Эппле Гриин - Чудеса на седьмом этаже

— Я… — он вошел. — Я просто… Это тебе, — протянул простенький букет, перевязанный веревочкой. По дороге увидел бабульку и спонтанно решил купить на прощание обычные ромашки, наверное, такие же, как и он сам. Но Аля говорила, что любит их.

— С-спасибо, — выдохнула Алла, принимая цветы. — Мне никто не дарил таких.

— Да ничего особенного. Просто… Ладно, удачи тебе! — бросил смутившийся Алексей и опрометью выскочил из кабинета. А то сейчас с потрохами выдаст себя… Как бы он себя ни уговаривал образумиться, а выкинуть из головы блистательную и яркую Аллу, которая может быть милой и нежной Алей, смешной, не приспособленной к домашнему хозяйству, уютной, робко заглядывающей в глаза, не получилось. Лучше уйти побыстрее, отдышаться, успокоиться… Принять как данность, что о ней даже мечтать не стоит.

Стремительно зашагал по территории компании, оглянулся, сам себе кивнул и вышел за ворота. Все хорошо. Оставит здесь все эти страсти и начнет новую самостоятельную жизнь.

— Леша! — услышал он окрик. Обернулся. К нему бежала Алла — споткнулась на каблуках, чертыхнулась, скинула туфли — и подлетела к нему. — Погоди! — переводя дыхание, бросила она.

— Что-то случилось? — Алексей подхватил ее под локоть.

— Конечно, случилось! — она всплеснула руками. — Неужели я тебе совсем не нравлюсь? — спросила в лоб.

— Ч-что? — переспросил Григорьев.

— Леша, я… Ну да, ну непутевая я, тебе, конечно же, нужна другая — домашняя, хозяйственная, но я могу постараться. Честное слово!

— Ч-что? — опять глупо повторил Алексей, хлопнув растерянно глазами.

— Григорьев, ты идиот? Сколько мне уже намекать можно? — воскликнула Алла. — Я тебе в любви признаюсь! Раз уж ты сам… не хочешь.

— Ч-что? — Лешка чуть на асфальт не сел.

— Да ничего! — разозлилась Аля и, схватив его за подбородок, притянула к себе. Медленно прикоснулась к его губам, прикрыв глаза. — Можем мы хотя бы попробовать? — прошептала она сквозь поцелуй.

— Аля… Я… — Леша приобнял ее неловко за талию, все еще не веря в происходящее. — Я не хочу пробовать.

— Понятно, — Аля убрала руки и попыталась отстраниться от него.

— Ты не поняла, — он улыбнулся. — Зачем пробовать? Давай просто встречаться.

— Правда? — Аля радостно распахнула глаза. — Ты серьезно?

— Вообще-то… Я уже давно… Как только увидел тебя тогда, в кабинете… плачущей… влюбился. И ты мне нравишься вот такая вот. И ты очень путевая. Самая путевая из всех путевых на свете, — пробормотал он форменную чушь.

— Леша, — счастливо выдохнула Аля, снова прикасаясь к его губам. На этот раз поцелуй вышел откровенным и распаляющим — у обоих щеки запылали румянцем.

— Я встречу тебя вечером, — пообещал Алексей.

— Я уйду ровно в шесть! — воскликнула Аля, натягивая туфли. — Ровно в шесть!»

Закрываю крышку ноутбука. Потираю покрасневшие глаза. Бросаю взгляд на экран мобильного — два часа ночи. Пора спать.

Замечаю одно непрочитанное сообщение. От Коли!

«Весь вечер слушал про Агату… И думал о тебе. И о том, какое у тебя красивое имя… Анна».

Традиционный звонок в дверь. Только теперь на пороге я лицезрею вместо привычного Ярика с сияющей улыбкой еще и его папу — с не менее лучезарным лицом. Точнее, не так. Теперь, в основном я вижу Николая и иногда вместе с ним — Ярика.

У нашего дитятки жизнь кипит: осталось сдать последний экзамен, повеселиться на выпускном балу и снова за учебники — готовиться к поступлению в университет. А тут еще любовь! Да какая! С нами ему теперь время проводить не так интересно, я бы даже сказала, вообще неинтересно. Типа, mission complete, дальше — сами!

Мы намедни с Колей, пока душевно курили на балконе, в моей приватной чилл-аут зоне, за Яром и Агатой наблюдали… Ну да, подсматривать нехорошо, но а как не подсмотреть? Значит, стоят они перед подъездом, за руки держатся, глаза в глаза друг другу смотрят, молчат, а лица… Мама дорогая, подобной страсти и Ромео с Джульеттой не знали! У нас еще фоном радио играло, а там как раз душещипательная песенка звучала… Из серии: «Я тебя никогда не забуду… Я тебя никогда не увижу!». Еще опадающих с неба лепестков роз не хватало. Если бы дом рядом рухнул — не заметили бы.

