— Сочувствую от всего сердца, но я сам на мели, пока не получу свое содержание на следующий квартал. Мне бы очень не хотелось, чтобы родители узнали, что я уже проиграл все имеющиеся деньги. Собственным состоянием я смогу распоряжаться только через два года.

— Дьявол побери, какая досада, что ни один из нас не может оплатить горничную! Вчера вечером я выиграл несколько сотен фунтов и отдал их Петтибоуну, чтобы он рассчитался с самыми неотложными долгами.

— У меня есть идея, — оживился Спенс. — В этом доме такое количество служанок, что матушка не в состоянии их всех упомнить. Я просто пойду на кухню, выберу одну из помощниц кухарки и одолжу ее тебе на несколько месяцев. А платить ей будут Фенвики. Никто ни о чем не догадается.

— Ты полагаешь, что посудомойка может быть горничной Мойры?

— У тебя есть другие варианты? — поинтересовался Спенс, обрадованный тем, что так легко справился с задачей. — Давай пойдем и посмотрим, кто нам больше подойдет, пока родители еще не встали.

Девушка, которую они выбрали, казалась вполне приемлемой кандидатурой, несмотря на юный возраст и застенчивость. Так, во всяком случае, решил Джек, пока Спенс растолковывал, что от нее потребуется.

— Горничная для леди? — спросила молоденькая Джилли Скрэнтон, когда ей сообщили о временной работе у сэра Джека Грейстока. — Я должна ухаживать за леди, которая пострадала из-за несчастного случая с каретой? Но я никогда не была горничной!

Хорошенькая шестнадцатилетняя Джилли была румяной блондинкой с простодушными голубыми глазами и завораживающей улыбкой. Она выглядела самой невинной из всех девушек, каких только знал Джек.

— Ты научишься, Джилли, — самым убедительным тоном произнес Спенс. — Ты никому не должна говорить об этой временной работе. Я все улажу с экономкой, и тебя никто не станет ни о чем спрашивать, когда ты вернешься. Я прослежу за тем, чтобы тебе платили побольше за счет моего квартального содержания.

— Ты уверен, что сможешь договориться с экономкой? — уточнил Джек.

Спенс одарил его самоуверенной улыбкой.

— Старушка имеет ко мне слабость. Немного лести — и не согласится на что угодно. — Спенс повернулся к девушке: — Отправляйся к сэру Джеку, Джилли. Все будет хорошо.

Джилли бросила на приятеля своего хозяина скептический взгляд. Она, разумеется, слышала о скандальном Черном Джеке, да и кто не слышал? Ее одолели сомнения, но только на секунду. Любое занятие лучше, чем с утра до ночи скоблить горшки и сковородки и слушать ворчание кухарки, что она делает это недостаточно быстро. Да, почти любое. При первом же намеке на непристойное предложение она улетучится оттуда немедленно.

— Соглашайтесь, детка, — сказал Грейсток, которому очень не нравилось, с каким выражением блондиночка на него поглядывает. — Я вас не съем. Предпочитаю женщин постарше. Я и сам не очень хорошо разбираюсь во всей этой истории, но вы кажетесь достаточно умненькой, чтобы всему научиться по ходу дела.

— О да, сэр. Я быстро все схватываю. Я только соберу вещи и мигом вернусь.

— Ты мне очень помог, Спенс. Надеюсь, в дальнейшем у нас не возникнет досадных накладок. Мойра — это не-то, что ваша застенчивая девочка. Я допустил ужасающий промах, когда привез Викторию к себе домой прошлой ночью.

Спенс подавил усмешку:

— Хотел бы я это увидеть. А что случилось? Твоя… м-м… подопечная застала тебя в компрометирующей ситуации?

— Примерно так, — сухо ответил Джек, вспомнив сладость губ Мойры и ее нежное тело. — Все это крайне не кстати. Теперь придется умасливать Викторию, чтобы она все-таки вышла за меня замуж.

— Не думаю, что ее придется долго уламывать, — задумчиво заметил Спенс. — Да, кстати, ты слышал последнюю сплетню?

— Какую? В городе Лондоне полно слухов.

— Но эта история достоверная. Речь идет о лорде Роджере Мэйхью, наследнике старого графа Монклэра.

— Что же Роджер натворил на этот раз? Ничто, связанное с этим негодяем, меня не удивит. Знаешь ли ты, что он член «Клуба адского пламени»? Он с приятелями пытался затянуть в этот клуб и меня.

— Слава Богу, что ты отказался. Болтают, что он смылся на континент в глухую ночь. Все очень загадочно. Его приятели отпадают, что он уехал. Кажется, за ним куча карточных долгов. Его родители в ярости.

