Бертрис Смолл - Чертовка

— Сдаюсь, чертовка! — воскликнул Хью. Она снова воспользовалась любимым приемом, обернув все в свою пользу. — Ты совершенно невозможная женщина! — добавил он.

Изабелла оторвала взгляд от морской глади и взглянула в лицо мужу.

— Да, — спокойно подтвердила она, — но неужели ты хотел бы, чтобы я была такой, как моя добронравная матушка? Алетта бы ни за что не выдержала того, что пришлось вынести мне, милорд. Она слишком нежна и хрупка.

В эту самую минуту Алетта стояла у окна Новой башни Лэнгстонского замка и извергала страшные проклятия на головы своего пасынка и его отвратительного приспешника Люка де Сая.

— Негодяй! Чертово отродье! — кричала Алетта де Брияр. Исчерпав запас ругательств, она опрокинула на головы незваных гостей содержимое своего ночного горшка.

Ричард де Манвиль успел отскочить в сторону и остаться чистым, но его товарищу не повезло. При виде перепачканной и ошеломленной физиономии Люка Ричард фыркнул, но тут же закричал в ответ своей мачехе:

— Миледи, вы делаете глупости. В конце концов я до вас доберусь, и вы пожалеете, что не впустили меня сразу.

Лэнгстон теперь принадлежит мне. Я буду управлять им от имени законного короля Англии Роберта Нормандского.

— Заткнись, вонючий болван! Законный король Англии — король Генрих! — ответила Алетта. — Когда вернутся мой муж, Хью Фоконье и твоя сестра, ты пожалеешь о том, что родился на свет, Ричард де Манвиль!

— Хью Фоконье не вернется, — уверенно заявил Ричард. — Что же до моей сестры, то, вернувшись в Лэнгстон, она обнаружит, что в моей власти не только этот замок, но и она сама!

— Этот замок принадлежит моему внуку, пока не вернулся его отец, — чопорно ответила Алетта. — Король Генрих придет на помощь молодому Хью и даст тебе такой пинок под зад, что ты перелетишь через пролив в мгновение ока и очухаешься только в своей грязной куче камней, которая не достойна называться замком! — И с этими словами Алетта исчезла в башне, громко захлопнув ставни.

— Попадись только мне эта сучка! — мрачно произнес Люк де Сай. — Я научу ее хорошим манерам. — Он отряхнул мокрый рукав, но понимал, что одежда все равно будет вонять, пока ее не постирают.

— Когда я получу наконец это поместье, — сказал Ричард, — можешь делать с моей ненаглядной мачехой, что тебе вздумается. Но когда вернется Изабелла, тебе придется жениться на ней, чтобы закрепить за нами права на Лэнгстон. Хью Фоконье никогда не вырвется из когтей Вивианы Бретонской живым. Если, конечно, он еще жив, в чем я сомневаюсь. — Он мерзко расхохотался. — Алетту возьмешь в любовницы. Изабеллу — в жены. Ты недурно устроился, Люкде Сай. Если герцог Роберт не сможет отобрать Англию у своего брата, то я присягну Генри Боклерку, и ты спокойно будешь править здесь дальше от его имени. У нас беспроигрышное положение, мой милый Люк.

Алетта в башне громко возмущалась:

— До сих пор не могу поверить, что Ричарду удалось просто войти в Лэнгстон и захватить его в два счета. Ох, если бы только мой Рольф был здесь! Этот мерзавец не посмел бы сюда сунуться!

— Это верно, миледи, — согласился отец Бернард.

Рольф де Брияр по приказу короля вместе с прочими рыцарями отправился в Нормандию, захватив с собой всех опытных стражников. Охранять Лэнгстон осталась горстка зеленых юнцов, едва научившихся держать в руках оружие.

Они не знали Ричарда де Манвиля в лицо; кроме того, им и в голову не могло прийти, что два незнакомых рыцаря и четверо солдат могут представлять собой серьезную угрозу для Лэнгстона. Даже Рольф не ожидал бы от них такой дерзости.

— Должно быть, Ричард де Манвиль дождался, пока сэр Рольф уедет, — сказал священник. — Он знал, что король призовет нашего сенешаля на службу и Лэнгстон останется беззащитным.

— Хвала Господу и Пресвятой Богоматери, — сказала Алетта, — что я успела спрятаться с детьми в этой башне.

Если бы Ричард знал, кто из малышей Хью Младший, он убил его, не раздумывая ни секунды. И тогда, если Хью Фоконье не вернется, Лэнгстон остался бы без наследника. — Она вздрогнула, — Слава Богу, что в этой башне есть отдельный колодец и что слуги могут доставлять нам пищу.

