Он мог жить на значительно меньшие средства, чем Филиппа, которую он теперь называл Тупенни, потому что как раньше, так и теперь ему не нравилось ее имя. Он нашел возможным внести в банк на имя Филиппы пятьдесят фунтов. Этого ей хватит на некоторый срок. А ему будет достаточно и двадцати.
В этот вечер они танцевали радостные, окрыленные и безмятежно счастливые; письмо было продиктовано и отправлено. Арчи был в спокойном и умиротворенном настроении.
«Вот будет для них пощечина!» — радостно думал он.
А Филиппе, которая в последний раз ночевала в своей розовой с золотом спальне, казалось любопытным приключением, что завтра она начнет новую жизнь.
А когда она уплатит по счетам отеля, она будет зависеть от средств Арчи.
И будет так, как он сказал!
— Этого парня надо бы сдержать, — сказал Форд своей Перри, узнав о поступке Арчи. — Это только показывает, как мало люди понимают друг друга. Я бы сказал, что у Арчи здравого смысла больше, чем у кого-либо другого, но все же человек, который отнесся к доходу в три тысячи фунтов в год как к личному оскорблению, должен быть помещен на долгое время в санаторий.
— Не думаешь ли ты, что некоторые найдут его поступок прекрасным? — осмелилась робко вставить Перри.
Сентиментальная Перри находила в любви Арчи что-то рыцарское и возвышенное. За последнюю неделю красота Арчи приобрела какую-то одухотворенность; он выглядел более чувствительным и значительно менее походил на тип красивого летчика.
— Ты посмотришь, как будет неприятно поражена леди Вильмот, когда ей придется обходиться без орхидей и автомобилей. Держу пари, что ее первая поездка на трамвае откроет им обоим глаза, — сказал Форд с раздражением.
Перри и он благополучно поженились и уехали в Шербург, по пути в Америку, а ни в Арчи, ни в Филиппе не произошло никаких заметных, бросающихся в глаза перемен. Каждый жил в отдельной комнате в маленьких, белых с зеленым, смешных домиках, и Филиппа немного загорела. И когда бы Форд и Перри их ни встречали, они всегда казались веселыми и необычайно счастливыми.
— Она, должно быть, отложила кругленькую сумму, — цинично решил Форд.
Ему знакомы были дешевые рестораны, которые посещал Арчи и которые вечно кормили телятиной и шницелями, причем ни то, ни другое не было первой свежести.
— Я ничего не смыслю в разных нежностях, — с грубой откровенностью сказал он Перри, — и кусок жесткого мяса убил бы мою любовь скорее, чем что-либо другое.
Однако Филиппа и Арчи, казалось, благоденствовали, питаясь студнем из телячьей головки и сезонным салатом.
Вся Ривьера о них только и говорила; они же этого абсолютно не замечали.
— Скандал! — говорили знатные старухи, а мужчины в баре спорили об Арчи и решили, что «он недолго ждал!».
Заработок Арчи несколько понизился, а когда прибыла новая стая посетителей, его дела опять поправились. Он снял обручальное кольцо Филиппы и бросил его в море, и теперь она носила его перстень, который был переделан для нее.
Филиппа все же оставила себе свои жемчуга.
— Милый мой, я получила их, когда все еще было хорошо…
Арчи должен был согласиться, что эта мысль справедлива.
— Как только я разбогатею, я куплю тебе нитку такого же жемчуга, а этот ты пожертвуешь в пользу какого-нибудь приюта.
— О, ты прямо чудный! — сказала Филиппа, безудержно расхохотавшись.
Каким бы неразумным и своевольным он ни был, она должна была признать, что не себялюбие руководило им.
— Я хочу, чтобы ты всецело принадлежала мне, — говорил он ревниво. — Я не хочу, чтобы ты украшала себя подарками других мужчин. Ты моя, и я молю судьбу, чтобы никто, кроме меня, даже на один час, не мог что-либо значить для тебя.
Они обычно были бесконечно счастливы вместе, спокойно и безмятежно счастливы; но бывали моменты, когда малейшая ласка Филиппы доводила Арчи до безумной страсти.
— Ты себе когда-нибудь представляешь, — спросил он ее однажды, — что будет, когда окончится наше долгое испытание… когда мы, наконец, поженимся?
Ее красота сводила его с ума.
