У Изабеллы слегка закружилась голова. Она уже начинала привыкать к страстности мужа, но подозревала, что все еще не испытала ее во всей полноте. Хью никогда прежде не делал того, что сейчас, но Белли это понравилось. Со вздохом она приподнялась, чтобы Хью мог обнять ее, и слегка отстранила его от уже начинавших сладко ныть грудей.

— М-м-м-м-м… — простонала она, и ее острые ноготки слегка вонзились в его кожу.

Хью задрожал от волны наслаждения, пробежавшей по спине.

— Чертовка, — ласково прошептал он, прервав поцелуй, — ты еще слишком невинна и не знаешь своего могущества, и слава Богу за это!

Белли в ответ поцеловала его в ухо и принялась кончиком языка вылизывать ушную раковину. Рука ее опустилась вниз, чтобы приласкать его, и Белли смело прошептала:

— Твое орудие уже крепко, как железо, милорд. Ты больше не в силах терпеть, Хью Лэнгстонский. Иди, соединись со мной, муж мой. — И она снова поцеловала его в ухо теплыми губами.

— Ты — бесстыдница, — поддразнил ее Хью. Пальцы его ощупали желанные ворота, и Хью нашел свою супругу вполне готовой принять его.

— Да, — подтвердила она. — Я совершенно бесстыдна, когда речь идет о твоей страсти. Скорее! хочу ощутить, как твой горячий стержень войдет в мою сокровищницу, милорд муж мой. Я не могу без тебя!

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я взял тебя, — насмешливо велел Хью.

— Я хочу, чтобы ты меня взял! — воскликнула Белли. — О, Хью, пожалуйста! Скорее! Я хочу, чтобы ты меня взял!

Хью чуть не умирал от желания тут же наброситься на нее со всей страстью, но заставил себя двигаться очень, очень медленно. Он, к собственному недоумению, обнаружил, что никак не может насытиться любовью своей юной жены. Иногда ему приходило в голову, что, если бы это было возможно, он проводил бы с ней в постели вес дни и ночи напролет. С их свадьбы не проходило и дня, исключая периоды ежемесячного недомогания Белли, чтобы Хью не овладевал ею несколько раз. И Белли разделяла его страсть. О Господи! Она тоже хотела его!

— Мне придется надеть на тебя пояс целомудрия, — проворчал он, — когда я летом отправлюсь на королевскую службу. — Ягодицы Белли судорожно сжимались в такт его толчкам. — Твоя страсть уж слишком горяча, красавица моя. — Хью поднял ее ноги, чтобы проникать в нее еще глубже, все никак не в силах насытиться любовью сполна.

— Она всегда будет горяча для тебя, милорд, — сказала Белли, обнимая ногами его талию. О Господи! Он был восхитителен, и Белли была готова умереть от наслаждения. — Ни один мужчина в мире не доставит мне такого счастья, как ты! — И Белли почувствовала, что она плывет и растворяется в бесконечности, и стоны Хью слились с ее криками, когда оба достигли вершины блаженства.

Потом они долго лежали рядом, не размыкая объятий.

Наконец Хью сказал:

— Через несколько дней мне придется покинуть тебя. Я должен съездить к своему деду в Уорсестер. Мои птицы прекрасно приживутся в Лэнгстоне, а я обещал подарить тебе кречета, красавица моя. Я хочу взять птенца и обучить его.

— Разве мне нельзя поехать с тобой? — спросила Белли. — Я всю свою жизнь провела в Лэнгстоне. Думаю, мне понравится путешествовать.

— В следующий раз, любимая, — ответил Хью. — Сейчас время для визита неподходящее: здесь слишком много работы. Даже если Рольф останется в Лэнгстоне и будет заботиться о поместье, я не хотел бы, чтобы все хозяйство снова ложилось на плечи твоей матери. Теперь Лэнгстон принадлежит тебе. Но прошло слишком мало времени, чтобы покидать его. Это смутит слуг и повредит твоему авторитету. А твой авторитет должен быть силен, поскольку этим летом меня обязательно призовут на службу, как и Рольфа.

Король будет сражаться со своим братом, который попытается захватить Англию. И мы с Рольфом должны участвовать в битве, будет ли она происходить здесь или в Нормандии. На тебя же, красавица моя, ляжет вся ответственность за Лэнгстон. И хотя ты управляла поместьем после отъезда отца, хозяйкой Лэнгстона всегда считалась твоя мать. Теперь все иначе.

В отсутствие господина Лэнгстон находится в распоряжении его супруги. И все будет зависеть от тебя.

— Но ты когда-нибудь познакомишь меня со своими родными? — спросила Белли. Несмотря на разочарование, она прекрасно поняла все, что сказал ей муж. На ней действительно лежала ответственность, и если даже она не казалась тяжелой, пока муж был рядом, то Белли все же помнила, каково ей приходилось до появления Хью.

