Или нет…

Она не станет его игнорировать – зачем? Пусть плетет свою паутину, а она будет плести свою… Андрея стоит наказать за то, что он посмел ее обидеть, за то, что посчитал ее глупой куклой, за то, что в секунду предал ее.

Она будет ему подыгрывать… более того, она сделает все, чтобы он действительно ее захотел – до боли, до отчаяния. Она сделает все, чтобы он ее… полюбил. Полина повернула голову к окну и улыбнулась убегающим ярким фонарям, деревьям, домам… Восьмого марта клуб «Гангстер» станет ее собственностью. О! Какие тут могут быть сомнения – впереди максимально приятная победа!

– Я тебе помогу, – выпалила Катя и первая выскочила из машины.


Один большущий чемодан, приготовленный еще утром, стоял около кровати, и оставалось лишь собрать мелочовку. Полина рассчитывала почаще наведываться в гости и потихоньку брать еще свитера и юбки (отличный предлог для визитов в родной дом, между прочим), но теперь планы изменились. Ей нужно много одежды, духов, косметики… Все самое лучшее – в сумку! Посмотрим, кто кого будет качественнее соблазнять… еще увидим, у кого душа загорится ярким пламенем.

– Катя, возможно, мне понадобится твоя помощь. – Полина достала из шкафа объемную красно-бордовую сумку с большими карманами, поставила ее перед собой и расстегнула «молнию». – Не хочу просить Ольгу…

– А о чем речь? – От любопытства карие глаза Кати заискрились.

Говорить или не говорить? Говорить или не говорить? Помедлив, Полина дернула плечиком и выдохнула:

– Ты и сама, наверное, догадываешься, что мой брак фиктивный… Нам так удобно. Но я собираюсь влюбить в себя Андрея.

Озвучив мысли, она почувствовала облегчение – ситуация приобрела комичный оттенок. А разве не смешно? Жена собирается увлечь собственного мужа. Еще как забавно!

– Чего?..

Полина плюхнулась на кровать и добавила заговорщицким шепотом:

– Ну, не по-настоящему… То есть он в меня должен втрескаться по-настоящему, а я сама его любить не буду.

– Поняла, – кивнула Катюшка и хихикнула. – А зачем?

– А просто так. Он нахвастал Максу, что соблазнит меня, и я обязательно должна его жестоко наказать.

– Ну вы даете…

– Ольге не говори.

– Само собой. М-м-м… ты только не сердись… но Андрей суперский и смотрит на тебя всегда по-особенному.

– Глупости.

– Да-да, я замечала.

– Глупости.

Про спор Полина решила умолчать – у Катюшки и так на лице десятибалльное изумление. Может, не стоило рассказывать ей и первую часть волнующей правды, но держать в себе столько эмоций практически невозможно. Она вышла на тропу войны, и ей нужны поддержка и зрители!

– А чем я могу помочь? – оживилась Катя.

– Пока не знаю… – Полина выдвинула ящик комода и придирчивым взглядом оценила богатство нижнего белья. Брать нужно практически все – пригодится!

* * *

Макс ерзал в кресле и следил за каждым движением друга. Вляпался Андрюха, вляпался не по-детски… И главное – сам, сам поперся на эшафот, когда был шанс превратить обычный мужской треп в шутку. Так нет же! Герой-любовник! Отличник-ловелас! Д’Артаньян! И дурак! Ага, улыбнется он пару раз Полинке Шурыгиной – законной жене, а она растает, потупит взор и скажет: «Иди ко мне, милый, иди ко мне, желанный, иди ко мне, ненаглядный». Тьфу! Нашел на ком жениться! Нашел с кем спорить! А главное – нашел на что спорить! Она же заноза, выгоду свою сечет на раз, клуб ей подавай! Да кто такую фифу за десять дней соблазнить сможет?! Особенно когда на кону стопудовый приз!

– Слушай, а если ее напоить? От души напоить… и музыку включить… танго? Это для нее гремучая смесь! У нее мозги кипят от сочетания алкоголя и танцев! – выдал Макс «гениальный» план спасения.

– Я же не сволочь последняя, – усмехнулся Андрей, вытряхивая на стол бумажки из китайской вазы, расписанной драконами.

– Ты сразу не отказывайся, подумай, – взмолился Макс. – И тебе хорошо, и ей приятно. Способ-то на девяносто процентов верный!

– Ладно, подумаю.

– А макулатура тебе эта зачем?

– Записки, визитки… – сморщил нос Андрей, – все на фиг в помойку. Телефон Марины… Я с ней познакомился в ресторане, когда тебя ждал. Ничего девочка, но я закрутился с Шурыгиным и ей не позвонил.

