Стелла Грей - Чудовищное предложение

Расслабилась ты, Одри. Решила, что раз Аарон идет на диалог в остальном, то и в этом тебя послушает?

– Детка, ты впадаешь из крайности в крайность. – Аарон съехал на обочину, заглушил мотор и, мягко обхватив ладонями мой подбородок, заставил посмотреть на него. Погладил большим пальцем нежную кожу, с легким нажимом провел по губам, вынуждая приоткрыть рот, и заметно охрипшим голосом добавил: – Если бы я хотел бездумную куклу, то выбрал бы кого-то другого. А я хочу нормальную семью, где ни у кого не будет рефлексов лабораторной собачки. Потому просто… прислушивайся ко мне, хорошо?

Я смотрела в его глаза совершенно обезоруженная. Смотрела и пропадала в переливах радужки, в дрожи черного зрачка, что с каждым ударом сердца становился все шире.

– Х-х-хорошо, – чуть запнувшись, ответила я и нервно облизнула пересохшие от волнения губы… и задела кончиком языка все еще лежащий возле уголка моего рта палец Аарона.

Из его груди вырвался долгий, низкий выдох, больше похожий на сдавленный рык, сливающийся в мое имя:

– Одри… повтори.

– Что? – непонимающе округлила глаза я.

– Повтори, – вновь озвучил жених, с нажимом проводя пальцем по губам. – Язычком…

Ничего не понимающая я осторожно лизнула чуть солоноватую кожу, а мужчина прикрыл глаза и часто, с присвистом задышал.

– Тебе плохо? – шепотом спросила я через полминуты, начиная не на шутку переживать за будущего мужа.

– Больновато, – с кривой улыбкой признался Аарон, а после… после внезапно подался вперед, сминая рот в долгом, невероятно чувственном поцелуе.

Сначала я даже смешалась от такого напора, потерялась в нем, как щепка в водовороте бушующего моря. Меня подхватил мощный поток чужой страсти, и уже совершенно не получалось сориентироваться в пространстве.

Где верх, где низ, где право или лево? Все смешалось, и незыблемыми казались только уверенные прикосновения мужчины, становящиеся все более откровенными с каждым мгновением.

Он целовал так, что это сводило с ума и заставляло забыть обо всем на свете. Даже о том, что мы находимся в машине на обочине трассы.

– Аарон… – тихо пискнула немного пришедшая в себя я, когда жених наконец оторвался от моих ноющих губ и начал покрывать мелкими поцелуями шею. – Мы не дома.

– Я знаю, – неразборчиво буркнул мистер Харрис куда-то в район моих ключиц и, одной рукой огладив меня по бедру, скользнул вдоль сидения… сдвинув его одним движением и открывая больший простор для деятельности.

– Ну нельзя же так, – заозиравшись, попыталась было воззвать к разуму мужчины я.

– Очень даже можно, – не согласился со мной будущий муж и вновь начал целовать.

Я опять провалилась в чувственное марево, как в болото, а когда ощутила, что большая ладонь сжала сквозь ткань грудь, тихо вскрикнула.

– Какая же ты чувствительная, – с восхищением протянул Аарон, медленно целуя мою шею и подбираясь к ушам, чтобы с силой втянуть в рот мочку и поиграть языком с сережкой. – Страстная малышка Одри. Это сводит с ума и заставляет сожалеть о том, что я не взял тебя тогда, когда ты дрожала подо мной от своего первого оргазма. Тогда сейчас можно было бы просто… – Одна его рука соскользнула с моей груди, ласково погладила живот и, двинувшись между ног, властно сжала то самое нежное, горящее огнем желания местечко. – Да, я бы уже был тут. А ты в голос стонала бы от удовольствия и просила засадить поглубже.

– Аарон! – возмущенно охнула я. Судя по ощущениям, красными были не только щеки, а вся я вообще!

– Мм-м-м?

Мистер Харрис, похоже, не собирался заниматься разговорами. В этот момент его гораздо больше интересовали пуговички на моей рубашке, которые он стремительно расстегивал, обнажая затянутую в красивый бюстгальтер грудь. Я даже охнуть не успела, как он распахнул одежду и, наклонившись, с силой втянул в рот один из сосков прямо вместе с кружевом. Под моими веками вспыхнули звезды. Взорвались сверхновые, прокатываясь по позвоночнику волной огня и выгибая навстречу Аарону. Я сдавленно застонала, ощущая жар его рта и грубость влажных нитей белья. Это было… это было невероятно. Настолько, что практически полностью лишило разума.

