– А ты подозревала, что он встречается с другой? – спросил Нэш, молча восхищаясь тем, что Криста рассказывает эту историю, не проронив ни слезинки. Наверное, это был ужасный удар по ее самолюбию, когда она обнаружила, что ее бывший муж присваивает чужие деньги, – включая и ее собственные, – и трахается с другой женщиной.

– Получилось так, что я узнавала о том, чем занимается Джон, только после того, как все выплывало наружу. Как потом оказалось, за два года нашего брака у него были еще какие-то три женщины. – Криста бросила быстрый взгляд в сторону Нэша и снова отвернулась. – Поэтому тебе будет не так уж сложно понять, почему я больше не собираюсь заводить романов с мужчинами, для которых самым важным является все что угодно, но только не я. Меня использовали всю мою жизнь – и мой отец, и потом Джон. Мне совершенно не хочется снова оказаться в подобном унизительном положении.

Против воли Нэш протянул руку и привлек Кристу к себе.

– Ты не заслужила этого, Кудрявая. Ни одна женщина не заслуживает такого.

Хрипловатый низкий голос Нэша и выпитое вино сломали решительность Кристы. Как давно ни один мужчина не проявлял сочувствия или привязанности к ней. Криста прильнула к Нэшу, словно делала так всегда. Прижавшись головой к твердой груди Нэша, Криста удивилась тому, как комфортно она чувствует себя в объятиях мужчины, который, как она была уверена, не проявлял ни грана симпатии ни к кому, кроме Леви Купера.

– Думаю, им следовало бы построже обойтись с твоим бывшим мужем, – с презрением произнес Нэш. – Минимальное ограничение свободы? Черт побери, вор, он и есть вор. И куда только смотрят суды в наши дни?

– Если твой папаша известный адвокат и в приятельских отношениях с судьей, который ведет дело, все понятно и без слов. Его честь судья Даниэль Прескот и Джонатан Хейвуд Второй учились в одном колледже и состояли там в одном и том же братстве. Их дорожки пересекались и тогда, когда они изменяли своим женам.

– Сукин сын, – пробормотал Нэш.

– Сын настоящего ублюдка, – поправила его Криста. – Дорогой папаша всегда учил Джона, что жена нужна только для поддержания светского и профессионального имиджа, а получать удовольствие можно и на стороне.

– Как же тебя вообще угораздило связать свою жизнь с таким, как Джон Хейвуд Третий?

Криста оторвала голову от груди Нэша, отбросила волосы с лица и печально улыбнулась.

– Просто я хотела избавиться от моего собственного дорогого папаши и думала, что замужество помешает ему и дальше давить на меня, как после окончания колледжа. Я хорошо знаю неблагополучные семьи, потому что сама жила в такой. Именно поэтому сейчас я больше всего ценю независимость. Я часто оказывалась в ситуации, когда женщина старается угодить мужчине, надеясь, что ее полюбят за это, а тем временем мужчина без малейшего сострадания к чувствам женщины получает то, чего хочет.

Нэш раз и навсегда решил для себя, что ему самому стоит обращаться лучше с этой поразительной женщиной не только во время спокойных бесед, как, например, сейчас, но и когда у них случаются стычки. Он зря стал расспрашивать Кристу о прошлом. И конечно, странно, что он чувствует себя так комфортно, когда Криста сидит, прильнув к нему, а он обнимает ее рукой за плечи, – так, будто это самое естественное для него дело.

Проклятие, они все-таки сделали это. Разговаривали о самом сокровенном, словно были лучшими друзьями. Они начинали понимать, чем живет каждый из них. А это совсем не лучший вариант для двух людей, которых – они не могли отрицать этого больше – физически так сильно тянет друг к другу. И Нэш, и Криста прекрасно помнили, как на скотном дворе кинулись в объятия друг друга, как будто тонули и цеплялись за спасительную соломинку.

– Я лучше пойду домой, – пробормотал Нэш, призывая всю свою силу воли, чтобы встать и уйти. – Мне предстоит тяжелый день. Я уже начинаю нервничать перед родео, ведь я пять лет не выступал на арене.

– Да, волнение перед соревнованиями во многих отношениях даже хуже, чем само участие в них, – понимающе кивнула Криста, поскольку и сама несколько раз выступала в родео. – Легче действовать, чем гадать, как все пройдет.

Ее проницательность была просто удивительной. Нэш поражался, откуда Криста столько знает о дрессировке лошадей. Но он не стал спрашивать. Они и так поделились слишком многим.

