Доктору Карнейги ее прилежание наверняка понравится.


3

Митчелл никогда не увлекался садоводством, а в свое оправдание мог бы сказать, что большую часть жизни прожил в городских квартирах. Но он любил деревья и цветы и восхищался теми, кто знал, что с ними делать.

Розалинд Харпер точно знала, что с ними делать.

В прошлом июне он видел ее сады, не все, конечно. Правда, впечатление об их изысканной красоте померкло при знакомстве с новобрачной Харпер. Он всегда верил в существование человеческой души, в ее влияние на последующие поколения даже через века. А как иначе объяснить его тягу к семейной истории, генеалогии, загадкам родословных?

Однако доктор Карнейги никогда не верил в осязаемость, физическое присутствие этой души.

С его академическим образованием сложно логически обосновать, а затем и принять нечто столь невообразимое, как привидение. Но он ведь чувствовал, он видел! Это был его личный опыт, а факты невозможно отрицать. Мнение пришлось изменить, и, следует признать, он увлекся. Книга закончена, и теперь можно с полной отдачей взяться за новое дело, посвятить все свое время идентификации призрака, который — предположительно — бродит по Харпер-хаусу больше века. Осталось уладить юридические тонкости, и вперед.

Митчелл свернул на парковку питомника «В саду».

Удивительно, что место, безусловно, привлекательное и радушное весной и летом, может так мило выглядеть в декабре.

Зимнее небо затянуто свинцовыми тучами, предвещающими проливные холодные дожди, и все равно здесь полно растений. Кто их знает, каких именно, но очень симпатичных. Кусты цвета ржавчины или серебристые, или пышные вечнозеленые с налитыми ягодами, а вот разноцветные фиалки под стеклянными колпаками... Уж фиалку-то он мог узнать.

Внушительные груды каких-то стройматериалов, без которых, вероятно, не могут обойтись садоводы и ландшафтные дизайнеры. На длинных столах растения, очевидно, не боящиеся холодов, а за ними целый лесок из деревьев и кустов.

Длинное низкое здание с верандой. У входа пуансетий и маленькая аккуратная елочка, увитая электрическими гирляндами.

Его машина оказалась на парковке не единственной. Пара мужчин грузила в кузов пикапа дерево с огромным корневым комом, обернутым мешковиной, женщина катила красную тележку, набитую пуансетиями и фирменными пакетами.

Митчелл поднялся по пандусу, вошел в торговый центр и изумился царившему там изобилию. Горшки и вазоны, декоративные садовые столбики, уже украшенные деревца для праздничного стола, книги, семена, инструменты. Кое-что собрано в подарочные корзины. Умный ход.

Забыв о своем намерении сразу же разыскать Роз, Митч решил побродить по залу. Когда кто-то из персонала спросил, не нужна ли ему помощь, он улыбнулся, покачал головой и отправился дальше.

Изучая полки с почвенными добавками, гранулированными удобрениями, репеллентами и черт его знает, чем еще, он размышлял о том, что подобный бизнес требует много сил и энергии... И времени, и труда, и знаний, и, пожалуй, смелости.

Это не хобби и не каприз южной аристократки. Это серьезное предприятие. Перед Митчем раскрывалась еще одна грань интересной личности, а сколько ему пока неизвестно!

Прекрасная, загадочная Розалинд Харпер. Какой мужчина не захотел бы получить шанс узнать, какова она на самом деле?

Ну, он в долгу перед сестрой и племянницей. Если бы не чувство вины перед ними, он не выбрался бы в магазин, не столкнулся бы с Роз и не провел бы с ней самый увлекательный за последние месяцы час.

Вряд ли стоит удивляться, что он надеется на большее и заехал в ее садовый центр в основном для того, чтобы узнать о ней кое-что новенькое.

Миновав широкие стеклянные двери, Митчелл обнаружил причудливые заросли комнатных растений, настольные и садовые фонтаны, корзины с переливающимися через край папоротниками и вьюнами на многочисленных крюках и подставках.

За следующими дверями оказалась то ли теплица, то ли оранжерея с дюжинами длинных деревянных столов. Лишь немногие из них были заставлены цветами. Митч узнал фиалки. Остальные цветы, как он заметил, были снабжены ярлыками с пометками «морозоустойчивые».

Он пребывал в сомнениях, продолжать обход, возвращаться или все-таки спросить, где найти Роз, и тут из сада в теплицу вошел Харпер.

