Ольга Егер - Черное-белые дни

И это не единственный смутивший их случай. Как-то музыкант пришел домой. Переступил порог, к нему тут же подбежала Джулия, поцеловала в щеку, помогла раздеться… настроение у Эрика подымалось, и резко рухнуло со своей высоты, когда он прошел в кухню. Там за столиком сидели Гарольд и Ричард. И если последний у Блайда не вызывал особого отвращения, то человек, видевший Джулию в весьма откровенных нарядах и запечатлевший все это на камеру — просто бесил! Прощания с этими гостями музыкант ждал с нетерпением… и даже проверил хорошо ли за мужчинами дверь закрылась!

Из обитателей дома, чаще всего заглядывала одна леди, безумно полюбившая лакомиться пирогами девушки. Кстати, именно даму с третьего этажа Эрик встретил на пороге своей квартиры, когда возвращался домой. Она мило беседовала с приставленными к охране полицейскими, обсуждая обволакивающие коридор запахи съестного — Джулия опять что-то готовила, и теперь все жильцы страдали обильным слюноотделением. Хуже всех приходилось полисменам. Блайд в очередной раз их пожалел. Ведь войти и присоединиться к ужину они не могли — приказ запрещал. Сейчас под дверью пронюхивались и обсуждали состряпанное девушкой трое: двое полисменов и женщина.

— Привет, Лина! — поздоровался с соседкой Эрик, и все шарахнулись в стороны, смущенно посмеиваясь. — Ты к нам?

— Привет! Да! Если ты не против! — улыбнулась она, прекратив болтать с охранником.

— Проходи! — он распахнул дверь и тихо рассмеялся, услышав, как нервно сглотнули парни позади.

Джулия уже успела накрыть на стол и как раз достала из духовки пахнущее нечто. Блайд поймал девушку в объятия и поприветствовал поцелуем в щеку, попутно попытавшись украсть с тарелки кусочек свежего пирога.

— Не смей! — прикрикнула на него Джулия, и только потом увидела Лину, наблюдавшую за сценой встречи. — Привет!

— Я хотела попросить у тебя рецепт! — сразу выдала причину своего появления здесь женщина. — Хочу приворожить одного мужчину. А ведь это делается исключительно через желудок.

— Хорошо, — улыбнулась Джулия. — Только при одном условии!

— Каком? — обрадовалась Лина, чуть ли не запрыгав от счастья, а украинка с опаской покосилась на Эрика, еще не успевшего далеко отойти, и тихо сказала:

— На нем, — она кивнула в сторону Блайда. — Ты свою магию пробовать не будешь!

Лина расхохоталась.

— По-моему, ему чары других женщин абсолютно безразличны! — хихикнула соседка. — Когда дома есть своя собственная фея!

Взяв несколько рецептов, она убежала колдовать на кухню. А Джулия распрощавшись с новой знакомой, обратила внимание на принесенные Эриком пакеты. Они, стояли у дивана, и просто призывали в них заглянуть. Что девушка и сделала, не удержавшись от любопытства.

— Что это? — заинтересовалась она, настороженно рассмотрела извлеченные женские одежки, когда Блайд переоделся и вышел в гостиную.

— Твои вещи! — пожал плечами парень.

— Ты это, что для меня купил? — удивилась девушка, косясь на достаточно откровенное платьице из сплошных кружавчиков и ленточек. Даже покраснела, представив где и в какой атмосфере стоит надевать такую красоту.

— Да. — Кивнул Эрик. — Когда-то я тебе уже предлагал сюда переехать! Ты отказалась, а…

— Подожди! — встретившись с ним лицом к лицу, подловила его Джули. — Ты предлагал перевезти сюда вещи! А не переехать.

Эрик понял, что оговорился, но слов назад — не вернуть.

— Не важно! Перевезти сюда вещи, это уже означает перебраться ко мне. — Отмахнулся он, делая вид, что ничего такого особенного не сказал. — Переоденься. Я хочу посмотреть! Нижнее белье выбирала Лара.

— Там еще и нижнее белье есть? — удивлялась она, потом коварно подмигнула. — Ты и на него посмотреть хочешь?

