Ханна Хауэлл - Честь горца

Когда все кончилось и они разомкнули объятия, Найджел не произнес ни слова. В молчании они начали одеваться. Потом он забормотал какие-то приятные вещи, но Жизель было трудно обмануть. Обычно от его слов она чувствовала себя желанной, прекрасней и незаменимой. На этот раз все свелось к каким-то вежливым банальностям, за которыми не было ни чувства, ни мысли. Стыд охватил ее. Он использовал ее, как использовал потаскух во Франции. Хотя и с трудом, но она подавила в себе эту мысль, от которой запросто можно было лишиться мужества. Внезапно возникшая отчужденность пугала ее.

Усевшись на лошадей, они продолжили путь. Жизель уговаривала себя не дурить. Все, на что она сейчас обращает внимание, лишь темные тени, и ничего больше. Найджел полон неуверенности, как его встретят в Донкойле. Его голова сейчас полна страхов и сомнений. И только. Ее беспокойство связано прежде всего с предстоящей встречей с его семьей, а не с тем, как Найджел ведет себя.

Ей почти удалось уговорить себя, когда вдали вдруг возник Донкойл. Даже в недостроенном виде он производил впечатление. Жизель поняла, что когда строительство завершат, у него будет мало соперников во Франции. Найджел возвращался не в какую-нибудь захудалую башенку, каких они во множестве повидали по пути сюда, а в огромный родовой замок, каким будет гордиться любой. И чем ближе они подъезжали, тем медленнее шла его лошадь. Чутье подсказало Жизели, что Найджел готов развернуться и умчаться прочь, если только найдет какой-нибудь разумный повод. Она не понимала ничего. Поэтому ей до боли захотелось остановиться, сдернуть его с седла и потребовать, чтобы он прямо объяснил, что его мучает.

Приветствия, которыми их встретили, когда они въезжали в огромные железные ворота, порадовали бы сердце любого человека. Но не развеяли мрачность Найджела. Пока он помогал ей спешиться, Жизель придержала язык за зубами и не стала допытываться, что с ним происходит. Она терпеть не могла сюрпризов, но что-то ей подсказало, что сейчас ей придется пережить один из них – большой и совсем не приятный.

В дверях главного здания Найджела схватил в охапку дочерна загорелый, очень крупный человек – настоящий великан – и с силой прижал его к себе. Затем наступила очередь человека постарше, а за ним Найджела обнял улыбающийся молодой красавец. Если Найджел и боялся, что его плохо встретят или что семья будет держаться особняком, то теперь можно было плюнуть на все переживания. Однако когда он повернулся, чтобы взять ее за руку, она посмотрела ему в глаза и похолодела. Им по-прежнему владела нерешительность, граничившая со страхом. Ей внезапно расхотелось узнавать, откуда этот страх, а повернуться и кинуться прочь из Донкойла. Уж если Найджел боялся чего-то, тогда и она могла позволить себе испугаться. Только что это было?

Она вежливо ответила на приветствия, когда ее представили его братьям – Балфуру и Эрику – и человеку по имени Джеймс. То, как мужчины посмотрели на нее, а потом на Найджела, заставило ее занервничать. Было похоже, что всех их объединяет какая-то мрачная тайна.

– Найджел! – вдруг раздался звонкий, чистый голос, и все мужчины повернулись в сторону женщины, спускавшейся по лестнице.

Жизель наблюдала, как женщина обняла Найджела, поцеловала в щеку, а потом повернулась к ней лицом. Жизель почувствовала, как все уставились на нее, но ей было все равно. Все ее внимание сосредоточилось на женщине, которую Найджел представил как Малди – жену Балфура. Жизель поневоле вздрогнула, почувствовав, что кровь застыла в жилах.

Нельзя было не обратить внимание на ее с Малди сходство. Чем пристальнее Жизель всматривалась в нее, тем хуже ей становилось. Сердце сжало в груди так, что стало трудно дышать. Она поняла: это та самая женщина, которую Найджел пытался забыть. Однако совсем не это открытие заставило душу рваться на части.

Малди была немного старше ее и толще. Она была беременна.

Но только это и отличало их. В остальном они были похожи как две капли воды. Такие же густые черные волосы, такие же глубокие зеленые глаза, одинаковый рост, одно и то же сложение. Все это время, когда Жизель сначала влюбилась в мужчину и все удивлялась его заботливости о ней, и потом, когда они стали любовниками и с радостью отдавались страсти на просторах Франции и Шотландии, – за все это время Найджел не удосужился разглядеть именно ее. Он просто пользовался ею. Почувствовав, что ей не удастся завоевать его сердце, Жизель стала находить удовольствие в том, что хотя бы временно разделит с ним страсть и постель, что станет по крайней мере его прекрасным воспоминанием. Это же надо! Она была просто полной дурой! Он спал не с Жизелью Дево, а с женой своего брата.