Он ласкал меня, а я стонала уже в голос, вцепившись обеими руками в волосы мужчины и мотая головой по сидению. И да… Господи, Господи, Господи! Как же мне хотелось, чтобы он вновь коснулся меня ТАМ, подарил столь желанное освобождение. Потому что сладкая мука, скручивающая каждое нервное окончание, была такой силы, что, казалось, еще немного, и я разлечусь на осколки, и больше никогда не смогу собрать себя заново.

Все закончилось внезапно.

И нет, вовсе не взрывом наслаждения, которого мне так хотелось.

Просто Аарон отстранился, и на меня разом обрушились дрожь неудовлетворенного желания и холод оттого, что большого мужского тела больше не было рядом.

А следом пришло осознание, что я лежу на откинутом сидении в машине, рубашка расстегнута, бюстгальтер перекосился, полностью обнажая одну грудь и дерзко стоящий возбужденный сосок.

Аарон смотрел на меня совершенно черными глазами, часто дышал и хрипло проговорил:

– Одри, быстренько оденься. А то я тебя трахну прямо сейчас. Поверь, мы как никогда близки к тому, чтобы оставить твою девственность на заднем сиденье автомобиля.

Я покраснела и нервно запахнула рубашку, мысленно дивясь своей реакции. Ведь что-то подсказывает: я находилась в настолько невменяемом состоянии, что точно не стала бы возражать озвученному развитию событий.

К дому мы подъехали в гораздо более спокойном настроении. Вернее, Аарон был спокоен и собран как всегда, а вот я…

Внутри меня, казалось, поселилась новая девушка. Я ее не знала, не понимала, но не могла отделить от себя. И эта новая Одри… она пугала. Освоившись в моей голове, в моем теле, она вытесняла из сознания то, что закладывалось годами. Все меньше во мне оставалось чистоты и сдержанности, все больше хотелось раскрепоститься, встряхнуться, отпустить страхи и отдаться на волю чувствам. Чувства… Они заполняли грудную клетку, как кукурузные зернышки, а в присутствии Аарона раздувались, разбухали, и начинался фейерверк. Он был катализатором перемен, а я никак не могла понять, должна ли меняться.

Сомнения терзали разум, причиняя физические страдания. Но стоило жениху посмотреть на меня, коснуться, сказать что-то нежное, милое, только для меня, и я растворялась, теряя желание что-то контролировать.

– Одри, – Аарон придержал меня за руку у самого входа в дом, – я забыл телефон в машине. Вернусь за ним, потом поработаю немного в кабинете и… Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться вместе до обеда? Там, ниже по склону, очень красиво. Думаю, тебе понравится.

– С удовольствием. – Я улыбнулась и отвела взгляд, чувствуя, как краснею. Это тоже была новая странность. С некоторых пор я стала стесняться смотреть на Аарона, но при этом все сильнее хотела снова и снова оказываться в его обществе.

– Отлично. – Он притянул меня к себе и поцеловал в висок, мягко погладив спину. – Тогда иди отдыхай. Увидимся позже.

Открыв мне двери, он подождал, пока я войду, и ушел.

До своей спальни добиралась, словно во сне. Там встретилась взглядами с отражением. Девушка напротив приятно удивила: у нее был немного растрепанный вид, но так сияли глаза, что стало очевидно – она счастлива.

– Ни одна косметика не справилась бы лучше, – шепнула, приложив пальцы к губам, с которых не желала сходить глупая улыбка. Хихикнув, добавила тоном одной из настоятельниц пансиона: – Вместо туши и теней рекомендую вам принимать у себя жениха. Три раза в день, не меньше! И так всю жизнь, в горе и радости.

Сама себе кивнув, засмеялась от души. Кружась и пританцовывая, дошла до шкафа и, распахнув его, хотела выбрать, во что переодеться. Но тут наткнулась взглядом на новый купальник… А ведь в доме есть прекрасный бассейн! Вот где можно унять слишком расшалившиеся эмоции, к тому же с пользой для тела.

Звонок застал меня как раз в тот момент, когда вернулся в машину за телефоном. Донован отчитывался о проделанных делах, а я шел к себе в кабинет, слушая его и понимая: что-то не так.

Это было на уровне внутреннего чутья: раньше доверял парню на все сто, но с некоторых пор стал понимать, что он вызывает отторжение. Каждое слово, каждый жест, даже то, как пристально он смотрит в глаза. Подчиненные так не смотрят.

Странное ощущение к тому, кто, казалось, стал привычен. К тому, кого пригрел и подпустил ближе многих других.

Работая у меня уже давно, Донован точно должен был знать: я не потерплю предательства. А предательством я считал многое, даже не точно переданные сведения. Одно время я часто проверял его, и каждый раз парень с успехом проходил экзамены, доказывая свою преданность.