– Вот! Вот до чего доводит семейная жизнь! Отсутствие свободы выбора и отсутствие блеска в глазах. Ты женат несколько часов, а жизнь уже не мила! И почему ты меня не послушал? А? Зачем спорил?! Пару недель назад ты был счастливым человеком, а сейчас что?

Андрей отправил салфетку с телефоном Марины в общую кучу бумажек и безжалостно смял накопленное за последние месяцы «богатство».

– А сейчас я собираюсь соблазнить собственную жену. И мысли об этом меня весьма радуют.

Он вышел из комнаты, сжимая в кулаке бумажный ком с телефонами бывших и потенциальных подружек, а Макс закатил глаза к потолку и скорчил болезненную гримасу – его друг чокнулся, что ли?

– Ты выбросил телефоны? Все? – изумился он, когда Андрей вернулся.

– Да, они больше не нужны, сейчас меня интересует только одна женщина, и я не собираюсь ни на кого отвлекаться.

– Давай по порядку, – спокойным тоном начал Макс очередной натиск. – Ты боишься потерять клуб?

– Боюсь.

– Тогда можно сделать вид, будто спора не было – шутейный разговор, не более…

– Макс, отстань.

– То есть, если ты проиграешь, ты отдашь ей наше теплое, уютное местечко?

– М-м-м…

– Ну и правильно, – кивнул Макс, посчитав ответ отрицательным, – мало ли чего она хочет. Обойдется!

– Отдам, – добавил Андрей.

– Ты дурак, вот точно дурак! Этот спор не имеет юридической силы, а я вообще не свидетель – я ничего не трогал и рук не разбивал. Я вчера пиво пил, а сегодня водку, я товарищ совершенно ненадежный! Мне мама до сих пор хлеб резать не разрешает – у меня один край тонкий выходит, а второй – толстый! – Макс замахал руками, а затем подскочил с кресла так эмоционально, что стекляшки на люстре тихо зазвенели, точно засмеялись. – «Гангстер» наш! И ты не смеешь его ей отдавать!

Андрей тяжело вздохнул, выдвинул стул и уселся, откинувшись на спинку.

– Я еще не проиграл, – сказал он и нахмурился. Действительно, совершить предстоит невероятное, почти невозможное. Почти…

О чем, о ком он думал в тот момент?

О ней.

И больше ни о ком и ни о чем.

Если бы Полина не подслушала разговор с Максом, то получить желаемое не составило бы труда. Он, конечно, набегался бы за ней, но наверняка бы соблазнил. Или сейчас в нем опять говорит самоуверенность? Привык к легким победам и Полину приравнял к бывшим подружкам? А она другая…

Он уж и забыл, каково это – бороться.

Придется вспоминать.

– Я еще не проиграл, – повторил он и в такт мыслям побарабанил пальцами по столу. – И перестань дергаться. Я найду к ней подход, потому что я ее чувствую.

– Даже если она влюбится в тебя по уши, ничего не случится, неужели не понимаешь? Да что ей стоит потерпеть до 8 Марта? Это же считаные дни. Андрюха, ты совершил величайшую глупость на свете!

– Значит, должна влюбиться так, чтобы не смогла терпеть, – бросил Андрей и добавил: – Мне понадобится твоя помощь. Пока не знаю в чем, но будь на связи двадцать четыре часа в сутки, понял?

– Понял, – серьезно заверил Макс. Да, хватит охать и ахать, должны же они хотя бы попытаться… То есть пытаться будет Андрюха, а он подстрахует. Нельзя отдавать клуб этой избалованной хитрой лисе! Нельзя! – Я, пожалуй, поеду домой, а то с минуты на минуту явится твоя… жена. Лучше нам с ней не встречаться. – Он задумался и с умным видом добавил: – В интересах конспирации. А ты, как схему прикинешь, звони.

– Какую схему?

– Обольщения, – ответил Макс. В его глазах уже не плескалась паника – буря резко пошла на спад. Ничего… как-нибудь… и не в такие переделки попадали… вместе они сила… главное – верить… победа будет за нами…

* * *

– Итак, они поженились, – сказал Петр Петрович, прохаживаясь от черного кожаного кресла к внушительному шкафу.

– Вы стойко перенесли это, – поддел Егор, оглядываясь в поисках пепельницы. Но чего нет, того нет. Единственный способ отучить его дымить в кабинете – убрать пепельницу, и кажется, Шурыгин им воспользовался. Попрятал-то он их давно, чтобы не провоцировать и себя, но одна все же оставалась – тяжелая, памятная. А теперь и ее нет.

«Что, курить хочется? – усмехнулся про себя Петр Петрович. – Обойдешься!»

