— Но они бы все равно встречались по вечерам.

— Чудесно! Вы имеет в виду, он бы приносил домой кроликов, а она бы вкусно тушила их и они садились бы за стол и ели. По-моему, вот здесь нет никакой романтики! — Она без всякого изящества шмыгнула носом. — Это очень похоже на то, как живут мои папа с мамой. Может, конечно, это и есть реальность, но читать об этом никто бы не стал.

Джулия улыбнулась краешком губ.

— Ты знаешь, ведь не вся литература — романтическая.

— Да, знаю. Я читала к экзаменам Филипа Ларкина. — Харриэт посмотрела на свой ноготь, как будто сожалея, что сгрызла его. — Но ведь так приятно думать, что где-нибудь есть такой Гэртон.

— Давай вернемся к тексту, — предложила Джулия, просматривая свои заметки. — Как ты справилась с диалогами? Здесь ведь есть сложные диалектные фразы, особенно там, где говорит Джозеф.

— Это вы про всю эту тарабарщину? — Харриэт поерзала на стуле. — Я пропускала это и читала дальше, где говорят по-человечески.

Джулия со вздохом откинула назад волосы, заведя пряди за уши. Харриэт начинала вести себя совершенно предсказуемо для человека, который не спал всю ночь. Джулия наблюдала, как она возвращается к книге, переворачивая туда-сюда страницы, невнимательно скользя по ним взглядом и улыбаясь сама себе, полностью игнорируя попытки Джулии дать ей какие-нибудь указания.

— А как вам вот это место? — продолжала Харриэт, не поднимая глаз. — Кэтрин кладет примулы Гэртону в овсянку. Это ведь тоже романтично или нет?

— Это зависит от того, как ты любишь есть овсянку. Я предпочитаю с сахаром, — пошутила Джулия. Уголки губ Харриэт опустились. Джулия улыбнулась ей. — Ты не хочешь помечать страницы, чтобы потом найти цитаты?

Харриэт сжала губы и, взяв ручку, нацарапала что-то неразборчиво на девственно-чистом листке бумаги. Закончив, она снова отложила ручку, покачалась на ножках стула и критически посмотрела на Джулию.

— Вы замужем?

— Э-э… нет. — Джулия быстро опустила глаза в свои записи.

— У вас есть парень?

Джулия бросила на Харриэт красноречивый взгляд.

— Нет, — откровенно ответила она.

— О! — Харриэт снова покачнулась на стуле. Джулия сделала вид, что погружена в чтение. — Но вы же не лесбиянка?

— Нет, Харриэт, я не лесбиянка.

— Это хорошо. Но почему тогда у вас нет бойфренда? Я вдвое вас моложе, но у меня есть парень.

Джулия выпрямилась и, отодвинув в сторону свои бумаги, взяла ручку и стала вертеть ее. «Можно наклониться через стол, — подумала она, — и всадить ручку в пандообразные глазки Харриэт, только, к сожалению, это ничего не изменит».

— Харриэт, а зачем тебе это знать?

— Просто интересно.

Джулия не отводила взгляд. Щеки Харриэт начали медленно заливаться волной румянца.

— Простите, — пробормотала Харриэт. — Я не хотела вам грубить. Я только не понимаю, почему вы не считаете Гэртона романтическим героем.

— Дело в том, — Джулия решила, что лучше не выказывать неодобрения, а сыграть роль старшей сестры, — что я преподаю в вечерней школе, где взрослые люди улучшают свои навыки письма и чтения. Эти люди действительно нуждаются в помощи. Я думаю, что в таком обучении романтические настроения только мешают. Мы… оказываем ученикам поддержку.

— О! — Брови Харриэт взлетели вверх в явном удивлении. — О’кей. Наверное, я понимаю ваш взгляд. Если вы говорите, что в этом нет романтики, значит, и правда нет.

— Нет. — Джулия снова положила перед собой свои записки.

— Хотя… — сказала Харриэт, уставившись в угол комнаты и грызя кончик авторучки. — Если бы к вам в школу пришел Гэртон, тогда это стало бы романтичным!


Они закончили занятие около пяти. Джулия ждала, пока Харриэт соберет свои вещи и отправится домой, но на этот раз она остановилась в дверях и обернулась.

— Джулия! Вы — классная преподавательница!

— Нет, Харриэт, это Эмили Бронте — классная писательница. Поэтому тебе и понравился урок.

— Да, наверное.

Джулия сосредоточилась на разборе своих бумаг, потом сложила их в папку и прибрала на столе. Когда она убедилась, что Харриэт точно ушла, она откинулась на стуле и бездумно уставилась в окно, выходящее на строения Сент-Джайлса. Снаружи доносился шум уличного движения: окно было приоткрыто, чтобы свежий воздух не давал клевать носом во время занятий.

