— К тебе? — кто-то из них хохотнул. — Ерунда. Андерсон прав. Надо просто подождать.

— Черт с вами, — огрызнулся Эдгар. — Уходим. Он может спуститься в любое время…

Захлопали дверцы машин, загудели двигатели и вскоре наступила тишина.

Я задумчиво смотрел прямо перед собой.

Комиссар… Вот ублюдок. Но с ним позже…

Так. Значит это карта памяти. Что ж, отлично.

Пора сообщить Дженни, что конкретно она ищет.

Я быстро уселся в машину, выкатил с парковки, и мой Range Rover помчался в Челси. Я был доволен полученной информацией. Очень доволен.

* * *

Jenny

Я все еще сидела на ступеньках. Просто не могла пошевелиться. Это кошмарное давящее чувство черной безнадежности, отчаяния. Все это добивало меня. Никто ничего не объяснил. Никого вообще не волновало, что происходит со мной. Они просто привезли меня в это место, и я продолжала оставаться в состоянии полного непонимания. Вспоминая вчерашний вечер, когда я снова искала SD-карту, мне приходила в голову одна мысль, которую я собиралась озвучить Стайлсу, я хотела спросить у него об этом: не ошибается ли он насчет всего, что случилось. Ведь Зейн погиб… это был несчастный случай. Я знаю это, я уверена. Нам не открыли гроб, не показывали тело, оно было страшно изувечено. Куда его вызвали в тот день? Кто вызвал?..

От вопросов трещала голова, и я спустилась вниз, споткнувшись и упав на колени, отчего обессиленно привалилась спиной к перилам и огляделась. Вот тут я и остолбенела, не поверив своим глазам. На матраце, который заменял кровать, укутавшись в старый плед, лежала рыжеволосая девушка. Она спала, кажется, спала. Я похолодела, поднимаясь на ноги и внимательно окидывая помещение взглядом, чтобы отметить все детали. Узкое прямоугольное окошко под потолком; лампа, стоящая на полу рядом с матрацем, светила тускло и мутно; низенький деревянный столик у стены; парочка стульев; на полу какие-то полотенца.

Мне сделалось дурно, когда, подойдя ближе, я поняла, что тряпки пропитаны кровью. Но тут же уловила острый запах кетчупа. Здесь что, еду размазали по полу? Вероятно, Стоун отказалась есть.

— Хейли… — позвала я чересчур слабым голосом, но подруга зашевелилась. — Хейли! — уже выкрикнула я, тряся ее за плечо. — Хейли, очнись! Хейли!

— Джен? — прохрипела подруга, оборачиваясь. Она действительно крепко спала, на ее щеках играл легкий румянец, взгляд был рассеянным, а лицо по-детски припухло. — О боже мой! — наконец, окончательно пробудилась Стоун и, заорав, бросилась мне на шею. — Я думала, ты меня не найдешь! Господи! Не могу поверить! Ты здесь! О… Джен… — она отодвинулась, и теперь в глазах подруги отразился страх, тот же, что застыл и в моем взгляде. — Мы в плену. Мы обе…

— Нет, не говори так, — отрезала я, скрывая свои эмоции, — мы выберемся. У меня есть кое-какие соображения насчет произошедшего три года назад. Я поговорю со Стайлсом.

— Ты спятила? Они вытащили меня прямо из постели, подослав Сэма. Я валяюсь тут в этой сырости и подыхаю от простуды. Им плевать. Они просто хотят нас заткнуть. Ведь очевидно, что эти ублюдки заигрались. Теперь это все противозаконно…

— Хейли, это стало противозаконным еще пару недель назад, в день моего чертова дня рождения! — все же сорвалась я на крик. — Так что давай просто успокоимся… давай успокоимся, Хейли… Прости… Это ужасно, — я присела рядом с подругой и провела по вспотевшему лицу ладонями. — Я не знаю, что теперь будет, Хейли. Но в одном я убеждена точно: отыщу карту памяти, которую стащил Зейн у Эдгара, и нам обеим все равно конец. Нам не жить. Надо выбираться, ехать в Нью-Йорк и там обращаться в полицию. Здесь нельзя. Они слишком известны.

— Их знают и за пределами штата, Джен, — на удивление голос Хейли прозвучал холодно и твердо, — так что, в любом случае, нам некуда деваться.

Наш разговор прервал звук отпираемой двери, мы обе напряглись, синхронно повернувшись. В помещение вошел тот блондин и, дойдя лишь до середины лестницы, сказал:

— На выход. Обе.