Самое интересное, что выяснилось-то: оказывается, Ярослав нравился Агате еще со школы! Но он же никогда не обращал на девушку внимания (!!!), поэтому она, считай, года три как без конца о нем думает, потому что он классный, не такой, как все, умный и с ним есть, о чем поговорить. Еще красивый. Очень. Очень-очень-очень красивый, просто фантастически, безупречно красивый (чьи это слова, я надеюсь, понятно). Первой подойти и заговорить не осмеливалась, потому что у оболтуса нашего рожа-то всегда кирпичом и вид — гордо-неприступный.

Поэтому сейчас они влюблены без памяти и, конечно же, на всю жизнь, потому что даже мысли друг друга читают. И почти дату свадьбы назначили и количество будущих детей обсудили.

Откуда я знаю подробности? М-м-м, ну, Яр рассказал «папе Коле», потому что молчать о таком вообще не умеет, а «папа Коля» — мне. Потому что на месте «сыночки» великовозрастной в моей квартире прочно обосновался мужчина постарше, чему я безмерно рада. И, в общем, очень много времени мы вдвоем проводим. Точнее, все время вдвоем проводим. И спим теперь вместе.

Долго изображать из себя разумных взрослых не сложилось.

Собственно, на следующий день после морского вояжа приключился наш первый раз…

Погода испортилась, и мы с Колей решили сходить в кино на свидание. Фильм — так себе: зрелищный, конечно, минус — без серьезной смысловой нагрузки, но сидеть в темном зале и тихо переговариваться, держась за руки… А Коля еще словно невзначай касался губами мочки моего уха, потом шеи… Концовку не помню — мы целовались.

Поужинали в ресторане. Вышли на улицу, а там — ливень. Николай оставил меня под козырьком крыльца, сам выбежал поймать такси. Я кинулась за ним — романтика момента обуяла меня. Поймала его за руку и притянула к себе. Он сначала удивленно на меня посмотрел, а потом…

Вы когда-нибудь целовались под проливным дождем? Когда струи воды стекают по лицу, волосы налипают мокрыми прядями, одежда — насквозь. Мимо проезжают по проспекту автомобили с включенным фарами, люди под зонтиками торопятся домой, а вы стоите и не можете оторваться друг от друга. Глаза прикрыты, его руки держат твое лицо в прохладных ладонях, а губы — горячие-горячие…

Домой приехали вымокшие до нижнего белья. Поднялись ко мне. И с порога — раздеваться. Торопливо, стягивая друг с друга одежду, уже не совсем соображая, с какой целью мы это делаем: необходимо срочно облачиться в сухое, или…

Или.

В глазах потемнело, в сознании вспыхнули миллиарды звезд, сердце бешено колотилось, а тело… Тело требовало прекратить над ним издеваться, играть в благородство и, в конце концов, уже… того.

Добрались до моей кровати. И тут мелодрама медленно, но верно скатилась по сюжету в комедию. Не знаю, что там у Николая было с личной жизнью… Я так поняла, дела обстояли хуже моих, но у меня в последние годы замужества секс был обязательно-принудительной повинностью. Желания ноль, страсти — еще меньше. А в этот вечер меня целовал, да еще как целовал, мужчина, который внезапно пробудил во мне сонм эротический буйных фантазий. И просто в миссионерской позе… Это же первый раз — я должна быть на высоте!

Поэтому с видом уверенной в себе, роковой женщины толкнула Николая на спину, одним… тремя рывками стянула с него брюки, потянулась к резинке его боксеров… Понятия не имею, насколько я сильна в оральных ласках (блин, звучит-то как!) — практики давно не имелось, но с Колей… для Коли… С ним я хочу все!

— Ты что делаешь? — несколько испуганно поинтересовался мой мужчина, чуть отползая назад.

— Как что? — я приподняла голову. — Это! — соблазнительно провела языком по губам и выразительно посмотрела на его приподнятое во всех смыслах настроение. Но почему-то сообщить, что я сейчас планирую не «это», а «минет», язык не повернулся.

— То есть… так сразу? — его вопрос поставил меня в тупик.

— А что, сразу нельзя? — удивилась я. — А когда можно? — нет, ну может, я правда тороплю события. Может, сначала стриптиз требовалось станцевать. Я была готова! Но вообще мне казалось, что ни один мужик от такого «сразу» не откажется.