Но Джулии не давали клевать носом ее мысли. Она неожиданно поняла, насколько бестактно и неумно обсуждала вчера вечером этот роман с Маком. Она восторженно обрадовалась тому, что он разделяет ее мнение, но совершенно упустила главное. И если даже еще можно было простить ее глупость, когда она забыла об этом вначале, но ведь он же напомнил ей потом, и она опять пропустила это мимо ушей. Кэтрин и Гэртон! Как она умудрилась быть столь слепой, чтобы не понять, что это должно означать для Мака. А для нее?

Она долго сидела не двигаясь, глядя на тонкий тюль, колышущийся от легкого ветра.

Потом, убрав папку с бумагами в сумку, перекинула ее через плечо и вышла из школы по узкой запасной лестнице, выходящей на боковую улочку. Она миновала суету Сент-Джайлса и повернула к Саммер-тауну. Сев на Бенбери-роуд в автобус, она добралась на нем почти до района, где жила Мэгги.

Выйдя из автобуса, она не спеша пошла по улицам пригорода, любуясь цветущими ветвями, свисающими у нее над головой из-за стен ухоженных, уютных садиков района. Дойдя до дома Мэгги, она толкнула калитку и вошла во двор, заглянув, проходя мимо, в окно столовой. Там было тихо и пусто, но этой комнатой мало пользовались. Она нажала на кнопку звонка.

Через некоторое время дверь открылась. Наоми, сощурившись, разглядывала, явно сразу не узнав ее.

— Привет, Наоми. Мэгги дома?

— Бог ее знает, — ответила Наоми, впуская Джулию и тут же уходя куда-то в глубину дома.

— Может, она сегодня работает? — крикнула Джулия вслед Наоми, которая скрылась в большой комнате, закрыв за собой дверь.

— Здравствуй, Джулия, как я рада тебя видеть, — иронично пробормотала самой себе Джулия. Она поднялась по лестнице, остановившись перед входом в коридор второго этажа. Тишина. Обычно, приходя, Джулия частенько слышала через дверь стук клавиш пишущей машинки Мэгги.

Она постучалась. Незапертая дверь приотворилась сама по себе. Джулия окликнула и толкнула дверь сильнее — никаких следов Мэгги. В комнате было аккуратно прибрано, за исключением стола, на котором стояла машинка со вставленной страницей, а рядом с ней — растрепанная стопка кое-как подколотых листков. Джулия прошла в комнату и взяла из стопки верхнюю страницу, заранее улыбаясь — наверняка очередная сальная история.

Она прочла первый абзац, и улыбка сползла с ее лица. Она поспешно положила лист обратно. Это было слишком личное, чтобы читать без разрешения Мэгги, но Джулия успела понять, что Мэгги писала о Пите. Судя по толщине стопки, она посвятила этому уже немало времени. Это по крайней мере вполне объясняло одну из причин, по которым она не звонила.

Джулия вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и убедилась, что защелка закрылась, сбежала по лестнице. Она просунула голову в дверь большой комнаты и увидела Наоми, сплетенную в объятиях с юношей, который больше всего походил на гибрид человеческого существа с кузнечиком. Он поднял голову, возмущенный вторжением.

— Э-э, простите. Как я поняла, Мэгги сегодня в пабе, да?

— Что делает и чего не делает Мэгги, нисколько меня не колышет! — взорвалась Наоми, оборачиваясь к Джулии через плечо. — Это все, что тебе надо? Мы заняты.

Джулия растерялась. Наоми никогда не отличалась выдержанностью, однако сейчас отношения в доме находились, похоже, в наихудшем состоянии.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила Джулия и закрыла дверь.

Выйдя на улицу, она подумала, что стоит заскочить к Мэгги на работу. Все равно ей это почти по дороге, и она решила пройтись пешком.

Паб стоял на центральной дороге, ведущей к окраине города. Когда Мэгги искала работу, она говорила Джулии, что не хочет устраиваться в такое место, где всегда полно студентов. Она была довольна, найдя местечко, где университетская публика удачно дополнялась «нормальными» горожанами. Некоторые посетители уже сидели за столиками, выставленными снаружи на тротуар. Джулия прошла через крутящиеся деревянные двери, ведущие в помещение с бревенчатыми стенами. Полутемный бар был декорирован, как и большинство оксфордских заведений, сочетанием обломков весел и эмблем колледжей. Мэгги обслуживала двоих мужчин в серых костюмах. Джулия на секунду остановилась, чтобы понаблюдать за ней. Мэгги выглядела безукоризненно, как всегда на работе, но в то же время уставшей.

