Кристина Владимировна - Чудеса случаются

Через пару минут, я уже чувствовала, что уплываю в мир Морфея. Но перед тем, как окончательно вырубится,  шепнула:

– Спасибо тебе…

Ответ, я уже не услышала, потому как окончательно провалилась в сон.

Денис.

С беспокойством посмотрев вслед Дане, я думал о том, что как-то странно она себя ведет. Решив, что она может себя плохо чувствовать, и поэтому пошла в туалет, а встал, собираясь идти за ней. Но не успел я сделать и шага, как кто-то меня окликнул.

– Денис? Неужели это ты?

Повернувшись в сторону голоса, я чуть раздраженно поморщился.

– Здравствуй, Вероника.

– Привет-привет! Я так рада тебя видеть. – Соблазнительно улыбнувшись, протянула светловолосая, стройная девушка, подходя ко мне.

Только вот она явно зря старалась. Я еще когда расставался с ней, не чувствовал к Веронике ничего. А уж теперь, когда у меня была Дана, так и подавно.

– Ника, ты извини, но я тороплюсь. Так что если у тебя ничего важного ко мне, я пойду, о-кей? – нетерпеливо ответил я, оглядываясь в том направлении, куда скрылась маленькая.

– Нууу, Денечка. Что, ты совсем не хочешь поговорить со мной? Мы так давно не виделись. – С показной обидой сказала Ника.

Переведя взгляд на нее, я заметил, что стояла она уже совсем близко. Но прежде чем я смог что-то ответить, Вероника обхватила меня за шею и у самых губ шепнула:

– Неужели, даже не поцелуешь?

И, все так же, не давая мне что-либо сделать, поцеловала сама. Признаться я опешил от такого напора и несколько секунд просто стоял столбом. А вот придя в себя, схватил ее за руки и сбросив их со своей шеи, оттолкнул.

– Какого х… ты вытворяешь?! Мы с тобой давным-давно расстались. Так что побереги свои поцелуи для своего нынешнего парня. А меня не стоит трогать, усекла? – практически рявкнул я, понимая, что в любой момент может выйти Дана и все не так понять.

– Хорошо-хорошо! Зачем так орать-то? – ответила девушка, пожав плечами. А потом, повернулась к выходу тихо добавила. – Придурок.

Я хоть и услышал это, но только лишь пожал плечами. Главное, что она ушла, и Дана, похоже ничего не видела. Остальное меня не волновало.

Но стало, когда маленькая не появилась ни через минуту, ни через пять. Я в это время торчал под дверью уборной, ожидая ее, и беспокойство росло все больше и больше.

Увидев, как туда направляется какая-то девушка, я попросил ее посмотреть, не стало ли плохо Дане. Только вот никак не ожидал я услышать в ответ, что там никого нет.

Уже догадываясь, что Дана все-таки вышла в весьма неподходящий момент, и увидела нас с Никой, я стал набирать ее номер, одновременно направляясь к выходу. Хоть и понимал, что прошло уже слишком много времени, и навряд ли увижу Дану снаружи. Естественно, я оказался прав.

После десяти моих звонков, на которые маленькая так и не ответила, мне хотелось разбить телефон к чертовой матери. Но, это вряд ли бы мне помогло, поэтому вместо этого я поехал домой, надеясь застать ее там.

Простояв перед дверью Даны довольно долгое время, все время нажимая на звонок, я осознал, что теперь я вообще даже предположить не могу, где она. То, что к родителям она не поедет, я был уверен. Она скорее всего была расстроена, и навряд ли хотела бы, чтоб такой ее увидели родители.

В очередной раз набрав ее номер, услышал механический голос, который сообщил мне что «абонент временно не доступен». От бессилия, ударил кулаком по стене, и даже не почувствовал боли.

Выскочив на улицу, понял, что нестерпимо хочется закурить, хотя я этим никогда не увлекался. Стрельнув у какого-то мужика сигарету, закурил. В очередной раз поднеся сигарету ко рту, увидел кровь.

«Наверно разбил костяшки…» – мелькнула мысль, но не задержалась надолго, потому как единственное, о чем я мог думать – это Дана. Где она? Как мне ее найти? Как объяснить все? И, главное, поверит ли она мне?..

В таких размышлениях, я провел всю ночь, одновременно прислушиваясь к звукам из коридора, и каждые пол часа набирая номер Даны. Но звуков никаких не было, а телефон по-прежнему был «вне зоны».

С утра я ощущал себя так, будто по мне переехал каток. Раз пять, минимум. Тело ломило от усталости, глаза болели так, будто в них песка насыпали.

