Людмила Немиро - Черная бабочка

— Что внизу? — шепнул я, когда со мной в коридоре поравнялся Луи.

— Энди вырубил одного.

Я кивнул и, подобравшись, выбил ногой дверь спальни отца. Он любит быть надменным и во всем правым. Хотя это не так. Вот и теперь сидит на краю стола с наведенным на меня оружием. Ну давай же, выстрели, чертов ублюдок. Теперь тебе захочется меня убрать. Уж я-то знаю.

— Фак… — выдавил Луис, и наверняка уже понял, зачем мы здесь.

— Ты за ней? — спросил отец с улыбкой.

Урод.

Хейли была в отключке. Она лежала на кровати, перемазанной ее же кровью. Мои челюсти едва не свело от этого зрелища. Хотя я привык видеть дерьмо, блевотину и кровь. Но девчонку было жаль. Я притащил парней сюда, потому что знал план отца: похищение Хейли Стоун — сообщение для Джен, которая непременно сломя голову помчалась бы спасать подругу. Я не смог бы ее остановить, потому что собирался отпустить. Однако отец, за которого внесли залог, был временно освобожден. Ему оставалось «накосячить» еще разок, и он это сделал, похитив и избив девушку. Мы должны выбраться, отвезти ее в госпиталь, тогда я сдам его полиции еще раз. Но если, сука, комиссар Андерсон опять поведется на деньги Эдгара… Сам лично собственными руками, сверну ему шею.

— Все кончено, Эдгар, — сказал я, краем уха улавливая шаги позади себя. Надеюсь, это Энди. — Тебе не выкрутиться. И, кстати, какой был смысл похищать Стоун, если от этих девчонок больше нет толку? Дэвис отдала мне карту, комиссар разбирается с этим.

— Не умничай, Гарри, — поднимаясь и продолжая держать меня на прицеле, отрезал отец. — Я выпутаюсь, ты же знаешь. Как может мистер Стайлс, владелец транспортной компании, быть таким негодяем? Никто не поверит. Я слишком многих спонсирую, приятель. Мне все должны. И ты мне должен. Я мог проигнорировать тебя, ничего тебе не дать, а ты… Это твоя благодарность?

Я и бровью не повел. В словах отца всегда сплошная фальшь. Я ему не сын, я — враг, конкурент.

— Все, что у меня есть сейчас, это моя работа и к тебе отношения не имеет. Игорный бизнес открыл не ты. Я занимаюсь этим уже девять лет. Это приличный срок.

— Да, сын, а еще приличный срок светит тебе за то, что проходит мимо кассы, ты знаешь?

Теплая ладонь успокаивающе опустилась на мое плечо. Как он это делает? Луис всегда чувствует, когда я на взводе, когда я готов вот-вот взорваться. За спиной встал Энди. Я узнал запах его сигарет.

— Давай прекратим все это, — произнес я, незаметно мелкими шагами пройдя вперед. — То, что ты скрыл, никак не пройдет бесследно, и, как минимум, подмочит твою репутацию. Признай, Эдгар, ты натворил дел. Теперь ничего другого не остается. Просто опусти оружие, и мы поговорим спокойно.

Отец прищурился. Он медленно убрал пистолет, но я слишком хорошо его знал. Потому, когда тот на пару секунд уставился на Хейли, я кинулся к нему, сшибая с ног. Выстрел все же раздался, но, к счастью, пуля угодила в потолок, пробив отделку. Я со злостью выкрутил запястье отца, но тот был силен. Он второй рукой ударил меня в челюсть, и я свалился на пол, потеряв на время ориентир в пространстве. На помощь пришли парни, заломив все же руки Эдгара. Я, хрипя и сплевывая кровь из разбитой губы, устало присел и прижался спиной к стене, свесив руки с коленей.

— Ну ты и урод, — сказал я отцу. — Просто урод.

— В тебе та же кровь, Гарри, не забывай, — рассмеялся удерживаемый парнями Эдгар. — Ты такой же.

— Сомневаюсь, — и, переведя взгляд на Луи, я добавил: — Оставим его здесь. Надо увезти Хейли. За ним приедут копы. Уходим.

Я поднялся, чувствуя ломку во всем теле — адреналин отпускал.

Нам не нужен был Эдгар. Не было смысла разбираться с ним. Я всего лишь пришел забрать Стоун, чтобы эти девицы не отвлекали меня от основной проблемы. Моя часть бизнеса официально принадлежит мне. А вот отцовскую конфискуют, это без сомнений. Или на время опечатают. Я после выкуплю ее. Пусть этот урод останется ни с чем.

— Так что все-таки было на той карте? — спросил Томлинсон, когда мы покинули дом. Я весь перемазался кровью Хейли, и теперь моя рубашка на груди пропиталась теплой жидкостью.