— Скатертью дорога! — бросил Джек.

Глава 4

Джек вернулся в Грейсток-Мэнор к тому времени, как Мойра заканчивала завтрак. Есть левой рукой было не слишком удобно, но Мойра кое-как управилась и вполне утолила голод. Когда на пороге ее комнаты появился Джек вместе с Джилли, Мойра обрадовалась — порядком наскучило лежать в постели.

— Доброе утро, — отрывисто поздоровался Джек, стараясь не смотреть, как от дыхания Мойры поднимается простыня на той самой груди, которую он с такой страстью целовал ночью. — Это Джилли, ваша новая горничная. — Джек подтолкнул девушку вперед.

Джилли так засмотрелась на покрытое синяками лицо Мойры, что даже забыла сделать реверанс. Джек снова подтолкнул ее, и она поспешила исправить оплошность.

— Доброе утро, миледи, — приседая, произнесла она. — Я постараюсь услужить вам. Сэр Джек сказал, что с вами произошел несчастный случай.

Мойра удивленно вскинула глаза на Джека. Миледи? Но ведь она вовсе не миледи. Но, встретив предостерегающий взгляд Джека, воздержалась от дискуссии.

— Да, меня сбила карета, — только и сказала она и добавила: — Я уверена, что мы с вами поладим, Джилли.

— Чего бы вам хотелось, миледи?

— Принять ванну, — быстро ответила Мойра и вопросительно посмотрела на Джека, — Если это возможно, конечно.

— Разумеется, возможно. Найдите Петтибоуна, Джилли. Он принесет ванну и покажет вам, где хранятся необходимые вещи. Понадобится несколько дней, чтобы вы смогли ориентироваться в этой громаде. А теперь идите и захватите с собой на кухню пустой поднос.

Джилли сделала еще один реверанс, взяла поднос с колен Мойры и чуть ли не бегом покинула комнату, стремясь угодить хозяйке.

— Если она вам не по вкусу, можем подыскать другую, — заметил Джек.

— Джилли прекрасно подойдет. Я просто чувствую себя неловко. Если бы не больная рука, мне бы не понадобилась горничная.

— Горничная вам необходима для соблюдения правил приличия, — сухо напомнил Джек. — На тот случай, если вы запамятовали. Нуждаетесь ли вы в чем-то еще?

— Да. Когда мне можно будет встать с постели? Я как-то не привыкла подолгу лежать. Хотелось бы получить свою одежду.

Джек бросил на Мойру оценивающий взгляд и пришел к заключению, что она выглядит значительно лучше. Синяки потеряли свою устрашающую яркость, опухоль на лице спала.

— Заходил ли вчера доктор Дадли?

— Да. Он сказал, что все идет хорошо, и пневмония, которой он опасался, мне не угрожает. Он наложил на руку лубок и обещал, что снимет его через несколько недель.

— В таком случае я полагаю, вам можно вставать и ходить по дому, только не переутомляйтесь. Я, разумеется, могу приказать Петтибоуну принести вашу одежду. Думаю, он позаботился, чтобы все почистили и починили. Но у нас возникает в связи с этим новая проблема. Вам необходима одежда, соответствующая вашему новому положению.

— Моему положению? — колко переспросила Мойра. — Тому, которое придумали вы и лорд Фенвик?

— Да, миледи. — Джек насмешливо улыбнулся. — Теперь вы леди Мойра Грили. О'Тул звучит слишком банально. Нам придется достаточно тесно общаться, так что я буду называть вас просто Мойрой, а вы меня — Джеком. Это решено. А еще я приглашу к вам модистку, чтобы она сняла мерку. Вам сошьют новые, более подходящие наряды.

— Мне это не нравится. У нас не будет неприятностей? Джек расхохотался:

— Кто может опровергнуть мое утверждение, что вы моя дальняя родственница? Разве что вы не были со мной до конца откровенны, утаили что-то. Как насчет ваших бывших хозяев? Что, если они узнают вас, когда вы появитесь в обществе?

— Мои бывшие наниматели — люди преклонного возраста, они редко выезжают в свет. Да если мы и встретимся, они вряд ли узнают меня в модном наряде.

Мойра сочла за лучшее не упоминать о лорде Роджере, который, судя по всему, пока еще находился за границей.

— В таком случае нам ничто не должно помешать. Как только вы будете соответственно одеты и познакомитесь с тонкостями этикета, я введу вас в высшее общество. Если вы не против, завтра же приступим к нашим урокам. Вы музицируете? Поете? Танцуете?

— Играю на клавесине и пою, — с гордостью объявила Мойра. — Но я никогда не училась танцевать.

