– Я полагала, что эти деньги ты отложила на старость, Кэсси. Это ведь все, что у тебя есть. А от ресторана нелегко добиться хорошей прибыли, даже в лучшие времена. Есть и менее рискованные способы вложения денег.

– Я знаю, но…

– А что будет, если ресторан прогорит? Как тогда тебе прожить?

– Он не прогорит. Если я вложу в него деньги, то уж все силы приложу к тому, чтобы он стал прибыльным.

Матильда засмеялась:

– Мне очень не хочется этого говорить, но, зная тебя, думаю, так оно и будет. Однако прошу тебя, поступай так ради себя самой, а не ради Уилла. Он будет полным дураком, если откажется от твоего предложения.

Я обняла Матильду и поблагодарила ее. Теперь мне оставалось только убедить Уилла.

* * *

В День подарков, когда мы с Клэр чистили новенькие серебряные приборы для ресторана, мои мысли были заняты тем, как изложить Уиллу мое предложение. Я все больше сближалась с Клэр; она сейчас переживала некую романтическую драму у себя в колледже – из тех, через которые проходят все подростки.

– Нет. Оливии нравится Бен, только она думает, что он нравится мне просто потому, что мы с ним как-то занимались сексом, ну, всего разок. Ну ладно, два. Но он мне не нравится! Ладно, он мне нравится как друг. И если ему нравится Оливия, то зачем ему болтаться возле меня? И почему я не могу поддерживать отношения с ним просто из-за того, что ему, возможно, нравится она? Это ужасно глупо! А все девчонки на меня злятся. Но если им так уж обязательно на кого-нибудь злиться, почему бы им не заняться Беном, не выдать ему по первое число за то, что он занимается сексом со мной, когда ему нравится Оливия?

– Вообще-то, звучит довольно путано, милая, – только и смогла ответить я.

Я все еще смотрела на Клэр как на ребенка, думая, что ее проблемы яйца выеденного не стоят. И честно говоря, мысли у меня были заняты другим. Я глянула на часы. Было уже почти четыре. Я согласилась встретиться вечером с Джесси, поскольку утром он позвонил и весьма неуклюже извинился за свою пьяную выходку в Особняке накануне вечером. Мне было интересно, не подтолкнула ли его к этому Матильда?

– Путано? Знаешь, где настоящая путаница? Между тобой и дядей Уиллом! – заявила Клэр, садясь на металлический кухонный стол, тот самый, который постоянно напоминал мне о моей фантазии, осуществленной вместе с Джесси. – Похоже на то, что вы, ребята, разбежались.

Клэр уже получила весьма выразительный ответ от Уилла, сказавшего: «Это не твое дело, детка» – а потому я постаралась ответить ей так же неопределенно.

– Мы решили, что нам лучше быть просто друзьями.

Мне ужасно хотелось добавить: «И я надеюсь, деловыми партнерами». Уилл сегодня должен был закрывать кафе, но пока не появился.

– Ну да. Конечно. Ладно, – пробормотала Клэр, бросая в рот жевательную резинку.

И как раз в этот момент в кухню вошел Уилл с коробкой тонких пластиковых папок, в которые мы собирались вкладывать наши новые меню. Я по-прежнему любила смотреть на его лицо, но злилась на себя за то, что при виде Уилла у меня перехватывает дыхание.

– Извините, опоздал. Только что получил, – сказал он, доставая одну папку и протягивая ее мне.

Я взяла ее из теплой руки Уилла.

– Они просто великолепны, – произнесла я, остро осознавая то, что наши пальцы соприкоснулись на мгновение.

Но в то время как я изо всех сил старалась не выдать своей реакции на это случайное прикосновение, Уилл выглядел явно сконфуженным.

– А что, эта новая посудомоечная машина по-прежнему оставляет пятна? – спросил он у Клэр, проскакивая мимо меня.

– Ага, – кивнула Клэр.

– Черт! С этой машиной да еще с новой проводкой мы разоримся до того, как откроемся.

Момент был подходящий для моего выхода на сцену. Ну же, спроси прямо сейчас.

– Уилл, я хотела кое-что обсудить с тобой.

– А ты, – обратился он к Клэр, не обращая на меня внимания, – выяснила, кто оставил те дерьмовые комментарии в «Фейсбуке»?

Клэр сразу поникла.

– Бен сказал, что это Оливия, – ответила она. – Но я с ней поговорила, и она все отрицает.

