Светлана Тимина - Черная Орхидея

Вечер стартовал.

Знаешь ли ты, о чем молчит она, о чем ее мечты?

Знаешь ли ты, говорит она, когда не рядом ты?

Знаешь ли ты, когда уйдет она, куда она идет?[

Знаешь ли ты, имеешь ли ты власть, чтоб удержать ее?..

С.Пьеха &Г. Лепс

Дима

Как, все же, странно устроены люди.

Ну почему, каждый раз, испытывая адские муки похмелья, мы заявляем себе: " Не стоило мешать коньяк и текилу", "Не стоило пренебрегать закуской", но ни разу - "Не стоило пить вообще"?! Вопрос, на который даже философы древности вряд ли смогли бы найти ответ.

Пробуждение было кошмарным.

Тупая головная боль. Противный озноб. Горло ссохлось до болезненных ощущений. Я разучился пить. Дима, ты не по этой части вообще. Не стоило забывать.

Литр кофе и почти упаковка Зорекса. Контрастный душ. Я едва сдерживался, чтобы не завизжать от подобной экзекуции. Как эта чокнутая Юлька такое терпит?! Кипяток и лед?! Мазанутая на всю голову, хоть целкой и прикидывается. Ничего. Лед и воск оценит...

Не оценит. Тебя бросили. Забыл?

Нет, не забыл. Проигнорировал. Не расслышал. Ни к чему мне это было делать, потому что априори не мой вариант и не моя история. От меня не уходят. Лучше бы ей это понять по-хорошему.

Давно жестить не приходилось. Но ведь по-другому не понимает! Я был настроен решительно. Заставив себя не концентрироваться на плохом самочувствии, все же поехал в спортзал. Только после тренировки - после которой я чудом остался жив - самочувствие немного улучшилось. Итак, что в итоге? Три дня. Ровно три дня я ее не трогал, давая прийти в себя. Пора бы и напомнить о себе. Чтобы не думала, что так легко отступлю.

Нет уж. Скорее ты захлебнешься в собственных слезах сожаления, чем я оставлю планы сделать тебя своей. Желание подчиниться в тебе бурлит. Почему ты бежишь от него назло мне? Я что, был жесток с тобой хоть раз? Наверное, ты не видела этих граней. Но я их никогда и не перейду. Если бы ты только могла это осознать и оценить!..

Удушающая жара легла на город. Такая же мерзкая, как и мое состояние. К тому же, Юлька то сбрасывала мои вызовы, то вообще на них не реагировала. Теряя контроль, я с трудом удержался, чтобы не ворваться в квартиру и не швырнуть ее на колени. Может, я бы так и сделал, но тут телефон взорвался веселым рингтоном. Я ответил прежде, чем сообразил, что эта мелодия звонка была закреплена за совсем другим человеком.

- Дмитрий, добрый день. - Как всегда, от одного только глубокого и властного голоса моего Наставника мне захотелось выпрямиться по стойке смирно и начать конспектировать каждую его фразу. Мышцы ощутимо напряглись, но уже в следующий момент я мысленно крыл себя матом. Какого хрена? Я что, один из его нижних? Толку, что у него опыта выше крыши? Мы равны. Мы, по сути, партнеры. За 15 лет - ровно столько составляла наша разница в возрасте - я буду знать гораздо больше него. Да, он направляет меня, и подсказывает очень часто, но я не школьник в кабинете завуча! И вообще, может, радикальные методы вскоре отправят его учение в топку, или куда подальше.

- Александр, - сдержанно и, как мне показалось, прохладно ответил я. Показалось. Я даже представил его реакцию, подсознательно ища одобрения. Черт знает что! - Ты в городе? Ситуация в клубе разрешилась?

- Пока еще в городе. Завтра у меня дневной рейс в Мюнхен.

- А я, практически, только оттуда, - как ребенок, радуясь совпадению, отозвался я. - Там здорово.

- Там бизнес, - умерил мой восторг Анубис, и я почувствовал себя недалеким подростком. - Дмитрий, полагаю, ты не откажешься поужинать со мной сегодня в "Alt Bear"?

Это был не вопрос. И не пропозиция. Завуалированный приказ. Я это понимал очень хорошо, но - парадокс! - словно под гипнозом, ответил поспешным согласием. Неприятный осадок, от того, что мной скрыто манипулируют, раззадорил еще больше. Да и что-то не понравилось мне в его голосе. Наверное, будь я нижним, уже забился бы в угол от страха и начал бы перебирать поводы не ходить на эту встречу. Что ж. Учителям тоже свойственно заигрываться! И он далеко не истина в последней инстанции.