Джек был поражен. Мойра не только говорит как леди, она еще обучена пению и игре на клавесине! Почему родители дали дочери образование, не соответствующее ее положению? Где-то здесь кроется загадка, которую хотелось бы разгадать.

— Я сам научу вас танцевать.

Их разговор был прерван появлением Петтибоуна, притащившего ванну.

— Я немедленно принесу горячую воду, миледи.

— Оставляю вас наедине с вашей ванной, — произнес Джек и вышел.

Стоило ему вообразить Мойру купающейся, как его пробрал холодный пот. Это было совершенно не в его духе, вообще ему несвойственно. Женщины ему требовались исключительно для хорошего самочувствия, и то, что Мойра постоянно занимала его мысли, смущало Джека. Девушка возбуждала в нем такое невероятное желание, о котором он раньше и представления не имел. И внушала беспокойство.

Какая скука этот раут у Уиткомов, подумал Джек, направляясь к ломберным столам. Он терпеть не мог толчею, однако игорные столы выглядели соблазнительно. В большинстве своем игравшие могли себе позволить делать высокие ставки и пользовались этим. Если удача ему не изменила, а он чувствовал, что не должна бы, сегодня вечером он вернется домой с изрядным кушем, которого хватит па всевозможные наряды для новоиспеченной леди.

— Я решила простить тебя.

Джек обернулся на голос Виктории и сложил губы в улыбку.

— Признателен навеки.

Виктория пропустила мимо ушей его язвительный тон.

— А ты сомневался? Поедем сегодня ко мне, я хочу как следует помириться.

— Я к тебе приду после игры, — сказан Джек. — Оставь открытым черный ход. Я сам найду дорогу в твою спальню.

— Я буду ждать, — с придыханием проворковали Виктория. — Не задерживайся.

По непонятной причине Джек не испытывал восторга по поводу столь откровенного приглашения Виктории. Всего два или три дня назад он был бы весьма рад провести несколько искрометных часов в ее постели. Сегодня ему оставалось только надеяться, что он окажется ни высоте положения.

Игра шла успешно, и Джек выиграл несколько сотен фунтов. Пожалуй, он никогда не был настолько удачлив в игре. Возможно, он не рожден игроком, подумалось Джеку, когда он, встав из-за стола, прятал свой выигрыш в карман. Второй раз за последние несколько дней Черный Джек признавался самому себе, что его не столь уж захватывает пьянство и карточная игра, и всерьез думал, не бросить ли то и другое. Это его пугало до чертиков. Что-то с ним происходит, и это ему не нравится, просто очень не нравится.

Может, это штучки леди Амелии, размышлял он, пока набрасывал плащ и выходил в сырую ночь. С того фатального дня, когда к нему явилось фамильное привидение, жизнь Джека явно переменилась. Неужели леди Амелия не понимает, что его слишком поздно спасать? Он уже продал душу дьяволу.

Решив, что ему следует проветриться, Джек велел кучеру ехать домой, а сам направился пешком к дому Виктории — она жила неподалеку. Ночной воздух освежил его, и теперь Джек снова видел вещи в истинном свете.

Ему нужны деньги Виктории, хотя мысль об этой женщине как о супруге остужала его не меньше, чем холодный воздух ночи. Джек не знал, верит ли он в любовь, но для брака одного вожделения явно не хватит. А с Викторией их связывала только постель, хотя, сказать по правде, страсть его что-то стала угасать. Что же будет через несколько лет брака?

Супружество его не изменит, решил Джек. У него по-прежнему будет любовница или даже две, он по-прежнему будет играть, пить, развлекаться в неподобающих местах. А у Виктории, как только их взаимная страсть остынет, появятся свои тайные сердечные дела, это несомненно. Картина вырисовывалась отнюдь не вдохновляющая, но Джек не мог найти другого выхода для решения своих неотложных денежных проблем.

Все эти размышления довели Джека до головной боли и полного нежелания провести остаток ночи в постели с Викторией. Если он явится к ней теперь, в этом настроении, ничего путного у них не выйдет. Надеясь, что она в очередной раз простит его, Джек повернулся и зашагал по направлению к Грейсток-Мэнору.

На следующий день Мойра чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы спуститься вниз и осмотреть свое временное жилище. С помощью Джилли она надела простенькое темное саржевое платье и пошла по дому, переходя из комнаты в комнату и проникаясь очарованием пришедшего в упадок старинного здания. Да, в свое время дом был великолепным! Ему можно было бы вернуть прежний внушительный вид, но для этого понадобилось бы значительное состояние, которым Джек явно не обладал.