В марте дорога от Флоренции до гостиницы под дождем, в грязи заняла у них весь день. Сегодня, в чудесный солнечный летний день, Лилибет покрыла это расстояние за несколько часов, галопом пронеслась по залитым солнцем предместьям и пересекла Понте Веккио, когда часы на башне на площади Синьории пробили полдень.

Полуденное солнце обжигало плечи. Конь устало мотал головой, дожидаясь новых приказов.

Но каких именно, Лилибет не представляла. Она добралась до Флоренции. И что же ей теперь делать?


Роланд ездил во Флоренцию несколько раз с тех пор, как поселился в замке Святой Агаты. Каждые две недели он выбирался в город, встречался там с Биддлом, обсуждал с ним дела Бюро, выяснял, что нового в расследовании деятельности Сомертона. Но обсуждалось все это недолго, и они быстро переходили к вину, и bistecca [6], и сплетням в какой-нибудь незаметной траттории около Арно, любуясь тем, как солнце прячется за круглым красным куполом кафедрального собора.

Он отлично знал дорогу, знал, где срезать, где съехать с основного тракта, чтобы въехать в город переулками. Роланд пришпорил коня, пересек Арно вскоре после Лилибет и направился прямо к жилищу Биддла неподалеку от базилики Санта-Кроче.

– Пенхэллоу! – Биддл, зевая во весь рот, слегка приоткрыл дверь.

– Впусти меня, болван! – Роланд толкнул дверь и вошел внутрь. – Нас выследили. Вчера ночью Сомертон явился в замок и увез мальчика.

– Что, черт возьми, ты такое говоришь? – Сонное выражение исчезло с лица Биддла. Он сорвал с себя ночной колпак и швырнул на стол. – А что его жена?

– Она была со мной. – Роланд произнес это без колебаний, без извинений. В его связи с Лилибет не было ничего бесчестного, и он бы убил любого, кто осмелится предположить подобное. – Ее разбудила служанка, и она помчалась за ними. Я оседлал коня сразу же, как только узнал об их исчезновении.

Биддл сел за стол, отпер ящик, вытащил стопку бумаг и начал их перебирать.

– Они намного тебя опередили?

– Насколько могу судить, Сомертон явился примерно в половине четвертого утра, а леди Сомертон уехала вскоре после этого. Она не могла уехать раньше четырех, когда зашла луна. – Он подошел к окну и отодвинул занавеску. Снаружи продолжалась обычная жизнь Флоренции: уличные торговцы, попрошайки, студенты, стайки туристов с «бедекерами» в руках. Через двор прошел монах, направляясь в церковь, его коричневая ряса развевалась на ветру. Деловой оживленный город. Как же они сумеют отыскать тут Сомертона? Приехал ли он сюда вообще? Роланд снова повернулся к Биддлу. – Думаю, нужно начать с отеля. Отеля Сомертона. Проверь, возвращался ли он туда сегодня или отправился сразу на вокзал.

Биддл покачал головой.

– Если бы он уехал поездом, я бы знал. Мой контакт внимателен и точен.

– Значит, начнем с отеля. Где он остановился? Надо думать, в «Гранд-отеле»?

– Да, разумеется, в «Гранд-отеле». Отсюда десять минут пешком. – Биддл посмотрел на часы. – Беги-ка ты без меня. А я оденусь и побегу в Палаццо Веккио, узнаю, не слышал ли чего-нибудь мой контакт. Спроси портье по имени Сартоли и скажи ему, что ты мой друг. Он будет знать, появлялся там Сомертон или нет.

– Отлично. – Даже для собственного уха голос Роланда звучал спокойно и по-деловому. Это его область деятельности, тут он ориентируется прекрасно и знает, как выслеживать людей. – Встретимся в холле в два тридцать. Могу я оставить для тебя сообщение этому твоему Сартоли, если со встречей не получится?

Биддл встал из-за стола.

– Да. Я сделаю то же самое. Ты что-нибудь ел?

– Со вчерашнего вечера – нет.

Биддл подошел к небольшому буфету в углу комнаты.

– Тут немножко хлеба и сыра. Подозреваю, черствого, но тебя хоть немного подкрепит. В кувшине вода. Я пошел приводить себя в порядок.

Он скрылся в другой комнате со скоростью, какой Роланд никак не ожидал от этого размякшего на вид человека. Роланд налил себе стакан воды, осушил его и налил еще один. Засунув хлеб и сыр в карман, он снова пригнулся, переступил порог и с внушительным стуком захлопнул за собой старую деревянную дверь.

