Джудит Айвори - Чудовище

Он принял эликсир, потом выпил еще одно средство, хотя ни одно из лекарств не гарантировало немедленного эффекта. Затем Шарль отыскал свою трость и похромал обратно через гостиную в холл. Там он опустился в кресло, закинул ногу на ногу и развернул на коленях записную книжку.

По правде сказать, делать ему было особенно нечего. До поездки через Атлантику он работал как проклятый в предвкушении свиданий с Пией: морская болезнь Роланда позволяла им беспрепятственно наслаждаться обществом друг друга в течение всего плавания.

Глубоко вздохнув, он просмотрел свои заметки, размышляя, чем бы заняться, и одновременно обдумывая свой самый грандиозный план.

Шарль уже много лет мечтал создать свои собственные духи. На его фабрике духов в Грассе до сих пор выпускались только экстракты ароматов – эфирные масла из розы, жасмина, лаванды, мимозы и других цветов. Он снабжал своей продукцией множество магазинов в Париже, торгующих парфюмерией. Он также продавал небольшие партии духов, имитирующих ароматы чужих торговых марок. Шарлю было достаточно понюхать духи, чтобы узнать все их составляющие; он различал малейшие оттенки запахов и мог в совершенстве подделать практически любые духи. Но Шарля не интересовали подделки, какими бы совершенными они ни казались – будь то парфюмерия или что-либо еще. Шарль мечтал создать прекрасный, неповторимый аромат, для чего ему требовалось изрядное количество амбры и еще один важный компонент. И во время этой поездки недостающие ингредиенты удалось отыскать.

Вандермеер обязался снабжать его амброй, но Шарль пересек океан в поисках заветного компонента.

Вот уже несколько лет Шарль безуспешно искал утонченный и, по возможности, необычный аромат для своих духов, который другой производитель не смог бы определить, поскольку у каждого из них имелись эксперты, так называемые «носы», которые подобно самому Шарлю могли распознавать и имитировать ароматы. Теперь им это не удастся. Шарль нашел способ перехитрить всех. Он приехал в Майами, чтобы увидеть, понюхать и купить редкий сорт жасмина, который, как он полагал до недавнего времени, существовал только в легендах. Это был жасмин брачной ночи. Переписка между ним и ученым-ботаником из Майами выявила удивительный факт, и Шарль плыл обратно, везя с собой живую легенду. Жасмин брачной ночи и в самом деле существует. Веточки этого растения в данный момент находились в холодном помещении.

Шарль узнал, что кусты этого жасмина – уроженцы Нового Света, их вывели на основе местных видов. И что замечательно, ночной жасмин обладал самым тонким и изысканным ароматом из всех известных Шарлю (любопытно, что днем он представлял собой чахлый маленький кустик, а ночью превращался в нежно пахнущий букет, поскольку цветы распускались только ночью). Шарль намеревался привить веточки к обычным кустам, растущим на его отдаленных полях в Канне и Грассе. Днем кусты будут выглядеть чахлыми и засохшими, а ночью он будет собирать лепестки, а затем превращать их в ароматную эссенцию. Он создаст совершенно новый запах на основе этого жасмина, изысканный и сложный, его парфюм станет настоящей головоломкой для конкурентов, им никогда не удастся разгадать его секрет.

Ароматы всегда завораживали Шарля. Возможно, оттого, что он смотрел на мир только одним глазом, его обоняние со временем обострилось. Запахи превалировали в его ощущениях. Они усиливали впечатления настоящего и были способны переносить в прошлое. Вспоминая ароматы, словно листая альбом с фотографиями, он без труда вызывал в памяти пережитое. К примеру, он мог закрыть глаза и представить себя в Провансе, лишь вспомнив аромат Jasminum grandiflorum, что цветет на его бескрайних полях, тот самый аромат, что окутал его облаком под лестницей трапа…

Он встрепенулся и открыл глаза. Девушка с жасмином, заплетенным в волосы. Луиза Вандермеер пахла точно так же, как и его поля, только к ее аромату примешивался запах морской воды и дождя. Проклятая вертихвостка. Глупое создание. Его мысли приняли иное направление, и он уставился на телефон.

Он может подтвердить или опровергнуть свои подозрения относительно очаровательной мисс Луизы Амелды Мей Вандермеер. Шарль поднял телефонную трубку и набрал номер.

В трубке послышался голос телефонистки корабля:

– Да? Будьте любезны, сообщите свое имя и номер каюты.