Раздираемый этими противоречивыми чувствами, я снова пытался дозвониться Юльке. Она не отвечала. Наверное, к счастью. Выплесни я на нее свое недовольство, было бы гораздо хуже.

Я был в ресторане ровно в назначенное время. Но Анубис и тут был на шаг впереди. Пора бы привыкнуть.

Он поднялся мне навстречу. Внешне - ожившая реклама Gregory Arber. Такие и аномальную жару при желании опустят в позу покорности. Безупречная укладка, роскошный костюм на подтянутой фигуре, "Филипп Патек" на запястье. Мне до этой высоты еще расти и расти.

- Присаживайся. Взял на себя инициативу сделать заказ на свое усмотрение. Стейк. Пить я не намерен, а вот тебе, наверное, не помешает?

Я поборол раздражение и желание сказать ему что-то язвительное. Неужели по мне так заметно, что мы с Вованом вчера хорошо оттянулись? Но слова застряли в горле под его испытывающим взглядом. Я заказал себе сок, в душе проклиная себя за нерешительность.

- Хороший повод был? - нейтрально поинтересовался Анубис, рассматривая меню. - Бизнес-победа?

- Типа того. - Официант принес наш заказ. Но от напряжения и предчувствия чего-то малоприятного кусок сейчас не лез в горло. Алекс же наслаждался замечательно приготовленным деликатесом, ловко орудуя столовыми приборами. У меня с такой легкостью никогда не получалось.

- Кто эта девочка, которую ты приводил в клуб?

От неожиданности я едва не расплескал сок. Анубис усмехнулся, но его глаза оставались холодными.

- Она не из наших, верно? Она вообще далека от всего этого. Но твоя одержимость не хочет замечать этого в упор.

Началось. Мне бы гаркнуть, что это его не касается, и я сам разберусь. Но я не мог. Он просто подавлял меня своей аурой.

- Популярность вампирской темы в кинематографе и литературе отравила многим мозг. Вседозволенность. Обращение. Выбор. Зов крови и больше ничего. Я не могу понять. С каких пор и когда добровольность перестала иметь значение? Хочу и беру - так, выходит?

- О чем ты? - хрипло прошипел я, отложив столовые приборы. Усмехнувшись, Алекс достал свой смартфон. Присоединил витую цепочку наушников, и протянул мне.

- Было занимательно это слушать. Я даже счел нужным не говорить тебе, что ты, судя по всему, ошибся номером. Но знаешь, сказанного мне хватило, чтобы я начал всерьез переживать за эту девчонку.

Ничего не соображая, я осторожно надел наушники и включил воспроизведение записи...

Услышал ли я что-то новое или откровенно шокирующее, произнесенное моим же сбивчивым от передозировки вискаря голосом? Ничего. Ничего из того, о чем я не думал все эти дни. Алкоголь облачил мои жестокие желания в словесную форму. И то, что заставило задуматься моего визави, мне казалось еще лайт-версией. Именно так. Я же не собирался спускать с нее шкуру, верно? Об этом ни слова. Калечить - тоже.

Анубис прочел это в моих глазах. Я вернул ему телефон, ощутив предательскую дрожь. Черт знает уже сколько времени, одобрение Мастера, учителя было для меня непременным условием, к которому всегда следовало стремиться, дабы достичь подобной высоты. Я освоил все правила, даже негласно установленные, поднял свое мастерство до приличного уровня, но сейчас... Казалось, что все мои заслуги были перечеркнуты этим пьяным монологом.

И тут я испытал ярость. Ярость и протест. Какого хрена? Сколько можно ломать себя ради одобрения Наставника? Отказываться от того, чего хочешь до безумия?! Отпустить то, что любишь, ради спокойствия другого человека? А что, если человек сам еще не осознал, что от этого будет только в выигрыше? И почему, ради чего я должен жертвовать этим - ради каких-то правил, которые далеко не истина в последней инстанции?

Память предков сильна. Она в генах. Она в крови. Мир всегда делился на господ и рабов. Суррогат - не выход.