Но скажите, святой отец, долго ли мы сможем так продержаться? Вы понимаете, я боюсь не за себя, а за детей. Ричард жесток, точь-в-точь как его отец. Детей надо защитить во что бы то ни стало.

— Вы в полной безопасности в этой башне, моя добрая госпожа, — успокоил ее священник. — Ричард не настолько умен, чтобы узнать, откуда мы достаем пищу. Вот увидите, он не задержится здесь надолго. Я знаю короля и знаю герцога Роберта. Генри Боклерк победит. Он удержит Англию и до начала следующего года завоюет Нормандию.

Король никогда не отдаст Лэнгстон Ричарду де Манвилю.

Я уверен, что мы сможем продержаться до возвращения сэра Рольфа.

Ричард де Манвиль сидел в зале за высоким столом с Люком де Саем. Несмотря на всю свою браваду, он чувствовал себя неуютно и слегка побаивался: в душе он действительно был трусом. Слуги держались с исключительной учтивостью и не давали ему повода для брани, исполняя все его приказы. Ему и Люку даже предоставили хорошеньких сговорчивых крестьянок. И все же Ричард де Манвиль понимал, что находится в доме своей сестры не по праву.

Его мачеха заперлась в башне со своими детьми и с законным наследником Лэнгстона. Священник то выходил из башни, то снова прятался, но Ричарду никак не удавалось проследить за ним, чтобы обнаружить тайный ход.

В настоящий момент священник увещевал его и заявлял, что он подвергает опасности свою бессмертную душу.

— Герцог Роберт не победит, милорд. Возвращайтесь к себе в Манвиль и выбросьте из головы эти глупые претензии на Лэнгстон.

— Лэнгстон был родовым замком моего отца, и как его единственный сын, оставшийся в живых, я должен получить этот замок по праву, — ответил Ричард.

— Мне известно, что ваш отец, да упокоит Господь его душу, оставил Лэнгстон в наследство вашей сестре, госпоже Изабелле, — возразил священник. — Ее права признали и король Вильгельм Руфус, и король Генрих. Сейчас она замужем за саксонским наследником этого поместья. У вас нет никаких прав. Вы еще не успели причинить нам никакого вреда, милорд, хотя леди Алетта страшится за детей.

Возвращайтесь в Нормандию, пока у вас есть такая возможность.

— Ни за что! — взорвался Ричард де Манвиль.

Отец Бернард вздохнул:

— Что ж, да помилует вас Господь, милорд. Ибо ни Рольф де Брияр, ни Хью Фоконье не сжалятся над вами, если, вернувшись, застанут вас здесь.

— Хью Фоконье никогда не вернется в Лэнгстон, — убежденно произнес Ричард. — Мой племянник еще младенец, а с детьми часто происходят всякие неприятности и несчастные случаи. Почему бы одному такому случаю не оказаться смертельным? Я единственный законный хозяин Лэнгстона. Если герцог Роберт не сможет завоевать Англию, я присягну королю Генриху. Де Манвили всегда были верными помощниками и вассалами его предков.

Отец Бернард пересказал этот разговор Алетте де Брияр.

— Почему он так уверен, что Хью не вернется? — удивилась она. — И где моя дочь? Исчезла год назад, и до сих пор ни единой весточки! Надо подумать, что сказать Изабелле, когда она вернется домой. Как она могла убежать, никого не предупредив, и бросить малыша Хью? Впрочем, она всегда была такой своевольной…

— Вам виднее, миледи, — сухо ответил священник. При всем том, что Алетта де Брияр была образцовой женой и матерью, иногда ее поведение слегка раздражало отца Бернарда. Он признался себе, что скучает по госпоже Изабелле. Он молился за нее каждый день. Молился он и за Хью и с нетерпением дожидался их возвращения. Что-то подсказывало отцу Бернарду, что они обязательно вернутся. А тем временем он должен по мере своих сил защищать леди Алетту и детей и еще усерднее молиться Господу, чтобы он избавил их от Ричарда де Манвиля.

До цели было рукой подать. Хью Фоконье со своей женой и отрядом благополучно достиг побережья Англии после трехдневного морского путешествия. Они высадились на каменистый берег близ залива Веймут. Бретонским рыбакам заплатили серебром, как было обещано, и они немедленно стали собираться в обратный путь. Перед тем как они отплыли, Хью сообщил им о судьбе Вивианы и Гая Бретонских.

— Вы свободны, друзья мои, — сказал он изумленным рыбакам. — Вам больше нечего бояться. Магия ваших хозяев умерла вместе с ними.

Жан-Поль покачал головой.

— Возможно, вы и правы, сэр рыцарь, — сказал он.