– Только один вопрос, Гриффин, – произнесла Криста, когда Нэш поднялся, и посмотрела на него. – Просто для сведения.

– Что за вопрос, Кудрявая? – Нэш слегка улыбнулся, услышав, что она обращается к нему его же словами.

– Ты думаешь, это все моя вина? – спросила Криста, пристально глядя на него своими зелеными глазами.

Нэш остановился, не в силах уловить ход ее мыслей. Возможно, Криста выпила слишком много вина.

– Я не понял, о чем ты.

Криста свернулась в углу дивана, поджав ноги и обняв себя руками.

– Я никогда не могла угодить своему отцу, как бы ни старалась. И очевидно, не могла доставить удовольствия моему мужу, который…

– Твой муж скорее всего оказался полным идиотом, раз не смог оценить самое лучшее, что оказалось в его руках, – перебил Нэш Кристу, положив указательный палец ей на губы и заставив ее замолчать.

Криста в недоумении моргнула густыми ресницами, и Нэш почувствовал, что снова запутался в сетях своей страсти, снова страдает из-за чувства ответственности, которую принял на себя пять лет назад.

– Черт побери, Криста Делани, – пробормотал он, прежде чем прильнул к ее губам. – Ты делаешь из меня еще большего лицемера, чем я есть…

Нэш почувствовал, как задрожали его руки, когда он сел рядом с Делани. Затем он притянул ее ближе и посадил к себе на колени так, что ее соблазнительные округлости оказались прямо над трепещущей твердостью под его джинсами.

Теперь, как и раньше, его и ее поступками руководило бьющее стремительным потоком желание. Нэш целовал Кристу с такой же жадностью, с какой умирающий человек утоляет жажду. Его руки скользнули под тонкий халатик и распахнули его, чтобы кончиками пальцев ласкать ее обнаженное тело.

Когда Криста в ответ на его прикосновения задышала быстрее, Нэш громко застонал. Он гладил ее шелковистую кожу, чувствовал, как ее тело вздрагивает от каждой его ласки, как инстинктивно она старается прижаться к нему как можно сильнее.

Нэш закрыл глаза и сдался на милость судьбы. Всеми силами он пытался бороться с искушением, несмотря на все свои мучения. Как только ему предоставлялась возможность, он специально провоцировал Кристу на ссоры, надеясь вбить клинья в их отношения. Он обращался с ней грубо, старался ее не замечать. И что же в итоге? Он так и не смог держаться от нее подальше, потому что Криста Делани оказалась для него самым сладостным раем, который он только мог представить в своем воображении.

Кончиком пальца он поглаживал ее упругую пышную грудь и слышал, как прерывисто дышит Криста в ответ на его ласки. Очень нежно он прикоснулся большим пальцем к ее темному соску, а потом прильнул к нему влажными губами.

Криста вцепилась пальцами в руку Нэша. И чем больше удовольствия он доставлял ей и себе, тем сильнее ее ногти впивались ему в кожу. И когда ногти Кристы готовы были вот-вот в кровь расцарапать ему руку, Нэш сказал себе, что хочет этого, что с радостью вытерпит все. Резкие, быстрые толчки пульса доказывали ему, что она так же страстно желает его, как и он ее. Хотя бы в этом он не чувствовал себя одиноким.

В то время как его губы целовали то одну ее упругую грудь, то другую, рука Нэша скользила по телу Кристы в поисках еще большего удовольствия. Он кистью провел по голому животу Кристы, и она задышала еще чаще, еще быстрее. Завороженный ее реакцией, Нэш скользнул пальцами еще ниже, и Криста вся задрожала в его руках. Он хотел чувствовать кончиками своих пальцев пламя ее желания, познать эту женщину до конца, разгадать наконец загадку: как ей удалось разрушить его самоконтроль так быстро, как будто того никогда не существовало.

– О Боже… – выдохнула Криста, когда рука Нэша скользнула между ее ног, нежно раздвигая их. Горячие вспышки пронзали ее, будто прокатившийся по телу огненный вал. – Нэш…

Криста громко застонала от удовольствия, и его имя слетело с ее губ, словно магическая формула, умоляя, соблазняя Нэша проникнуть еще глубже. Он безошибочно догадался, что бывший муж Кристы вел себя чересчур нетерпеливо и заботился лишь о своем удовольствии, при этом даже не пытаясь возбудить жену или дать ей понять, какой сексуальностью наградила ее природа. Джонатан, наверное, добился только одного – заставил Кристу поверить, что именно по ее вине он ищет удовлетворения своих желаний на стороне.

