— Сдержать эту тайну тебе будет очень тяжело, — сказала Изабелла служанке, — но если ты проболтаешься об этом хоть кому-нибудь в Лэнгстоне и я узнаю, что эти сплетни пошли с твоей подачи, я велю тебя выпороть и выгнать прочь из моих владений. Тебе известно, что случается с крепостными, которые лишились хозяина, Агнесса.

Ты добралась до самой верхней ступеньки, на которую только может встать крепостной: твои предки трудились на полях до седьмого пота, а ты несешь легкую службу в замке. Ты добрая и преданная девушка, я тебя люблю.

Ты служила мне прилежно и честно, но если со мной случится худшее, я не хочу, чтобы о моем позоре стало известно моему мужу, моей матери и сыну. Ты меня понимаешь?

Агнесса кивнула.

— Я знаю, что вы не хотите этого, миледи, — сказала она. — Я не выдам вашу тайну ни одной живой душе и буду молить Бога, чтобы король потерял мужскую силу.

Ох, если бы мы сейчас были дома! Моя старая бабушка знает зелье, которое отнимает резвость у мужчин.

— Матерь Божья! — воскликнул Рольф. — Не дай Бог мне когда-нибудь обидеть твою старую бабушку, Агнесса. — Затем он перешел к насущным делам:

— Надо пойти на городской рынок и купить постельное белье, иначе вам предстоит на редкость неуютная ночь. Для Агнессы нет даже матраса. А вдобавок мы сможем присмотреть ткань для нового платья, да. Белли? — Он ободряюще улыбнулся падчерице.

— Но я не такая ловкая мастерица, чтобы сшить прекрасное платье, как у этих придворных дам, — ответила Изабелла. — И Агнесса, увы, тоже не сумеет!

— Я смогу найти для тебя швею, — пообещал ей Рольф. — Агнесса, открой окно пошире, чтобы комната проветрилась, пока мы будем ходить по рынку.

— Где же ты найдешь швею? — спросила Белли.

Отчим усмехнулся.

— Я знаком со многими придворными дамами, — сказал он со сдержанным смешком. — Они мне посоветуют.

— Неужели?! — Изабелла ответила ему такой же хитрой усмешкой, и все трое поспешили на рынок.

На большом рынке каких только не было товаров; торговцы хорошо наживались, когда двор собирался в Винчестере. Изабелла быстро разыскала для себя и Агнессы новые перины, прекрасные льняные простыни, благоухавшие лавандой, перьевые подушки, покрывала, медный таз для умывания и кувшин для воды. Затем купила темно-синие фланелевые занавески, глиняный ночной горшок, несколько подсвечников и свечи.

— Этот визит ко двору обойдется нам недешево, — ворчливо заметила она.

— Когда мы будем уезжать, то продадим все это старьевщику, — сказал Рольф. — Много не выручим, но хоть частично возместим ущерб. — Он похлопал падчерицу по плечу.

Изабелла с годами становилась бережливой особой, и для женщины это совсем неплохо, особенно для женщины, ответственной за благосостояние поместья. — А теперь, девочка моя, — сказал он, — пойдем и разыщем торговца, который сможет предложить нам хорошую ткань для модного платья. — Они двинулись вдоль рядов и наконец остановились у прилавка, где были развешаны чудесные ткани, каких никогда в жизни не видели Изабелла и Агнесса.

Изабелла несколько минут стояла в растерянности, вертя головой. Наконец, тяжело вздохнув, она воскликнула:

— Рольф, я не могу ничего решить! Они все такие красивые и… — она понизила голос, — боюсь, ужасно дорогие. Можем ли мы позволить себе такие траты?

— Выбери то, что тебе нравится. Белли, — сказал Рольф. — Не забывай, что ты — леди Лэнгстона.

Белли снова уставилась на ткани. Из синей камки можно было бы сшить восхитительную тунику и носить ее с фиолетовыми шелковыми юбками. Нет. Юбки должны быть лиловыми, и тогда можно носить их с еще одной туникой — из фиолетовой камки. А из этой чудной темно-оранжевой парчи выйдет еще одна туника, и ее можно носить с желтыми шелковыми юбками, которые подойдут и к кремовой парче, которую можно носить и с лиловыми юбками, фиолетовая туника от которых подойдет и к желтым юбкам.

Но прежде чем она успела произнести хоть слово, за спиной у нее раздался чей-то взволнованный голос:

— Рольф? Рольф де Брияр! Ох, неужели это ты?

— Мэйвис, как я счастлив снова увидеть тебя! — воскликнул Рольф, поцеловав руку женщине. — Позволь представить тебе мою падчерицу, леди Изабеллу Лэнгстонскую.

Белли, это леди Мэйвис из Фарнлея.