— Если война не затянется, мы с тобой поедем к деду осенью, после того как уберут урожай, — ответил Хью и скрепил свое обещание поцелуем.

Несколько дней спустя Хью отправился в путь в сопровождении своего оруженосца Фалька и шестерых молодых лэнгстонцев, недавно обученных военному делу и с нетерпением предвкушавших возможность увидеть большой мир. Изабелла помахала рукой вслед своему супругу.

Она была расстроена, но не выказывала этого. Хью будет отсутствовать целый месяц, и Белли уже начала тосковать по нему. Как же ему удалось так быстро привязать ее к себе? Белли рассмеялась над собственной глупостью. Хью Фоконье был сильным и добрым. Он умел посмеяться и не позволял никому, включая свою жену, садиться себе на голову. Белли уважала его и даже, возможно, начинала чувствовать к нему некоторую любовь.

Хью отсутствовал несколько недель. Уже кончался апрель, когда внезапно раздался крик караульного на сторожевой башне. На дальнем берегу реки, у переправы, показался небольшой отряд вооруженных всадников. Изабелла стояла на стене Лэнгстонского замка и считала.

— Десять человек, — произнесла она. Потом, обернувшись, спросила Алетту:

— Где Рольф де Брияр?

— Он поехал сегодня утром в дальнюю деревню, — ответила Алетта. — Тебе не кажется знакомым предводитель этого отряда. Белли?

— По-моему, лучше послать за Рольфом, — сказала Белли, не обратив внимания на вопрос матери. — Мы в безопасности, пока они не попытаются переплыть реку.

Но я думаю, они не решатся. Любому дураку ясно, что здесь слишком сильное течение.

— Это Ричард! — внезапно воскликнула Алетта. — Это твой брат, Ричард де Манвиль. Смотри внимательно, Изабелла. Разве это не Ричард?

Распорядившись, чтобы послали за сенешалем. Белли внимательно взглянула на дальний берег реки.

— Возможно, это действительно Ричард, — сказала она. — Я не могу точно рассмотреть с такого расстояния.

Кроме того, когда я последний раз видела его, он был еще мальчиком.

— Что ему понадобилось? — тревожно спросила Алетта. — Зачем он вернулся в Англию? Он должен быть в Нормандии.

— Вы боитесь? — удивилась Изабелла. — Чего вы боитесь, мадам? Де Манвили не могут ничем вас обидеть.

— Ричарду не стоило приезжать сюда, — сказала Алетта. — У него нет никаких причин являться в Лэнгстон. Он принесет нам несчастье.

— Его ждет здесь несколько сюрпризов, — сказала Изабелла. — Ведь ему не сообщили о моем замужестве, верно?

Алетта покачала головой.

— Нет, — ответила она. — Я считала, что в этом нет никакой необходимости. Ведь он не побеспокоился сообщить нам о смерти твоего отца и о своей женитьбе. Мы даже не знаем, кто его жена и есть ли у него ребенок.

— А мне это и неинтересно, — отозвалась Изабелла. — Когда Ричард примчался обратно в Манвиль только из-за того, что отец оставил Лэнгстон мне в наследство, я поняла, что он любил не нас, а Лэнгстон.

— Однако ты никогда об этом не говорила! — воскликнула Алетта. — Ты все время защищала его! Как ты могла?

— Он мой сводный брат, мадам, — спокойно ответила Белли.

— Эй, там, в замке! — послышался крик с дальнего берега.

— Как всегда, нетерпелив, — заметила Белли и крикнула в ответ:

— Назовите себя, милорд!

— Я Ричард де Манвиль, господин Лэнгстона, — раздался ответ.

Изабелла звонко и насмешливо расхохоталась:

— Вы не хозяин Лэнгстона, Ричард, и вам это прекрасно известно! Я пошлю перевозчика за вами и двумя из ваших людей, когда вернется наш сенешаль. А до тех пор вам придется подождать, братец.

— Белли? Это ты? Господи, детка, как же ты выросла!

Помоги нам переправиться! Мы с самого утра ничего не ели.

— Это твои сложности, Ричард, — ответила Изабелла. — Я впущу тебя в замок, только когда вернется сенешаль, и ни минутой раньше. Конечно, ты можешь попытаться переплыть реку, но скоро начнется прилив. Если ты утонешь, то у меня будет меньше хлопот. Давай попробуй, если хочешь.

Настал черед смеяться Ричарду де Манвилю:

— Белли из ада! Да ты, я вижу, совсем не изменилась!

Хорошо, мы подождем, малышка.

Изабелла и Алетта спустились со стены и вернулись в зал. Алетта нервничала:

— Как он посмел назвать себя господином Лэнгстона!

