Виктория Холт - Черный принц

А теперь настала очередь побеседовать с Лузиньяном.

Юг Коричневый был красивым мужчиной, ничего не скажешь. Он бесстрашно смотрел в глаза королю. Такого не запугаешь — Изабелла права. Неужели она неравнодушна к этому молодцу?

Джон порадовался, что сидит в кресле, а не стоит. Рядом с Югом де Лузиньяном король смотрелся бы невзрачно. Джон провел рукой по королевской мантии, и это его ободрило. Пускай Юг красавец, но король-то все-таки не он.

— Ну вот вы и стали моим пленником, — начал Джон.

Юг слегка поклонился.

— Нужно вам было не задерживаться в замке, а поскорей уносить ноги. Вы совершили ошибку.

— Это верно, милорд, — согласился Юг.

— Вы дали себя схватить. Неужто вы забыли, что подняли мятеж против своего законного короля?

Юг молчал.

— Вам известно, как поступают с изменниками?

— Я не изменник, милорд.

— Как так? Разве вы не подняли бунт?

— Я не скрывал своих намерений. И у меня больше нет обязательств перед вами.

— Вы отказались от участия в Божьем суде.

— Я бы не отказался, если бы со мной скрестили меч вы, милорд. Но с вашим наемником драться я не пожелал.

— Вы, Лузиньяны, слишком много о себе воображаете.

— Прошу прощения, милорд, но наш род славен и велик.

— Не смейте говорить о своем величии в моем присутствии. Мы с вами враги, Юг Коричневый.

— Ваша правда, милорд.

— А теперь вы мой пленник.

— Взятый в честном бою, милорд.

— Нет, вы пытались захватить мою мать — королеву!

— Она решила принять участие в войне, поэтому я действовал по правилам.

— Не смей мне перечить!

— Как вам будет угодно, милорд.

Джон откинулся в кресле и прищурился. Как поступить с Югом? Можно, конечно, подвергнуть его пыткам. Однако этим рыцаря не сломить — Джон знал такой тип людей. С ними не позабавишься, не то что с малюткой Артуром.

Но унизить Лузиньяна можно. Это будет для него мучительней всего. Да и спеси у наглеца поубавится.

Джону пришла в голову отличная идея.

— Увести, — приказал он.

Сдвинув брови, Джон стал думать о Юге и Изабелле. Неужели она и в самом деле его любила? Вполне возможно — мужчина он видный, а Изабелла такая страстная… Слава Богу, Юг этого не понял. Иначе все могло сложиться бы иначе. Лузиньян — дурак! Наверное, в войне он разбирается лучше, чем в любви, но на поле брани ему тоже не повезло.

К Лузиньяну можно не ревновать, но преподать ему урок все равно полезно.

Король позвал слуг.

— Нечего нам здесь рассиживаться, — сказал он. — Отправляемся назад, в Нормандию.

* * *

Идея Джона состояла в следующем: пленников скуют цепями и усадят в телеги, на которых крестьяне перевозят мелкую скотину. Любо-дорого будет посмотреть, как надменного мальчишку Артура, несостоявшегося короля, повезут через всю страну, словно теленка на рынок. А Юг Коричневый, неудачливый жених, будет похож на племенного бычка!

Остальные пленники тоже будут смотреться неплохо, но особое удовольствие Джон получит от унижения этих двоих.

Юный Артур сгорал от стыда, лежа скованный в простой крестьянской телеге.

Так ему и надо, думал Джон. Впредь будет поучтивей.

Король чувствовал себя настоящим триумфатором. Ведь все вокруг твердили, что ему далеко до брата и отца. В народе болтали, что он годен лишь на шашни с собственной женой, что он все время проводит на ее ложе. Если б любому из них дать возможность переспать с Изабеллой, они вели бы себя точно так же! Его смели называть слабым королем, говорили, что с Филиппом Французским ему не совладать, что Артур в скором времени отвоюет английскую корону.

А Джон взял и утер нос им всем!

А каково будет Филиппу, когда он узнает, что его протеже попал в плен, да и Лузиньян заодно! Хороший урок всем баронам. Будут знать, как бунтовать против своего короля.

Джон следовал через всю Нормандию в город Кан, упиваясь победой. Он обязательно покажет пленников Изабелле. То-то будет потеха. Пусть она посмотрит, как они валяются в грязных телегах. Это испытание будет для Лузиньяна горше любых пыток.

А горожане полюбуются на юного Артура, незадачливого претендента на корону.