Мы быстро расселись по местам, и я, выжав педаль газа, резко рванул прочь от дома отца. Парни терпеливо молчали и ждали. Энди вообще выглядел непривычно задумчивым, и мы с Томлинсоном немного изумленно переглянулись, когда Бауэр вдруг сказал:

— Что за черт творится, Гарри? Я думал, ты просто заигрался с девчонкой. Неужели правда думаешь, что Дэвис как-то связана со всем, что произошло три года назад?

Я метнул взгляд в зеркало, встречаясь глазами с Энди.

— Не знаю, — признался я честно и решил рассказать. — Три года назад Эдгар «слил» крупную сумму, и не только ту, что обнаружил Зейн. Эти бумаги и принесла Джен. Это лишь верхушка айсберга. Отец тогда… я проверил его счета… Он купил недвижимость в Лондоне и Манчестере. Мать вскоре укатила в Англию. Подозреваю, она не знает, но, уверен, что хранит часть бумаг. Тем самым Эдгар прикрывает себя. Мы не видели всех отчетов. Тогда, сами знаете, документацию вел Малик. Он и вскрыл файлы на компьютере отца… Помните тот случай с обрушившимся жилым комплексом в спальном районе Бостона? — Луис вздохнул, проведя ладонями по лицу. Он уже все понял. Энди тоже, потому и спросил:

— Это его «косяк»? Эдгар сэкономил на стройматериалах?

— На всем. Он и еще несколько человек… Одного из них вы знаете, мать его. Я это так не оставлю, — завелся я, подумав о том, как долго меня водили за нос. — Комиссар Андерсон. Именно он покрывал Эдгара. Сукин сын…

Бауэр присвистнул.

— Здание обрушилось. Погибло где-то около четырех сотен человек. Вы только посчитайте, что висит на моем папаше.

Парни ошеломленно молчали.

— Все это вычислил Зейн, — я ненадолго притих, прикидывая кое-что в уме, и с уверенностью добавил: — Отец подстроил ту аварию. Не напрасно в тот день, когда мы разбирались с Фьерро, он всех нас отправил на встречу. Мы могли справиться и вдвоем. Тем более… — я вытер ладонью испарину со лба, — я не планировал убийство. Меня просто сорвало от того, что творил Фьерро… Эдгар хотел, чтобы поехал именно Зейн. Черт… Черт! — последнее я проорал, ударяя руками по рулю, и, едва не слетев с темного влажного шоссе, быстро выровнял автомобиль.

Ошеломление в салоне. Мое жаркое сбивчивое дыхание и хрипящая девушка на заднем сиденье. Все в порядке. Она выберется. Но нужно поторопиться.

— Гарри, — тихо позвал Луис, и я метнул на него короткий взгляд, но снова уставился на дорогу. — Зачем тебе Дженни?

Черт. Не надо меня спрашивать об этом, потому что я сам уже ни черта не понимаю.

— Пусть будет поблизости. Это не слишком важно… но пусть будет…

Никто из присутствующих не поверил в мою искренность. Никто. Даже Хейли, которая приоткрыла немного глаза, лежа на плече Стивена. Она все слышала. Посмотрела на меня в тот момент, когда я покосился на нее в зеркало. Да плевать. Плевать уже на все. Отец не отвяжется.

Это война.

Этим утром было морозно. Я почувствовала это сразу, как открыла глаза, и уставилась на ярко-розовую полосу рассвета, что размазалась по небу, прямо за густым лесом.

Так странно, мне показалось, что проснулась я от звука громко хлопнувшей внизу двери. Но все же будучи убежденной, что действительно показалось, я тихо вздохнула, поправила одеяло и опять посмотрела на светлеющее за окном небо. Начинался новый день.

Было еще рано, однако я чувствовала себя выспавшейся, несмотря на то, что прошлую ночь вновь столкнулась с гневом Стайлса. Он… странный. Я не понимаю его. Вот совсем не понимаю. Его словно что-то гложет, мучает, и он хочет рассказать, но ни за что не расскажет. Потому вполне очевидно, что я должна подружиться с Луисом. Он более мягок со мной. Возможно, Томлинсон расскажет мне все…

Непонятная тревога все же прорывалась сквозь спокойствие, которое царило в доме, в этой комнате. Но я была одна, и это меня радовало. Но почему тогда я постоянно ощущала присутствие Стайлса? Он в самом деле каким-то образом оказывал влияние на меня.

Его нет, но он есть.

У меня оборвалось сердце, когда дверь в спальню тихонько открылась. Я зажмурилась, но тут же резко села на кровати, потому что Гарри обо что-то запнулся и едва не упал. Я вытаращилась на него во все глаза.