— Ну… Я думал, что мы… — откровенно засмущался Николай, но при этом пожирал меня недвусмысленным взглядом.

— Коля, тебе сорок один год. Это я так, уточняю. Ты сейчас стесняешься? — а сама неосознанно гладила руками по его бедрам. Я. По мужским волосатым бедрам. Очень сексуальным. Гладила. Кайф! И сантиметр за сантиметром стягивала с него боксеры.

— Нет, конечно, не стесняюсь, — пустился в сбивчивые объяснения Коля, не особенно сопротивляясь тому, что вот-вот останется без трусов (пардон, что рушу всю романтику описываемого эпизода, но это было действительно очень комично). — Просто это несколько неуважительно по отношению к тебе. Может, я начну?

— Так, пошла за вином, — резюмировала я. — А то мы так еще пару часов вообще ничего не начнем! — мне лично в этот момент стало близко и понятно выражение: «В одном месте свербит». И еще вот это: «Тело пожарищем полыхает». И… Вы там сами у себя в голове все штампы из порнографической прозы переберите — все в тему будет. Отвечаю.

Вино подействовало расслабляюще: после каждого глотка мы целовались, моя свободная от бокала рука так и тянулась к заветному месту, Колина — тоже не теряла времени даром: пыталась бюстгальтер на мне расстегнуть. И когда он полностью отвлекся на дурацкие крючки, я молниеносно отставила вино в сторону, откинула одеяло, под которое успел скрыть свое достоинство Николай, и, заняв удобную позицию, отрубающую пути к бегству, приступила к решительным действиям.

— Японский городовой! — судорожно всхлипнул Коля, резко откидываясь на спинку кровати, нащупывая рукой столик и с грохотом ставя на него бокал. При этом он так неловко повернулся, что я неожиданно скатилась с кровати и шмякнулась на пол.

— Ты… как? — он нагнулся и посмотрел на меня сверху вниз.

— В порядке, — кивнула я и, пытаясь вернуть изящность себе и ситуации в целом, изобразила из себя грациозную пантеру. То бишь, на четвереньках вскарабкалась обратно на кровать. Зацепилась рукой за сбитое в кучу одеяло, потеряла равновесие и уткнулась лицом… Метко, в общем, попала.

— Ох… — простонал от неожиданности Коля, получив ощутимый тычок в причинное место. Мое воображение тут же услужливо нарисовало картинку, как это выглядит со стороны… Я затряслась от смеха.

— Черт, — Николай засмеялся вслед за мной.

— Так, все, тихо! — скомандовала я, подняв руку вверх. — Еще раз. Попытка номер два! — желание, несмотря ни на что, лишь нарастало, поэтому вернулась к начатому.

— Ну как? — уточнила я, оторвавшись от своего занятия на секунду.

— Хорошо! — воскликнул Николай, вцепившись побелевшими от напряжения костяшками пальцев в простыню. Ох, а как мне хорошо было: не знала, что слышать стоны наслаждения любимого мужчины, распыляющегося на атомы, может доставлять такое удовольствие.

— Подожди-подожди-подожди! — пробормотал Коля, подтягивая меня к себе и целуя.

— Что не так? — жадно ответила я на поцелуй.

— Ты с ума меня свести решила? У меня очень долго никого не было.

— И что? — с невинным видом продолжила ласкать его рукой. — Где первый раз, там и второй. И можно третий.

Коля затуманенным взором проследил за моими действиями, а потом невнятно проговорил:

— Надо бы Ярику позвонить… Предупредить, что ночевать я не приду.

— Секс-марафон на всю ночь? — улыбнулась я, прикусив губу.

— Аня, ты… Ох!

За ту ночь я поняла две вещи: первая — в физическом плане мы совместимы, вторая — когда совместимы, и мужчина думает не только о себе, а опыт есть, и позы можно перебирать с неиссякаемым энтузиазмом, сексом (сантименты про любовь откинем в сторону, это был секс) реально можно заниматься всю ночь. Ну, ладно, не всю, но до трех утра точно.

И нет слаще момента, чем провалиться в сон, пристроившись головой на груди своего мужчины, в его нежных объятиях (вот здесь снова начинается мелодрама).

Так, вернемся к звонку в дверь.

Коля. С порога — поцелуй вместо приветствия. Этой ночью он оставался дома, так как у Яра сегодня экзамен — они готовились.

— И я тоже рада тебя видеть, — замечаю, повисая на шее у Николая. Он подхватывает меня под бедра и несет в гостиную.

— Как у тебя дела? — спрашивает Коля, улыбаясь.

— Отлично, — отвечаю, покрывая его лицо россыпью поцелуев. — Соскучилась.