Джо Беверли - Черный маркиз

Родгар одетым снова прилег на свою половину кровати. Он не мог удержаться от того, чтобы не повернуться к ней. Родгар с трудом поборол желание поцеловать Диану в полуоткрытые губы и продолжал лежать, глядя на нее, пока свеча в конце концов не догорела и комната не погрузилась во тьму.

Диана проснулась довольная и умиротворенная, но это блаженное состояние мгновенно сменилось смущением, так как она почувствовала, что кто-то целует ее.

Она открыла глаза и увидела маркиза… Бея.

Диана улыбнулась и протянула к нему руки, однако он отступил назад.

— Уже почти рассвело. Тебе надо вернуться в свою комнату.

Она поняла, что он не забывал об осторожности. Разумно, конечно, но в то же время крайне неприятно.

Диана нащупала свою сорочку и попыталась надеть ее под покрывалами, хотя Родгар отошел от постели и повернулся к маленькому окошку. Перламутрово-серое небо уже начало светлеть, окрасившись желтыми, оранжевыми и розовыми тонами.

Маркиз был полностью одет — даже в камзоле, — и она почувствовала неловкость, встав с постели в смятой испачканной сорочке. Диана набросила на плечи и плотно запахнула розовое покрывало и сказала:

— Я готова.

Он повернулся, подошел к ней и предложил руку, как подобает джентльмену, как будто они собирались выйти на прогулку. Диана заметила, что на его пальце не было кольца с сапфиром. Ну разумеется. Наступило утро. Хотя она знала. что он будет хранить ее подарок.

Родгар открыл дверь, выглянул в коридор и затем вернулся назад.

— Все в порядке.

Диана направилась к нему, прошла мимо, но затем остановилась с мольбой в глазах. Он взял ее лицо в ладони и прильнул губами к ее губам.

— Мы все-таки не смогли сдержаться. Если, несмотря на все предосторожности, ты забеременеешь, обязательно сообщи мне.

Она покачала головой:

— Ты ведь не можешь жениться или открыто признать внебрачного ребенка. Это будет только моя забота.

— Но, Диана…

— Не спорь со мной, Бей.

Он снова обнял ее и коснулся щекой ее щеки.

Когда маркиз выпрямился, лицо его было непроницаемым.

— Прощай, Диана.

— Прощай, Бей.

Она, не оглядываясь, быстро прошла по коридору в свою комнату. Клара еще спала, и Диана, потихоньку открыв шкатулку с драгоценностями, взяла и надела на палец первое попавшееся кольцо взамен подаренного маркизу. Затем тихонько легла в постель и еще долго лежала, глядя в темный потолок и вспоминая события минувшей ночи.

Диана, все в том же дорожном платье, присоединилась к Бею за завтраком. Слава Богу, им не пришлось беседовать наедине, так как снова появился сэр Эресби с сообщениями и вопросами. По-видимому, он посылал кого-то в Уэр провести расследование. Оказалось, там были замечены французы, и среди них находился человек по имени де Кориак.

Узнав от Бея о знакомстве с французской парой в Ферри-Бридж, внезапной болезни месье де Кориака и спешном отъезде супругов, важный судья был озадачен.

— Он выражал какое-либо недовольство за столом, лорд Родгар?

Бей удивленно поднял брови, вернувшись к своим высокомерным аристократическим манерам.

— Вы имеете в виду его последующее недомогание? За еду несет ответственность гостиница, а не я. И разве плохая пища может служить поводом для убийства?

— Что же еще могло заставить его пойти на такое хладнокровное преступление, милорд?

— Понятия не имею, сэр Эресби. Однако, — сказал маркиз, вставая и подавая руку Диане, — нам пора. Сегодня леди Аррадейл ждут при дворе.

Диана взяла его руку, едва удержавшись от того, чтобы не сплести их пальцы, и пожалела несчастного баронета, который был явно обескуражен.

Сэр Эресби поднялся и поклонился.

— Конечно, милорд, миледи. — Тем не менее он до конца не сдался. — Я пришлю человека к вам в Лондон, если возникнут какие-нибудь вопросы.

«Желаю удачи», — подумала Диана, направляясь под руку с лордом Родгаром к карете. Вид пробитой пулей дверцы потряс ее и заставил мысленно вернуться к минувшему дню.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — тихо спросил Бей.