— Это кровь? — ошеломленно выдохнула я, нервно откидывая одеяло, и встала.

Совсем не потому, что испугалась за Стайлса, а из-за ясного осознания надвигающихся неприятностей. Что-то в эту ночь произошло. Он поднял на меня глаза. Жуть. Меня бросило в холодный пот. Рубашка на его груди, которую он рывком выдернул из-за пояса брюк, была пропитана кровью, и это оказалось заметно даже на черной ткани. Я заметила и счесанные костяшки его рук, а пальцы Стайлса подрагивали, когда он принялся расстегивать пуговицы. Он все еще смотрел на меня. Я проглотила тугой комок отчаяния, потому что прочла в этом взгляде легкое сожаление. Такое мимолетное выражение в глубине светло-зеленых глаз, а после снова стена.

Гарри с трудом стащил с плеч рубашку, и тут меня в самом деле пошатнуло назад. Сделалось дурно. Ну не привыкла я видеть избитых людей. Мало того, что уголок губ Стайлса припух с запекшейся на них кровью, так еще и на ребрах проступил темный синяк, и я только сейчас заметила под татуировкой в виде бабочки едва различимый рубец.

Снова сглотнула и посмотрела Гарри в глаза.

— Что случилось?

Он вздохнул, утерев лицо рубашкой, и уперся рукой в стену у ванной двери, отвернувшись от меня. На его спине, чуть сбоку, была довольно внушительная царапина, а кровь, которая тоже засохла, размазалась по всей пояснице.

Что за кошмар? Где он был? Что такое?

— Хейли в больнице, — прозвучал приглушенный голос Стайлса. Мои ноги подогнулись. В глазах потемнело. Я не поняла как оказалась на полу. — Эй, — Стайлс оказался прямо передо мной и слегка шлепал по щеке. — Спокойно, ладно? Она жива. За ней присмотрят мои люди. Все хорошо, слышишь, Джен? Все хорошо.

Слышу ли я его? Да мне до конца моих дней не забыть тембр его голоса. Мне вообще никогда не выкинуть это из головы, не стереть из памяти. Не забыть его так редко нормального и чаще — ублюдка. Я просто не в силах избавиться от этого человека и его присутсвия в моей жизни.

— Джен, очнись… — снова легкое прикосновение к щеке.

Кажется, я закрыла глаза. В ушах звон, во рту привкус крови — падая, прикусила язык — вокруг только его голос, будто пульсирует и отлетает от стен, впиваясь в мою голову.

— Да твою мать…

Покачивание, а после отрезвляющий холод.

Я закричала, отбиваясь от ледяных струй воды, и все прекратилось. Я тут же стала выбираться из душевой кабинки, упираясь в Стайлса, стоящего на моем пути стеной.

— Пусти… мне надо к ней… я должна уехать… Пусти, Гарри!

— Нет. Возьми себя в руки.

— Что? Пусти! Я должна! Мне надо уехать!

Он все равно стоял на месте. Ему было больно, потому что я била его, дважды попала — намеренно — по синяку на ребрах, отчего лицо Гарри потемнело, но я все равно била его. Мне это было нужно.

— Ты поганое дерьмо, — материлась я, — ты все испортил! Да какого черта меня должно волновать произошедшее между тобой и Зейном?! Вы все твари! Вы все здесь сволочи! Я ненавижу тебя, Стайлс… Боже… как я тебя ненавижу…

В ушах все еще стоял звон, когда Гарри, наконец, отступил в сторону. Он понял по моему уставшему виду, что я уже соображаю более трезво, чем пару минут назад. Это было именно так. Сейчас я хотела понять, что случилось.

— Кто ее… Что с ней? — выдавила я, замерзнув, и встала у двери, глядя Стайлсу в спину.

— Эдгар. Но теперь он не причинит ей вреда. Она в порядке. Мы отвезли ее в больницу.

— Если в больнице, значит не в порядке, — проговорила я бесцветно. — Она ранена?

— Я же сказал, Хейли в порядке! — резко повернувшись, проорал Гарри, и я знала, что он чертовски устал, но продолжала стоять тут, словно издеваясь над ним в отместку за свои страдания. — Просто прекрати говорить об этом сейчас! Выйди! Я хочу остаться один!

Я кивнула, сказав, когда повернулась выйти:

— Так и будет, рано или поздно ты останешься один.

* * *

Мы не разговаривали весь день. То есть не то чтобы просто молчали, а демонстративно игнорировали друг друга. Думаю, мы оба понимали, что ведем себя глупо. Это даже Луис отметил, когда притащил меня вниз обедать, но ни я, ни Стайлс ничего ему не ответили, продолжив есть.