— То есть, спать со всеми подряд для тебя проще.

— Я не сплю со всеми подряд, ты делаешь неправильные выводы. Просто, я за свободные отношения. И я не вижу причин отчего-то отказываться в нашем с тобой случае.

— И почему наш случай такой особенный?

— Ну не знаю, как ты, но я еще никогда и никого так не хотела, — ответила Ксения, плавно переходя на шепот и снова подвигаясь к нему. Саша серьезно разволновался, продолжая вести машину. Отстегнув мешающий ей ремень безопасности, она положила ему на ногу ладонь и уперлась носом в щеку. — Честно. Я уже с ума по тебе схожу…

Перебирая в голове все ругательства, которые он только знал, Саша попытался сосредоточиться на том, чтобы перестроиться с крайнего левого ряда и свернуть на обочину. Хрупкая рука прошлась по его ноге и легла на самый чувствительный орган, сдавливая напряженную плоть нежными пальцами… Щеку коснулись мягкие влажные губы… Черт! Жар в его теле стремительно набирал силу, готовую снести все его самообладание прямо здесь и прямо сейчас.

Обхватив тонкое запястье, Саша оторвал ее руку от себя, заставляя Ксению поморщиться.

— Блин, больно! — заорала на него девушка.

Но, не обращая внимания на все возмущения, Саша удерживал ее запястье одной рукой, другой уводя машину вправо. И только затормозив на обочине, он отпустил, отстегивая свой ремень безопасности:

— Выходи, — гневно бросил он, прежде чем вылезти из машины.

Твою…! Зачем он с собой ее взял!? Это не девушка, а ходячий соблазн, которому уже не было никаких сил сопротивляться. И именно это его выводило из себя. Он не хотел никаких свободных отношений, тем более с ней, потому что слишком хорошо знал себя, чтобы не понимать, до чего могут дойти такие отношения. Сначала он уступит, привыкнет к ее присутствию в свой жизни и своей постели, а потом будет смотреть, как его место занимает другой, мучаясь от горечи и ревности. Но нет, такое он уже проходил. Хватит!

Обогнув Мазду, Саша сам открыл Ксении дверь, и немного грубо дернул за руку, заставляя выйти из машины.

— Эй! — возмутилась девушка.

— Я предупреждал, — ответил Саша с жесткой улыбкой на губах, и присев, закинул Ксению себе на плечо.

— А! Ты что делаешь?! Отпусти! — закричала она, хлопая ладонью по его заднице.

Подойдя к багажнику, Саша открыл его, ловко перебросил Ксению на руки и стал запихивать внутрь. Голубые глаза от удивления и шока округлились.

— Ты что, шутишь?! — воскликнула Ксения с долей страха в голосе, цепляясь руками за крышку и его шею.

Но, без труда разомкнув ее хватку, Саша резко дернул крышку вниз в явном предупреждении:

— Руки! А то прищемлю.

— Ты… — попыталась что-то сказала Ксения, калачиком свернувшись в багажнике и ошарашено оттуда на него выглядывая. — Ах ты… — А захлопнув крышку, он, наконец, услышал от нее новое оскорбление в свой адрес: — Чудовище!

Вот теперь, ему стало намного спокойнее, даже, не смотря на то, что в его багажнике сейчас кричала и била кулачками по металлу дерзкая блондинка. Такой урок ей будет полезен. А он сможет нормально доехать. И сев в машину, Саша тронулся с места, стараясь ехать медленнее и аккуратнее, чтобы не растрясти свой ценный груз.


***

Немного сменив позу, Ксения от злости ударила носком босоножки по металлу — как же было неудобно в этом чертовом багажнике! Хорошо хоть, здесь чисто и пусто. Подперев голову рукой, она уперлась ладонью в дно, чтобы не так ерзать по нему на кочках. Кажется, они подъезжали. Ну… Саша! Пусть только откроет багажник… И как он мог!? Как он посмел с ней так поступить!? Она ни за что бы не поверила, что Саша на такое способен, если бы не испытала на себе. Хам! Как можно так обращаться с девушкой!? "Дайте мне только вылезти… я ему устрою!" — думала Ксения, предвкушая свою маленькую месть.

