Джо Беверли - Черный маркиз

Диана стояла ближе всех к игрушке, и, как только король включил механизм, Родгар подошел, чтобы дать необходимые пояснения. К сожалению, Сомертон не отходил от Дианы и совершенно некстати касался ее.

Кроме того, король вдруг сам решил дать пояснения. Диана уже не знала, чего ждать.

Механическое устройство оказалось великолепным. Оно тоже было богато украшено, но с отменным вкусом. Около серебристого дерева с блестящими листьями сидели, как живые, пастух и пастушка, прижавшись щекой к щеке. На ветках дерева устроились крошечные птички, а некоторые высовывали из гнезд головки.

Тихое жужжание механизма заглушалось пением, доносившимся из каждого клювика. При этом птички по-разному шевелились. Одни поворачивали голову или открывали клюв, а другие приподнимались и расправляли крылья, как бы собираясь улететь.

Затем в движение пришли пастух и пастушка, одетые в настоящие одежды. Они оба повернули головы и как будто со страстью посмотрели друг на друга, пастух положил руку на плечо пастушки. Затем они медленно склонились друг к другу, и их губы нежно соприкоснулись.

После этого действие пошло в обратном порядке: они отстранились, не отрывая глаз друг от друга, потом повернули головы и заняли прежнее положение. Почти незаметно птички прекратили пение, и все замерло.

Диана зааплодировала вместе со всеми, и на глаза ее навернулись слезы. Бедный пастух! Бедная пастушка! Они могли позволить себе всего один поцелуй.

И все.

— Это лишь куклы, леди Аррадейл, — тихо сказал Бей.

— Но великолепно выполненные, — заявил король.

Диана заставила себя повернуться к нему и улыбнулась:

— Это просто чудо, сир. — Затем, увидев рядом стоящего Дейона, дипломатично добавила:

— Разумеется, хороши оба изделия.

— И все-таки какое, на ваш взгляд, предпочтительнее? — спросил король.

Для Дианы это было как ушат холодной воды. Совершенно очевидно, что ее хотели привлечь в качестве судьи.

Взволнованно обмахиваясь веером, она принялась смотреть по сторонам, как бы ища совета, а на самом деле напряженно думала.

Шевалье улыбнулся ей, а Бей только приподнял брови.

— Ваше величество, — заявила она, — обе игрушки превосходны! — Она продолжала обмахиваться веером. — Должна признаться, я плохо разбираюсь в этом. Тем не менее, сир, мне очень понравился голубь с его трогательной сентиментальностью, а пастух и пастушка поразили тонкой поэтичностью.

— Прекрасно сказано! — согласился король. — Обе игрушки нравятся нам именно поэтому. Шевалье, передайте благодарность моему кузену во Франции. И вас, милорд Родгар, я тоже благодарю.

Когда механизмы снова запустили, на этот раз одновременно, Диана подумала, что ее барабанщик превосходит каждый из них. Он победил бы в любом состязании.

— Вы снова побледнели, леди Аррадейл. — Лорд Рэндольф обвил рукой ее талию, намереваясь проводить к дивану.

Она воспротивилась на мгновение и едва не оглянулась назад, надеясь на помощь Бея, но затем вспомнила о своей цели. Она не должна питать надежды короля и королевы. Ей не следует уделять Родгару слишком много времени или проявлять интерес к нему.

Она повела себя неразумно, но, к счастью, никто этого не заметил. Под тревожным взглядом Бея Диана умышленно прислонилась к лорду Рэндольфу.

— Немного вина, леди Аррадейл, — предложил он с нежной заботой.

— Вы очень любезны, — ответила Диана.

«Какая нелепость, — подумала она с досадой. — Приходится поощрять ухаживания этого болвана только для того, чтобы скрыть свои чувства к Бею!»

Лорд Рэндольф имел основания считать себя кандидатом в женихи. Он был из знатной семьи, красив и обходителен, хотя, казалось, слишком любовался собой и мог говорить только о себе. Впрочем, это свойственно почти всем мужчинам. Будь он даже идеален, Диана никогда бы не вышла за него замуж и при иных обстоятельствах не стала бы поощрять его.

Однако отдавать явное предпочтение одному мужчине было опасно, так как он, возможно, не устраивал королевскую чету. Может быть, если она будет порхать между несколькими мужчинами, это отсрочит окончательный выбор.