Мы с Хейли переглянулись и молча встали, направившись к парню. На первом этаже, в светлом просторном холле, или, точнее, в широком коридоре, я увидела толпу людей. Меня передернуло от страха, и мы с подругой невольно остановились, тем самым привлекая всеобщее внимание.

Двое мужчин в возрасте; Энди, потом тот качок; Луи, Сэм, Стайлс и еще трое парней примерно одного возраста с Энди, если судить по внешности, конечно. Они все уставились на нас. Один из мужчин вышел вперед, огибая Гарри, и сказал, сунув руки в карманы брюк:

— Которая из них твоя?

Я встретила взгляд Стайлса, и тот сразу же кивнул головой в мою сторону.

— Вот эта.

— Хм, — усмехнулся мужчина. — Не дурно. А вторая зачем?

— Генри, забудь о них. Я сам разберусь. Нам нужно решить вопросы с заключенным контрактом. Потому вы здесь.

— Я понял, — отвернулся мужчина, а Гарри бросил на блондина, что стоял за нашими спинами, выразительный взгляд. — И еще я понял, что девчонки связаны с делами Эдгара, верно?

Найл повел нас на второй этаж, но я успела услышать ответ Гарри. Он сказал:

— От тебя ничего не скрыть, — и мне стало ясно, что Стайлс и не пытался скрывать. Что происходит? Кто все эти люди?

Найл впихнул нас в темную комнату и отрезал:

— Вам двадцать минут на процедуры. Ванная слева. Идите и поторапливайтесь, — и он сжал мой локоть, сказав почему-то именно мне, а не Хейли, — без глупостей, поняла?

Я поняла лишь то, что Стайлс наверняка всем наплел, что у меня с мозгами непорядок. В общем, мне оставалось лишь кивнуть парню и пойти за Стоун, которая тут же двинулась в темноту. Нащупав ручку двери, я юркнула в еще более темное помещение, но по запахам поняла, что это и есть ванная.

— Что дальше? — тихо прошептала Хейли, когда я зажгла свет и огляделась. — Сбежим? Но куда? Они нас найдут.

— Ты вернешься домой, — отчеканила я после того, как мы сделали все, что хотели, и вышли в комнату.

Я притормозила на пороге, внимательно оглядев спальню: просторная, светлая — даже в полумраке обои выглядели качественными и дорогими — два огромных французских окна. В центре спальни, изголовьем к стене, стояла широкая кровать. По обе стороны от нее две тумбочки с пузатыми лампами, у стены широкий шкаф-купе. Еще я заметила картину, когда мы с Хейли уже дошли до двери, за которой нас ждал Найл. Какая-то ерунда из абстрактного экспрессионизма, кажется. Никогда не понимала такого «искусства».

Парень окинул нас обеих подозрительным взглядом и повел обратно вниз. Мужские голоса уже доносили не из холла, а, как мне показалось, из бильярдной, потому что звуки были такие, словно кий ударяет по шару. Из-за приоткрытой двери, что располагалась справа от входа в дом, тянулся едкий запах сигар, слышался тихий редкий звон бокалов. Да у них там вечеринка, что ли? Сволочи. Мы сидим в подвале, а они сейчас напьются…

О нет, ничего не случится.

— Найл! — раздался голос Стайлса, когда блондин подвел нас к подвальной двери. Мы обернулись. — Оставь ее, — указал на меня Гарри, и я буквально покрылась противными мурашками. — Подойди, — это он уже мне.

Я не горела желанием входить в то помещение, наполненное мужчинами, пьяными мужчинами. Судя по сверкающим глазам Стайлса, он тоже принял порцию. Ухмылка кривила его губы, а мои ноги будто одеревенели, потому я осталась стоять на месте, а за спиной захлопнулась дверь подвала, куда Найл отвел Стоун.

— Джен? — посмотрел Стайлс на меня достаточно сурово для того, чтобы я двинулась ему навстречу.

Какого черта он протянул мне свою руку? Я оглядела Гарри с ног до головы, что ему несомненно понравилось, но это потому, что он проигнорировал презрение в моем взгляде. Но ладонь я ему не дала все равно. Однако стоило только шагнуть мимо него, как рука Стайлса уже покоилась на моей талии. В таком виде мы и вошли в зал, как я и думала, в бильярдный. Мужчины переговаривались, ведя партию, выпивали виски и дымили сигаретами.

— Что, Гарри, привел нам похвастаться своей цыпочкой? — хохотнул высокий и очень худой молодой человек. — Или, быть может, она вовсе не твоя?

Я сглотнула, чувствуя себя приманкой среди голодных акул. Пальцы Стайлса напряглись, но лицо не изменило выражения, когда я покосилась на него.

