Людмила Немиро - Черная бабочка

Стоун сканировала меня внимательным взглядом.

— Джен, — позвала она тихо, — мы ведь проходили это в университете. Этот тип взаимоотношений — мучитель-жертва, это плохо и неправильно. У тебя искаженное представление о Гарри.

Я пожала плечами.

— Мне кажется, для синдрома прошло мало времени, и я к тому же не ощущала себя заточенной. Мне даже было легче от того, что я одна в той спальне. Если бы Стайлс запер меня в кромешной темноте, это было бы совсем другое дело. Я тоже пыталась разобраться во всем этом. Но нет, Хейли, я просто сожалею, что у него такое прошлое. Никто не заслуживает таких потерь, ты ведь сама это понимаешь.

Подруга молчала. Я видела, что она думает над моими словами. Я и сама задумалась, не понимая, кто из нас все же прав. Но, не став углубляться в эту тему, я спокойно принялась просматривать остальные открытки, искренне посмеявшись над забавным посланием Джонни Крэйга. Этот парень всегда найдет причину повеселиться.

Оу, да, к слову говоря, Коллинза уволили. Причем с жутким скандалом, а следом за ним пошел и директор. Я, в некоторой степени, была благодарна Стайлсу, ведь не переговори он тогда с Коллинзом по телефону, то неизвестно чем бы все это закончилось.

Остаток вечера подруга была молчалива. Мы навели с ней порядок в комнате и вскоре, попрощавшись с Мэйди и моей матерью, обе покинули квартиру.

— Что ты решила насчет завтра? — спросила Хейли, когда мы остановились у моего дома.

Я немного помолчала, держа в руках пакет, в котором лежали открытки и коробка с платьем. Подарки были подарены сегодня, потому что я знала, у меня будет насыщенное двадцать пятое декабря, и я наверняка даже не загляну к маме.

— Я поеду с Луисом на этот вечер, — жутко сомневаясь в правильности своих действий, ответила я. — Только вот не знаю, откуда я возьму столько денег на салон. Нужно привести себя в порядок.

— Пф… не проблема. Увидимся завтра. Я помогу тебе. Поедем в Бостон, — и чмокнув меня в щеку, подруга развернулась уйти, на ходу добавляя: — Жди меня в десять у себя. Не спи долго.

— Ладно, — рассеянно проговорила я, про себя подумав, что после случившего с Хейли, она все равно выглядела хорошо. Даже лучше меня, будто не ее избили, а меня. Но сама Стоун не волновалась по этому поводу. Меня пугало такое беззаботное отношение ко всему тому мраку, в котором мы оказались. Хейли так легко перенесла случившееся, что я не понимала, то ли у нее настолько крепкая психика, то ли она просто умело маскирует свою боль. Так странно. — Спокойной ночи, — уже в пустоту темной улицы прошептала я и поплелась к дому.

Уснуть удалось с большим трудом. Мягкий оранжевый свет гирлянды, что висела на стене над изголовьем кровати, способствовал тому, чтобы погрузиться в мечты и воспоминания. Я много думала. Очень много. И даже когда на часах уже было что-то около двух, я еще не спала. Утро обещало стать тяжелым.

* * *

Так и случилось. У меня болела голова. Я долго топталась по кухне, после позавтракала хлопьями с молоком, оделась и, как раз когда позвонила подруга, уже спускалась вниз.

Стоит ли говорить, где нас носило весь день? Салоны, поиски подходящего пальто или накидки, белье. Мама дорогая, я чуть не умерла от цен на Victoria’s Secret, потому, сильно заспорив с Хейли, я выбрала самый недорогой комплект черного цвета, бубня, что никто его все равно не увидит, и на это Стоун проговорила безапелляционным тоном: «Да какая разница? Ты должна быть ничем не хуже других женщин на этой вечеринке. Как только сознаешь, насколько ты крута, и окружающие тут же это почувствуют».

В салоне привели в порядок мою кожу чертовым воском — ненавижу эти процедуры, — а после, когда мне делали маникюр, я наблюдала за пританцовывающей Хейли под заводной трек Fall Out Boy и сама начала невольно улыбаться. Состояние улучшилось после легкого ланча и вкуснейшего капучино. Тратить последние деньги на пальто я не стала и уговорила Хейли одолжить мне ее светлую шубку. Она жадничала. Туфли от именитого бренда не жадничала одолжить, а за шубу готова была вцепиться мне в глотку. Я ее понимала, вещь была качественной и дорогой, к тому же действительно подходила вот для таких вечеринок. Стоун ни разу ее не надела, собственно, как и туфли — тоже пока не было повода. Но сейчас я буквально умоляла дать мне шубку-накидку, на что подруга в итоге, пригрозив мне смертью, согласилась.