—Здравствуйте. Я могу вам чем-нибудь помочь? — Приблизившись, Харпер узнал Митчелла и радушно улыбнулся. — А, доктор Карнейги, привет.

—Просто Митч. Рад снова видеть вас, Харпер. — Митчелл пожал протянутую руку.

—Я тоже. Классно разгромили «Литл-Рок» на прошлой неделе.

—Не спорю. Ездили на стадион?

—Пропустил первую четверть, но вторая половина была потрясающей, а Джош круче всех.

Отцовская гордость осветила лицо Митчелла.

—Он хорошо провел игру. На этой неделе у них на очереди «Миссури». Только жаль, что придется смотреть трансляцию.

—Да. Увидите сына, передайте, что я просто в восторге от его трехочкового броска на последних пяти минутах.

—Непременно.

—Вы ищете что-то? Или кого-то?

—Кого-то. Вообще-то вашу маму.

«Как они похожи, — подумал Митч. — Те же глаза и рот, цвет волос и лица».

—Для начала я решил осмотреться, — он действительно оглянулся по сторонам. — Удивительное у вас тут местечко.

—Не дает нам скучать. Я только что видел маму в школке — это такая специальная теплица. Я вас провожу.

—Спасибо. Не представлял, что и зимой у вас тут кипит жизнь.

—В садоводстве и ландшафтном дизайне полного затишья не бывает, — точно, как Митчелл, Харпер обвел взглядом теплицу и сунул руки в карманы. — Мы готовим растения к марту, а пока отлично идет праздничный ассортимент.

Карнейги вышел вслед за Харпером и остановился, разглядывая просторный участок между длинными низкими зданиями теплиц. Под тентами тянулись пустые столы, а за ними какой-то причудливый агрегат выкапывал на делянке сосну — виргинскую? канадскую? Или это ель? И как прикажете их различать? Вдали мерцали пруд и ручей, а еще дальше темнела роща, отделявшая питомник от садов поместья.

—Я потрясен. Не ожидал такого размаха.

—Мама не довольствуется полумерами. Мы начинали довольно скромно, а пару лет назад построили еще несколько теплиц и расширили торговую зону.

Это больше чем бизнес, понял Митч. Это жизнь.

—Не могу даже представить, сколько труда приходится вам вкладывать.

—Очень много. Но если любишь...

—Вы любите?

—Да. А вон там моя крепость, — показал Харпер. — Прививочное помещение. Я в основном занимаюсь прививками и размножением растений. Но меня привлекают и к другим делам. В это время года, например, на мне рождественские ели. Выскочил передохнуть минут десять перед тем, как притащить очередной десяток, и встретил вас.

Начал накрапывать дождь.

—Школка, — кивнул Харпер на одно из зданий. — Теперь, когда у нас есть Стелла, мама большую часть времени работает там.

—Спасибо. Отсюда я доберусь, а вы наслаждайтесь остатком своего перерыва.

—Лучше сначала разделаюсь с заданием, — Харпер дернул вниз козырек бейсболки. — Принесу деревья, пока дождь не распугал покупателей. До встречи.

Он пустился бежать и как раз поворачивал к участку с елями, когда из торгового центра выскочила Хейли:

—Стой! Харпер, подожди минутку!

Он остановился и приподнял козырек, чтобы лучше видеть ее. Она была в джинсах, короткой красной курточке и одной из фирменных бейсболок питомника, которые Стелла заказала для персонала.

—Господи, Хейли! Иди внутрь! В любой момент хлынет, как из ведра.

Хейли подбежала к нему:

—Это был доктор Карнейги?

—Да, искал маму.

—Ты проводил его к школке?! — повысила голос Хейли. — Ты совсем глупый?

—А что такого? Он искал маму, она в школке. Я оставил ее там пять минут назад.

—И ты привел его и разрешил войти? — Хейли возмущенно замахала руками. — Не предупредив Роз?

—О чем?

—Что он здесь, боже милостивый! И теперь он войдет, а Роз вся грязная, потная, не накрашенная и в старой одежде. Неужели ты не мог задержать его на пять чертовых минут и как-то предупредить ее?

—Зачем? Она выглядит как всегда. И вообще, какая разница?

—Если ты не понимаешь, точно глупый! Но уже поздно. Когда-нибудь, Харпер Эшби, тебе все-таки придется напрячь тот единственный мозг, которым вы, мужчины, пользуетесь по очереди.

—Ну и ничего себе... — проворчал он, когда, ударив его по руке, Хейли убежала в здание.