«Ну хорошо, – пообещал сам себе Нэш, – если нельзя получить большего, то пусть Криста хотя бы узнает, что и ей дано испытывать безумное наслаждение. Это поможет ей, когда она решит завести роман с мужчиной, который действительно будет заслуживать ее».

Что же до него самого, то Нэш открывал в себе все новые глубины желания. Наблюдая, как оживает Криста в его руках, чувствуя, как дрожит ее тело и как этот трепет переходит в него, Нэш испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие. Он спрашивал сам себя, был ли он в прошлом похож на Джонатана Хейвуда Третьего? Вел ли он себя с женщинами так же, как этот бесчувственный ублюдок? От одной лишь мысли, что так могло быть, Нэша охватило чувство стыда и пустоты в душе.

Он понимал, что сейчас ведет себя совершенно по-другому. Он предугадывал все желания Кристы лучше, чем желания любой другой женщины, с которой когда-либо оказывался в одной постели. Нэш сильно изменился во многих отношениях, и все благодаря этой прекрасной женщине, которую он жаждал так страстно и которую, как он знал, не мог получить из-за клятвы, данной другу.

Нэш не мог дать Кристе того, чего она хотела больше всего. Но он мог помочь ей понять, что она чувственная женщина, способная на глубокую страсть, и что ничего не стоят язвительные жалобы ее бывшего мужа, уверявшего Кристу в обратном.

Кончиками пальцев Нэш очень нежно ласкал ее мягкую плоть, чувствуя теплый дождь ее желания. Его палец погружался все глубже, и Нэш ощущал, как внутри Кристы усиливается тайная дрожь. Наконец тело ее запульсировало в его руках, а ногти впились ему в руку так сильно, как будто она боролась за свою жизнь. Нэш поднял голову и посмотрел на выражение ее лица. Его охватило ощущение неведомого раньше счастья: лицо Кристы, ее полузакрытые глаза, припухшие губы – все говорило о том, что она на верху наслаждения.

– Будь ты проклят, Нэш, – еле слышно прошептала Криста, выгибаясь всем телом под его ласками. – Лучше бы я не знала, что мне может быть так хорошо.

– А мне нужно было вести себя более осторожно, потому что я был уверен в этом, – тихо ответил он. Нэш с первой их встречи знал, какое удовольствие принесет ему удовлетворение желания Кристы. Но теперь он убедился в этом окончательно и совершенно растерялся.

Нэш снова прильнул к губам Кристы, потом начал медленно проникать языком в ее рот, одновременно продолжая погружать палец в ее влажную глубину. С каждым его движением Криста становилась все более беспомощной, дышала еще быстрее и прерывистее.

Нэш оторвался от губ Кристы, чувствуя ее дыхание на своем лице, и начал целовать ее шею. Его рука поднялась к ее животу, потом к груди, лаская затвердевший от страстного желания сосок. Черноволосая голова Нэша опустилась ниже, и он чувствовал жаркую ответную страсть Кристы.

Она на мгновение затаила дыхание, а Нэш поднял руку и легко коснулся пальцами ее полуоткрытых губ. Потом он снова прильнул губами к ее рту, разделяя вкус ее страсти, испытывая такое острое желание, от которого все тело его содрогалось.

– Женщина, ты заставляешь меня забыть обо всех клятвах, которые я когда-либо давал, – прошептал Нэш. – Я хочу тебя так, как никогда и никого не хотел.

Рука Нэша скользнула вниз; он снова погрузил два пальца в теплую влажную темноту тела Кристы и повторил свое движение, проникнув языком в глубь ее рта. Нэш точно угадал мгновение, когда тело ее начало ритмично содрогаться, а затем постепенно успокаиваться. Лишь пальцы Кристы по-прежнему крепко стискивали руку Нэша, отчего кровь почти перестала циркулировать в венах.

Боже! Он не мог думать ни о чем другом, кроме ее объятий, кроме желания проникнуть в нее так глубоко, чтобы нельзя было сказать, где кончается ее тело и начинается его.

Как давно он не был с женщиной! И сейчас рядом с ним находилась самая прекрасная, самая чувственная, самая страстная из них. Нэш думал, что после случившейся пять лет назад трагедии ему не придется узнать хоть что-то новое. Как он был не прав! Теперь он желал Кристу каждой клеточкой своего тела, как не желал раньше ни одну женщину, но не мог сделать ее самой важной частью своей жизни – не мог дать Кристе того, чего она хотела больше всего на свете и чего так заслуживала.