Я одно поняла, приехав, наконец, домой — подобные тусовки мне не по карману. Это слишком дорогое удовольствие. Я исчерпала лимит своих расходов. Единственное, о чем я не жалела, так это о потраченных деньгах на салон. Мне давно хотелось почувствовать этот уход на себе. Теперь я словно светилась изнутри. Кожа после восковых полосок уже не пылала. Мне было приятно во всем теле, будто сладкая истома. Вымытые и напитанные масками волосы переливались бликами, к тому же мне немного подкрасили корни, оставив кончики светлее на пару тонов.

До восьми часов вечера, именно так и было прописано время проведения бала, оставалось еще четыре часа. Вскоре пришла Хейли, принеся с собой туфли-лодочки и накидку. И вот тут мне стало окончательно страшно. Я вдруг запаниковала и начала лепетать подруге, что не пойду на этот вечер, ведь я ни черта там не знаю. Я никого там не знаю. Что если нужно придерживаться какого-то этикета и все такое?

— Святые угодники! — закатила глаза Стоун и вскинула руки к небу в забавном театральном жесте. — Не дайте мне ее убить, — и подруга перевела раздраженный взгляд на меня. — Иди и одевайся. Живо. Я хочу увидеть тебя в платье, чтобы прикинуть, какой подойдет макияж. Серьги есть?

Я замерла на месте, вдруг вспомнив о подарке папы, который хранила десять лет. Он подарил мне те маленькие сережки на день рождения, прислал посылкой. Я надевала их на школьный выпускной. Мне кажется, они должны подойти.

Я молча вынула из нижнего ящика стола черную коробочку и протянула ее подруге, говоря:

— Взгляни, они вроде бы ничего.

Стоун долго вертела в пальцах маленькие ювелирные изделия из белого золота, а после, кивнув, сказала, как истинный мастер своего дела:

— Подойдут. Красивые и смотрятся недешево.

— Ну само собой, — рассмеялась я. — Папа тогда еще дарил мне подарки и, как правило, они были дорогими.

— И это супер, а вот Луис — жмот. Мог бы к платью и комплект украшений подобрать. Приглашает на бал и присылает одно платье, ну просто класс.

Я расхохоталась над выражением лица Хейли, и она мило улыбнулась в ответ, повторяя:

— Переодевайся. Время пролетит незаметно.

Мне нужно волноваться по поводу того, как Томлинсон угадал с размером? Думаю, стоило подумать об этом еще вчера и отклонить предложение, но Луи будто знал, что я соглашусь. Черт, зачем только я поддалась на провокации Хейли?

Белье было невесомым и полупрозрачным. Это выглядело очень красиво, не говоря уже о подвязках и чулках.

Я вышла из ванной, придерживая подол длинного платья, и, не глядя на подругу, сразу приблизилась к зеркалу. Мне стало плохо. Сердце забилось учащенно, а дыхание свело. Нет, я не чувствовала себя принцессой или что-то в этом роде. Мне показалось, что я чересчур… что я в зеркале — это вовсе не я. Не моя жизнь. Не моя одежда. Не мои правила. Опять.

— Оно обалденное, — почему-то шепотом произнесла Стоун, и я ответила тем же шепотом:

— Я боюсь туда ехать, — задрожали руки.

— Можешь выпить, — предложила Хейли, хохотнув.

Я обернулась к ней, тяжело вздохнув.

— Я не могу туда поехать, Хейли. Неужели ты не понимаешь, что Стайлс…

— Тш-ш, никакого Стайлса. Я серьезно. Забудь о нем. Луи клевый. Просто повеселись там, потаращись на элиту и все такое. Не нервничай, Джен, все будет хорошо. И я, если что, на связи. К тому же, как понимаю, Сэмми тоже будет там, он поможет тебе. А теперь давай, присядь, посмотрим, что можно сделать с твоим лицом.

Стоун снова рассмешила меня, и я невольно улыбнулась, но волнение все равно пожирало меня.

Я долго сидела перед подругой, пока она, наконец, не закончила с макияжем, а после меня, безвольную, словно куклу, Хейли поставила на ноги, приказала обуть туфли и еще раз посмотреть на свое отражение. Теперь я выглядела старше своих лет. Вернее, как-то более презентабельно, что ли. Волосы были аккуратно расчесаны и одна сторона уложена за ухо. Они у меня не были слишком длинными. Я не любила кудри до пояса, меня устраивала средняя длина.

