Ее лицо озарила улыбка, но и без улыбки оно было прекрасно. Хотя лукавый вид придавал ей непередаваемое очарование.

– По-моему, мы незнакомы, – заметил Стюарт, посчитав, что взрослые дамы нравятся ему куда больше юных девиц.

Очередная таинственная улыбка.

– Нет, не встречались, мистер Дрейк.

Он рассматривал ее немного дольше, чем позволяли приличия.

– Польщен тем, что вы знаете, кто я. – Стюарт поставил бокал на стол. – Как бы мне хотелось ответить вам тем же!

– О, думаю, рано или поздно мы бы встретились. Общество в Кенте в это время года не слишком велико.

В ее голосе явно звучал призыв. Стюарт с трудом верил своим ушам.

– Это совсем неплохо. Я часто желал бы ограничить свое общество всего одной особой.

Незнакомка выгнула бровь и соблазнительно запрокинула голову:

– Неужели! Какое неприличие!

Его кровь кипела от возбуждения, и потому он придвинулся чуть ближе. Она не отступила.

– А вы любите все неприличное?

Она ответила грудным смехом:

– Да, в моей жизни бывали свои приключения. Но что подумает ваша нареченная?

Окончательно сбитый с толку, Стюарт сначала никак не мог понять, о ком идет речь, но потом вспомнил Сьюзен Траттер:

– Она не моя нареченная.

– Но вы собираетесь на ней жениться?

Таинственная незнакомка намотала на палец одиноко лежащий на плече локон.

– Это уж мое личное дело, не так ли?

Стюарт прислонился к столу рядом с ней. Он не желал обсуждать с кем-либо свои свадебные планы. Поза незнакомки подчеркивала очертания ее груди, и Стюарт невольно восхитился обольстительными формами.

Загадочная женщина с кокетливой улыбкой наклонила голову.

– Просто интересно. Она, похоже, считает вас своим женихом. Я восхищена вашей стойкостью. Так решительно отказаться сбежать с ней!

Стюарт улыбнулся. Не все ли равно, о чем они говорят? Он не привык так открыто флиртовать с незнакомыми женщинами. Но если она готова, почему нет? Если его обольстит таинственная красотка, по крайней мере, хоть настроение немного поднимется.

Его провинциальная ссылка неожиданно показалась не столь уж унылой. Даже очаровать старую Мадам Дракониху будет не так противно, если иметь на стороне эту прелестницу. Интересно, она вдова или замужняя женщина? И почему, черт побери, они не виделись раньше?

– Как ваше имя?

Ее улыбка погасла:

– Это имеет значение?

Стюарт посмотрел ей в глаза:

– Мне хотелось бы его знать.

– По-моему, иногда вещи вроде имен или положения совершенно не важны, не находите? Разве не важнее всего те желания, которые мы таим в сердцах? – прошептала незнакомка, пристально глядя на него.

Несколько секунд они стояли совершенно неподвижно. Стюарт не мог припомнить, когда так остро ощущал присутствие женщины. Когда еще в нем горело такое жаркое желание к той, которую увидел всего десять минут назад? Он хотел ее так страстно, как никогда раньше не хотел ни одну женщину, и, если только он не ошибается, она тоже его хотела.

– Вы правы, – прошептал Стюарт, придвигаясь ближе. – Иногда это совершенно не имеет значения.

За мгновение перед тем как их губы встретились, она отвернулась и, ведя пальцами по полированной поверхности стола, стала отступать.

– Интересно, что вы видите в девушке? Она кажется… чересчур невинной?

Шаль словно случайно соскользнула с ее плеча, и завороженный Стюарт шагнул следом за незнакомкой в более темную часть библиотеки.

– Никогда не понимала, что мужчины видят в детях. Я нахожу их такими отвратительными!

Стюарт остановил ее, поймав конец шали, при этом его пальцы коснулись ее плеча. Незнакомка пахла чем-то чужеземным и экзотическим, не обычной розовой водой, которой буквально пропитываются английские девушки. Ему хотелось узнать, каковы на вкус ее губы, и внезапно он обезумел от желания это выяснить.

– Вы не ребенок.

– Совершенно верно, – рассмеялась она и попыталась уйти не оборачиваясь. Но Стюарт так и не выпустил ее шаль, и ткань с шорохом сползла по ее плечу.

– Какое прелестное платье, – заметил он.

Незнакомка сделала еще шаг, и шаль натянулась на ее теле, обрисовав соблазнительные изгибы. Стюарт отпустил шаль, и та упала на пол. Женщина оглянулась, глаза ее сверкнули.

– Спасибо. Вам не понравилась моя шаль. Я возьму ее.