Но вот теперь уже больше года я не испытывал его на прочность. Расслабился. Меж тем чутье для меня всегда играло не меньшую роль, чем проверенная информация. Именно оно помогало выжить долгие годы.

– Что касается мисс Тосни, – услышал из трубки. Донован откашлялся, сделав акцент на имени моей невесты. – У меня неприятные новости, мистер Харрис.

– Слушаю.

– Помните, я говорил, что она чиста, как младенец? Так вот, я тогда много удочек закинул в разные свои источники, и ответы из некоторых мест начинают приходить лишь сейчас… И у меня появились основания считать, что девушка не настолько правильная, как могло быть указано в ее досье.

Я замер у своего стола, прикрыл глаза, продолжая слушать своего поверенного.

– Мистер Харрис? – Донован чуть замешкался. – Вы здесь?

– Да, Марти.

Он умолк.

Давненько я не называл его по имени. Думаю, это должно было ему понравиться – подчеркнуть наше равенство, почти партнерство.

– Говори, что там, – поторопил я, открывая глаза.

– Да, конечно. Так вот, судя по всему, ее дядя – Энрике Альбинони – аферист. И девушка не только в курсе его махинаций, но и, может быть, является соучастницей. Это, как я уже сказал, пока лишь на уровне слухов, но скоро у меня на руках будут документы… Я все проверю и смогу сказать более уверенно. Но мне показалось, вы должны знать уже сейчас, с кем имеете дело, мистер Харрис.

Я позволил себе легкую улыбку. Включив макбук, вынул из ящика стола потрепанную книжицу и стал искать нужную страницу, попутно отвечая Доновану:

– Работай. Молодец, что позвонил мне. Теперь скажи, что по поводу Моники Зейн?

– Да, я нашел ее. Она в платной клинике, что-то связанное с нервным истощением. Вы хотите навестить ее?

– Нет. Я хочу, чтобы ты отвез туда эксперта. Завтра же, с самого утра. Это ясно?

– Конечно, мы с Тони Клейтоном уже договорились. Это эксперт из СиБиЭйр, он сам возьмет необходимые образцы.

– Отлично. Жду результатов.

– Как скажете, мистер Харрис. – В голосе Марти скользнуло удовлетворение. – Не буду больше вас…

Я отключился, не дослушав, тут же набирая новый номер из старой записной книги.

Три гудка, и вот Рики ответил. Давно не приходилось обращаться к нему…

– Приветствую, мистер Харрис. – Хриплый прокуренный голос старого знакомого заставил моментально собраться с мыслями. – Есть для меня работенка?

– Есть. Донован. Я упустил его в последний год, хочу наверстать. Но на этот раз он не один. Проверь еще Энрике Альбинони, это дядя моей невесты. Всю информацию, что у меня есть, перешлю по электронке, но там немного. Марти собирал.

– Срочность?

– Вчера, – припечатал, открывая почту и пересылая файлы, касающиеся итальянца.

– Вас понял. Все сделаю в лучшем виде, мистер Харрис, тарифы мои вы знаете.

– Разумеется.

– С вами всегда приятно работать. Всего хорошего.

В повисшей следом тишине я вдруг подумал, что это неправильно – подозревать всех. Хотелось однажды поверить кому-то безоговорочно, чтобы не звонить Рики, а потом не слушать горькую правду. Хотелось перестать быть одиночкой в этом гребаном мире.

Отложив телефон, я вперился взглядом в макбук.

Впервые за долгое время не хотелось работать. И я знал, отчего это происходит. Знал, но врал себе, будто меня не волнует появление в жизни одновременно и невесты, и матери. Две женщины, о встрече с которыми мечтал в разные периоды жизни, свалились на голову одновременно, каждая со своими загадками. А я не люблю загадки.

Открыв гугл, быстро вбил в поисковик имя. Захотелось просто посмотреть на нее. На Монику Зейн.

Появившиеся следом фотографии заставили сжать зубы до хруста в челюсти. Ничего там не говорилось о нервном истощении или об аварии. Напротив! Всюду была картинка мечты: очень богатая леди, статная, красивая и самоуверенная. За руку с низким плешивым толстяком, в чертах которого невозможно было найти меня. Да, этот точно не был мне отцом… Зато ее глаза слишком напоминали мои. И улыбка у нас была одна на двоих.

С рычанием вскочив с кресла, я схватил телефон и хотел отправиться на конюшню. Мне нужна была гонка, хотелось выплеснуть адреналин, избавиться хотя бы от части той боли, что занозой проникла под сердце.