— Да. Просто я вспомнила вчерашнее нападение. Хорошо бы доставить сюда наш багаж. Клара колдовала над моим платьем, но ей не удалось полностью удалить пятна.

Клара и Фетлер уже сидели на противоположной скамье. Бей также занял свое место, и они тронулись в путь до Лондона.

Они не разговаривали, не пытались читать и даже не смотрели друг на друга. Что касается Родгара, наверное, он мог бы неотрывно смотреть на нее всю дорогу, но она прятала глаза, погруженная в свои мысли. Диана думала не только о наслаждении, но и о возникшей ночью духовной близости между ними, которой прежде не было.

Диана чувствовала, что они с Беем стали частями единого целого, неожиданно нашедшими друг друга и на короткое время соединившимися. Лишь на время.

Почему они не могут соединиться навсегда? Разве ради этого не стоит приложить усилия?

Диана посмотрела в окно, и в ней зародилась надежда, которая затем обернулась отчаянием. Доводы маркиза против брака были слишком сильны. За окном все чаще встречались деревни и гостиницы, дорога стала оживленнее, что говорило о близости Лондона.

И близости их разлуки.

Глаза Дианы наполнились слезами. Она тщетно боролась с ними. Богатство, власть, любовь и твердая воля — что это принесет им? Два любящих человека должны жить порознь в унылой, холодной пустыне, когда совсем рядом находится цветущий сад, полный солнечного света и детского смеха.

Диана никак не могла смириться с таким положением. Должен же быть выход!

Диана украдкой взглянула на мрачное красивое лицо маркиза. Он мог бы передать ребенку все свои достоинства.

Почувствовав ее взгляд, Родгар повернулся к ней с немым вопросом: «Что так расстраивает тебя, и могу ли я чем-нибудь помочь?»

В ответ она слегка покачала головой и снова отвернулась к спасительному окну, за которым теперь виднелись огороды, где словно пчелы трудились люди, собирая урожай для большого города. Карета замедлила движение из-за многочисленных экипажей, повозок и пешеходов, направляющихся в Лондон.

В Лондоне они вынуждены будут расстаться, и ей предстоит успокоить короля, избежав при этом нежелательного брака. Теперь она знала твердо, что не сможет выйти замуж ни за кого другого, кроме маркиза.

Только он, и никто другой.

Оживленное движение задерживало их, несмотря на то что экипажи уступали дорогу карете с гербом. Прохожие поворачивали головы, провожая взглядом важную персону в сопровождении конных охранников, и внимание Дианы привлекла одна супружеская пара.

Супруги держали за руки ребенка, он был как связующее звено в цепочке. Затем маленькая девочка что-то залепетала и отец, улыбаясь, поднял ее на руки. Малышка доверчиво обняла его за шею, указывая на карету.

Диана не могла удержаться от того, чтобы не улыбнуться и не помахать им рукой. Она увидела, как сверкнули на солнце ее кольца и как восторженно заблестели глаза ребенка. Она еще раз помахала малышке.

Карета проехала дальше, оставив семейство позади. Несомненно, эти люди подумали, что видели сейчас самую счастливую женщину, которая живет богатой и беззаботной жизнью, в то время как она чувствовала себя нищей по сравнению с ними.

Трудно вообразить, что она и Бей могли бы вот так гулять по улице, как обычная семейная пара, хотя легко можно представить его с обожаемым ребенком на руках. Он мог бы любить своих собственных детей, как любил маленького Артура.

Когда улицы окраины сменились роскошными, Диана продолжала напряженно думать, ища выход из создавшегося положения. Пока ничего не получалось, но она не сдавалась. Два состоятельных, умных и влиятельных человека должны быть вместе.

Глядя на разряженных дам в богатых кварталах, Диана нарушила молчание:

— Милорд, в таком платье я, разумеется, не могу появиться при дворе. — Она указала на перепачканную одежду.

— Конечно, нет, — рассеянно сказал маркиз. Вероятно, его мысли витали далеко.

— Багаж уже должен прибыть, — сказал он. — Если нет, Элф оставила несколько платьев в Маллорен-Хаусе.

Диана с трудом удержалась от смеха. Она и Элф были совершенно разного телосложения.

На мгновение его взгляд потеплел, возможно, оттого, что он уловил веселый блеск в ее глазах, но затем снова сделался холодным.

— Если ваш багаж не прибудет вовремя, придется послать извинения королеве.

Значит, они смогут еще побыть рядом. И может быть, вопреки всему проведут еще одну ночь вместе.

