Ольга Резниченко - Черта

— Тебе плохо?

Снова жесты вместо слов — качаю (отрицательно) головой.

— Это хорошо…

Данила, — вдруг мило улыбнулся и тут же протянул руку в знак приветствия.

Вылупилась. Вылупилась на него — и не могу нормально реагировать, Ау! Лерка! Соберись!!!

— Очень приятно, — едва слышно, скомкано, взволнованно прошептала. О, боже…

От прикосновения к нему, от чувства тепла… прям, передернуло, током стукнуло… от напряжения.

Пристыжено улыбнулась.

— Пошли прогуляемся, а то сюда скоро наши припрут.

(и вдруг завертел в руках радар, радар… капитана)

Кривая, стыдливая ухмылка.

— Пошли?

И снова вялый кивок вместо слов.

Глупые, неловкие попытки встать — тут же подхватил за руку и потащил на себя, помогая справиться с ватными, отекшими от неудобной позы сидения, ногами.

— Черт, мурашки в ногах… Сейчас…

(пошатнулась, как мешок — подхватил, уловил в объятия…. удерживая вертикально)

Краснею… белею, взволновано соплю, робею.

— Спасибо…

— Вот черт. Идут уже. Не успеем. Присядь.

(резкое движение — он присел, а я едва не завалилась на землю — удержал, притиснул к себе, пряча в папоротнике)

— Замри, — едва слышно прошептал на ухо.

Пристальный взгляд на радар.

Potapov, Melnik, Ogyrcov…

Ярко-зеленые точки упорно приближались к нам, вызывая страх и дрожь в моем теле, и в душе.

Черт, и чего это я? Словно в их руках — боевые патроны, а я, а я — едва не в тылу врага разведчик.

Молчу, молчу… едва дышу, зажатая в объятиях чуть мне знакомого парнишки. КАПИТАНА врагов.

Бог мой. Валерия Клинко, что ты творишь? Одумайся…

Шуршит трава, хрустят мелкие, отмершие палки-ветки под ногами, бурчит подлесок на грубых гостей — замерла, не дыша. Ужас… кусачими муравьями вмиг забрался по спине, разливая в душу жидкий азот — холод, дикий холод, мороз волнения разрывал всю меня изнутри.

— Валерия, какого… ты сидишь на одном месте? — вдруг зарычало в наушниках, испугав до чертиков.

Дернулась, подпрыгнула на месте, и если бы вовремя Данила мне не прикрыл рот рукой — точно бы закричала.

…

Еще минуты, еще мгновения — и шорох стал стремительно затихать, пока и вовсе не исчез, а на радаре — ядовитые точки не убежали далеко за "местные" меридианы, долготы и широты…

— Ты чего? — наконец-то прошептал мой новый знакомый и любезно выпустил из своей хватки.

— Да забыла отключить наушники. Испугалась.

— Ясно, — мило улыбнулся.

— Все, теперь будем жить? — и (более-менее осмелев) кивнула головой в сторону бойцов.

— Будем. Блин, да сними ты этот шлем. А то в нем как космонавт.

— Мой тренер не переживет мою отключку от линии.

— Так и не надо.

— Как?

— Не умеешь? — радостно заулыбался. Резко придвинулся. Умелое движение — расстегнул заклепки, и стал их уплетать в крепления куртки. — У нас так многие бегают. Лучше видно…

— Но так же нечестно… Как же вам тогда хедшоты выписывать?

— Ух, Лера, Лера… Это меньшая из уловок, к которым мы прибегаем в войнушках. Так что…

— Смириться?

— Остерегаться.

(шлем уже давно повис на моей шее, вальяжно развалившись, уткнувшись своей выпуклостью в спину; а проводки — связь все так же находилась при деле… штекерок в гнезде — и Юрочка ни за что не догадается…)

— Вот только звук в наушниках сделай громче, чтобы слышала, что твои говорят. Хотя это и дает процент, что тебя по этому спалят враги. Я в основном переключаюсь на приватку и вообще вырубаю связь. А уж если нужно на кого поорать или скоординировать, снова подключаюсь.

— Вот жук…

— А то, — коварно заулыбался.

— Ладно, пошли…. а то скоро нас в злостные "кемпера" запишут. Давай на север — там моих нет.