Что ты скажешь теперь, моя маленькая Изабелла, о своем храбреце Лузиньяне?

* * *

Изабелла ждала мужа в Кане. Едва прибыв в город, Джон немедленно бросился к ней в опочивальню.

Его приветствовал радостный смех жены. Никогда еще они не расставались так надолго.

Джон хвастался Изабелле своим успехом:

— Главное в войне — скорость. Если бы я хоть немного промедлил, все было бы потеряно. Они взяли бы мать в плен. Только представь себе! Их план был необычайно дерзок.

— Но вы успели вовремя, вы сумели их остановить.

— Не только остановить, я взял их в плен. Хочу показать тебе свою добычу.

Изабелла надула губки:

— Не хочу я смотреть на ваших пленников.

— Нет, я настаиваю. Мы схватили самого Артура.

— Но он еще совсем ребенок.

— Кто бы говорил! Он постарше, чем ты.

— Не хотела бы я попасть к вам в плен.

— Это невозможно, — галантно ответил Джон. — Ведь это я твой пленник.

— Красиво сказано, — одобрила Изабелла.

— А теперь пойдем, полюбуешься на этот спектакль.

— Я же говорю, не хочу я смотреть на пленников.

— Ты сделаешь это, чтобы доставить мне удовольствие.

— А я думала, что вас куда больше заботит МОЕ удовольствие.

— Да, но лишь тогда, когда оно совпадает с моим.

Оба расхохотались. В конце концов Джон настоял на своем, Изабелле пришлось уступить.

Что за радость смотреть на всякие гадости? Пленники в цепях — это ужасно, особенно если они молоды и красивы. Изабелла начинала понимать, что с Джоном следует проявлять осторожность. Когда он сердился, глаза у него наливались кровью, и Изабелла сразу вспоминала памятную сцену, как он катался по полу и грыз зубами циновки.

Если она хочет своего добиться, нужно действовать хитростью. Ни в коем случае не допускать открытого столкновения.

Изабелла сидела во дворе рядом с супругом, когда мимо грохотали телеги с пленными.

Бедный Артур, подумала она. Совсем ребенок. Такой печальный, такой напуганный. А ведь они почти одного возраста. Изабелла передернулась, представив себя пленницей Джона — закованной в цепи, на грязной телеге.

Взглянув на следующую повозку, Изабелла ахнула. Юг! Он приподнялся, гордо вскинув голову. Казалось, рыцарь не обращает внимания на то, что происходит вокруг. У Изабеллы заколотилось сердце, волной нахлынули чувства. Ах, только не это! Она испугалась, что эти слова вырвались у нее вслух, ведь Джон следил за каждым ее жестом, за каждым движением.

Юг чуть повернул голову и посмотрел прямо ей в глаза. Что было в его взгляде? Изабелла попыталась безмолвно объяснить ему, что она ни в чем не виновата. Так сложилась жизнь, у нее не было выбора.

«Да, я хотела стать королевой, — думала она. — Хотела! Мне нравятся праздники, наряды, бриллианты, всеобщее поклонение. Нравятся мне и ночи с Джоном, хоть иногда я его пугаюсь. Ах, Юг, если б жизнь сложилась иначе…»

Телега проехала мимо. Изабелла не проводила ее взглядом, с показным равнодушием взглянула на следующего пленника.

— Ну, как тебе твой бывший жених? — спросил король.

Изабелла ответила не сразу, она не могла заставить себя отозваться о Юге пренебрежительно.

— Мне кажется, он держится храбрецом, — сказала она.

Джон замолчал, а сам подумал: если бы она его любила, то не посмела бы говорить при мне подобным образом. Значит, Изабелла довольна своей жизнью. Искренность — лучшее тому подтверждение.

Король приказал поместить Артура в замок Фалез, под стражу. Если мальчишке удастся сбежать, охранникам не сносить головы — пусть знают заранее. Сестра Артура Элеанора была отправлена в Бристоль. Она — женщина, ее можно не опасаться. Пусть живет себе на положении принцессы.

Прочих пленников Джон отправил в замок Корф, расположенный в Дорсете.

— Никак не могу решить, что мне делать с Югом Коричневым, — сказал он Изабелле. — Во всяком случае, тюрьму для него я выберу покрепче. Такой молодец может ведь и сбежать.

Изабелла молчала.