Женщины обменялись кивками, смерив друг друга оценивающим взглядом. Мэйвис из Фарнлея была очень милой дамой, темноволосой, со сверкающими голубыми глазами и молочно-белой кожей, которая казалась еще светлее от нежного румянца, залившего ее щеки. К большому смущению Белли, на ней был самый модный наряд: небесно-голубая парчовая туника, расшитая золотым узором, и темно-синие юбки, ниспадающие изящными складками. Рядом с ней Изабелла почувствовала себя настоящей деревенщиной.

— Твоя падчерица?! — Мэйвис уставилась на Белли. — Когда ты успел обзавестись падчерицей, Рольф де Брияр?

На мой взгляд, она уже чересчур взрослая для падчерицы и, боюсь, чересчур хорошенькая.

Рольф рассмеялся:

— Я женился на ее матери два с лишним года назад, Мэйвис, и кроме этой милой падчерицы, моя супруга уже успела подарить мне двух сыновей.

— О небо, милорд, да ты хорошо потрудился! — со смешком воскликнула Мэйвис. — Где же ты нашел себе жену, Рольф де Брияр, и почему тебя так долго не было при дворе?

Мы скучали по тебе. — Коснувшись его руки своей пухленькой нежной ручкой, она кокетливо улыбнулась.

— Теперь я живу в Саффолке, Мэйвис. Я сенешаль Хью Фоконье, лорда Лэнгстона. Леди Изабелла — его жена.

— Значит, Хью сейчас тоже при дворе? И я смогу взглянуть на твою жену, Рольф? — с любопытством спросила Мэйвис. Она повернулась к Изабелле, чтобы вовлечь ее в беседу:

— Надеюсь, вам хорошо известно, какой проказник этот Рольф де Брияр! Когда дамы узнают о его женитьбе, немало сердец разобьется от горя. Они с Хью Фоконье долго были среди нас, но в один прекрасный день исчезли неведомо куда.

— Нам нужна швея, Мэйвис, — с усмешкой перебил ее Рольф. — Ты одна из самых больших модниц при дворе и наверняка знаешь лучшую швею в Винчестере. Бедняжка Белли не может появиться при дворе, пока не обзаведется модными нарядами. Вот почему мы здесь.

Мэйвис критически оглядела Изабеллу и потрепала девушку по щеке своей пухленькой ручкой.

— Ты абсолютно права, Белли. Ты позволишь мне называть тебя так? Мы ведь станем подругами! Твой наряд прекрасно подходит для Саффолка. Я ведь сама была когда-то деревенской девушкой, и в моих жилах течет смешанная кровь — нормандская и саксонская. Но при дворе дама должна быть более роскошной. Какие ткани ты выбрала? Покажи мне.

Изабелла представила ей на проверку свой выбор.

— Очень хорошо, — одобрила Мэйвис. — Но я бы посоветовала тебе взять не простую фиолетовую камку, а фиолетовую с золотой нитью. А еще тебе понадобятся золотые и серебряные ленты для косы. Так, теперь насчет швеи.

Мастер Джон, вы всего лишь скромный торговец тканями… — Мэйвис игриво подмигнула владельцу прилавка, — но случилось так, что вашей супругой стала лучшая во всем Винчестере швея. Не правда ли, мастер Джон?

— Ваша светлость так добры ко мне, — ответил торговец и повернулся к Изабелле:

— Если ваша светлость пожелает, моя супруга действительно может сшить платья, которые вам нужны для визита ко двору.

Изабелла кивнула.

— Да, — сказала она.

— Пусть миссис Мэри завтра придет в замок, — велела Мэйвис торговцу тканями. — Пусть она попросит проводить ее в покои Изабеллы Лэнгстонской. Ей все покажут. — Она взглянула на Рольфа и Белли. — Что ж, пойдемте, пройдемся все вместе. Это твоя служанка? Как ее зовут?

— Агнесса, миледи, — ответила Белли.

— Что ж, Агнесса, ты должна подружиться с моей Джейн. Она расскажет тебе все, что нужно знать о жизни при дворе. Честно говоря, я просто не знаю, что бы я делала без Джейн. Ты помнишь Джейн, Рольф? Это милое, преданное создание! Ты знаешь, мы выросли вместе. Я подозреваю, что мой отец был и ее отцом тоже, но если бы даже это было правдой, никто никогда не осмелился бы заявить об этом вслух. — Мэйвис продолжала весело трещать, пересказывая всякие сплетни, по дороге к замку.

Добравшись до королевской резиденции, Изабелла попрощалась с Мэйвис из Фарнлея, пожелав ей доброй ночи.

— Наше путешествие было долгим и утомительным, — сказала она в качестве извинения.

— Но сегодня вечером в Большом зале будет музыка и развлечения, — запротестовала Мэйвис.

— Мой наряд не подходит для вечера, миледи Мэйвис.

Как только сошьют платье, я с радостью присоединюсь к вам, — ответила Изабелла. Затем она присела в учтивом реверансе и поспешила в свою комнату вместе с Агнессой.