— Мы въезжаем на Мальборо-сквер, — сообщил маркиз, когда карета свернула на площадь.

Диана увидела высокие кирпичные дома с затейливыми оградами и ровные ряды деревьев. В центре площади был разбит великолепный сад с прудом, где плавали утки.

— Чудесный вид. И столько зелени.

— В Лондоне очень много парков.

— А вот и Маллорен-Хаус, — сказал Родгар, когда карета въехала во двор особняка с террасами по обеим сторонам.

Диана скрыла свое волнение за насмешливым замечанием:

— Следовало ожидать, что у вас самый большой дом на площади, милорд.

— Да, конечно. Впрочем, это не моя заслуга. Моему деду претили старые густонаселенные кварталы Лондона, и он купил эту землю, начав строить дом по образцу своего загородного поместья. Мой отец довершил строительство.

Карета остановилась перед красивым подъездом, и навстречу им выбежали слуги.

— Почему эту площадь не назвали в честь Маллоренов? — спросила Диана.

— Дед был большим другом и поклонником герцога Мальборо. — Маркиз вышел из кареты и помог Диане.

Путешествие закончено. Необычное путешествие.

Когда они вошли в дом, стало ясно, что сообщение об их задержке и ее причинах пришло сюда раньше. Они должны были прибыть в Лондон минувшим вечером. Несомненно, Бей, несмотря на пережитые волнения, нашел время предупредить слуг.

Диана все еще не могла до конца понять этого человека и сейчас, осматривая его лондонское жилище, старалась побольше узнать о маркизе.

Холл, отделанный дубовыми панелями скорее в стиле загородного особняка, чем современного городского дома. Свет сюда попадал через четыре овальных окна на верхней площадке широкой лестницы.

Здесь было много картин и всевозможных дорогих украшений, копившихся годами. Они казались неотъемлемой частью изысканного убранства и придавали огромному дому благородство и утонченный уют. Как было бы чудесно появиться именно здесь невестой маркиза.

Диана повернулась, чтобы поговорить с маркизом, но он в это время отдавал распоряжения слугам. Она вздохнула и подошла к одной из больших картин, на которой был изображен Бей в мантии и короне, свысока смотрящий на простых смертных. Он выглядел в высшей степени холодным и пугающим, каким и казался ей когда-то.

Диана почувствовала, что маркиз подошел и стоит у нее за спиной. Она повернулась и насмешливо взглянула на него.

Его губы тронула легкая улыбка.

— Я умышленно выбрал художника, который мог бы изобразить меня таким устрашающим. Как вы считаете, он точно отразил мою сущность?

— Да, если вы хотели, чтобы все дрожали перед этой картиной.

— Ну конечно.

— Вы должны назвать мне имя художника. Я тоже хочу иметь такой устрашающий портрет.

— Вряд ли вы сможете внушить ему ужас, если, конечно, он недостаточно проницателен. — Маркиз повернулся и о чем-то заговорил со слугой, затем обратился к Диане:

— Багаж благополучно прибыл, и ваши коробки ждут вас наверху.

Казалось, его ничуть не тронула эта новость, а Диана, недовольная тем, что не удастся задержаться в его доме, готова была кричать от отчаяния. Скрывая досаду, она отправилась наверх привести себя в порядок.

В комнате наверху деревянные панели были окрашены в белый цвет, а стены покрыты китайскими обоями. Подобранная по последней моде мебель с резьбой и инкрустацией отличалась особым изяществом.

— Это комнаты леди Элф, — сказала экономка. — Теперь она леди Уолгрейв и живет в доме своего мужа.

Высокие окна украшали длинные бархатные шторы, из сада доносился веселый щебет птиц, а совсем рядом раздавались детские голоса, которые остро напоминали о счастливой жизни, доступной большинству людей.

Душевное тепло, любовь, супружество, дети.

— Мы не стали распаковывать ваши коробки, миледи, — продолжала экономка, так как вы должны переехать во дворец к королеве, но если вы будете столь любезны и скажете, что вам нужно для сегодняшнего приема, я все приготовлю.

— Клара знает, в какой коробке упаковано мое придворное платье. Но я хотела бы принять ванну.

— Конечно, миледи. А потом чаю?

— Прекрасно.

Оставшись одна, Диана сняла шляпку и потерла виски. Где сейчас маркиз? Несомненно, он тоже готовится к вечеру.