Саша совершенно отказывался соблазняться, почти на корню пресекая все ее попытки. Но даже это имело свои успехи, и то, что она ехала сейчас в багажнике его машины, только подтверждало такие предположения. Саша так волновался от ее этих попыток… Это было заметно по тому, как он смотрел на нее, как реагировало его тело… и как он в результате с ней поступал! Ее запястья уже сплошь покрылись синяками от Сашиных пальцев, и Ксении было бы куда приятнее, если бы эти синяки она получила от него в более пикантных обстоятельствах. Подобные мысли уже не давали нормально соображать, делая из нее голодное существо, стенающее по ласкам, его ласкам. И что-то с этим было не так. Она еще никогда настолько не увлекалась каким-то конкретном мужчиной. Обычно, если она чего-то не получала в одном месте, то шла в другое. Ах, да! Тут еще был спор, но Ксения о нем совершенно не думала, отчего было странным и это.

Наконец, машина остановилась и просигналила. Ксения услышала, как открылись ворота и они, видимо, заехали на территорию дачи. Рядом послышался голос Сэма и Дениса.

— А чего ты один? Где Ксюха? — настороженно спросил брат.

— В багажнике.

— Что?! — в унисон воскликнули оба, только голос Сэма еще заканчивался смешком — ну конечно, никто не сомневался, что ему это покажется смешным.

— Саш, ты что, шутишь? — спросил Денис.

— Проверь сам.

И наконец, поднялась крышка багажника и Ксения увидела белый свет вместе с обалдевшими лицами двух мужчин.

— Ксюха!? — не выдержав такого зрелища Сэм от смеха аж присел. Брат же, удивленно прохлопав на нее глазами, галантно протянул ей руку, за которую она вцепилась, вылезая на волю.

— Сэм! — одернул Денис друга.

— Сэм, блин! Очень смешно. Смотри, не помри от смеха, весельчак, — буркнула она.

— Ксюх… Извини… — пролопотал друг, пытаясь успокоиться.

— Ксюш, что случилось? — озадаченно спросил брат, помогая ей встать на ноги.

— Что случилось?! — вспылила Ксения. Одернув подол сарафана, и резким движением рук поправив волосы, она неудачно встала шпилькой босоножки на щебенку, едва не потеряв равновесия на неустойчивых ногах. И только благодаря поддержке Дениса, смогла устоять. — Разве не заметно, что случилось? Он засунул меня в багажник!

Только успокоившийся Сэм, снова залился смехом.

— Саш, ты обалдел?! — крикнул брат за ее плечо и сочувственно произнес: — Ксюш…

— Где этот изверг? — перебила она и развернулась, замечая виновника своих мучений — выйдя из машины, Саша хлопнул дверью и одарил ее довольной ухмылкой. Он над ней еще и смеется!

— Ты!… - закричала Ксения, тыкнув в него пальцем и направляясь ближе. — Как ты посмел! Ты…

Подойдя к нему на расстояние вытянутой руки, Ксения все никак не мола придумать, как именно его обозвать.

— Что такое, милая? Тебе не понравилось ехать в вип-ложе?

— Ты…

— Ну, давай, скажи, кем еще я являюсь, кроме чудовища, эгоиста и хама. — А ухмылка так и не слезала с его красивого лица, и что Ксения находило неимоверно возбуждающим. Даже не хватало уже злости дать пощечину. На этого мужчину невозможно злиться в полной мере. Его можно только желать и любить, нежно и страстно.

И толкнув его в грудь, Ксения придавила Сашу к машине, прижимаясь всем телом и впиваясь в его губы, резко и настойчиво, не предлагая и не спрашивая, а заставляя ответить. Крепкие руки сразу сжали ее талию, а губы поддались, раскрываясь навстречу, сдаваясь в плен и тут же захватывая. Этот поцелуй таял во рту, наполняя желанием каждый кусочек тела, лаской за лаской, накатывая волной за волной… И сминая руками его крепкую шею, Ксения старалась прижаться к нему еще ближе, ерзая по всему его телу, чувствуя через несколько слоев ткани его возбужденную плоть… И извиваясь в крепких и сильных руках, блуждающих по ее телу, мнущих ткань и кожу под ней, будто в желании разорвать мешающую преграду, Ксения уже не понимала, где находится, а только чувствовала, что сходит с ума, уплывая за желанием, которое бурным потоком понеслось по венам…

Сделав несколько попыток разорвать поцелуй, Саша вновь возвращался. И Ксения уже решила, что этот мужчина готов ей сдаться, как вдруг, жестко обхватив талию, он резко дернул ее в сторону… Руки едва успели упереться в машину, когда его твердое тело прижалось к ее, обжигая спину своим теплом, и напором возбужденной плоти, врезавшуюся в мягкую часть ее тела. Ксения почувствовала слабость в коленях, и по всему телу прошла волна дружи. Но это было еще не все — одна его рука нежно скользнула вверх по ноге, задирая сарафан и зажимая пальцами бедро, стараясь прижать теснее к его жару, когда другая обхватила волосы, слегка дергая в сторону и заставляя Ксению повернуть голову так, что Саша уперся носом в щеку, позволив услышать тяжелое дыхание и тихий шепот:

— Я уже устал от твоих выходок, дорогая. Мое терпение на исходе. И я не железный. Только, домогаясь меня, ты зря на что-то надеешься. У нас с тобой ничего не будет, пусть даже ты добилась того, что я зверски тебя хочу. Но еще одно движение в мою сторону и я поеду искать себе девочку на ночь. А чтобы ты сильно не расстраивалась по этому поводу, то могу заверить — рядом с ней я буду думать о тебе. Понятно?