Спасаясь от дождя, Митчелл влетел в школку. Отдел комнатных растений, показавшийся ему столь экзотичным, безнадежно померк перед тем, что творилось здесь. Все пространство пестрело растениями в разных стадиях созревания. Влажная жара была почти тропической, а из-за дождя, барабанящего по стеклянной крыше, казалось, что находишься в сказочной пещере.

Воздух был пропитан запахами свежей зелени и сырой земли и звенел завораживающими музыкальными трелями. Не классика. И не «новый век». Что-то странное и трогательное.

На бесконечных рядах столов лежали, стояли, сбивались в кучи инструменты, ведра, мешки и мелкие черные контейнеры с хрупкими ростками.

В дальнем конце у стены сидела спиной к нему увлеченная работой Роз.

«Изумительная шея», — мелькнула не совсем уместная и, если подумать, глупая мысль.

Но опять же, от фактов никуда не денешься. Особенно если коротко подстриженные черные волосы идеально подчеркивают длинную восхитительную шею.

И опять же — все в Роз длинное и восхитительное. Правда, в данный момент это длинное восхитительное тело запрятано в мешковатые брюки и бесформенный свитер с поддернутыми для удобства рукавами, но Митчелл прекрасно помнил ее гибкую фигуру.

И точно так же он помнил — еще до того, как Роз услышала его шаги и обернулась, — что ее глаза тоже удлиненные и завораживающего цвета темного-темного янтаря.

—Простите за вторжение.

—Ничего страшного. Просто не ожидала увидеть вас здесь.

—Я получил контракт и решил лично сообщить вам, что он подписан и заверен, и заодно взглянуть на ваш питомник. Я потрясен, хотя ничего не понимаю в садоводстве. Потрясен до глубины души.

—Спасибо.

Митчелл опустил взгляд на ее рабочий стол, увидел горшочки, некоторые пустые, некоторые уже с землей и торчащими крохотными листочками.

—Что здесь происходит?

—Пересадка всходов. Целозия... петушиный гребешок.

—Понятия не имею, что это такое.

—Я уверена, вы их видели раньше, — Роз машинально провела пальцами по щеке, оставив на ней грязное пятно. — В цветении они похожи на маленькие метелки из перьев, очень яркие. Лучше всего продаются красные.

—Понятно. Вы пересаживаете их в эти маленькие горшочки. Зачем?

—Чтобы, когда они приживутся, не трогать их корневую систему. Они этого не любят. Я рассаживаю их совсем юными. Они расцветут к весне, и им придется пережить только последний переезд в сады наших покупателей. Поверить не могу, что вам это интересно...

—Я сам не поверил бы. Но это как целый новый мир. А что здесь?

Роз приподняла брови.

—Ну, если вам на самом деле интересно... Маттиола, или левкой. Очень душистые цветы. Видите те, с желтовато-зелеными листочками? Махровые. Тоже расцветут к весне. Клиенты предпочитают покупать цветущие растения, поэтому я стараюсь предоставить им богатый выбор. Эта секция для однолетников, а там многолетники.

—У вас природный дар или сие плоды многолетней учебы? Откуда вы знаете, что делать, как отличить обычные цветы от махровых на этой стадии?

—И дар, и учеба, и любовь, и большой личный опыт. Я возилась с цветами с раннего детства. Помню, как бабушка — со стороны Харперов — брала мои руки в свои и показывала, как примять землю вокруг растения. Я лучше всего помню бабушку в садах Харпер-хауса.

—Элизабет Харпер, в девичестве Макиннон, жена Реджинальда Харпера.

—У вас хорошая память.

—Я пролистал записи. Какой она была?

Роз почувствовала в его вопросе не только профессиональный интерес и даже немного растрогалась.

—Доброй и терпеливой. Но если рассердить ее, наводила ужас. В семье ее звали Лиззи или Лиззибет. Обычно она носила мужские брюки, старую голубую рубаху и потрепанную соломенную шляпку. Южанки определенного возраста возятся в саду в потрепанных соломенных шляпках. Это закон. От бабушки пахло эвкалиптом и болотной мятой, из которых она делала средство против насекомых. Я до сих пор пользуюсь ее рецептом.

Роз взяла в руки очередной горшочек.

—И до сих пор скучаю по ней, а ее нет уже почти тридцать лет... Она работала в саду, устала, села отдохнуть в кресле-качалке, заснула и не проснулась. По-моему, очень хороший уход.