— Твоих нет, а вдруг — мои?

— Ну, опыт прятаться уже есть — повторим.

(радушно хмыкнула)

— А как же воевать?

— Успеем еще навоеваться. А я бы сейчас с радостью поболтал с тобой. Ты не против?

— А с чего такая честь? Или ты любишь воевать, стреляя прямым выстрелом по сердцам?

Пристыжено рассмеялся.

Неловкая пауза.

А я жду, жду ответ. Я? Или циник в моей душе? Не доверяю… даже Ангелу.

Вот до чего дожилась.

— Понравилась ты мне очень, — неожиданно отозвался (поняв, наверно, что не отвертится), — вот и захотелось познакомится, пообщаться.

Пришлось около двух часов круги наматывать по лесу, пока не отыскал.

— Так ты меня искал?

— Нет, блин. Наткнулся, как грибник на поганку. Конечно же искал, еще и пришлось твоего Капитана немного пораздуплять, чтобы та выдала великую тайну, где русоволосая девчонка с раскосыми, красивыми, большими серыми глазами бегает, прячется от меня…

— Светку?

— Ну, наверно. Ее имени я не спрашивал.

(пристыжено хмыкнула: как это он нашу красавицу, модель променял на такое чудище, как я??)

— Может, тебе неправильно наводку дали? Под такое описание…

— Ты издеваешься?

(пристыжено рассмеялась)

— Ну… так, немножко.

(промолчал, лишь ухмыльнувшись)

— Так что, идем? Или будем ждать подзатыльников?

— Идем…

* * *

— О! Классное дерево! Полезли наверх, там уж точно нас не заметят.

— Издеваешься?

— Не бойся, я помогу забраться…

— Ты — псих.

— Ну, не без этого…

* * *

Черт, раза два чуть не свалилась на землю, но все же удача была на моей стороне.

Действительно, очень даже мило — огромные ветви сплетались в одно-единое густое ложе, формируя громадное гнездо.

Неловкие попытки — и наконец-то расселась, как бог на облаке

(хотя жуткое чувство (что глупое движение — и свалюсь долой) не покидало меня ни на секунду).

* * *

— Откуда ты?

— Сумы…

— Ох, не близко. Правда, у меня там где-то рядом с вами тетка живет. В Ахтырке.

— Слышала… — (мило улыбнулась). — Была когда-то раз там, в детстве… И то проездом… на море-с моря ездила.

— Ну, эт уже два раза! А значит, ого-го!!!

(рассмеялась)

— А ты откуда?

— Николаев.

(пристыжено закусила губу)

— Опять-таки слышала, но…

— Не была…

— Нет.

— Красивый город. И порт у нас есть.

— Так у вас море рядом?

— Относительно… А так выход на Лиман, а с него уже… в Черное.

— Классно, наверно.

— Угу.

— А Лиман огромный?

— Широкий, в смысле?

(живо кивнула)

— Еще какой…

…

— Так а ты не спрашивала у куратора про своего брата? Может, если письмо послать туда нельзя (… из-за их этой глупой секретности), то хоть сами пусть позвонят. Расспросят. Блин, я не понимаю…

— Та ладно, я уже стараюсь не думать об этом. Смирилась.

— А вот зря. Попытайся. Раз подойди, два, пять — авось напнутся и позвонят. Что им стоит?

— Да я как-то спрашивала, просила… Наша В. П. обещала разузнать. На том и всё…

— "Я… как-то", — (добродушно перекривил), — Надо быть настойчивей. Ты же не колбасу с мороженным просишь.

(невольно рассмеялась)

— Хех… а у нас был такой случай. Мол, на День рождения… "торт разрешите купить", не за деньги — так за ОД. Писец, я долго смеялся… Хорошо, что не додумались водку просить… Вот была бы хохма.

(радушно улыбнулась)

— Так что не чуди. Я тебе говорю, настаивай — и получится. Пойми… не то, что это только тебе нужно (а так и есть), но дело тут в другом — никого иного и не послушают. Я бы сам походил, подоставал своих — да что мне скажут? Иди, не лезь, ей не нужно, а ты пнешься…

— Спасибо, — (пристыжено улыбнулась я). — Понимаю.

(тяжелый вдох)

Ладно, завтра попробую.