Уилл сильно покраснел. Он потряс пальцем перед лицом племянницы:

– Я тебе говорю, Клэр, если кто-нибудь еще раз напишет о тебе нечто подобное, я не смогу остаться в стороне, ясно? Мне придется поговорить с их родителями.

– Ну конечно, дядя Уилл, ведь каждому молодому человеку ужасно хочется, чтобы какой-нибудь сердитый взрослый совался в его проблемы, потому что так все сразу можно решить. – Клэр вытаращила глаза, спрыгнула со стола и потащилась в обеденный зал.

– Что за комментарии? Что вообще происходит? – спросила я.

Уилл громко, протяжно вздохнул:

– Да кто-то, а кто, она говорить не хочет, то и дело треплет имя Клэр на ее странице в «Фейсбуке». Вывешивает там имена ее друзей. А ее друзья говорят, что их преследуют или что-то в этом роде. Я вообще не понимаю, как все это работает. Я знаю лишь одно: ее это очень расстраивает и мешает учиться. Она два раза оставалась дома на прошлой неделе.

– И как они ее называют?

– Ну, шлюхой или кем-то в этом роде.

Я вдруг почувствовала себя виноватой из-за того, что не поддержала Клэр, когда она затронула эту тему.

– Ужасно.

– Знаю. Девочки бывают очень жестокими друг с другом. – Уилл огорченно покачал головой.

– Да, конечно, ты знаешь. С мужчинами тоже такое случается.

Черт! Эти слова вырвались до того, как я успела себя остановить.

Лицо Уилла на мгновение исказилось болью, но я быстро сменила тему, не давая открыться ранам. Сейчас было слишком неподходящее для этого время.

– Слушай, Уилл, я рада, что ты пришел. Потому что… дело в том… Я хотела кое-что с тобой обсудить. У меня есть некое предложение.

– Говори, – ответил Уилл, складывая руки на груди и принимая деловой вид.

– Насчет названия ресторана. Я тут подумала, а что, если…

– Мы это уже обсуждали. Название останется прежним.

– Знаю, Уилл. Это мне понятно. А ты войди в мое положение.

– Я понимаю, но тебе придется привыкнуть.

– Возможно. Но если уж ресторан назван в мою честь, мне бы хотелось… ну, чтобы это что-то значило. Я хотела бы вложить в него деньги.

Уилл несколько раз моргнул, но его лицо оставалось неподвижным.

– Я же говорил тебе, твоего труда будет вполне достаточно.

– Только не для меня. Я ведь тебе рассказывала, когда Скотт умер, мне достались кое-какие деньги по страховке. Я их почти не трогала. И то, что есть, – около шестидесяти пяти тысяч – я хочу вложить в это дело. Хочу быть… твоим партнером. Деловым партнером.

Уилл не стал тратить время на размышления:

– Нет. Невозможно. Это твое пенсионное обеспечение, Кэсси. У тебя ничего больше нет.

– Да. Но мое пенсионное обеспечение – здесь. Вот это место и есть оно. А ты нуждаешься в деньгах, сам знаешь. Если я вложу деньги сюда, это… ну, не знаю, как сказать… в общем, я буду чувствовать, что достойна названия ресторана. И не отказывайся. Мне просто необходимо, чтобы ты согласился. Я хочу это сделать. Или…

– Или – что?

Если ты это произнесешь, тебе придется это сделать. Хватит пустых угроз. Но в тот момент я ощущала это не как угрозу, а как простую необходимость.

– Или я действительно не смогу здесь остаться.

– Не поступай так, Кэсси. Не выдвигай ультиматумов.

– Это не ультиматум. Это факт. Я должна так поступить, потому что я отвратительно себя чувствую. Но если мне будет принадлежать часть ресторана, я буду чувствовать себя лучше. Да, присутствует маленький риск. Но я думаю, что если я буду иметь к этому настоящее отношение, то будет и надежда на удачу.

Уилл почесал в затылке. По выражению его лица я не могла понять, то ли он вроде как рассержен, то ли вроде как польщен.

– Ну, нам могли бы пригодиться кое-какие деньги на случай непредвиденных расходов вроде ремонта этой долбаной посудомоечной машины, которую мы только что установили! И мне было бы приятно отпечатать дополнительную рекламу и дать объявление по радио…

– Значит, так и сделаем, – заявила я, не ожидая, когда Уилл прямо скажет «да» или «нет». Уилл, похоже, вообразил, что удачного открытия ресторана будет для меня достаточно, а об остальном можно и после договориться. – Я возьму банковский чек. Документы оформим позже. И кстати, завтра утром у нас дегустация вин. Нам нужно выбрать поставщиков белого и красного. Я знаю, ты любишь выдержанные вина из Техаса, но они недешевы.