– С вами говорят из каюты Розмона. – Шарль, как и все богатые путешественники в каютах класса люкс, имел право не сообщать свое имя. (Он случайно узнал сына старого эмира, который занимал соседнюю каюту; тот тоже путешествовал инкогнито.) – Мисс Луиза Вандермеер занимает отдельную каюту или расположилась в каюте своих родителей?

Наступила пауза, недвусмысленно указывающая на всю неуместность подобного вопроса. Но телефонистка имела дело с особым пассажиром и поэтому обязана была сохранять любезный тон.

– Она занимает отдельную каюту, сэр, – последовал ответ.

– Не могли бы вы сообщить ее номер?

На сей раз телефонистка ответила без промедления:

– Нет, сэр. Мы не имеем права давать номера кают, занимаемых дамами. Я могу вас соединить, и вы спросите об этом у самой леди.

Шарль размышлял не больше секунды:

– Хорошо, соедините меня с ней.

В трубке послышался щелчок, потом жужжание, и наконец прозвучал женский голос:

– Алло?

Даже сквозь слабые помехи он тотчас же узнал этот голос: низкий, ровный – его тембр невозможно было спутать. Странно, но этот звучный и глубокий голос совершенно не подходил столь юному созданию.

Шарль не хотел ничего говорить, пока телефонистка не отключится, потом произнес:

– Вы затеяли опасную игру.

– Кто это?

– Этот лейтенант – форменный идиот, сущий болван, как вы справедливо его назвали.

– Что? – В ее низком мелодичном, голосе послышались тревожные нотки.

– Так вы намерены продолжать свою игру?

– Какую игру?

– Если да, то у меня есть кое-что, это вас, несомненно, заинтересует. – Шарль помолчал в нерешительности, но соблазн был слишком велик. Он собирался предложить этому очаровательному созданию не менее прекрасный цветок. – Жасмин.

– Жасмин?

– Вы ведь любите запах жасмина, не так ли?

– Да.

– А это не совсем обычный жасмин. Он немного напоминает вас. – Шарль на мгновение представил себе эту женщину-ребенка. Как странно, что его так влечет к ней. Он помнил все до малейших деталей – как огни корабля озаряли ее лицо в темноте и выхватывали из мрака ее платье. Когда она повернулась, в ее золотистых локонах он увидел вплетенную веточку жасмина. – А теперь слушайте меня внимательно, – продолжал он. – Я пришлю вам довольно невзрачную веточку жасмина. Когда вы ее получите, поставьте в воду, а после ужина, скажем, часов в девять, непременно взгляните на нее. Цветы этого жасмина распускаются только в темноте, они божественно пахнут. Если они вам понравятся и вы захотите узнать об этом цветке нечто большее, мы с вами встретимся сегодня ночью у трапа правого борта – это первый трап, если идти к носу корабля по верхней палубе.

– Вы с ума сошли! Да я ни за что…

– Прекрасно, – перебил он ее. – Значит, вы начинаете наконец понимать, почему ваша игра таит в себе опасность. Итак, не приходите ко мне на свидание. Или приходите – как вам будет угодно.

– Да как вы смеете…

– Жасмин вам тотчас же пришлют. – Шарль нажал на рычаг и повесил трубку.

Следующий звонок занял не более десяти секунд. Он связался с цветоводом и попросил его прислать одну из веточек жасмина, принадлежавших пассажиру из каюты Розмона, в каюту мисс Луизы Вандермеер, после чего, сам себе удивляясь, откинулся в кресле.

Он всегда поражался, когда откалывал подобные номера. И это при всем своем непомерном самолюбии и гордыне! Шарль веселился от души и в то же время чувствовал легкое недовольство собой и даже смущение. Его губы тронула слабая усмешка. Замысел постепенно обретал форму – пока еще неясный, смутный, слегка бесчестный, в меру забавный и в конечном итоге сулящий вознаграждение. Да-да, существует один весьма интересный способ проверить, насколько хитра и коварна эта девица, решившая одурачить своего «гадкого» французского жениха.

Шарль сам завлечет ее во мрак, где сыграет куда более изощренную прелюдию, нежели та, которую он наблюдал прошлой ночью. Он заставит ее почувствовать разницу в обольщении. Словом, если она позволит ему, он соблазнит ее. Он овладеет ею ночью в каюте корабля, где Луиза не сможет разглядеть его. Затем, если ему это удастся, она проснется утром и увидит «чудовище», то есть своего будущего супруга, чья внешность и возраст заставили ее искать приключений в объятиях молодого смазливого болвана.

