Здоровенный, как шкаф. С толстой шеей и мощным торсом. Он был не слишком… черным. Или так нельзя говорить? Люся где-то слышала, что в Америке слово «черный»» является оскорбительным. Так вот, Ваня был, скорее, мулатом… Европейские черты в нем доминировали. Нос был не слишком широким, а губы — не слишком полными.

— Что-то не так? — тихо спросил он.

Вот честно, каждый раз, когда Люся слышала голос Ивана, в ней поднималось чувство полнейшего несоответствия. Картинки и звука. Глупости, конечно, но ей все время казалось, что он вот-вот застрочит на чистейшем английском. С рычащим чикагским акцентом. Почему чикагским, Люся не задумывалась. Так же, как и том, как бы она отличила чикагский акцент от всех других… Она ведь понятия не имела, как он звучит.

— Нет… Нет. Думаю, почему эта ошибка вылезла. А главное, почему мастер подписал расчет. Уж он-то знал, что у тебя выработка не меньше, чем у других. Странно.

Парень хмыкнул:

— Да ладно, бросьте… Тут и так все ясно. Я, пожалуй, пойду.

— Как же это… Что тебе ясно? — удивилась Люся. — Мне вот лично — ничего.

— А оно и не надо вам в это лезть. До свидания. И спасибо за кофе.

Ну, положим, за растворимую бурду, которой Люся его напоила, особых благодарностей женщина не заслужила. А вот сам факт — ее удивил. Ваня оказался хорошо воспитанным, культурным парнем.

Опять же, он не бросил ее в беде, хотя запросто мог пройти мимо… И что, интересно, ему понятно?

Ей, как она и сказала, ничего. Почему вся бригада получит едва ли не на четверть больше, учитывая одинаковый объем проделанных работ? Что это за новости такие? И почему они его не удивляют?

Выходит, не в первый раз?

Парень дошел до двери, а потом медленно оглянулся. Нерешительно потоптался на месте и, просунув большие пальцы в карманы брюк, тихо спросил:

— Может быть, вам помочь с чемоданом вечером? Ну… не знаю… Домой подвезти?

Люся на мгновение растерялась. Хлопнула ресницами раз, другой… Дверь в кабинет открылась, и на пороге возникла улыбающаяся Танюша Васина. Еще один их бухгалтер.

— Здравствуйте! — нерешительно поздоровалась девушка, бочком обходя Ивана. Люсю этот факт почему-то разозлил. Что они от него, как от прокаженного, все шарахаются?!

— Здравствуйте. Ну… я пойду.

— Подожди, Вань… Если у тебя будет время, я от помощи не откажусь.

Иван кивнул, не поворачиваясь, и вышел из кабинета. Танюша вмиг осмелела:

— А этот что здесь забыл? С утра пораньше…

— В зарплате у него ошибка. Галка что-то напортачила, а мне теперь исправляй.

— Да? Странно… Галка обычно внимательная.

Так и есть. Чего не скажешь о самой Тане. Та даже счет без ошибок выставить не могла, и Люсе вечно приходилось за ней все перепроверять. А, между прочим, у них предписание из налоговой, и укативший в теплые страны главбух. Опять самой все разгребать. Черте что. Можно было хотя бы вопрос Ивана перепоручить Ирине Сергеевне, когда та придет, но почему-то стало важным самой во всем разобраться. Поэтому, отложив все насущные вопросы, Люся снова уткнулась в программу.

Просмотрела данные за последние полгода, еще сильнее нахмурилась.

— Тань, а где у Галки ведомости хранятся, не помнишь?

— С участков?

— Угу…

— А посмотри вот в этой сиреневой папке, не они?

— Да, вроде, похоже… Спасибо.

— Привет, девочки! — ворвалась в кабинет Ирина Сергеевна. — Не поверите, кого увидела на входе.

Помните Ваню Черного?

— Такого трудно забыть. Он как раз к нам и приходил, — рассмеялась Танюша. — Зарплату ему неправильно Галка начислила, представляешь? И, главное, старший подписал! Вот, черт. Вода в чайнике закончилась, пойду, наберу…

Ирина Сергеевна сняла с шеи шарф, оглянулась на дверь и, подойдя вплотную к Люсиному столу, прошептала:

— Никакой ошибки там нет. Они каждый раз парню ни за что, ни про что зарплату режут. Мастер его отчего-то невзлюбил…

— То есть, как это? — выпучила Люся глаза.

— А вот так. Я — начальник, ты — дурак. Знакомо?

— И директор в курсе?

— Да, кто ж ему скажет, Люсь?

— Иван…

— Иван свое место знает, и выше головы не прыгает. Уволят если, думаешь, легко ему будет работу найти? Вот и терпит.

— А почему нелегко-то? Строек в городе — хоть отбавляй. Не понимаю, почему он молчит.

— Он же негр, Люсь…

Видимо, Ирина Сергеевна считала, что это все объясняет. Вот только от Люси логика ускользала…

Возможно, та вспомнила времена процветания рабства? Типа того, что раз негры бесплатно вкалывали на плантациях в девятнадцатом веке, то, вроде как, и на стройке двадцать первого их это тоже не должно было удивлять?