Он же все прекрасно знает!

— Он может называть себя как угодно, мадам, от этого ничего не меняется. Лэнгстон — мое наследство. Король выдал меня замуж за Хью Фоконье, и теперь хозяин Лэнгстона — мой муж. Что сможет Ричард поделать с этим? — заявила Изабелла.

— Он очень похож на своего отца, — угрюмо произнесла Алетта. — Он ничего не делает просто так. — Она приняла кубок с вином из рук стоявшего рядом слуги и осушила его. — Что он хочет?

— Очевидно, у него есть какой-то план, чтобы отнять у меня Лэнгстон, — ответила Изабелла. — Он получил Манвиль и женился. Я готова поспорить, у него уже есть наследник, иначе он не покинул бы свою жену. А теперь он хочет получить и мою долю. — Белли рассмеялась. — Как удивится мой жадный братец, когда узнает, что Лэнгстон больше не беззащитен и его сестра может постоять за себя!

Рольф де Брияр вернулся из дальней деревни вместе с посланным за ним слугой.

— Я уже видел, — произнес он, входя в зал, затем поклонился Изабелле, но не сводил глаз с Алетты.

— Это мой сводный брат Ричард де Манвиль. Он называет себя господином Лэнгстона, — сказала Изабелла и объяснила ситуацию. — У нас должно хватить людей, чтобы защитить замок от такого маленького отряда, верно?

— У нас хватило бы людей, чтобы защитить Лэнгстон и от куда более многочисленного врага, — ответил Рольф.

— Я надеюсь, наши стражники готовы к битве, Рольф.

Я не хочу, чтобы у моего брата зародилось хотя бы подозрение, что у него есть шанс отнять у нас Лэнгстон. Ричард обаятелен, но безжалостен.

Рольф де Брияр кивнул.

— Дайте мне один час, миледи, а потом я пошлю перевозчика за ним и всеми его людьми. Лучше не оставлять на том берегу никого, иначе они станут бродить по нашим землям. Не исключено, что ваш брат привез с собой еще людей, которые просто не успели присоединиться к этим.

Если сэр Ричард со своими спутниками будет в замке, то опасность снаружи уменьшится. А через несколько дней вернется Хью.

— Я поручаю вам защитить нас, Рольф, — сказала Изабелла и, к удивлению сенешаля, улыбнулась.

Слегка ошарашенный, Рольф снова поклонился и вышел из зала.

— Нам следовало бы позаботиться о нарядах, мадам, чтобы достойно встретить почетных гостей, — предложила Изабелла.

Когда час с небольшим спустя Ричард де Манвиль вступил в зал Лэнгстона, его изумленному взору предстала Изабелла при полном параде. Белли действительно была выше среднего для женщин роста. Она держалась поистине горделиво. На ней была легкая шерстяная туника бледно-желтого цвета и длинная пышная юбка из зеленого льна.

Ворот туники был расшит темно-синими и золотыми нитями, такая же вышивка красовалась на манжетах. На талии туника была перехвачена зеленым шелковым поясом. Рыжевато-золотистые волосы были аккуратно уложены в золотую сеточку. Ричард просто не мог узнать в этой юной красавице ту девочку, с которой он попрощался, уезжая в Нормандию.

— Изабелла, малышка моя, — приветствовал он сестру и заключил ее в объятия. О Господи Иисусе! У малышки оказалась настоящая женская грудь! Ричард прижал ее к себе чуточку крепче, чем полагалось бы, и не торопился разжимать руки.

Изабелла резко высвободилась.

— Добро пожаловать в Лэнгстон, брат, — сказала она по-английски, а потом спросила прямо:

— Зачем ты приехал в Англию? Разве Манвиль не нуждается в твоих заботах?

— Отец умер, и Уильям тоже, — драматическим тоном объявил Ричард.

— Ты что, думаешь, мы этого не знаем? — воскликнула Изабелла. — Мы знаем и то, что ты женился.

— Я не предполагал, что слухи об этом дойдут в такое уединенное местечко, как Лэнгстон, — ответил Ричард, слегка удивившись.

— Король Генрих беспокоился, что в отсутствие наших мужчин мы с матерью остаемся беззащитными. — Белли повернулась и указала на сенешаля:

— Это сэр Рольф де Брияр, наш сенешаль. Сэр Рольф, это мой брат Ричард, сэр де Манвиль.

Двое мужчин настороженно обменялись кивками. Затем Ричард де Манвиль с поклоном приветствовал свою мачеху:

— Мадам, я рад снова видеть вас.

Ричард уже забыл о том, как она молода. И как красива. Алетта надела свое любимое голубое платье, а на лице ее светилась такая безмятежность, какой Ричард никогда прежде не замечал.