В очередной раз позвонил, даже не рассчитывая, что она поднимет, просто сделал это на автомате. Но, когда послышались губки, сердце испуганно и, одновременно, радостно забилось. По-моему, от волнения у меня и руки затряслись. Но все это было для меня мелочью, я лишь напряженно вслушивался, надеясь, что услышу Дану.

– Алло! – услышал я, но это девичий голос был мне абсолютно не знаком.

– Доброе утро. Могу я услышать Дану?

– Нет, она спит, а будить я ее не собираюсь. – Твердо ответили мне. – Если хотите, я могу что-нибудь ей передать.

– Да. Скажите, чтобы она обязательно перезвонила мне. – Попросил я, понимая, что девушка действительно не станет будить Дану.

– А «мне», это кому? – уточнила девушка.

– Денис. Пусть она наберет…– начал я, но меня перебили.

– Денииис? Прелесть какая. – Как-то чересчур ласково заговорила девушка, а потом выдала мне такой поток нецензурных слов, характеризующих меня же, что до этого слипающиеся глаза, стали размером с блюдце, не меньше.

– И не дай Бог, ты еще раз наберешь этот номер! Руки оторву, и тебе же в задницу их засуну, понял? – вновь вернувшись к ласковому тону сказала она.

И не дожидаясь ответа, кинула трубку. Тупо посмотрев на телефон несколько секунд, я вновь набрал цифры, которые уже знал наизусть.

– Я что-то непонятное сказала? – на этот раз холодным тоном спросила эта же девушка, подняв трубку.

– Нет, все было предельно ясно. – В моем тоне мелькнули нотки раздражения. Но так как девушка, видимо, была подругой Даны, это не давало мне полностью сорваться и тоже выругаться в ответ. Тем более, она, судя по всему, слышала версию Даны о вчерашних событиях.

– Я тебя выслушал, а теперь и ты послушай меня. То, что ты слышала от Даны, это ведь только одна версия, и она не правильная. И мне нужно это объяснить Дане. Поэтому я повторяю свою просьбу, передай, что бы она мне перезвонила. Очень тебя прошу. – И пусть я и сам понимал, насколько просящим в конце был мой тон, но мне было важно, чтобы меня выслушали и дали возможность все пояснить.

– Нет. Я видела вчера Дану, это для меня главный показатель правильности ее версии. Так что я тоже повторяю: не звони сюда! – практически прошипела девушка и снова бросила трубку.

Сжав телефон в руке, я обессилено опустился на кровать.

Дана.

Открывать глаза не хотелось. Но и сон больше не шел. Поэтому, я так и лежала уже больше часа. Я слышала, как ко мне в комнату заглядывала Леся, но лишь продолжила делать вид, что сплю. Слышала и как Олеся копошилась в прихожей. Потом, как что-то готовила на кухне. Но вставать пока не собиралась. Слишком свежи были воспоминания о моей истерике, и я боялась, что если Леся начнет расспрашивать, то она повториться.

Услышав, как подруга с кем-то разговаривает, я лишь перевернулась на другой бок. Но вот услышав ЕГО имя, я распахнула глаза и рывком поднялась с постели. Потом замерла, пытаясь решить что делать. И еще, меня весьма волновал вопрос: откуда Леська знает как его зовут? То что, разговаривает она именно по моему телефону и именно с Ним, я знала точно. Насколько я знала знакомых парней с этим именем у Леси не было, а еще одним аргументом был тон девушки…и ее маты.

Тихонько подкравшись к кухне, я дослушала их разговор. Правда слышала я только подругу, но в целом мне картина была ясна.

– Как ты узнала его имя? – сипло спросила я, нарушая тишину, которая последовала после того, как подруга бросила трубку.

После моего вопроса подруга вздрогнула: то ли просто от неожиданности, то ли услышав мой все таки сорванный голос.

– Как узнала? – грустно усмехнувшись переспросила Олеся. – Сам представился. А то, что именно он вчера довел тебя до того состояния, я поняла по твоим вчерашним словам.

Я недоуменно нахмурилась.

– Не помню, что бы я называла имена.

– Не сомневаюсь, что не помнишь. Ты же, прости за грубость, невменяемой была. Когда я вела тебя в спальню, ты, между всхлипами, что-то пыталась объяснить. Но я смогла уловить только четыре основных слова, которые, однако, яснее некуда объяснили ситуацию. – Теперь в голосе подруги слышалась смесь ярости, сочувствия и обиды за меня.

