Его глаза потеплели. Как будто тучи разошлись на сером грозовом небе. Она увидела это превращение воочию и залипла на нем. Это было красиво. Ставр хмыкнул, обнял ее плечи рукой, притянул к своему боку:

— Тогда почему слова девчонки тебя задели настолько, что ты уже второй день — сама не своя?

— Вспомнила, чем окончилась моя беременность три года назад, — не стала ничего скрывать Люба. Мужчина выругался про себя. Помянул незлым тихим словом занозу Дашу Иванову. Чтоб ей пусто было. Он не знал, что сказать, и утешить как. В этой ситуации даже его супер-мозг не был помощником. А Любовь, между тем, продолжала. — Я потом много раз думала о том, почему это со мною случилось. И знаешь, к какому выводу пришла? Я получила то, что заслужила.

— Люба…

— Нет-нет, послушай… Это ведь самое страшное преступление, когда люди позволяют себе завести детей. Завести. Понимаешь? Чтоб спрятаться за ними от жуткого понимания того, что ты сам не состоялся, похоронил собственные мечты. Чтоб таким образом сбежать от личного одиночества, страхов, чтоб заткнуть внутреннюю пустоту и личную боль. Дети становятся для людей эдакими антидепрессантами для собственного непомерно раздутого эго. Они рождаются не от избытка любви, как должно было бы случиться, а наоборот… Понимаешь? И я тоже неосознанно пошла на это преступление. Мне было почти тридцать, биологические часы оглушающе громко тикали, родители при встрече пристально заглядывали в глаза, мол, когда же, когда, а муж гулял направо и налево. Разве я имела право на ребенка? Разве действительно хотела его? Нет. Я хотела спрятаться за ним. У меня была депрессия, но я предпочитала не знать о ней. Понимаешь, Ставр? Поэтому я хотела завести ребенка. Для того, чтобы хоть что-то отвлекало от пустоты, которая образовалась в моей душе. Я говорю страшные вещи, да?

— Нет. Ты удивительно мудрая женщина.

— Мудрая… Я ведь поняла это далеко не сразу. Знаешь, когда смерть подкрадывается на расстояние вытянутой руки, спать практически невозможно. Появляется масса времени для раздумий. Вот тогда-то я и поняла, что мною двигало. Нет, я, конечно же, любила свою девочку. И ее смерть… Она ведь не забудется никогда. Как и чувство вины. Я не могу не думать о том, что, возможно, моя дочь и выжила бы. Если бы была действительно плодом любви, а не результатом моего волеизъявления. Но, знаешь, несмотря ни на что, часть моей души навсегда умерла с ее уходом. Я любила ее, и ждала. Очень.

Ставр не стал ничего отвечать. Просто обнял Любовь еще сильнее, наполняя ее своей силой. Она оценила. Поняла все. Мудрая… Он не зря так ее называл. Благодарил небо, что прислушался к собственной интуиции, и не упустил свою женщину. Раньше Ставр не мыслил себя рядом с кем-то, а сейчас, наоборот, не представлял, как он вообще раньше жил без нее…

— А у тебя все было совсем не так.

— В смысле?

— Тебе не нужно было за кем-то прятаться. Ты всегда был самодостаточным.

Ставр улыбнулся про себя.

— Потому что никогда не хотел детей?

— Не только поэтому. — Любовь немного отстранилась в его руках, так, чтобы иметь возможность заглянуть в глаза. — Мне кажется, что ты нашел в себе целый мир, и тебе настолько комфортно, настолько увлекательно в нем, что даже не знаю, зачем тебе, по итогу, я. Проблемная и…

— Тш… Люб… — Ставр притянул женщину к себе и уткнулся губами в висок.

— Глупости говорю, да?

— Да. — Так и было, по большому счету. Он очень хотел бы найти слова, которые могли бы разрушить все ее страхи. Рассказать, насколько Любовь стала важна для него. Но разве такое опишешь словами? Поэтому Ставр выдавил из себя простое «да», которое, как он наделся, расскажет ей обо всем. Дурак. Нужно учиться разговаривать. Женщины любят ушами. Но он настолько уже привык к их безмолвному взаимопониманию…

— Ну и ладно. С тобой можно и глупостями заниматься, — расслабилась Люба, откинувшись в его руках.