— Придумал! Пусть сидит здесь, в Кане. Здесь превосходная тюрьма — холодная и сырая. Когда мы с тобой лежим в опочивальне, можешь вспоминать своего жениха — ведь он будет совсем рядом. Хотя нет, ты должна думать только обо мне. — Он игриво провел пальцем по ее горлу. — Ты ведь не разочаруешь меня, милая?

— Каким образом?

— Проявив жалость к бедняжке Югу.

— Разве это облегчит его участь? — пожала плечами Изабелла.

— Нет, любимая. Совсем наоборот.

Всю осень они провели в Кане, а затем король решил остаться здесь до Рождества.

Было много праздников, представлений, танцев. Король с королевой, как и прежде, никогда не выходили из опочивальни раньше обеда.

Артур ехал по дороге, окруженный конвоирами. Как не хватало ему матери! Где сейчас Ги? Ах, если бы рядом была Элеанора! Но нет, Артур был совсем один, среди чужих людей, среди врагов.

Юноша все пытался разобраться в причинах столь позорного поражения. Надо было не тратить в Миребо время попусту, а брать бабку в плен и следовать дальше. Тогда победа была бы на его стороне. Как он мог совершить такую ошибку! Вина целиком лежит на нем самом — ведь это он приказал прервать штурм. Конечно, солдаты такому приказу обрадовались, ведь они устали после долгого марша и хотели отдохнуть… А какой чудесный был миг, когда он, Артур, стоял во дворе и руководил приступом, а бабка смотрела на него из окна. Наверняка в ту минуту она пожалела, что оказала поддержку не внуку, а своему никчемному сыну.

И вдруг в мгновение ока все перевернулось. Победители превратились в побежденных, в пленников, униженных и опозоренных. Никогда Артур не простит дяде той крестьянской телеги.

Впереди показались стены замка Фалез, знаменитого тем, что здесь появился на свет великий предок Артура Вильгельм Завоеватель. Должно быть, именно поэтому Джон приказал заточить племянника в Фалезе — пусть на него давит тень прославленного предка.

Комендант замка Вильям де Браоз и его жена Матильда ждали Артура во дворе. Вильям почтительно придержал стремя, помогая принцу спуститься.

— Надеюсь, милорд, ваша поездка была не слишком утомительной, — произнес он так почтительно, что Артур немного приободрился. — Я и моя жена сделаем все возможное, чтобы ваше пребывание в замке было приятным, милорд.

Матильда низко поклонилась Артуру. Это была высокая женщина с волевым лицом и глубоким звучным голосом.

Она сказала, что покои для его милости готовы, она сама позаботилась, чтобы он ни в чем не знал нужды.

После разговора с дядей Артур рассчитывал на куда менее любезный прием.

Комендант провел его вверх по спиральной лестнице; шествие замыкала Матильда.

Спальня, отведенная Артуру, была просторной; о том, что здесь тюрьма, напоминало лишь зарешеченное окно.

Вильям де Браоз извиняющимся тоном сказал:

— Увы, милорд, король приказал, чтобы вас содержали под стражей. За дверью все время будет часовой, а еще один, уж извините, должен спать в вашей комнате. Я понимаю, как это неудобно, но поделать ничего не могу.

— Поймите, милорд, — подхватила Матильда. — Мы хотели бы, чтобы вам в Фалезе жилось хорошо. Если вам что-нибудь понадобится, говорите нам, и мы по возможности выполним ваше пожелание.

Артур поблагодарил обоих супругов:

— Я и не ожидал встретить столь теплый прием. Дядя обошелся со мной куда суровей.

— Многие сожалеют, что все так получилось, — вздохнул Вильям. — Но приказ есть приказ, его нужно выполнять.

— Я не забуду вашей доброты, — пообещал Артур.

Убедившись, что в комнате есть все необходимое, комендант и его жена удалились, и тогда Артур рухнул на кровать.

Ему снилось, что он сбежал из Фалеза и едет на коне во главе войска. Рядом с ним мать и сестра. Они говорят:

— Мы знали, что ты недолго протомишься в плену. Скоро ты будешь свободен.

Проснувшись, Артур почувствовал себя гораздо лучше. Заточение продлится недолго, это очевидно. Добрые бретонцы не позволят, чтобы их юного герцога держали в тюрьме. Да, он потерпел поражение, но не в настоящей битве — просто так уж сложились обстоятельства. Покинь он Миребо на несколько часов раньше, и вся Европа говорила бы о его блестящем успехе. Полдела было бы сделано, корона оказалась бы почти в его руках… Ничего, даже Вильгельму Завоевателю в жизни не все удавалось.