– Да, я не только смирился, но еще и собираюсь помочь… молодым. Они на данном этапе не относятся к браку серьезно, но я занимаю иную позицию. Я против развода. Если убрать мое предвзятое отношение к Стрельцову, то он не так уж и плох. Первое – несколько лет назад он довольно быстро организовал и поднял свой бизнес, второе – несмотря на привычные гуляния, четко и много работает, третье – не жмот, но и не транжира, четвертое – умен, решителен, настойчив. Наверняка найдутся и другие положительные качества…

– Так же как и отрицательные.

– Не перебивай.

– Я просто за объективность, – развел руками Егор.

– Да, есть и отрицательные, как и у меня, и у тебя. Я даже знаю, у кого их в два раза больше.

– Ну, не будем показывать пальцем.

– Не будем, – кивнул Петр Петрович и не удержался от колкого выпада: – Ты, например, никогда бы не смог стать моим зятем.

– Полагаете, не пройду конкурсный отбор? – насмешливые искры в глазах.

– Срежешься уже на первом туре.

– Хотите поспорить?

– Даже не думай! – Петр Петрович остановился и разрубил рукой воздух. – Даже не думай!

– Не волнуйтесь, я еще с ума не сошел. Мне, знаете ли, такой тесть тоже ни к чему.

Взгляды скрестились, секунда тишины – и по лицам расплылись улыбки. Никаких обид – только правда жизни…

– Так вот, вернемся к Стрельцову и Полине. – Петр Петрович вновь зашагал по мягкому ковру. – Они подходят друг другу, и я собираюсь помочь им… хм… сблизиться. И для этого мне нужен ты. И ты мне нужен каждый день: утром, днем и вечером.

– Между прочим, у меня есть и другие клиенты, – сказал Егор, вытягивая ноги.

– А сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не переключался ни на кого другого, когда работаешь со мной?

– А жить мне на что?

Услышав это, Петр Петрович задохнулся очередной порцией негодования. Да Кречетову – этому наглому паршивцу – он платит столько, сколько зарабатывает целая рота частных детективов!

– Совесть у тебя есть?!

Совесть у Егора была и даже в достаточном количестве, но он никогда не отказывал себе в приятном негодяйстве.

– Ладно, уговорили, – нарочно серьезно ответил он, словно только что «не умирал от голода», – сосредоточусь исключительно на ваших поручениях, я же понимаю, как вам сейчас нелегко…

Петр Петрович, успокаиваясь, мысленно досчитал до десяти и продолжил:

– Людей всегда сближают неприятности и проблемы – эмоции обостряются, душа ищет тихой гавани, и любая поддержка расценивается на вес золота. Полине и Стрельцову необходимы такие отрицательные моменты, которые… хм… подтолкнут их к новым впечатлениям и чувствам, которые заставят их заботиться друг о друге, которые помогут им многое переосмыслить… – Он остановился и коротко вздохнул. – Особыми советами помочь не смогу, тебе лучше импровизировать по ходу дела… Короче, ты должен создать для них трудности и сложности, провоцируя тем самым на… любовь. Да, на любовь. Но только прошу – не увлекайся. Никаких землетрясений и конца света не надо. Небольшие минусы, не более. И… – он насупился, – и если понадобится… пользуйся своими отвратительными «жучками»! Сделаешь?

– Без проблем, – привычно ответил Егор.

* * *

Андрей встретил ее широкой улыбкой: «Извини, дорогая, что не помог с чемоданами, давай их сюда, позволь за тобой поухаживать…» Полина хмыкнула, оставила барахольный груз прямо у двери, быстро скинула полушубок, сапожки и отправилась на экскурсию по новому жилью – здесь она оказалась впервые. Странно, но раньше ее даже любопытство не разбирало: а как оно там? Ну, трехкомнатная квартира, ну, на Большой Ордынке… Андрей – человек обеспеченный, а значит, и обстановка должна быть на уровне. И слишком много хлопот перед свадьбой, и нет в душе уверенности, что брак все же состоится (один занозистый процент изредка покалывал в сердце и заставлял удивляться и сомневаться). Но теперь-то загс позади, на пальце кольцо (которое она принципиально не станет снимать), чемодан и сумка в коридоре – пора знакомиться с «гнездом».

Удобная мягкая мебель неброских тонов, минимум шкафов. То тут, то там небольшие ковры с длинным крученым ворсом, никаких горшочных растений, телевизоры везде, где только можно, несколько графических рисунков на стенах светлого коридора, три черно-белые фотографии в гостиной (городские мотивы) и относительный порядок. Кухня просторная в сине-серых тонах с навороченной техникой. Ванная тоже завидных размеров с узкими «больничными» белыми шкафчиками и красивой мелкой мозаикой вокруг зеркала над раковиной, туалет – само очарование: бледно-голубая гамма и держатель для бумаги со встроенным радио. Бумаги, собственно, нет. Видимо, закончилась. А новую не подвезли… Полина улыбнулась и вернулась в комнату, которая теперь являлась ее личной территорией. С новосельем!