Платье действительно было шикарным и, в некоторой степени, скромным. Обнаженная шея, ключицы, плечи. Широкие лямки лифа платья, красиво подчеркивающее грудь декольте, обтянутая тканью талия и струящаяся по ногам юбка. Красное тончайшее кружево, которым был вышит верх и самый низ платья могло бы продаваться отдельно. Это ведь наверняка ручная работа. Такой глубокий и богатый цвет ткани.

Я провела руками по бедрам, приглаживая складки на платье, но модель и была так задумана, скользя прохладой по коже ног. Это вгоняло меня в смущение, ведь… Боже, ведь Томлинсон выбирал это платье. Что на него нашло? Я все еще не доверяла этому парню. Но пути назад не было. Часы показывали без четверти восемь. Мой сотовый зазвонил.

Я в отчаянии посмотрела на Хейли, та, цокнув, сама ответила, подхватив телефон с кровати:

— Да, она готова. Сейчас спустится, — проговорила подруга деловым тоном, и я сглотнула тугой комок страха и волнения.

Меховая накидка на плечах, в дрожащих руках клатч. Если бы не Хейли, у меня не было бы ничего достойного для посещения такой вечеринки, это уж точно. На негнущихся ногах я прошла в коридор квартиры, следом за Хейли, и она, повернувшись ко мне, приобняла меня за плечи.

— Все будет хорошо. Ты неотразима, — сказала она уверенным тоном, но мне легче не стало. — И помни. Я на связи. Иди.

Я толком не поняла, как вышла из дома, но очнулась, когда увидела сверкающую в свете фонарей машину, а рядом с ней Луи в смокинге. Он не замерз тут? А то неловко выйдет. И, боже, спасибо, что растаял снег, иначе не представляю, как прошла бы эти пять метров до машины.

Томлинсон был красив. То есть в самом понятии мужской красоты он не был в моем вкусе. Но выглядел потрясающе. Ему безумно шел этот образ, а волосы, светло-русые, красиво причесанные, лишь добавляли ему некоторого пафоса и аристократичности.

Луис улыбнулся, двинувшись навстречу, и, протянув руку, сказал:

— Я рад, что ты не отказала мне, Дженни. Это приятно.

Я, вглядываясь в его темные при плохом освещении глаза, робко кивнула и дрогнула уголками губ, немного напрягшись от того, как он сжал мои пальцы. Чуть сильнее положенного.

— Прошу, — парень прямо по-джентльменски распахнул передо мной дверцу машины и усадил на заднее сиденье, после чего обогнул капот и устроился за рулем. — Ну что ж, приятного вечера, Джен, — искренне улыбнулся Луи, поправив зеркало заднего вида, и я тихо выдохнула.

Надеюсь, он действительно будет приятным.

— С Рождеством, — добавил Томлинсон, выезжая на главную улицу.

— С Рождеством…

— Зачем ты пригласил меня, Луи? — спросила я, глядя в окно, от волнения не имея сил полюбоваться праздничной иллюминацией города. — Почему я? У тебя ведь наверняка есть подружки.

Томлинсон кивнул.

— Не переживай так, Джен, ты просто сопроводишь меня на вечеринку. Это совсем не страшно. Я не забыл о том, что мы общались. Пусть совсем немного, но это было довольно приятно. Я ведь ничем тебя не обидел, верно?

— Конечно. Но… — я помолчала и добавила, — но я не доверяю тебе, прости, Луи.

— Я понимаю.

На том наш разговор был окончен. Мы покинули черту города, поехав по ночному шоссе на запад. Всего двадцать минут, и Луи, повернув направо, выехал на узкую асфальтированную дорогу, освещенную ровным рядом фонарей. Томлинсон сбавил скорость, медленно подъехал к особняку и остановил машину. Я уставилась на трехэтажное здание, из окон которого лился яркий свет. И снова стало дурно. Вся большая площадка вокруг фонтана была уставлена роскошными автомобилями, а по широкой лестнице поднимались люди: мужчины в смокингах, женщины в невероятных нарядах. Мне показалось, что я на их фоне просто ничтожна.

— Не волнуйся так, Дженни, — голос Луиса прозвучал мягко, и он покинул автомобиль, обошел его и распахнул дверцу с моей стороны. — Идем, — он снова подал мне руку, а когда я выбралась на трясущихся ногах, парень встал сзади, поправил мою накидку и, чуточку сжав плечи, пробормотал: — Ничего не бойся.