— Не отказался бы! — вздохнул он, тихо проронив слова, чтобы девушка не слышала. А она уже спряталась в спальне, чтобы примерить хотя бы половину из того, что принес парень. По мимо спортивных вещей, нижнего белья (которое Лара, жена басиста, явно подбирала с тонким намеком) в пакетах отыскалась книга — роман одного знакомого, но еще не известного писателя, живущего этажом ниже. Джулия пролистала его, а потом так углубилась в прочтение, что не отрывалась от истории любви ни за ужином, ни во время просмотра какого-то фильма. Блайд полулежал рядом на диване и усиленно делал вид, что ему интересна комедия. Потому что говорить с девушкой можно было только односторонне — на все вопросы и шутки Джули только кивала. По частым переменам мимики на ее лице, Блайд пытался определить насколько интересно произведение писателя-соседа, и какого оно рода. Судя по всему — это была драма. Потому что Джулия редко смеялась.

— Что такое? — наконец обратила на него внимание она.

— Ничего, — отвернулся Эрик, подумал, и сложил ноги на ее коленях.

Девушка подавила смешок, и снова спряталась за книгой. Блайду просто не лежалось. Он ворочался, пытался умоститься, что, собственно и вынудило ее на время отвлечься от чтения. Джулия стала щекотать ступни парня, неосмотрительно возложенные на ее коленях. Эрик дернулся, не ожидая такого подвоха.

— Ревнивый! — заключила девушка.

— С чего ты взяла? — поставил ноги на диван он.

Джулия коварно ухмыльнулась и принялась продолжать «веселые пытки», щекоча парня. Он успешно сопротивлялся, а потом вырвался и превратился в охотника. Джули поняла, что дело плохо — щекотки она боялась не меньше Эрика. Так что решила сбежать. Но подлый диван все время оказывался не в том месте, и не в то время, хоть и не двигался, казалось бы, с места. Во всяком случае, Джули дважды об него споткнулась, упала, и в конце концов, оказалась захваченной Эриком.

— Пусти! — смеялась она, по возможности, правдоподобнее сопротивляясь.

— Сейчас проверим, насколько ревнива ты! — прорычал в самое ухо парень, начиная получать удовольствие от игры.

— Не надо! — взвыв от смеха, прокричала Джулия. — Я и так тебе скажу — ЖУТКО ревнивая! Только не щекоти больше! Эрик! Ну, пожалуйста!

И пошла на отчаянные меры — укусила парня за руку. Он вместо того, чтобы отпустить девушку, только поморщился, выругался, но крепче сжал ее в объятиях.

— Теперь тебе придется делать уколы! От бешенства! — хихикала Джули.

— Не такая ты и буйная! Красивая. — Перестав щекотать Джулию, он с нежностью смотрел на нее. Они оба замолчали.

— Все, побаловались и хватит! — попыталась выползти из-под него девушка. — Пора спать!

— Хорошо, пойдем! — не выпуская ее из рук, согласился он, встал, поднял Джулию и развернулся к своей комнате. Но девушка одернула его.

— Я подумала… — замялась она. — В общем, сегодня мне лучше спать в гостевой. Просто, я начинаю привыкать спать рядом с тобой, а потом придется наоборот… И это будет сложно. Понимаешь? Не смогу оставаться одна. Это плохо.

Эрик ничего не сказал. Разжал пальцы на ее запястье, отвернулся, и сухо произнес:

— Как хочешь!

После чего скрылся за дверью собственной комнаты, так и не дождавшись пожелания спокойной ночи. Впрочем, для него она сегодня и не была спокойной. Он никак не мог уснуть. Переворачивался с бока на бок, потом лег на спину и уставился в потолок. И наконец… тихие шаги босых ног возвестили о явлении крадущегося «призрака». Шум стих у двери. Две минуты царила тишина, и шаги снова возобновились, но двигались явно в обратную сторону — удалялись.

— Джули? — окликнул «призрака» парень, боясь, что все-таки сбежит.

Шаги ускорились, вернулись к двери, и через мгновение на пороге появилась девушка. Почему-то на ней снова была надета старая майка Эрика.

— Я же тебе купил… — возмутился он, вспомнив очень красивую ночную рубашку, больше напоминающую пеньюар.

— Ну, мне в этом больше нравится! — погладив на себе вещь, оправдалась она, а потом спохватилась. — А ты не спишь?

Девушка подошла немного ближе.

— Нет, — честно ответил парень. — Думаю.

— О чем? — сделала еще один шаг к нему Джулия.

— Думал, когда же ты придешь! — выпалил Эрик, коварно улыбаясь. — Вот ты пришла, и я могу спать! Все! Спокойной ночи!

С невозмутимым выражением на лице, заявил парень и отвернулся от девушки. Умастившись на левом боку, сделал вид, что спит. Джулия не зная, как реагировать потопталась на месте, глядя на спину музыканта, и собралась уходить.

— Сладких снов! — грустно произнесла она, разворачиваясь на пятках.