– Разумеется, – пробормотал он и коснувшись пальцем ее затылка, провел по спине. Палец натыкался на пуговицы, которые Стюарт уже подумывал расстегнуть. – Не выношу ее вида, – заверил он.

Легкая дрожь сотрясла плечи незнакомки, и по венам Стюарта разлилось раскаленное желание. Он скользнул ладонями по ее рукам, притягивая женщину к себе.

Но она молниеносно, одним движением освободилась от его рук и отступила, пройдя три коротких шага до дивана.

– Разве ваша невеста не ждет вас? – шутливо осведомилась незнакомка.

Стюарт, ничуть не расстроенный скоростью, с которой она его обольщала, пожал плечами.

– Мы не помолвлены официально.

Она наблюдала за ним, при этом на ее губах играла странная полуулыбка.

– Вы разобьете ее сердце.

Стюарт остановился и глубоко вздохнул:

– Не намеренно.

– Вот как…

Она кивнула, грациозно опустилась на диван, откинулась на спинку и, закинув руку за голову, принялась играть со своими волосами.

– Но вы не любите ее. В ее объятия вас толкает одно лишь желание, не так ли?

О, его обуревало желание к совершенно другой женщине! Скручивало узлом желудок, вопило в голове, требуя завладеть ею.

– Вовсе нет.

Она изящно скрестила ноги, на мгновение обнажив стройную лодыжку.

Тонкий шелк подчеркивал очертания ее ног, приковавших внимание Стюарта. Неужели эта женщина вообще не носит белья?

Стюарт уселся на диван рядом с ней:

– Чего вы хотели, когда заговорили со мной несколько минут назад?

– Познакомиться, – кокетливо улыбнулась она.

Стюарт положил руку на спинку дивана, и когда ее лицо оказалось в дюйме от его лица, прошептал:

– В таком случае давайте узнаем друг друга поближе.

– О, я уже узнала про вас достаточно, – проворковала она.

Стюарт попытался завладеть ее губами, но вместо этого она успела подставить щеку.

– Вы уже показали себя тем, кем я вас считала.

Он рассмеялся и стал покусывать мочку ее уха:

– А ведь вечер только начинается.

Он убрал непокорный локон, упавший ей на плечо, обвел пальцем вырез платья. Но она остановила его руку.

– Стюарт, как, по-вашему, правда ли все то, что вы слышали про меня?

Он помедлил. Ее грудь быстро вздымалась под его рукой, но шутливых ноток в ее голосе больше не было.

– Не знаю, кто вы, – уже холоднее произнес он. – Что вы обо мне слышали?

– Вы не знаете моего имени и все же, полагаю, готовы овладеть мной, и сделали бы это, если бы я не остановила вас. Я права?

Он не ответил. Она шевельнулась и стала тереться бедром о его восставшую плоть.

– Ваше молчание красноречивее слов.

– Кто вы? – требовательно спросил он, ложась на нее. Ее глаза раскрылись чуть шире, но взгляд тут же стал жестким и непроницаемым. Она словно застыла. И хотя ощущение ее тела только обострило овладевшее им желание, Стюарт проигнорировал эмоции и поддался запоздало нахлынувшим подозрениям. Кто эта женщина и почему она здесь, в библиотеке, почему так старается соблазнить его?

– Что вы обо мне знаете?

– Как же, Стюарт, – тихо ответила она, – я слышала о вас не меньше, чем вы – обо мне. Хотите переспать со мной? И может, потом вам придет в голову узнать мое имя? Или вернетесь на бал искать другую женщину, которую захотите обольстить?

– Если кто-то здесь и обольститель, то уж явно не я, – пробурчал он. – Что за игру вы ведете?

– Я говорила. – Она снова улыбнулась, хитро и торжествующе. – Мне было любопытно взглянуть на вас. Я пришла в библиотеку подумать, прежде чем встретиться с вами. Потому что, знаете ли, нам суждено было судьбой встретиться в этот вечер. Сьюзен сказала вам это сама.

Стюарт молча смотрел на нее.

– Я Шарлотта Гриффолино, – прошептала женщина. – Злобная старая ведьма с каменным сердцем. А также ненавистная опекунша Сьюзен Траттер.

Он выпустил ее руки:

– Этого быть не может! Ее тетка старуха.

Шарлотта пожала плечами:

– В глазах Сьюзен я старуха. Потому что этой весной отпраздновала свое тридцатилетие.

Стюарт молчал. Она всего на два года моложе его! В груди бушевала ужасающая ярость. Сьюзен обманывала его насчет тетки, мол, та – жуткая старая ведьма. Ничего не скажешь, очень похоже! А тетка обманывала его, скрывая, кто она на самом деле. И теперь он потерял все шансы получить Сьюзен Траттер и ее состояние.

Стюарт порывисто вскочил:

– Вы, должно быть, очень довольны собой!