Глава 20

Грандиозный холл «Гранд-отеля» изо всех сил старался уберечь своих гостей от эстетических неудач современной жизни, и только красивое лицо Роланда спасло его от нерешительного швейцара, едва не прогнавшего взъерошенного посетителя за порог.

Зато портье, судя по его виду, был готов в любую секунду вытащить пистолет.

– Добрый день, добрый человек, – произнес Роланд, лениво растягивая слова в манере представителей высшего класса, и ослепительно улыбнулся. – Лорд Роланд Пенхэллоу. Я надеялся побеседовать с неким Сартоли, если он тут неподалеку.

При слове «лорд» землистое лицо клерка слегка расслабилось. Он выразительно помолчал и ответил почти без акцента:

– Если его милость соблаговолит подождать минутку.

– Разумеется. – Роланд пристроил обтянутый поношенным твидом локоть на отполированную мраморную стойку и принял аристократически расслабленную позу, скрестив ноги в лодыжках. Только самый внимательный наблюдатель смог бы заметить остроту взгляда, окидывающего помещение. Любой другой принял бы его за того самого беспечного, немногословного, туповатого лорда Роланда Пенхэллоу, каким считал его свет. Позолоченные часы на огромной мраморной каминной полке показывали час сорок пять дня, большая часть постояльцев наслаждалась ленчем в великолепной столовой. Две дамы средних лет представляли собой неприступную крепость из накрахмаленного белого льна; сидя на одном конце дивана, они склонили головы над путеводителем Бедекера. В другом конце холла трое мужчин в легких костюмах раскинулись в креслах; на их порозовевших лицах было большими буквами написано, что утро они посвятили энергичному осмотру достопримечательностей. Под потолком лениво крутились лопасти вентиляторов, почти не тревожа усыпляющий послеполуденный воздух.

И ни следа крупной фигуры Сомертона, его темных волос. Ни следа Лилибет.

– Сэр.

Роланд повернул голову и увидел за конторкой человека в черном костюме. Безупречный накрахмаленный белый воротничок выделялся на сильно загоревшей шее. Он казался смышленым в отличие от предыдущего служащего.

– А, – сказал Роланд. – Надо полагать, Сартоли?

– Да, сэр. Могу я быть вам чем-то полезен?

– Надеюсь. Мой дорогой друг предложил поговорить именно с вами касательно дела, имеющего для нас с ним общий интерес. Англичанин по имени Биддл.

– Я хорошо знаю мистера Биддла. – Клерк положил руки на конторку. Если акцент предыдущего портье был все-таки заметен, то речь Сартоли практически не отличалась от речи самой королевы. – И в чем вопрос?

– Насколько я знаю, у вас зарегистрирован гость по фамилии Сомертон.

– Граф Сомертон? – Глаз Сартоли слегка дернулся. – С сожалением вынужден сообщить, что лорд Сомертон выписался из номера час назад.

– Вот как? – Роланд распластал пальцы левой руки по мрамору. – Один или у него имелся спутник?

Короткая нерешительность.

– В то время, милорд, он был один.

– В то время?

Сартоли доверительно понизил голос.

– У него имелся спутник в номере, сэр. Еще один англичанин. Насколько я понимаю, его секретарь.

– И никакой женщины? Или маленького мальчика лет пяти?

– Нет, сэр. – Голос Сартоли звучал твердо и уверенно, в глазах не было видно ни намека на ложь. Руки по-прежнему лежали на конторке, худощавые, коричневые от загара на красноватом мраморе.

– Очень хорошо. Благодарю за беспокойство, Сартоли. – Роланд приподнял руку с конторки, показав на мгновение спрятанную под ней золотую монету. – Хотелось бы знать, молодой человек, нельзя ли мне ненадолго заглянуть в комнаты, которые занимал его милость.

Взгляд Сартоли метнулся к конторке и тотчас же вернулся к лицу Роланда.

– Думаю, это можно устроить прямо сейчас.

– И еще одно, Сартоли. Если его милость, или его секретарь, или пятилетний мальчик, или молодая женщина с голубыми глазами и темными волосами (очень красивая женщина, вы ее сразу узнаете) появятся в этом отеле, в любом его месте, я с огромной благодарностью приму вашу информацию об этом – как можно раньше! – либо лично, либо через мистера Биддла. – Роланд подвинул ладонь с лежавшей под ней монетой на два дюйма в сторону сложенных вместе рук Сартоли. Сартоли чуть наклонил голову и кивнул.