Поэтому, когда к ней подошел лорд Скроуп, чтобы справиться о здоровье, она радостно улыбнулась ему. Добродушный виконт охотно рассказывал о своих детях. Он также очень много говорил об умершей супруге. Все это похвально, но скорее всего его новая жена будет иметь в постели не только мужа, но и призрак бывшей жены.

Диана почувствовала на себе осуждающий взгляд короля. Прекрасно. Она засмеялась глупой остроте лорда Рэндольфа и одобрительно похлопала по руке лорда Скроупа. Подошел сэр Гарри Крамли и заговорил о лошадях, что по крайней мере действительно интересовало ее.

Диана незаметно еще раз взглянула на Бея, который оживленно беседовал, окруженный дамами и джентльменами. Вероятно, он рассказывал что-то остроумное, и Синтия Хест-роп, держась за его руку, весело смеялась. Она поймала взгляд Дианы и в ответ холодно посмотрела на нее, а затем улыбнулась Бею.

Диана отвела глаза и увидела, что король зорко наблюдает за ней. Заметил ли он красноречивые взгляды обеих женщин?

Чувствуя себя словно зверь в клетке, за которым постоянно следят, она повернулась к своим несчастным кавалерам.

На следующее утро Диана проснулась с одной лишь мыслью — когда она снова увидит Бея? День, когда она не видела его и не разговаривала с ним, казался ничтожным.

После завтрака Диана облачалась в скромное, но изящное утреннее платье и, бросив придирчивый взгляд в зеркало, вышла в сад, чтобы присоединиться к королеве. Время от времени вступая в разговор, Диана обдумывала, как найти способ изменить отношение Бея к женитьбе.

Появление леди Дарем со своим двухнедельным ребенком помогло Диане отвлечься от грустных мыслей. По-видимому, королева специально пригласила молодую мать, так как очень любила детей, и сразу настояла на том, чтобы подержать малютку, щебеча что-то по-немецки.

Диана держалась поблизости вместе с другими придворными дамами, очарованная, как и все остальные. Ей редко приходилось видеть новорожденных младенцев, а этот был совсем крошечным. Шесть фунтов весом, как сказала мать, но вполне здоровенький.

Маленькая девочка спала, когда мать принесла ее, но вскоре открыла свои огромные темно-синие глазки и, не плача, посмотрела на незнакомые лица. Диана почувствовала страстное желание тоже подержать младенца и подумала, как чудесно было бы держать на руках ребенка Бея, стоя рядом с любимым мужем. На ее плечо упала тень.

— Леди Аррадейл, — раздался позади мужской голос.

Разочарованная, Диана повернулась, приветствуя лорда Рэндольфа.

Ей хотелось остаться и еще немного посмотреть на ребенка, но королева настояла, чтобы она отошла с лордом Рэндольфом. Тот взял ее руку и прижал к своей груди с необычайным пылом.

— Леди Аррадейл, вы прекрасный цветок в прекрасном саду. Готов поклясться, миледи, вы похитили румянец у роз!

Диана сдержала улыбку и поблагодарила небеса за то, что на свете есть человек, который никогда бы не стал болтать такую чушь. Однако пришлось принимать нелепые ухаживания лорда Рэндольфа, балансируя при этом между слабым поощрением и сдерживанием его самодовольной уверенности в своей неотразимости.

Ребенок на руках у королевы неожиданно заплакал. Леди Дарем и няня засуетились, совершенно очевидно желая успокоить ребенка, но не осмеливаясь забрать его у монаршей особы.

— Малышке холодно, — заявила Шарлотта. — Принесите одеяло!

Тем временем покрасневший младенец продолжал пищать что есть мочи.

Одна из придворных дам весьма неразумно взяла одеяло у маленького принца. Тот пронзительно закричал и тоже сделался красным, создавая гораздо больше шума, чем младенец.

— Перестань, любовь моя! — крикнула королева по-немецки и наконец передала малышку встревоженной матери. — Дайте мне моего дорогого сыночка. А вы, лорд Рэндольф, немедленно принесите еще одно одеяло!

Диана на мгновение подумала, что лорд откажется от такого лакейского поручения, но тот лишь поклонился и пустился бегом за одеялом. Няня передала принца королеве, но тот не желал успокаиваться.

— Лорд Родгар! — воскликнула королева таким тоном, словно стала свидетельницей второго пришествия Христа. Диана обернулась и увидела Бея в глубине сада. — Подойдите сюда! — крикнула королева. — Вы должны помочь мне успокоить малыша!