– Ты должен был сказать мне, Найджел, – сдерживаясь, тихо сказала Жизель. Хотелось кинуться на него с кулаками, но сейчас было не место и не время. – Это очень невежливо.

– Жизель... – начал он.

Все оказалось много хуже, чем он представлял. Она ни разу не выглядела такой убитой, после того как пыталась соскоблить с себя прикосновения Вашеля Дево. Найджел был готов сделать что угодно, чтобы стереть это выражение с ее лица, чтобы только вернуть жизнь ее глазам, но боялся, что упустил последний шанс. И самое горькое оказалось в том, что теперь он понял, что ему нужен этот шанс, так как ему нужна она, Жизель, и никто другой. Достаточно было один раз взглянуть на Малди, чтобы понять – ничего не осталось от тех чувств, которые он испытывал к ней когда-то. Он уже не любил Малди, и эта любовь кончилась, наверное, давным-давно. Он любил Жизель, женщину, которая сейчас смотрела на него, как на откровенного негодяя, как на полное ничтожество. Не рассказать про Малди было его, вероятно, самой большой ошибкой, за которую еще придется дорого заплатить.

– Нет! – Она отшатнулась, когда он потянулся, чтобы дотронуться до нее. – Поздно.

Боль внутри была такой нестерпимой, что Жизель даже удивилась, как это она не залила кровью свежепостеленный тростник под ногами. Напряженные, полные неловкости взгляды родственников Найджела помогли справиться с болью, хотя она понимала, что это временная передышка. Надолго забыться не получится. Родственники Найджела не заслуживали сомнительной чести быть свидетелями ее переживаний, да она и не хотела обнажать душу перед ними. И уж совершенно точно – перед Найджелом. Если потребуется обсудить что-нибудь, например к чему привело его бессердечие, это можно сделать с глазу на глаз. Такую малость он заслужил. Сейчас нужно было остаться одной и попытаться справиться с нахлынувшими на нее чувствами.

– Для меня большая честь быть представленной вам. – Она обрадовалась, что голос прозвучал спокойно, правда, немного напряженно. – Позвольте мне рассчитывать на ваше гостеприимство. Хотелось бы пройти к себе в комнату. Мне нужно смыть дорожную грязь и немного отдохнуть.

– Разумеется, – выступила вперед Малди. Она послала гневный, уничтожающий взгляд в сторону Найджела, взяла Жизель за локоть и подвела ее к пожилой толстой женщине, стоявшей у начала лестницы. – Маргарет, пожалуйста, покажи леди Жизель ее комнату и проследи, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Найджел наконец отошел от шока и набрался решимости, но когда он двинулся к лестнице вслед за Жизелью, Малди решительно преградила ему дорогу.

– Мне нужно поговорить с Жизелью, – сказал он.

Сначала Найджел хотел просто отодвинуть ее со своей дороги, но потом посмотрел на округлившийся живот. Балфуру могло не понравиться такое обхождение с его женой. Кроме того, он вдруг подумал, что Малди не так уж не права, остановив его. Сейчас Жизель не захочет услышать от него ни слова. А сам он не был уверен, что ему есть что сказать или захочется что-нибудь объяснить. Может быть, нужно попросить прощения, но этого явно будет недостаточно, чтобы ослабить ощущение предательства, которое она сейчас, должно быть, испытывает.

– Ты должен был поговорить с ней давным-давно. Мне так кажется, – отрезала Малди. Она подтолкнула его в сторону главного зала. – Сейчас ты поговоришь с нами.

– Когда это Малди успела стать хозяйкой Донкойла? – Найджел смотрел на братьев и Джеймса, которые вслед за ним вошли в главный зал и расселись за большим столом. Все помолчали, пока паж расставлял на столе закуски.

Усевшись напротив Найджела, Джеймс как-то неопределенно улыбнулся.

– Мне кажется, это произошло вскоре после того, как она въехала в ворота замка. Мы просто не сразу заметили, что потеряли власть. – Он строго посмотрел на младшего брата. – Я думаю, ты даже не отдавал себе в этом отчета, паренек.

Занимая свое место за столом по правую руку от Балфура, Малди саркастически фыркнула.