«Прелестная шутка», – подумал Шарль. Он прекрасно знал, как высветить мелочность и пустоту – он всю жизнь презирал эти качества. Если ей они тоже присущи, он это проверит. Шарль откинулся на спинку кресла и вытянул больную ногу. (Колено перестало ныть – хороший знак.) Мрачные мысли покинули его, по крайней мере на время. Задуманное им предприятие – первоклассная шутка.

Луиза Вандермеер повесила трубку и в недоумении уставилась на телефонный аппарат. За ней кто-то шпионит. И это могут быть ее родители. Не хотелось бы думать о них, как о врагах, но исключать такую возможность нельзя, особенно после ее бегства в Монреаль.

Ругая себя на чем свет стоит, она вскочила с кресла и тут заметила, что воротник ее платья сзади не застегнут. Она продолжила застегивать пуговки платья – от этого занятия ее оторвал недавний телефонный звонок. (Она одевалась сама, отослав горничную в корабельную клинику спросить что-нибудь от морской болезни для своих родителей.) Прислонившись боком к кровати, она возилась с пуговицами, как вдруг пол каюты поехал у нее из-под ног. Расставив ноги, чтобы не потерять равновесие, она замерла в этой позе, приподняв локти над головой. В этот момент ей пришло в голову более правдоподобное объяснение случившемуся.

Никто за ней не следил. Телефонный звонок как-то связан с тем самым простофилей, молодым офицером, с которым она познакомилась прошлой ночью. Черт возьми, он оказался хитрее, чем она думала, и теперь пытается отомстить ей за вчерашнее унижение. По телефону позвонил он сам или один из его дружков, чтобы посмеяться над ней.

Что ж, она это проверит. Застегнув платье, Луиза сняла черную телефонную трубку и связалась с телефонисткой.

– Говорит мисс Вандермеер из сто третьей каюты. Несколько минут назад вы соединили меня по телефону. Не могли бы вы сообщить мне имя звонившего?

Телефонистка гнусаво ответствовала:

– Я соединила вас с каютой Розмона. Джентльмен не назвал себя.

Луиза в замешательстве молчала.

– Благодарю вас, – промолвила она наконец и, нахмурившись, повесила трубку.

Нет, вряд ли кто-нибудь из знакомых лейтенанта способен оплатить проживание в каюте Розмона. Ведь это одна из четырех кают класса «люкс» на верхней палубе, что располагаются в передней части лайнера. Каждая из них стоит в пять раз дороже самой роскошной каюты первого класса. Каюта Розмона рассчитана на пассажиров, желающих путешествовать инкогнито, в строжайшей секретности. Кроме того, мужчина говорил по-английски с легким акцентом. Так говорят на чужом языке. Любопытно. Должно быть, она беседовала с европейцем. Луиза могла по пальцам пересчитать своих знакомых европейцев: няня и дворецкий, служивший у них в семье.

Она постаралась припомнить интонацию говорившего. Что-то еще поразило ее в этом голосе… «Вы ведь любите запах жасмина, не так ли?» Откуда он мог узнать об этом? Ей показалось, что она почувствовала в его голосе властность, что было для Луизы внове. Она немного поразмыслила над этой загадкой, потом решительно поднялась с кресла. Нет, ей все это померещилось – просто над ней решили подшутить.

Ее отец непременно выяснит, кто этот человек. Она поговорит с ним сейчас же. Только вот как попросить помощи у отца, не затрагивая тему телефонного разговора? Нет, принимая во внимание вчерашнее происшествие, лучше отцу ничего не знать. Она сама разыщет шутника и разберется с ним лично.

Двадцать минут спустя, когда девушка уже собиралась покинуть каюту, ей принесли чахлую веточку с зелеными почками. Она повертела невзрачное растение в руках, пренебрежительно фыркнула, бросила ветку в мусорную корзину и отправилась завтракать.

По пути Луиза зашла в каюту родителей, чтобы проверить, принесли ли им лекарство. Оказалось, они уже приняли микстуру, и ее горничная Джозетт ушла завтракать в столовую для слуг. Таким образом Луиза осталась наедине с отцом и матерью, что совсем не входило в ее планы. Они лежали рядышком на постели, на лбу у них красовались пакетики со льдом. Она склонилась, чтобы по очереди чмокнуть их в щеку и вслед за тем сразу же удалиться, но – увы! – лишь только она покончила с поцелуями, как матушка взяла ее за руку. И пытка началась.