— Моя. Просто немного повздорили. Да и отец не жалует Джен. Мне это не нравится, — без запинки солгал Гарри, и я поняла, что лишь мужчины постарше знают, кто я и что здесь делаю. Они смотрели на меня серьезно и без насмешки. А вот этим молодым ребятам знать не полагалось обо мне ровным счетом ничего.

— Хм, ну тогда познакомь нас уже, — я невольно дернулась, когда Стайлс чуть повернувшись ко мне, заглянул в глаза, спрашивая:

— Ты как? Посидишь со мной?

Я посмотрела на Стайлса так испуганно, что он тут же перехватил инициативу и бросил парням:

— Прошу простить, — он повел меня к двери, добавляя: — Сейчас вернусь.

В холле Гарри стал менее нежным. Я бы сказала, он совершенно обнаглел и огрубел. Втолкнув меня в кухню, Стайлс зажег свет над плитой, развернулся, обогнул барную стойку и остановился прямо передо мной, заговорив:

— Тебе сложно вести себя нормально? Я плохо с тобой обращаюсь?

— Что? Ты серьезно? — выдавила я изумленно. — Увезти за город и запереть в подвале — это нормальное обращение с человеком?

— Не будь идиоткой, — прошипел Гарри, обдавая меня легким запахом виски, — ты останешься здесь. Тебя ищет Эдгар, и мне к черту не уперлось вытаскивать тебя из его лап. Карта памяти должна попасть ко мне, а не к нему. Так что помалкивай и веди себя прилично, а не как стерва.

Я молчала, прикусив язык, но после, когда Гарри понял, что ответа не последует и уже собрался отвести меня обратно, я остановила его.

— Подожди. Я хочу знать…

— Что еще? — раздраженно спросил парень.

Я вскинула на него глаза.

— Расскажи мне, чем занимался Зейн?

На лице Стайлса заходили желваки. Он уперся одной рукой в столешницу справа от себя, и я увидела, как его пальцы сжались в кулак.

— Даже не заводи эту тему, Дженни. Вполне хватит того, что он натворил и оставил после себя. Если бы я случайно не услышал разговор отца, ты вряд ли была бы здесь, — Гарри навис надо мной. — И совсем не удивился бы, окажись ты найденной в придорожной канаве с перерезанной глоткой. А все потому, что твой ненаглядный Зейн спер важнейшую информацию о моем отце. Как умно, Малик. Как умно подставить свою наивную «подстилку».

Я насупилась, а Стайлс вдруг скользнул взглядом по моей груди, к счастью, скрытой свитером, но что-то привлекло его внимание, и я невольно прижала руку к горлу. Гарри склонил голову, заинтересованно посмотрел, отвел в сторону мою холодную ладонь и вытащил из горловины свитера медальон.

— Это откуда? — спросил он, задумчиво вертя круглое украшение, но я промолчала, и тогда взгляд Стайлса переместился на мое лицо. — Я спросил, откуда это?

— Я слышала.

— Тогда где твой ответ?

Молчание. Стайлс кивнул, оставив в покое мой медальон, и отошел назад, говоря:

— В подвал. Живо, — и громче, — Найл!

Блондин, казалось, материализовался из воздуха. Он вцепился в мой локоть и повел к двери подвала. Я не удержалась, все еще не понимая, что сейчас произошло, и оглянулась на Стайлса. Тот смотрел мне вслед и его взгляд был крайне задумчивым. Он явно что-то понял, но что?

* * *

Было уже очень поздно. Я это поняла по абсолютной темноте за окошком. Ведь известно, самое темное время именно перед рассветом.

Разглядеть в таком полумраке цифры на крошечном циферблате своих часов я не могла, потому оставалось лишь предполагать. Зажигать лампу и мешать Хейли не хотелось. Да и вообще, пришлось спрятать часы в кармане, поскольку, упав с лестницы, я разбила стекло циферблата.

Хейли мирно спала. Здесь было довольно холодно, потому я укутала Стоун в одеяло, а сама, натянув рукава своего свитера, сидела на матраце в ногах подруги. Я так и задремала, прислонившись спиной к стене, пока мой сон не нарушил грохот наверху, женский визг, а после дикий пьяный смех.

Мне даже представлять не хотелось, что там происходит, только бы нас не трогали. Пусть себе напиваются, желательно до беспамятства, чтобы о нас сегодня даже не вспомнили.

Не имею представления, как смогла уснуть, но музыка гремела так, что биты отдавали пульсацией в висках. Кто-то ставил одну и ту же композицию уже раз семь подряд. Меня мутить начало от этого заезженного поп-хита. Но на несколько часов все как-то стихло, и вот теперь снова эта песня, этот грохот. Хейли не слышала и продолжала спать.