– А мне кажется, что он вел себя как откровенный мерзавец и полный идиот. – Она не обратила никакого внимания на протестующее бормотание мужчин. – Прежде чем мы порвем его на куски, пусть расскажет, кто наша гостья и почему она проделала такой путь?

Убедившись, что они остались одни, Найджел набрал в грудь воздуха и выложил им историю Жизели. Он замешкался на миг, а потом рассказал, что знал о ее жизни с Мишелем Дево. Эти люди никогда его не предадут. К тому времени, когда Найджел закончил повествование, он уже не сомневался, что все силы Донкойла будут брошены на защиту Жизели против Дево. Найджелу было жалко, что ее нет сейчас здесь, чтобы собственными глазами убедиться в решимости его родственников.

– А когда ты понял, что она не убивала мужа? – спросил Джеймс, накладывая себе на тарелку еду, которую внес паж.

Найджел немного помолчал, обдумывая ответ.

– Довольно скоро. Вообще у меня и в мыслях не было обвинять ее, потому что я понимал, что могло заставить ее пойти на это. Но потом, когда я обучал ее владению мечом, был момент, когда я полностью убедился в том, что эта девушка не способна убить человека. О, конечно, она может сделать это, если появится настоящая угроза жизни – ее или моей. Она доказала это в тот день, когда меня ранили. Но убить и оскопить человека, пьяного до бесчувствия... Нет, она не могла так поступить, не важно, насколько негодяй того заслуживал. Я думаю, что это дело рук родственников девушки, которую он взял и чуть не забил до смерти.

– Если родня Жизели докажет ее невиновность, тем людям придется дорого заплатить, и это будет справедливо, – сказал Балфур.

– Верно, – неохотно согласился Найджел. – Но по крайней мере они – настоящие убийцы. А если виновного не найдут, Жизели придется расстаться со своей жизнью. Откровенно говоря, я считаю, что они заслужили наказание, потому что промолчали, когда обвинили ее, а потом продолжали молчать в течение года, а ей все это время приходилось спасаться бегством и прятаться.

– Да, ты прав, – согласился Балфур.

– А теперь могли бы мы обсудить самое последнее преступление против бедной девушки? – Малди пронзительно глянула на Найджела.

– Любимая моя, он все-таки спас ей жизнь, – тихо напомнил Балфур и ласково похлопал жену по руке.

– Я это знаю, и нужно поблагодарить его за это. Хотя мне кажется, что с самого начала его побуждения не были чистыми. Все это не имеет никакого значения. Мне трудно говорить, но мы все знаем, почему ты уехал отсюда семь лет назад, Найджел. Сейчас ты возвращаешься, привозишь с собой девушку, которая выглядит, как я, похожа так, что может быть моей сестрой. Я искренне надеюсь... Нет, я молюсь, чтобы ты не... – Она запнулась, не зная, какие слова подобрать, чтобы выразить свою мысль.

– Чтобы ты не воспользовался ситуацией. Ты понял, Найджел? – спросил Балфур.

Найджел поморщился, а затем чуть не рассмеялся над тем, с каким трудом они пытаются сказать не то, что думают.

– Нет, я не пытался воспользоваться бедной девушкой вместо женщины, которую желал. – Он увидел, как вздрогнула Малди, и ему было искренне жаль, что приходится ставить ее в неловкое положение, но хотя бы теперь они должны высказаться правдиво и напрямик.

– Ты уверен, Найджел? – спросил Эрик, и его лицо стало почти торжественным. – Мы все видим, как они похожи, ты же не можешь это отрицать.

– Я тоже заметил это. Даже с обрезанными волосами, даже в костюме пажа, в котором она проехала через всю Францию, и даже с этой немного странной манерой говорить по-нашему. Да, я прекрасно все видел и страшно из-за этого переживал. Я все время сомневался в своих чувствах к ней, сомневался в себе. Иначе и быть не могло.

– Ты должен был все ей рассказать. Пусть это было неловко, все равно, – продолжал Эрик.

– Парень, мы все уважаем твои понятия о чести. Хотелось бы всегда говорить только правду, как ты. Но иногда это совсем не просто.

– Вы ведь стали любовниками. Девушку несколько раз предавали за последний год. Ты от себя добавил того же. Не предупредил, не объяснил, не намекнул, что переживаешь, и сейчас она поняла, что ты уехал отсюда из-за женщины. И что теперь? Она приехала сюда, рассчитывая, что любовник везет ее туда, где будет тихо и безопасно. А что нашла? Тени прошлого? Как только она увидела Малди, то поняла, от кого ты бежал, почему бежал, и тут же сообразила, зачем она тебе понадобилась.