Вот! Вот, что Ставр в ней любил. Вот, чем он восхищался. Ничего… Когда-нибудь он научится говорить. Когда-нибудь найдет нужные слова и сформулирует то, что переполняет уже которую неделю. Самодостаточный… Да, в этом, как и во многом другом, Люба была права. Интуитивно чувствовала в нем то, о чем многие и не догадывались. Хотя вряд ли кто сомневался в его целостности. Мог ли Ставр когда-нибудь подумать о том, что это качество вылезет ему боком? Он, привыкший все держать под контролем, всю жизнь надеявшийся только на себя, в ситуации с Любой практически утратил способность влиять на ход событий. И сейчас чувствовал себя болезненно незащищенным. Она стала его слабым местом, но мужчина уже не мыслил иного. И не хотел быть сильным без нее. Он думал, прикидывал, просчитывал варианты и шансы. Черт, он даже высчитал процент вероятности ее смерти, который был относительно невысоким. И это хоть как-то удерживало Ставра от всяких безумств. Он, достаточно холодный и отстраненный, столкнулся с совершенно неконтролируемым ураганом чувств.

— Не замерзла?

— Совсем немного. — Люба знала, что, услышав такой ответ, Ставр сразу же прервет их посиделки, но несмотря на то, что ей категорически не хотелось этого делать, она не могла ему соврать. Даже в такой мелочи не могла.

— Тогда собирайся, отвезу тебя в одно место, погреемся. Давно хотел, и все не удавалось.

Люба вскочила. Такой план ей был по душе. Она любила сюрпризы.

— А что с собой брать?

— Ничего. Запрыгивай в машину, я сейчас все принесу.

Ставр привез Любу к горячему источнику. Небольшой бассейн, в котором пузырилась и бурлила вода. Такое себе джакузи, сотворенное самой природой.

— Ух ты… А я купальник не взяла.

— А зачем он тебе? Кроме нас, здесь никого нет. А я, по-моему, все уже видел, — пошутил Ставр, но его взгляд был отнюдь не веселым. Тяжелый, горячий, искушающий. Люба закусила губу. Подняла руку, расстегнула на рубашке верхнюю пуговку, не сводя взгляда с любимого, и двинулась дальше вниз. Пуговка за пуговкой, пока в раскрытых полах рубашки не показались затянутые прозрачным кружевом груди с напряженными то ли от холода, то ли от обуревающего желания сосками и плоский, тренированный живот. Мужчина сглотнул, повел головой, как бы подталкивая Любу к дальнейшим действиям. Она улыбнулась, потянула вниз язычок молнии на ширинке. Стащила джинсы, наступила на задники кроссовок, разуваясь.

— Здесь ступеньки, — хриплым голосом заметил Ставр, кивком головы указывая на небольшой деревянный мостик, который Люба не замечала до этого. Она кивнула, и осторожно спустилась в воду.

— Хорошо… — восхитилась Любовь. — Но будет еще лучше, если ты составишь мне компанию. Ставр кивнул, разделся быстро, как будто сдавал норматив. Спустился к ней, потому что уже не мог просто смотреть. Пальцы зудели — настолько ему хотелось прикоснуться к ее совершенному телу, сжать соски, лизнуть острые сочные вершинки. Погрузиться в ее влажное, тугое нутро. Уселся рядом, тут же коснулся манящих губ своими губами, скользнул языком в рот, где его с радостью приняли. Он никогда еще не целовался с таким удовольствием. Люба застонала, царапая его грудь острыми ноготками. Подалась бедрами к нему. Ставр намек понял, опустил руку к развилке, погрузил сразу три пальца внутрь, а большим надавил на клитор. Женщина всхлипнула, захват на его плечах усилился, став болезненно-сладким. Ему нравилась ее несдержанность.

— Хочу тебя. Хочу.

— Сейчас-сейчас, славная моя.

— Я на таблетках. Не медли.

Черт. И когда он упустил этот момент?

— Люб… А можно я сзади?

Она замерла в его руках. Подняла расфокусированный взгляд.

— Если ты не хочешь, то ничего, можно и так, как обычно…

— Хочу. — Шепчет, и тут же переворачивается, становясь на колени. Руками хватается за каменный выступ. Прогибает спину, а он любуется ее совершенством. Придвигается вплотную, скользит сочащейся распухшей головкой между половинок аккуратной попки, и погружается во всю длину. Ее всхлип, его рык. И жесткие, размеренные толчки. Пальцы теребят соски, поглаживают клитор, зубы прихватывают кожу на затылке. Он ведет себя, как животное, что-то низменное просыпается в нем и требует выхода. Она хнычет, зажимает его стальными тисками своего оргазма, откидывается на крепкую мужскую грудь. Из такого положения Ставр прекрасно видит, как подрагивают ее упругие груди, как в пароксизме страсти проходит судорога по лицу. Это красиво, это последняя капля в чаше его желания. Два резких толчка, зубы на холке смыкаются еще сильнее, и он кончает в ее глубинах, сопровождая процесс громким несдержанным криком.

Глава 15

Следующий день был на удивление солнечным. Ставру даже пришлось опустить жалюзи в кабинете. Он как раз занимался этим, когда в дверь постучали и тут же вошли.