— Не завтра, а сегодня. Начинай сразу бомбить, а повторно — всегда успеешь.

— Спасибо…

— Да не за что… Лишь бы достучалась…

* * *

— Клинко, да что у тебя сегодня за день такой? НЕ СИДИ НА МЕСТЕ!!!

От гневного, раздраженного крика Юрочки (а донеслось из наушников прям сюда) невольно рассмеялись.

— ДА уж, грозный у вас дядька.

— Да нет. Он хороший, просто нервный немного.

— Ясно. Ну, что… полезли в низ? Разомнем кости?

— А твои злиться не будут?… что без капитана остались?

— Они у меня самостоятельные бойцы. Хотя я и предупредил своего Зама — он сегодня координирует "заблудших".

— Как предупредил?

(надулась, натупилась я, уткнувшись пристальным, бурящим взглядом в глаза)

Так о нас… твои знают?

— Твои — не твои… А вот Зам мой, Лешик Мызин, мой лучший друг, — отличный парень. Без лишних вопросов всегда подстрахует. Так что не волнуйся.

(пристыжено улыбнулась, невольно изогнув брови от немого возмущения — все еще не верю, недовольна ответом)

— Не бойся, о том, что я здесь с тобой, по ходу только твоя Светлана знает. Но я, надеюсь, она — нормальный человек?

— Да. Отличный.

— А, ну вот. Не переживай ты так.

— Вообще, странно, что она тебе рассказала, где я.

— Ничего странного. Мне пришлось такую пытку пережить и дать двести клятв за всех своих родственников, прежде чем получить наводку.

Зверь, а не партизан.

(улыбнулась)

— Ладно, полезли. А то твой Юрик прибежит сюда и убьет нас двоих за кемперство…

(невольно скривилась, вспоминая… прошлое — черт, а эти слова уж никак не смешные…)

— Пошли… — и спешно полезла вниз.

Мамочка… как бы не убиться.

* * *

Время летело незаметно…

Слова, идеи, темы… даже самые простые, порой глупые, — все выходило на диво забавным, увлекательным.

Вспоминания…

… приключения из той, былой жизни… Беды и радости…

… накатывало необоснованное… чувство, будто мир и не менялся вообще. Будто ничего ужасного… черт, будто всего того гадкого будущего, что сулит эта школа, и нет. Нет.

Веселая прогулка, веселая осень в стенах обычного спортивного лагеря…. да и только.

Черт…

В моем мире снова на небе появилось солнышко.

Рада? РАДА ЛИ Я???

Не знаю…. еще не знаю.

Ведь за всё придется платить. ЗА ВСЁ.

И я уже знаю, какой счет будет предъявлен мне.

Вот привыкну…, привыкну, уверую…

Открою душу — и боль расставания тут же разрежет меня пополам…

… едва разверну свой кокон, едва раскроюсь — как тут же судьба ржавые гвозди в сердце заколотит, и лишь тихий, жестокий хохот известит о моей гибели, очередной, повторной гибели…

Что нам светит? Что? Четыре встречи. Всего четыре прекрасных… на грани счастья, на грани рая, бездумного, беспечного, сумасшедшего рая встречи…

… а дальше, дальше Что? -

ПРОПАСТЬ.

И снова одиночество…

… только уже с кровоточащим сердцем.

Стоит ли оно того? Стоит?

Нет.

Тогда почему я все еще здесь? Почему рядом с ним? Почему боюсь/не хочу уйти?

Будто маленький ребенок, ухватилась мысленными щупальцами за своего родненького человечка… и страшно оторваться,

отпустить.

— Черт, кто-то идет.

— Где?

Но вместо слов — резкий рывок, толкнул, пнул меня к дереву и прижал собой.

— Замри, — едва слышно… на ухо.

Теперь и я слышу шорох.

Идут…

Глаза робко скользнули по его груди… верх… к подбородку, к губам, еще чуток — и коснулись несмелым взглядом глаз. Испуганно, стыдливо дрогнула… и вновь скатилась к губам.

Так близко, так близко…. И не дышать, не дышать — … от волнения дрожат, мерзнут руки, немеет спина, укрываясь настом, и бьют эмоции жарким пульсом внизу живота.

Но не страх, не страх это