У Ксении пропал дар речи. Да как он смет так с ней разговаривать!? Как смеет такое ей говорить!? Это… Это переходило все рамки!

Почти задыхаясь от возмущения, Ксении удалось таки выпалить:

— Ах ты… Животное!

С размаху она ударила его локтем в бок, но кроме того, что Саша резко выдохнул, на него это никак больше не подействовало.

— Отпусти!

Усилив давление своих бедер на ее, Саша еще сильнее сжал на ней свою руку, приближаясь к грани, где начиналась боль.

— Саш, отпусти ее, — твердо произнес где-то рядом Денис, напоминая о своем присутствии.

Скосив взгляд, Ксения увидела серьезное лицо брата. Подойдя к ним, Денис жестко обхватил друга за предплечье. Сашина хватка ослабла, медленно выпуская волосы, оставляя тело, а вскоре он от нее отошел, позволив вдохнуть полной грудью. И лишь слабость в теле не дала ей развернуться и влепить ему пощечину, на которую теперь злости хватало в самый раз. Опираясь о машину, Ксения только повернула голову, впиваясь в его лицо гневным взглядом.

— Так, все, брейк, — сказал брат, вставая между ними. — Ксюх, оставь Сашку в покое. Саш — еще раз так грубо к ней прикоснешься — у нас с тобой будет драка, а пока только разговор. Всем все ясно?

— Мне ясно, — буркнул Саша, продолжая смотреть на нее, а достав из заднего кармана ключи от машины, он включил сигнализацию и пошел в дом.

— Ну что, доигралась? — спросил Денис, отвлекая от созерцания Сашиной спины.

— Я своего все равно добьюсь.

— Ты добьешься только того, что мы с Сашей набьем друг другу морды. Ксюш, хватит.

— Ты слышал, что он мне сказал?

— Нет, к сожалению, у меня не настолько чуткий слух.

Гневно прорычав, Ксения ударила ладонью по крыше Мазды:

— Не прощу! Такое я ему не прощу, — Оттолкнувшись от машины, Ксения ринулась к дому, продолжая на ходу возмущаться: — Мы еще посмотрим кто-кого…

— Ксюша! — крикнул ей в спину брат.

— Потом, Динь, — бросила она, поднимая руку с раскрытой ладонью, — Я сейчас очень зла и невменяема.

О, зла и невменяема — это было еще слабо сказало, она была в ярости. Этот мужчина бросил ей вызов. Это же надо было ей такое сказать! Нет, она заставит этого мужчину уступить и сдаться. И сделает все, чтобы он не смог думать больше ни о ком, кроме нее. Он упадет к ее ногам и будет молить о ее прощении и о ее любви, и возможно, она, даже, что-нибудь из этого ему даст. Потому что, как бы она на него не злилась, а половина этой злости рождалась от потребности в этом мужчине, она нуждалась в нем, в его близости, в его внимании, и немножко в его грубости, правда, совсем в других обстоятельствах. Здесь и сейчас, и как можно скорее.



***

Зайдя в свою комнату, Саша ударил по стене ладонью, чтобы смягчить удар и не разнести весь дом. Ему срочно нужна была разрядка, и желательно при этом находиться внутри этой взбалмошной девчонки! Как она сумела довести его до такого состояния!? Закинув руки за голову и сцепив пальца, Саша прошел вглубь комнаты. Резкий вдох и выдох. "Успокойся!" — твердил он себе. Но как тут успокоишься, когда его простая, казалось бы, поездка превратилась в изощренную пытку. Ксения шла напролом, не принимая никакие его возражения. И как, черт возьми, так можно!? Ходя кругами по комнате, Саша чувствовал, что у него уже сдают нервы, и он сам сдается вместе с ними. Единственным его желанием сейчас было найти Ксению и "наказать", так же жестоко и изощренно. О, эта девушка из тех, кто добивается своей цели. И она своего добилось — дело осталось лишь в его уже таком хрупком самообладании. И Саша постепенно переставал видеть причины, из-за которых оно еще существовало.