— Я люблю каждую частицу твоего тела, — говорил он, лежа на траве у ее ног и глядя на нее полными обожания глазами. — Меня приводит в трепет одно только твое дыхание! Я все в тебе обожаю: и волосы на затылке, которые так блестят на солнце, и тень, которую бросают твои ресницы, когда ты опускаешь глаза. И даже крошечное пятнышко грязи, которое каким-то образом очутилось на твоем носике, кажется мне очаровательным!
Они серьезно поссорились из-за Маунтли, который приехал сюда, невозмутимый и прекрасно одетый, один и с полной готовностью встречаться с Филиппой.
Он был частью ее прежней жизни; они говорили на одном языке. Он видел Камиллу и Джима и всех старых знакомых; он был небрежно любезен с Арчи, которого в душе считал «не совсем саибом — да и как он мог бы им быть, если ему приходится зарабатывать на жизнь танцами?» — а Арчи считал его ловеласом, о чем он подчеркнуто сказал Филиппе.
Она смеялась над ним.
— Нет, дорогой, — сказала она. — Право же, Маунтли совершенно безвредный. Я его знаю уже много лет.
— Маленькая соблазнительница! — пробормотал Арчи, ненавидя Маунтли за его дорогой автомобиль, который он хотел предоставить Филиппе, чтобы выезжать с ней, за обеды, которыми он имел возможность угощать и угощал, за его никогда не покидавшее его бодрое настроение, но больше всего за его восхищение Филиппой у за их очевидную взаимную дружбу.
Арчи безумно ревновал и отчаянно стыдился своего потертого смокинга и вообще своих старых вещей; только он один был на теннисе в белых туфлях с заплатой.
Филиппа и он смеялись над этой заплатой, они даже дали ей кличку… но сейчас это ему не казалось смешным.
Комната Филиппы была вся уставлена цветами, присланными Маунтли. И Арчи узнал, что Филиппа любит шоколад de Sevigne, а также какие-то особенные персики, которые трудно было достать, и которые были очень дороги.
Он ненавидел те минуты, когда Маунтли входил в танцевальный зал и кивал ему, в то время как он танцевал с какой-нибудь из старых «форелей», как называл их Форд, с выкрашенными хной волосами. Но если бы он не танцевал, он не мог бы давать Филиппе на жизнь…
Стояли непомерно жаркие дни; москиты причиняли невыносимые мучения, а в маленьких домиках не было проволочных сеток на окнах.
— Неужели у вас нет сеток? — воскликнул Маунтли недоверчиво, выражая сочувствие Филиппе, когда ее сильно укусил в шею москит. — Скажите на милость, почему вы не живете в отеле? Что стоят прекрасный вид, прелести простой жизни и прочая романтика по сравнению с покоем ночью, с сеткой на каждом окне и обычными удобствами?
Но она не могла объяснить Маунтли истинную причину и сказать: «Видите ли, у меня нет денег, за исключением тех, которые дает мне Арчи, а он очень беден. А брать теперь деньги у Джервэза я считаю невозможным».
Объявление об их помолвке пока не могло состояться, так как судебное решение о ее разводе еще не вступило в законную силу.
— Может быть, вы слегка проигрались? — ласково спросил Маунтли.
Нет, Филиппа ничего не проиграла. Он не мог больше говорить на эту тему, но все же продолжал нападать на Арчи:
— Скажите, Лоринг, кто посоветовал леди Вильмот поселиться в этой комнате?
— Я, — отрезал Арчи.
Маунтли деликатно смолчал; хотя ему было хорошо известно, что Арчи влюблен в Филиппу, но, надо ему отдать справедливость, настоящее положение вещей никогда не приходило ему в голову.
— Ради чего же эту милую крошку поедают эти проклятые москиты? Да и воздух на этой темной улице тоже неважный. А здесь, ей-богу, воздух такой чистый, что прямо необходимо и полезно дышать им.
Он и Арчи, идя по направлению к теннисной площадке, очутились в маленьком немощеном переулке.
Арчи обернулся к Маунтли с неожиданной свирепостью.
— Какое вам дело до того, где живет леди Вильмот? — спросил он, и лицо его исказилось судорогой.
Маунтли остановился и вынул портсигар; его обычно улыбающееся лицо выглядело теперь бледным, спокойным.
Он закурил папиросу, поднял глаза и смерил Арчи долгим взглядом.
— Вы большой нахал, — сказал он спокойно. — Я вижу, что вы хотите драться? Ну что ж, давайте!
Они сбросили свои белые пиджаки и начали. Они дрались безмолвно, и только было слышно шарканье подошв по каменным плитам и тихое прерывистое сопенье.
Арчи, получив от Маунтли нокдаун, поднялся на ноги, закружился и, наклонив голову, набросился на него как бешеный.