– По какой же причине мне быть довольной? Узнать наверняка, чтобы не осталось и тени сомнения, что моя племянница стала добычей авантюриста? Что этот авантюрист, едва не погубивший еще двух наследниц в Лондоне, чуть было не сломал жизнь дочери моего брата, забота о которой поручена мне?

– Вы обманули меня! – Стюарт показал на нее пальцем.

Шарлотта вскинула бровь:

– Мистер Дрейк, я ничем вас не поощряла.

Стюарта трясло от гнева. Она делала все, чтобы соблазнить его, поощрить, точно зная, кто перед ней, она бесстыдно кокетничала, намеренно выставляя себя напоказ!

– Вы знали, кто я.

– И сказала вам это с самого начала, не так ли? – рассмеялась Шарлотта.

Дрейк ловко поймал ее руку. Очень хотелось наказать ее, по крайней мере, хорошенько встряхнуть… и одновременно овладеть ею, сделать своей.

Однако он всего лишь рывком притянул ее к себе.

Шарлотта бесстрашно, с презрением смотрела ему в глаза:

– Опуститесь до того, чтобы взять женщину силой?

Стюарт мгновенно выпустил ее:

– Я никогда не брал женщин силой. Вы сами напросились.

Она издевательски усмехнулась:

– Разве? Точно так же, как мисс Элиза Пенниуорт напросилась, чтобы вы отвезли ее из Лондона в Дувр? Точно так же, как мисс Анна Хейл напросилась, чтобы вы заигрывали с ней в саду ее бабушки?

Стюарт выругался:

– Вы ничего не знаете о том, что произошло с этими двумя юными леди! Я никогда никого не губил!

– Ну конечно, нет! Истории их позора достигли нашей кентской глуши абсолютно случайно!

Стюарт кипел от гнева. Злые языки болтали об этих двух случаях, которые, к сожалению, произошли с интервалом всего в несколько дней, и обвиняли его в куда более страшных грехах, чем те, которые он совершил. Сплетни, в свою очередь, взбесили отца и привели к изгнанию Стюарта. Но в устах этой особы все звучало так, словно он намеренно, лишь ради забавы развратил невинных девиц.

– Мне больше нечего вам сказать. – Стюарт шагнул к двери.

– Очень рада это слышать, – ответила Шарлотта. – Прошу вас продемонстрировать хотя бы тень порядочности и уехать, не поговорив со Сьюзен.

Стюарт замер, забыв повернуть дверную ручку. Ему следует сделать это: повернуть ручку, уйти, не сказав никому не слова, особенно Сьюзен. Но уходить, не оставив за собой последнего слова, – это было не в его правилах. К тому же сейчас, когда он вне себя от злости, он ничего не добьется, дразня эту женщину, и все же…

– Сьюзен молила меня бежать с ней.

Сзади послышался шелест шелка. Шарлотта, конечно, пожала плечами.

– Но вы не согласитесь!

Черт, он ненавидел этот слегка снисходительный тон, как у отца, как и у нее, особенно у нее, особенно сейчас.

Все еще не выпуская дверную ручку, Стюарт медленно повернулся. В полумраке Шарлотта выглядела теплой и золотистой, чуть-чуть взъерошенной, словно только что вышедшей из объятий любовника.

Неудовлетворенная похоть смешалась с гневом – весьма опасная комбинация.

– Вы очень уверены в себе. – Шарлотта чуть подняла голову, внимательно его изучая: – Да. Вернее, очень уверена в мужчинах, вам подобных.

– Вот как?

Больше всего на свете Стюарт ненавидел, когда его не принимали всерьез, считали ничтожеством и относили к категории, обозначенной ею как «мужчины, вам подобные».

– Почему же? – спросил он.

Шарлотта презрительно усмехнулась. Уголки ее полных губ опустились.

– Потому что вы не питаете ни малейшего интереса к Сьюзен, хотя сделали все, чтобы она считала, будто любит вас. Все дело в ее деньгах, и если вы убежите с ней, вы не получите ни единого шиллинга, в этом я вас уверяю.

– Назло мне лишите племянницу комфорта и роскоши, к которым она привыкла? Какая нежная любовь, тетя Шарлотта!

Но в ответ на его сарказм она только пожала плечами:

– А как, по-вашему, я должна поступить? Смягчиться и позволить вам делать все, что пожелаете? Считаете меня совсем глупой? Если так, то сильно ошибаетесь. Не советую заблуждаться, сэр! Мое сердце холодно, как мрамор. В тот день, когда вы женитесь на Сьюзен, я вложу каждый принадлежащий ей фунт в предприятия, которые дадут прибыль только через много лет и которые находятся в местах, которые вы никогда не обнаружите, даже если остаток жизни проведете в поисках.