– И что за слова? – в отличии от Леси мой голос претендовал на первое место по не эмоциональности.

– «Люблю», «Денис», «целовался», «ненавижу».– Перечислила подруга.

– Надо же. Какая точность. – Прорезалась злая ирония, не понятно правда, на кого направленная.

– Ты всегда умела хорошо изложить ситуацию. – Поддержала мою пародию на шутку подруга, что заставило меня оценить ее старания и выдавить улыбку.

– Надеюсь. А теперь скажи мне, зачем ему звонила с утра? – задала я второй интересующий меня вопрос.

– Я?? Я по-твоему совсем слабоумная? Он сам позвонил. И, давай, ты присядешь, а я пока по-порядку расскажу, согласна? – кивнув на стул, предложила Леся. Это она что, сомневается, что я стоять могу? Мда, похоже, я совсем перепугала вчера подругу.

– Излагай. – Попросила я, послушно присаживаясь.

– Я когда вчера тебя уложила, из прихожей услышала вибрацию телефона. Оказалось, это из твоей сумки, которую я у тебя перед этим забрала, чтобы на тумбочке оставить. Ну, а так как мы уже не раз лазили друг у дружки по сумочкам, и еще потому, что я не хотела, чтобы ты проснулась, я достала и отключила твой телефон. Я тогда даже не посмотрела, кто звонит, просто стремилась побыстрее выключить мобильный. А с утра я включила его. Я же знаю, что пни-код ты не запоминаешь никогда, а потому просто его не ставишь. Так что проблем с «оживлением» телефона не было. И, не поверишь, ожил он в прямом смысле. Испугавшись, когда он завибрировал, я на автомате нажала прием. Пришлось отвечать. Ну а дальше я и узнала, кто тебе с утра названивает. Думаю, что и вечером это был он. – Пока Леся говорила, она и кофе успела мне сделать, и теперь дымящая чашка стояла передо мной.

Да уж, Олеся знала меня как никто другой, и в том числе то, что по утрам я ни-ни без кофе. Это и не удивительно. Мы дружили еще с садика. Бывало ссорились, но никакая размолвка у нас не длилась более недели. Так что знали мы друг о друге, если и не все, то очень многое. Многие вещи у нас были общие, и мы действительно могли лазать по тем же сумкам совершенно спокойно. Хотя другим за такое могли выдать по первое число.

– Спасибо. – Сказала я, принимая кружку. Потом задумалась над тем, что мне поведала Леся. Вот зачем он звонил? Что еще нужно от меня? Мало что ли поиграл?

Такие мысли роем вертелись у меня в голове, теперь уже порождая помимо боли еще и ярость. Захотелось придушить его за то, что он сделал.

«Не смогла бы». – На удивление не ехидно, а грустно сказал внутренний голос. Хреновый из него утешитель, кстати.

– Леси… А что он говорил? – все таки не сдержалась я.

– Что ты не так все поняла и чтобы ты ему перезвонила. – После минутного молчания, все-таки ответила Олеся, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Не правильно?! Да что там понимать можно?! Там все яснее некуда. Когда видишь двух целующихся людей, вообще очень сложно что-либо «не так» понять. – Сначала повышенный тон голоса, к конце высказывания стихал, все больше пропитываясь горечью.

– Дана, а может все таки выслушаешь его? – неожиданно сказала подруга. Заметив мой взгляд, полный возмущения, она добавила:

– Все равно ведь надо все прояснить, Дана.

– Ты чего? Сама вон пару минут назад его посылала! – с укором, от того, что она мне предлагает, ответила я.

– А это в воспитательных целях. – Невозмутимо пожала плечами Олеся.

Пристально посмотрев на Люсе, я глухо ответила:

– Я подумаю. – А потом, встряхнувшись, добавила. – Все, не хочу больше это обсуждать. И думать обо всем этом не хочу. Давай, просто попьем кофе, а потом я пойду домой.

– Хорошо. Только… как же универ?

– У меня сегодня только одна пара, и ту можно прогулять. Так что не пойду я. – Решительно ответила я.

– Смотри сама. – Ответила подруга.

Мы замолчали, думая о своем. Уже наблюдая, как Леся моет кружки, я неожиданно для себя начала рассказывать о наших с Ним отношениях. Сердце сжимала такая тоска, что даже продолжать говорить было трудно. Но, я лишь прикрывала глаза, и продолжала, надеясь, что когда выскажусь, мне станет хоть немного легче. К концу я уже даже могла говорить имя Дениса, правда с запинкой, но все же… Что ж, наверно, это можно считать прогрессом.