Она знала, что постельные принадлежности уже доставил на место парень, которого Рольф нанял на рынке. Она проголодалась, устала и начинала слегка нервничать.

— Изабелла не ожидала, что ее пригласят остаться при дворе, и слегка потрясена всем этим, — объяснил Рольф Мэйвис.

— Она жена Хью Фоконье, — сказала Мэйвис, — и всем известно, что вы с Хью были лучшими друзьями короля. Кстати, где Хью? И почему он не позаботился, чтобы его жена явилась ко двору в подобающей одежде? Только честно!

— Хью с нами нет, Мэйвис, — ответил Рольф, — так же как и моей супруги. Чтобы у тебя не создалось ложного впечатления, позволь мне объяснить. Хью уехал по поручению короля. Изабелла стала волноваться и настояла на том, чтобы мы приехали ко двору и узнали о его местонахождении. Но я должен попросить тебя не распускать об этом слухов. Мы рассчитывали приехать, выяснить наш вопрос и уехать в тот же день.

— Но Генри Боклерк взглянул на Изабеллу и принял другое решение, — сказала проницательная Мэйвис. — Бедная девочка. Послушай, Рольф, у тебя должно было хватить здравого смысла, чтобы не привозить ко двору такое прелестное создание. Кому как не тебе знать, во что превращается король, как только видит хорошенькую женщину.

— Я не мог удержать Белли дома, — сказал Рольф. — Она безумно любит Хью, а он исчез неизвестно куда на несколько месяцев. Он уже давно должен был вернуться в Лэнгстон, Мэйвис. Изабелла показалась тебе неопытной деревенской простушкой. Возможно, в каком-то смысле это и так, но ты должна знать и то, что моя падчерица — решительная, умная и упрямая женщина. Она была еще ребенком, когда ее отец, Роберт де Манвиль, покинул Англию и отправился в крестовый поход с герцогом Робертом. Вскоре после этого в поместье умер сенешаль, и она в одиночку управляла Лэнгстоном. Она тогда не умела ни читать, ни писать и держала все хозяйственные сведения в памяти. Когда ее отец погиб при Аскалоне, мы с Хью Фоконье явились в Лэнгстон и нашли поместье в идеальном состоянии. Лэнгстон принадлежал предкам Хью до прихода герцога Вильгельма. Король Генрих вернул Хью эти земли и дал ему Изабеллу в жены. Теперь Хью уехал, и Белли хочет его вернуть. И она добьется своего.

— Ну, Рольф, мне кажется, ты обожаешь свою падчерицу, — сказала Мэйвис.

Рольф задумчиво улыбнулся, удивившись этому замечанию, но понял, что Мэйвис права.

— Так и есть, — согласился он.

— Она похожа на свою мать? — поинтересовалась Мэйвис.

— Нет, Алетта — кроткая, уступчивая женщина, она вполне меня устраивает; но Хью заинтересовался Белли с первого же взгляда на нее. Они ссорятся так же часто, как и занимаются любовью. — Рольф фыркнул. — Но я предпочитаю мою сладкоречивую Алетту, а не ее дочку, у которой язычок острее доброго меча. Она сейчас такая тихая только потому, что за последнюю неделю на нее обрушилось слишком много новых впечатлений.

— И не сомневаюсь, что наш повелитель Генри Боклерк уже успел увлечься твоей падчерицей. В последнее время он стал похотлив, как козел: ведь королева уже давно беременна и не может разделять его страсть. Я слышала, что плоды его сластолюбия уже носят две знатные дамы.

Легионы бастардов пополняются с каждым днем. Я надеюсь, что бедная Изабелла не забеременеет от него. Ее муж далеко, и она не сможет доказать ему, что ребенок от него.

Какой тогда будет скандал!

— Матерь Божья! — воскликнул Рольф. — Я об этом и не подумал!

Мэйвис из Фарнлея закатила глаза.

— Мужчины, — ехидно проговорила она, — думают об этом редко. Ты, к примеру, никогда не размышлял о плодах своей страсти. — И Мэйвис рассмеялась. — Ох, ну пойдем же, Рольф де Брияр, повеселимся в Большом зале. У тебя здесь много друзей, и они будут рады снова увидеть тебя при дворе и поздравить тебя с удачей. — Она цепко ухватила его под руку и повела за собой.

Белли и Агнесса тем временем добрались до своих покоев. Они повесили над кроватью фланелевые занавески, постелили себе постели. Лэнгстонские стражники принесли в их спальню сундук Изабеллы. Агнесса развела огонь в камине и прикрыла ставни. За окном пошел дождь — первый раз с тех пор, как они покинули Лэнгстон. Но в комнате было сухо и тепло, почти уютно.

— Я проголодалась, — сказала Изабелла, — Мы не ели с тех пор, как выехали утром из монастыря. Ступай в Большой зал. Там наверняка будет Рольф или кто-то из лэнгстонцев. Скажи им, что хочешь взять для нас еды, и принеси ее сюда.