Маленький принц почему-то замолчал, глядя на неподвижно стоящего человека, и теперь раздавался только неистовый крик младенца.

Бей повернулся и пошел прочь.

Королева от удивления раскрыла рот, и все вокруг застыли, глядя на человека, который посмел нарушить придворный этикет. Оправившись от потрясения и забыв обо всякой осторожности, Диана подобрала юбки и бросилась вслед за Беем.

Она обогнула дом и обнаружила его совершенно спокойно стоящим в тени.

Диана остановилась рядом с ним, переводя дыхание.

— В чем дело? — спросила она, хотя уже догадывалась.

Он тяжело вздохнул, не глядя на нее.

— Я не могу вынести крика ребенка. Это моя слабость…

Конечно, Бей вспомнил о своей маленькой сестренке и о матери.

— Он плакал только оттого, что проголодался. — Родгар с побледневшим лицом повернулся к ней. — Я знаю.

— Ты обидел королеву.

Его губы слегка дернулись.

— Мне известны придворные правила.

Диана глубоко вздохнула.

— Что ж, по крайней мере этот поступок теперь отодвинет тебя на задний план среди претендентов на мою руку.

Он едва заметно улыбнулся.

— Это непредвиденный результат. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Вполне. — Она вдруг осознала, что они здесь одни и стоят так близко к дому, что их нельзя увидеть даже из окна. А что, если шагнуть навстречу, в его объятия сейчас, когда он нуждается в утешении?

Нет, это слишком опасно.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила она.

— Вернусь к королеве и извинюсь… как только прекратится плач.

Туда, где они стояли, почти не доносился шум. Оказывается, Бей нуждался в любви и защите. Крик младенца, должно быть, ранил его, как клинок.

Все новорожденные кричат.

Может быть, еще и по этой причине он не хотел иметь детей, несмотря на любовь к ним?

Бей подал ей руку.

— Пора возвращаться, миледи, — сказал он, снова приняв прежний, несколько чопорный вид.

Диана взяла его под руку, и они направились в сад.

— Чем ты оправдаешь то, что убежала вслед за мной? — спросил он.

— Скажу, мне показалось, что королева приказала вернуть тебя.

Это был единственный момент за последние дни, когда они оставались наедине, и сейчас они снова окажутся на солнце и на виду у всех.

Диана остановилась у кирпичной стены. Там, обхватив голову Бея рукой, она поцеловала его недолгим, но жарким поцелуем и прижалась к нему всем телом. Он не воспротивился, и они застыли так на несколько рискованных мгновений, пока она не нашла в себе силы отступить назад, снова взять его под руку.

Бей накрыл пальцы Дианы своей ладонью, и они постояли так, глядя в глаза друг другу.

Затем он поднял ее руку и прижал к своим губам.

— Ты очень храбрая женщина.

Минуту спустя они уже выходили на солнечный свет, где их могли видеть. Детей в саду не было.

— Лорд Родгар, — пронзительно крикнула королева, — подойдите сюда!

Он выпустил руку Дианы, вышел вперед и поклонился, однако королева резко приказала:

— И вы тоже, леди Аррадейл!

Диана сделала глубокий реверанс.

— Леди Аррадейл, — сурово сказала королева, — я не давала вам разрешения покидать нас. К тому же вы повернулись ко мне спиной!

— Прошу прощения, ваше величество. Мне показалось, что вы приказали вернуть лорда Родгара.

— Разве я посылала вас?

— Но она прекрасно справилась с этой задачей, ваше величество, — сказал лорд Родгар, принимая на себя гнев королевы.

Глаза Шарлотты сузились.

— Какими средствами, хотела бы я знать?

— Призвала меня к благоразумию весьма убедительными словами, ваше величество. — Он снова поклонился. — Прошу простить меня. Я не могу переносить детский плач.

Королева немного смягчилась.

— В таком случае вам не следует иметь детей, милорд.

— Всецело с вами согласен, ваше величество.

Диана готова была рассмеяться, видя досаду королевы, если бы вся эта история не была такой печальной.

— Зачем вы пришли сюда, милорд, — спросила королева, — если так не любите детей?

— Я здесь с благотворительной миссией, ваше величество. Леди Аррадейл отправилась на юг в спешном порядке и теперь нуждается в посещении магазинов, чтобы пополнить свой гардероб. Если она желает, я мог бы дать поручение моему секретарю помочь ей сделать соответствующие заказы.