— Стой! — поймал ее за руку Эрик, решивший, что шуток хватит на сегодня.

Она обернулась, встретив взгляд серых насмешливых глаз.

— Ложись! — потянул ее он, сбрасывая с себя одеяло и освобождая нагретое место для девушки. Она повиновалась. Легла рядом. Блайд накрыл ее, придвинулся ближе, рассматривая бледное лицо. Заботливо убрал локон с ее лба, коснулся щеки.

— Все равно приснился кошмар? — догадался Эрик.

— Да! Вот такая я трусиха! — призналась она, попытавшись посмеяться над собственной слабостью. Сейчас Джули смогла сделать то, о чем мечтала в гостевой — прижалась к груди парня, вдохнула его запах, и, согревшись, расслабилась.

— Кто бы мог подумать, что все так обернется, — говорила она, постепенно проваливаясь в бессознательное. — Человек, с которым мы так друг друга когда-то ненавидели, стал единственным, с кем мне действительно спокойно!

— Я тебя не ненавидел! — поправил ее Эрик, продолжая гладить мягкие волосы. — Ты просто меня бесила! Причем тебе удавалось довести меня с полуслова!..

— И что же изменилось?

— Однажды проснулся и понял, что без тебя не интересно жить! — честно признался он.

— Без тебя тоже! Поэтому, наверное, ты так меня и притягиваешь! — проговорила она, заставив сердце парня внезапно взбунтоваться. Но только Эрик хотел продолжить эту тему, как понял — она сладко спит в его руках. Разговор он мудро отложил в дальний угол и, поцеловав Джулию в плечо, уснул.

Прошла неделя и Блайд уже забыл причину, по которой Джулия не выходит из его квартиры. Он уж слишком быстро привык к тому, что его ждут, что горячий ужин всегда на столе, что кровать не пуста и согрета, что вместо такой привычной (и как выяснилось, надоевшей) ночной тишины, теперь слушает стук сердца, спящей рядом девушки. Но именно сегодня эти мысли не приносили радости, а вызывали какой-то странный дискомфорт. Что-то не давало музыканту покоя. Блайд прервал запись раньше положенного срока, предложив друзьям разойтись.

— Джулия уже заждалась? — улыбнулась ему догадливая Лара.

Эрик тоже улыбнулся.

— Да. Не хотите сегодня к нам заехать? — предложил он, но басист и его супруга отказались, сославшись на то, что с дочерью вечером сидеть не кому. Зато Роберт был откровенно голоден, поэтому и стоял, глядя на музыканта большими, честными и грустными глазами.

— В тебе я даже не сомневался, — рассмеялся Блайд. — Поехали.

Роб всю дорогу рассказывал истории о том, как договаривался о фотосессии и прочем, а Эрик кивал, но не слушал — мерзкое, выворачивающее наизнанку ощущение рвало душу и подгоняло, приговаривая: «Не успеешь!.. Не успеешь… Опаздываешь!» Даже когда парни поднимались на лифте, Блайду чудилось, будто время и все окружающее такое медлительное, вязкое, как трясина, в которую тебя затягивает и затягивает. Роберт ощущал на себе взвинченность друга и несколько раз заговаривал о том, что не хотел бы мешать их с Джулией уединению.

— Прекрати! — огрызнулся Эрик и дернул ручку двери на себя. Переступил порог, но… встречать его никто не вышел.

Блайд прошел в кухню и… То, что он увидел, сначала убило в нем все эмоции разом, устроив небольшое замыкание, а потом взорвало, накалив нервы до предела.

Разбросанная посуда, запах гари. И главное: на полу крупный мужик в форме газовщика сидит верхом на не сопротивляющейся девушке и затягивает туже на ее шее плотный кожаный ремень. Эрик слышал только шум в собственных ушах… это был шум крови, бешеный пульс. Он бросился к убийце, хорошенько приложил его по затылку кулаком, оттащил от Джулии и, ухватив за шиворот, толкнул к стене, а потом и треснул его головой об эту самую стену.

— Остановись! — попытался сдержать друга от необдуманных поступков Роберт, успевший окликнуть недотеп-полисменов, прозевавших появление маньяка. Блайд не собирался выпускать из рук убийцу… Но Роб нашел подходящие слова, чтобы убедить его отпустить негодяя более-менее целым.

— Лучше посмотри, что с ней!

Ярость Блайда отпустила. Он упал на колени рядом с распластавшейся, как сломанная кукла, девушкой. И судорожно прислушивался к ее дыханию…

Шумный выдох, и даже от этого звука раскалывается голова. Из рукомойника противно капает. Кто-то всхлипывает, ревет…