Изабелла не знала, кто обрадовался сильнее, почуяв под ногами твердую землю, — она или лошади. На самом деле у нее не было поводов жаловаться: путешествие прошло быстро и без всяких неприятностей. И все же скрип песка под ногами был для ее уха самой желанной музыкой. Путники нашли воду для лошадей и отправились в Винчестер: Хью рассчитывал узнать там новости о короле. Изабелла не хотела снова встречаться с королем, но Хью успокоил ее:

— Все его попытки соблазнить тебя остались тайной.

Ты не нанесла ему прилюдного оскорбления, покидая двор, но он прекрасно осознал, что ты дала ему отпор. Он больше не попытается сломить твое сопротивление, особенно сейчас, когда я буду рядом.

— Ему не стоило пытаться сделать это с самого начала, — колко заметила Изабелла.

— Он — король, — пожав плечами, отозвался Хью.

— Это не повод для безобразного поведения, — твердо заявила Белли.

Хью не удостоил жену ответом. Разве Изабелла могла понять такого сложного человека, как Генри Боклерк? При том, что Хью, конечно, не нравилось, что король домогался его жены, он считал все же, что короли на самом деле отличались от прочих людей. Генрих не стал бы ухаживать за Изабеллой, если бы Хью был рядом с ней. Если бы она послушалась Рольфа и осталась в Лэнгстоне, ничего этого бы не произошло. Конечно, если бы он сказал это вслух, Изабелла снова бы напомнила ему, что если бы она не поехала ко двору, а потом не отправилась в Бретань, то он, Хью, до сих пор бы не вернул себе память и оставался в плену у Вивианы. Хью Фоконье улыбнулся про себя. Лучше смолчать и не выслушивать очередной раз, как его супруга высказывается относительно безнравственности короля Генриха.

Добравшись до Винчестера, они узнали, что двор находится здесь, но король отправился на охоту на две недели.

Хью Фоконье разыскал королевского священника и передал через него Генриху, что он вернулся в Англию и отправляется домой, в Лэнгстон. Покидая покои священника, он заметил в коридоре Рольфа де Брияра и окликнул его.

Услышав голос друга, Рольф обернулся. На лице его отразились одновременно удивление, облегчение и радость. Друзья обнялись, и Рольф спросил:

— Где же тебя черти носили, Хью? Леди Изабелла с тобой? Мы не сможем вернуться домой, к Алетте, без Изабеллы.

— Да, Белли со мной, — ответил Хью. — Благодаря моему драгоценному зятьку мы с Белли оказались в плену у друзей Ричарда де Манвиля. Мы были в Бретани, потому-то меня было так трудно найти. Но Белли сумела отыскать мой след. С помощью наших лэнгстонцев и сокольничих мы недавно сумели выбраться оттуда и вернуться в Англию. Должен признаться тебе, что мы с Белли не теряли зря времени в этом плену. Весной у нас будет еще один ребенок.

Такова была история, которую они с Белли сочинили, чтобы объяснить свое отсутствие. Сокольничие и лэнгстонцы согласились, что легенда получилась правдоподобной, и поклялись, что не выдадут своих хозяев. Они почти ничего не знали о том, что в действительности происходило в замке, но той малости, которую им удалось увидеть, хватило, чтобы они испугались. Подобно рыбакам из Бретань-сюр-Мер, они не были полностью уверены, что чародейству Гая и Вивианы пришел конец. Чем меньше они будут рассказывать о своей жизни в Бретани, тем лучше.

Изабелла обрадовалась, узнав, что король уехал на охоту, и вдвойне обрадовалась при виде своего отчима.

— Не ругай меня, папочка Рольф, — сказала она ему. — Хью не смог бы вернуться домой без моей помощи.

— По-моему, он вернулся бы скорее, если бы ему не приходилось заботиться в пути о беременной жене, — возразил Рольф, все еще сердясь на нее за побег в Бретань.

— Нет, — выступил Хью на защиту жены, решив добавить немного к своей легенде. — Меня сильно ударили по голове, и пока Белли не помогла мне вернуть память, я не мог вспомнить, кто я такой. Белли исцелила меня.

На следующий день они пустились в обратный путь — в Лэнгстон. Город Лондон показался Изабелле сейчас еще более шумным и грязным, чем в первый раз. Она вздохнула с облегчением, когда он остался позади. Перед путниками простиралась широкая, ровная дорога, ведущая к Колчестеру. Дом!

Теперь уже совсем близко! Даже воздух казался здесь знакомым, подумала Белли.

До речки Блит они добрались в дождливый туманный день. Ожидая перевозчика, чтобы переправиться на другой берег, Изабелла заметила, что в Лэнгстонском замке появились две каменные башни. Наконец прибыл лодочник.