Джулия прошла внутрь. Здесь было тише, чем снаружи. Задняя дверь выходила в сад с выложенными плиткой дорожками вокруг кустов и деревьев, и она отметила, что большинство ранних посетителей предпочитают пользоваться преимуществами погоды. Двое сидели у окна, но, кроме них, и тех двоих, которые уже, взяв свой заказ, выходили через стеклянную дверь в сад, в баре больше никого не было. Мэгги подняла глаза с выражением вежливой готовности, увидела Джулию, и ее лицо озарила легкая улыбка.

— Привет, Джулия. Как забавно видеть тебя здесь!

— Да, понимаю. Что такой приличной девушке, как я, делать в таком месте? Ну, раз уж я пришла, то выпью стаканчик светлого.

— За мой счет, — сказала Мэгги, доставая чистый стакан с решетки над своей головой. — Я очень рада тебя видеть. Я все время думала тебе позвонить, но как-то все не получалось. Я надеюсь, ты не обижаешься? Ты выглядишь так, как будто нашла работу. — Мэгги кивнула на ее элегантный пиджак.

Джулия уселась на высокую, с мягким сиденьем табуретку у стойки и поставила сумку рядом с собой.

— Ну да. Они неплохо платят, и я надеюсь, что будет работа и после Пасхи. А твои дела?

Мэгги прижала палец к краю стакана и профессиональным жестом подала его Джулии, не пролив ни капли пива. Потом достала из-за стойки свою сумочку, вынула оттуда деньги и, засмеявшись, положила их в кассу.

— Тебе действительно интересно?

— Что случилось с Наоми? — спросила Джулия, отхлебывая холодное пиво. — Что-то с ней не так.

— Да. Она больше не мышка-Наоми. Теперь Фабиан зовет ее «Грызун с претензиями». — Мэгги снова рассмеялась. — Он такой занятный.

— А где он? Я заходила к вам домой, но, кажется, там его не было.

— В библиотеке. Или в пабе, но я все-таки надеюсь, что еще в библиотеке.

Джулия кивнула:

— Самое время. Как он, справляется?

Мэгги взяла тряпку и стала протирать полированную стойку.

— Не очень-то. Но я надеюсь, что он все-таки доведет дело до конца. Он страдает от чрезмерного давления со стороны родителей. Это заставило меня задуматься о том, как я вела себя с детьми. Ты знаешь, конечно, я желала им лучшего, но все-таки позволяла им самим выбирать свой путь. Но эти двое… — Она покачала головой. — Мне кажется, они сами не понимают, что делают с ним.

— Ох, — вздохнула Джулия. — У меня никогда не было ничего такого с матерью. Наверное, мне повезло. Она вообще не обращала внимания на то, чем я занимаюсь, если это не касалось потенциального замужества. Может, я не права, но я думаю, что матери просто хотят, чтобы их дети обрели в личной жизни то, чего не хватало им.

Мэгги с интересом посмотрела на нее и начала сворачивать себе сигаретку.

— Твоя мать именно этого хотела для тебя?

— Полагаю, да. — Джулия глотнула пива. Я тут думала о ней. И пришла к выводу, что именно из-за этого она повела себя так, как повела, ну, тогда, с Биллом. — Мэгги наклонилась через стойку к Джулии так, чтобы она могла говорить тихо. — Она не могла позволить мне отпустить его. Она всю жизнь просидела на одном месте и понять не могла, почему я должна хотеть чего-то другого. Вот поэтому она и сделала… то, что сделала.

Мэгги кивнула и, задумчиво глядя на Джулию, прикурила сигарету.

— Ты говорила с ней об этом? — Она выдохнула облачко дыма в сторону от стойки. — Ты вообще общалась с ней в последнее время?

Джулия удивленно посмотрела на нее:

— Нет. Мы вообще практически не разговариваем, за исключением тех случаев, когда она изредка звонит мне узнать, чем я занимаюсь. Да и тогда ее интересуют только факты. В любом случае, она не хочет слушать то, что я хотела бы ей сказать. Она настолько уперта в своем мнении о том, как надо поступать, что я думаю, уже слишком поздно налаживать контакт. — Джулия провела пальцем по ножке бокала и внимательно посмотрела на Мэгги. — Мне кажется, ты бы не захотела слушать советы Кэй по поводу того, как тебе жить, правда ведь?

— Странно, что ты это сказала, — отозвалась Мэгги. — Мне недавно досталась порция от Кэй. Ты бы удивилась, если бы узнала, какое потрясение я испытала. Ты не должна недооценивать влияние, которое ты имеешь на свою мать. Ты можешь думать, что это ее прерогатива — указывать тебе, что делать, но когда роли вдруг меняются… — Она подавила внезапную дрожь и стряхнула пепел в стеклянную пепельницу.