– Буду счастлив оказаться полезным, милорд. – Его пальцы потянулись к оставленной Роландом монете. – Будьте так любезны, войдите в лифт, милорд. Комнаты его милости расположены на шестом этаже. Я устрою так, что вас встретят с ключом.

– Спасибо. Мне потребуется не больше десяти минут, – отозвался Роланд. Кровь быстро бежала по жилам, донося вновь полученную информацию до каждой клеточки тела. Перед тем как отойти от стойки, он прижал палец к холодному камню. – Думаю, когда я вернусь в холл, мне потребуется экипаж. И еще, Сартоли. – Он слегка перегнулся через конторку.

– Да, сэр?

– Возможно, когда будете давать распоряжения швейцару, вы поинтересуетесь у него, не знает ли он, куда направился лорд Сомертон. Вы меня понимаете?

Сартоли кивнул и прикрыл глаза.

– И как можно скорее.


Роланд быстро прошел через хорошо обставленную гостиную, окинув внимательным взглядом позолоченную мебель и блестящий паркетный пол – вдруг что-то осталось?

Инстинкты его не подвели – Сомертон не повез Филиппа сразу на вокзал. Мальчик для него всего лишь пешка, предмет, имеющий такой же статус, как бриллиант: ценный, хорошее капиталовложение, даже полезный, но вряд ли одушевленный. Нет, он не просто собирается отвезти Филиппа обратно в Англию и воспитывать его сам. Ему важно знать, что Лилибет поедет следом, сделает ради сына все, что угодно. У Сомертона другие планы, большие планы.

И Роланд твердо намерен выяснить, какие именно.

Времени у него не много. Сомертон покинул отель час назад, один. Это значит, что мальчика он удерживает где-то в другом месте, и там есть кто-то еще. Неужели Лилибет уже нашла его? Неужели Сомертон угрозами подчинил ее? Роланд усилием воли подавил ярость и сосредоточился на окружающих предметах. Биддл сейчас на вокзале. Биддл остановит их, если они попытаются покинуть Флоренцию.

Все вроде бы на своих местах. Он проверил корзинки для мусора – пусто. В ящиках письменного стола только канцелярские принадлежности отеля. В блокноте никаких записей. Впрочем, ничего другого Роланд и не ожидал – в конце концов, Сомертон агент разведки и знает, как заметать следы. Сквозь щель в занавесках упал свет. Роланд подошел к окну и выглянул на улицу. Комната выходила на юг, на безмятежную серую реку Арно и каменные мосты через нее, идущие до самых холмов. Шестью этажами ниже ко входу в отель подъехал наемный экипаж, швейцар шагнул вперед, к кучеру.

Пора ехать.

Роланд повернулся и пошел к двери в восточной стене, ведущей, по-видимому, в спальню. Тяжелая деревянная дверь была слегка приоткрыта. Он толкнул ее и вошел внутрь.

В комнате было темно, шторы задернуты, и Роланд мгновенно понял, что тут кто-то есть. Он чувствовал это – легкое дыхание, слабое потрескивание человеческой энергетики. Кто-то стоит близко и выжидает.

Роланд помедлил на пороге, лихорадочно обдумывая возможности. Можно повернуть выключатель на стене – в «Гранд-отеле» недавно провели современное электрическое освещение для удобства богатых гостей, – но незнакомец запросто выключит его. А можно просто подождать в темноте, пока глаза к ней не привыкнут.

Роланд быстро подошел к окну и раздернул шторы. Комнату залило дневным светом.

– Должно быть, вы лорд Роланд Пенхэллоу.

Голос прозвучал с противоположной стороны комнаты.

Из глубокого кресла в углу встал какой-то мужчина – среднего роста, изящный. Волосы, зализанные назад при помощи помады, блестели насыщенным каштановым цветом – яркий свет из окна на него не падал.

Роланд прислонился к широкому подоконнику и напряг мышцы, готовый действовать.

– Я, сэр. А с кем, позвольте спросить, имею честь беседовать?

Незнакомец шагнул вперед. Привлекательный, чисто выбритый и неожиданно молодой, не старше двадцати лет.

– Меня зовут Маркем. Я личный секретарь лорда Сомертона.

– Понятно. – Роланд окинул взглядом изящную, лощеную фигурку незнакомца – каждая пуговица аккуратно застегнута, каждая складка идеально выглажена. Да, очень хорошенький юноша. Личный секретарь Сомертона, вот как? Роланд улыбнулся и скрестил на груди руки.