Пот катился с них градом; оба совершенно выбились из сил.
— Довольно, — пробормотал Маунтли, безуспешно стараясь подняться.
Филиппа узнала об этом, негодовала и возмущалась. Арчи было стыдно, и поэтому он дулся.
Маунтли на следующий день уехал, не встретившись больше с Арчи, а Филиппе он послал на прощанье букет роз.
Вечером Арчи поднялся и, немного прихрамывая, отправился к Филиппе. Ее комната напоминала беседку из роз.
— Алло! — сказал он недовольным тоном. — Хороша твоя верность, надо сознаться!
Он хотел, чтобы его утешили за все его страдания. Он чувствовал себя совсем разбитым, почти больным; он никогда в жизни не болел, и такое подавленное самочувствие его страшно угнетало.
Он внимательно оглядывал комнату, вазы, наполненные красными и желтыми розами, большую коробку с дорогими засахаренными фруктами… он хорошо знал, сколько все это стоит! Он как-то купил Филиппе небольшую коробку.
Она как раз приготовляла чай — они всегда пили чай вместе; услышав слова Арчи, она подняла голову и, не улыбнувшись, взглянула на него:
— Ты пришел раздражать меня? Я так устала.
— Расстроена отъездом Маунтли, не так ли? — Он не мог не сказать этого, ему просто необходимо было сказать так.
Филиппа отставила маленький пузатый коричневый чайник; их глаза встретились.
— Арчи, я предупреждаю тебя! Я не желаю выслушивать подобного рода замечаний. Если у тебя скверное настроение, то лучше уйди.
Арчи мгновение поколебался, угрюмо глядя на нее из-под прекрасного изгиба своих бровей, и, не говоря ни слова, повернулся и вышел.
Каждый настоящий влюбленный испытал неприятное раздражение первой ссоры, а также тоску одиночества…
Арчи и Филиппа прошли все этапы, начиная от жестокого торжества уверенности каждого в своей правоте и в абсолютной неправоте другого, через смутное желание примирения и более сильное желание быть снова любимым и, наконец, до убеждения, что все нипочем, лишь бы быть вместе.
Но прошли целые сутки, пока каждый из них пришел к этому последнему этапу, стоявшему на пути к их примирению.
Арчи говорил себе: «Лучше уж мне провалиться сквозь землю, чем снова видеть этот проклятый ворох роз».
Филиппа все время напрасно прислушивалась к его шагам и, наконец, решила уйти и не быть дома как можно дольше.
Они встретились в танцевальном зале «Мажестика», куда Филиппа пошла с отчаяния и где полковник Баррон сразу же пригласил ее пообедать с ним.
Зайдя в зал, Арчи увидел ее, смеющуюся, казавшуюся веселой и вполне счастливой.
Он танцевал с леди Рэллин сзади нее, не глядя на нее, сознавая всем своим существом острое унижение, что это — его работа, его профессия и что женщина, которую он любит, видит его в роли платного танцора, которому женщины суют в руку чаевые!
Леди Рэллин продолжала свою бессвязную болтовню, многозначительно сжимая его руку своими унизанными кольцами пухлыми пальцами, чтобы придать особое значение какому-нибудь пустому замечанию.
А Арчи в это время думал о том, как он приехал в Марсель искать работу, как ему не удавалось ее найти, как он все же остался там, занимаясь чем угодно: был проводником, исполнял какую-то работу в одной типографии, — словом, ни от чего не отказывался, кроме тяжелой работы, потому что его плечо не совсем еще зажило.
До этого вечера он не стыдился быть платным танцором, но теперь озлобление, жгучая боль и унижение, доводившие его до отчаяния, овладели им. Он говорил себе, что похож на дешевую марионетку, пляшущую перед презирающей ее толпой, что он жалкий «gigolo», один из того круга на Ривьере, который кормится за счет женских слабостей и в котором каждый слишком хорошо одет, преувеличенно вежлив, но скверно воспитан и хам в душе.
Он был бы в состоянии ударить леди Рэллин за то, что она улыбается ему прямо в лицо, и за ее сентиментальное: «Что с вами, милый Арчи? Скажите мне… скажите своей Лотти!»
Скажите Лотти!
Когда-то он был способен смеяться над этим, его это искренне забавляло! Теперь же эти слова, этот тон звучали оскорблением его мужского достоинства.
"Честная игра" отзывы
Отзывы читателей о книге "Честная игра". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Честная игра" друзьям в соцсетях.