— Ставр Яныч, у нас тут ЧП.

— Что случилось?

За спиной администратора показался толстый мужик в расстёгнутой на пузе рубашке, который, бесцеремонно отодвинув служащего, прошел в кабинет хозяина:

— Меня обокрали. Требую немедленно вызвать полицию, а также компенсировать мне весь немалый ущерб.

Ставр перевел нечитаемый взгляд на собственного менеджера. Тот кивнул, подтверждая слова толстяка.

— Двадцать четвертый номер?

— Все верно, — подтвердил администратор. — Сектор С.

— Когда вы обнаружили пропажу? — обратился хозяин базы к постояльцу.

— Только что! Стал бы я ждать!

Ставр выдохнул. Все-таки не Дашка! Нет, ему было плевать на девчонку, по большому счету. Но не хотелось бы ошибиться в человеке. Подставить под сомнение собственные навыки и знания. Но еще больше не хотелось разочаровать Любу. Она бы переживала. Мужчина был в этом уверен. Не смогла бы вот так запросто отмахнуться от Дашки.

— Не переживайте. У нас отличная служба безопасности. Мы найдем вашу потерю и виновных в ней.

— Да что вы можете! — презрительно скривился мужик. — У меня там тысячи три баксов тю-тю…

— В следующий раз пользуйтесь сейфом. Это убережет и вас и нас от ненужных проблем, — посоветовал менеджер.

— Тебя забыл спросить, что мне делать! Предполагается, что в отеле, за который я плачу немалые деньги, никаких краж не может быть априори. Так что, ментов будем вызывать?

— Это ваше право. Со своей стороны, я уже все сказал. Уверен, что моя служба безопасности в данном случае сработает гораздо более профессионально. Впрочем, решать вам.

— Ну-ну! Уж будьте любезны. В кратчайшие сроки. А то я вам такую репутацию сделаю, что сюда ни один уважающий себя человек больше не приедет.

— А вот угроз я не потерплю. — Голос Ставра становится колючим. От него веет холодом и чем-то таким… Кабан пятится к двери, откуда раздаются истерические женские вопли.

— Ленка, хорош вопить. Сча найдут твои бирюльки…

— Ром, вызывай начальника службы безопасности. Поднимайте записи камер, вызывайте вчерашний персонал, который заходил в номер.

— Я уже здесь.

Хорошие у него все-таки работали парни. Профессиональные!

— Это не Дашка. — Зачем-то сразу пояснил начальник СБ.

Ставр хмыкнул. Каким-то непостижимым образом судьба Даши Ивановой стала небезразлична для всего его персонала. Вот и Костя переживал, чтоб он на нее не подумал. А Костя, между прочим, был довольно таки жестким мужиком. Его даже побаивались.

— Я помню, что она вчера не работала. Тогда кто?

— Есть у меня одна идея. Но сейчас о ней рано говорить. Никаких доказательств не имею, а голословные обвинения… Сам знаешь.

— Твоя идея как-то связана с сынком борова? — вздернул бровь Ставр. Наблюдал он несколько раз за поведением «мальчонки». И не сказать, что то ему понравилось. Как и отец, парень был хамоват, не воспитан и бескультурен. Мог ли он стащить деньги у собственных родителей?

— Ничего мимо тебя не проходит, — пожаловался СБшник.

— Что есть, то есть. Работайте. Будет информация…

— Сразу же сообщим.

— Ага… Давай.

После ухода персонала тихо в кабинете оставалось недолго. С тряпкой наперевес к нему ворвалась Дашка. Ее глаза были круглыми и злыми:

— Что, уже приговор вынесли, и осудили?!

— Во-первых здравствуй, Даша. Во-вторых… Ты о чем?

Девочку трясло от эмоций. И, наверное, злости…

— О краже! Думаешь, это я, да?! Сиротка позарилась?

— Нет… — пресек монолог Даши Ставр, но та его даже не слышала.

— Я не брала ничего, слышишь?! Я обещала ничего не брать! Любе обещала!

Она не врала. В тот самый первый день Люба, со всей тактичностью, на которую только она была способна, попросила Дашку воздержаться от своих криминальных наклонностей, и та, скрипя зубами, дала слово не воровать. К своим обещаниям девочка относилась очень серьезно. Да и как вообще она могла укусить руку, которая ее кормила? Подвести людей, которые впервые в жизни отнеслись к ней по-человечески?! Так поступали только звери. И несмотря на то, что Ставр однажды назвал ее зверенышем, Даша им не была. За хорошее к себе отношение она готова была на все! Никогда в жизни она бы не поставила его под угрозу. Да и платили за работу нормально. Ей хватало.