Представьте себя такую картину, скажем, во времена Древнего Рима. На рынке рабов. Патриций с заискивающим видом ходит между рядами этих дерзких варваров с одним только вопросом - примешь ты мой ошейник добровольно или нет?.. В набегах, при захвате потенциальных рабынь - контракт им в руки и спецификацию допустимых воздействий?... Даже на арене Колизея, только над тобой занесли меч - хрен вам, я произношу стоп-слово?... Насилие не только над историей и памятью предков. Насилие над своей природой. Общество вечно загоняет нас в тупые рамки. Женщины всей земли сетуют на слабость и нерешительность мужчин, втайне желая всю жизнь провести у ног лидера, но пресловутые рамки морали запрещают им это озвучить. Я прекрасно понимаю природу подобных барьеров и могу распознать их по одному только взгляду. И поверьте, это не бахвальство, так на самом деле и есть.

- Помнишь, я как-то сказал, что для таких, как ты, появление чувств поставит крест на Теме? - сделав глоток воды, спокойно произнес Анубис. Но от его взгляда, будь я нижним, уже бы затрясся в припадке в ожидании неизбежного. - Ты тогда мне возразил. Но мы просто не поняли друг друга. Любовь не превратит тебя в адепта ванили. Она сделает из тебя монстра, презревшего все правила и нормы!

- Алекс, - сжав стакан в руках, грозя смять в стеклянное крошево, ответил я. - Я разберусь. Это моя девочка.

- Пытался ли ты понять ее так же, как в эгоистичной жажде обладания пытаешься понять себя? Увидеть ее душу через призму своих хотелок, и просто допустить возможность, что ее желания могут в корне расходиться с твоими?

Слова замерли у меня на языке. Эта отповедь просто ударила под дых. Но вовсе не сожалением или чувством вины. Наоборот, нарождающимся ураганом протеста и робким стремлением перешагнуть через неприкасаемый авторитет Наставника.

- Она красива и сексуальна. Женщина-вамп на пути своего становления, и далеко не дура. Редкость в наше время, правда? Так не похожа на тех, кто ради норковой шубы или скачка по карьерной лестнице сожгут свою душу в угоду чужим извращениям. Непорядок! Верно? Надо доказать самому себе, что у тебя хватит сил поломать ее до основания. Превратить в одну из многих, чтобы ничего не нарушало твою зону комфорта. И никаких преград. Даже то, что ей не больше двадцати лет. Но какое у тебя, поясни мне, право принимать решение за двоих, прикрываясь своей доминантной сущностью и уверенностью, что ты знаешь лучше нее, как ей жить?

- Забавно! - не выдержал я, стукнув ножом по тарелке. - Что-то я не заметил, чтобы тебя так обеспокоило ее моральное состояние, когда ты требовал притащить ее в кабинет и поставить в позу подчинения! Сильно ты переживал за ломку ее психики, когда собирался затащить на очередную сцену?! Не тебе после этого мне указывать!

- Истерика, Дмитрий? - слегка приподнял брови Анубис, наблюдая за мной с видом ученого. - Немедленно выпей воды и возьми себя в руки.

- Да я...

- Я сказал. Возьми себя в руки. Сейчас же. И мне плевать, как ты это сделаешь.

Его голос не повысился ни на тон. Даже взгляд не изменился. Но я вновь ощутил себя школьником, провалившим ответ у доски перед всем классом. Две параллельные сущности сцепились в неистовой борьбе, протест и неприятие чужих слов сдавали позиции под атакой ошеломительного осознания - что же я вообще творю и как могу разговаривать в таком тоне с тем, кто дал мне столь много?!

- Мои извинения. - Чтобы скрыть замешательство, я поспешно отправил в рот кусок сочного стейка. Кулаки при этом были сжаты до такой степени, что я ощутил боль. Стараясь убрать из голоса заискивающие нотки, я мысленно досчитал до ста, впервые пожалев о том, что бросил курить десять лет назад. Что ни говори, а сигареты успокаивают.

Анубис едва заметно кивнул в знак одобрения. Я почувствовал себя почти брошенным на произвол судьбы.

- Алекс, почему так? - какой-то почти девочковый монолог из серии "он обещал, но не позвонил". Только молчать было выше моих сил. - Когда я ее вижу, я словно становлюсь другим человеком. Я чувствую ее молчаливый призыв, даже просьбу установить над ней свою власть... Я вижу, что ей со мной хорошо настолько, что это шокирует даже ее саму. И это не мои хотелки, я при этом объективен до невозможности. Стадия прогиба уже в разгаре, но она предпочла исчезнуть. Я ничего не понимаю!