– Верно, – кивнул Уилл со слегка ошарашенным видом.

– И я оставила наверху документы по страховке, тебе нужно их подписать.

– Отлично. Да. Ты уходишь?

– Ухожу.

Я схватила свое пальто, висевшее на вешалке в кухне. Уйди. Уйди прямо сейчас, пока он не передумал!

– Ну, пока. Желаю приятного вечера, – сказала я, выскакивая из кухни.

На прощание я помахала рукой Клэр, которая едва взглянула на меня, снова болтая по телефону. Можно было не сомневаться, что ее драма переходила на новый этап. Я поспешила к грузовику, стоявшему недалеко от кафе «Роза». Мы с Уиллом не собирались быть партнерами по жизни, но теперь становились деловыми партнерами, и я надеялась, что однажды мне это покажется вполне удовлетворительным. А сексом я могла заниматься где угодно.

Я резко открыла дверь кабины грузовика, заставив Джесси вздрогнуть.

– Привет, детка, – сказал он, откладывая в сторону газету. – Ты припоздала.

– Извини. У меня были… переговоры.

На Джесси были зеркальные солнцезащитные очки, он ковырял в зубах зубочисткой. И выглядел так, словно рекламировал собственный грузовик. Я скользнула на сиденье рядом с ним, сняла с него очки и сама их надела. Меня переполнял адреналин.

– Каков план? – спросила я.

Я не была уверена в том, что именно говорит моя усмешка, но мы оба мгновенно поняли, что нам незачем отправляться пить кофе, или ужинать, или смотреть кино. Но и болтать лишнего мы не собирались. Нам, собственно, и обсуждать было нечего и незачем.

– К тебе или ко мне? – спросил Джесси.

– К тебе.

Он тронул грузовик с места, а когда поворачивал с Френчмен-стрит, протянул правую руку и ласково погладил меня по голове.

– Кэсси Робишо, думаю, самое время теперь раздеть тебя.

Несмотря на мое неугасшее чувство к Уиллу, мне было чертовски приятно ощутить себя моментально повлажневшей рядом с этим человеком.

– Я подумала о том же самом.

Я терпела больше двух месяцев. Этого было достаточно для того, чтобы Уилл мог передумать. И достаточно долго для того, чтобы он как-то оттаял, как-то дал мне понять, что между нами не все кончено. Однако этот момент так и не настал. И честно говоря, Матильда была права: чем больше ты занимаешься сексом, тем больше тебе его хочется. Это просто результат мышечных упражнений, которые пробуждают аппетит. И я была голодна. Теперь, когда я сидела рядом с Джесси, что-то высвободилось в глубине меня. Так иной раз бывает, если ваш бюстгальтер вдруг расстегнется, а вы не сразу это почувствуете. Вы просто начинаете дышать немножко свободнее.

Ехать было недолго, и мы молчали по дороге. Наконец Джесси остановил грузовик перед своим домом в Треме, и я позволила ему обойти машину и открыть мне дверь с пассажирской стороны. Я вышла и молча направилась следом за Джесси по дорожке к парадной двери. Я просто нуждалась в сексе, нуждалась в том, чтобы ощутить этого мужчину внутри себя.

В прихожей Джесси снял с моего плеча сумку и бросил ее на гору нераспакованных детских игрушек, лежавших под елкой. Он повернул меня лицом к себе и крепко поцеловал, после чего мы очутились в его темной, обшитой тиковым деревом спальне с плотными коричневыми занавесками. Там Джесси поставил меня перед встроенным в стену большим зеркалом и принялся медленно раздевать, останавливая мои руки, когда я пыталась ему помочь.

– Не вертись. Просто стой на месте, – сказал он, наклоняясь, чтобы снять с меня туфли и носки.

Я положила руки ему на плечи. Он расстегнул мои джинсы, спустил их вниз. Но только когда Джесси стал снимать с меня трусики, я осознала, что уже стала мокрой. Затем последовали мои футболка и бюстгальтер, полетевшие в общую кучу одежды на ближайшем кресле. Меня охватило невероятно странное ощущение. Я поняла: впервые в жизни я была просто телом, и ничем, кроме тела. Моего сердца в этой комнате не было. Остались только ощущения, движения, прикосновения.