– Да, – Неждан дал добро на уход. – И спасибо вам.

– За что? – удивилась я.

– Это аванс, – таинственно произнес Неждан. – А основная благодарность будет потом.

Я хмыкнула, подумав, что прибавка в несколько тысяч рубликов будет мне очень кстати.

Стефания проводила меня задумчивым взглядом, но ни слова не сказала, да и не скажет. Именно потому она так долго и продержалась на этом месте.

Хорошо, что меня никто не остановил по пути и не поинтересовался, а куда это я бегу среди рабочего дня. Врать не хотелось, а правду говорить как-то совсем не комильфо.

Супермаркет меня встретил оживленным шумом роящегося улья. Вот вроде бы людей должно быть мало, поскольку время рабочее, ан нет, индивидов было предостаточно. Уже началась предпраздничная гонка за подарками себе, близким, друзьям, знакомым. И с каждым днем все больше и больше посетителей в подобных местах, а перед самыми праздниками тут будет вообще не протолкнуться.

Человек – странное существо: не хомяк, а запасаться любит. Побольше. Побольше. Чего побольше? А всего побольше надо набрать, нагрести. А то вдруг не хватит? Хотя все магазины будут работать и в праздничные и в выходные дни, но ощущение такое, что завтра намечается забастовка, и народ просто не сможет затариться под завязку.

Я шла мило стеллажа с мужским бельем и прикидывала, что же мне выбрать. Как-то не удосужилась узнать, а что собственно шеф предпочитает: боксеры или трусы семейного типа, плавки или, что маловероятно, стринги? А цветовую гамму какую любит? Кто ж мне теперь ответит на этот вопрос? Не звонить же и спрашивать у него самого. Ладно. Придется довериться своему чутью.

Судя по его негативному отношению к выпивке, коротким юбкам и декольте, можно предположить, что он достаточно консервативен. Однако может быть всякое, и под маской приверженца Домостроя скрывается любитель экспериментов.

В итоге решила, что белое – это символ жизни, чистоты и целомудрия (восточные религиозные течения не в счет), а потому всегда остается на пике моды. Так, с цветом определилась. Осталось выбрать фасон. Тут тоже решила не мудрить, а взять то, что мне бы самой понравилось визуально. На красивом теле, в принципе, любая модель будет сидеть идеально, а у Неждана, как я успела заметить, физические данные ого-го. На дворе зима, холодно, поэтому я остановила свой выбор на боксерах. И удобно, и сексуально, и тепло, в конечном счете. Решено. Беру их. И путь только скажет, что я не угодила.

И тут в памяти всплыло, как из выреза спортивной куртки выглядывали курчавые волоски. А ведь он и на грудь себе накапал, следовательно, и там все пропиталось чернилами. Все же, наверное, Неждану неприятно ходить в верхней одежде и без майки. Хорошо, что эта мысль пришла, пока я еще не вышла из рядов с бельем. Правда, распоряжения купить и этот предмет одежды не было, но, может быть, он ее имел в виду. Мужчины же такие интересные существа. Сначала молчат, молчат. А потом выдают, что они об этом думали, но посчитали, что мы тоже об этом подумали. Или что должны были об этом догадаться.

С размером пришлось помучиться, поскольку я из разумных соображений решила взять несколько больший верх, нежели низ. Визуально отличия размеров у Неждана были существенные.

Господи, напомнила себе клушку-жену, которая выбирает бельишко для своего нежно любимого муженька. Хотя почему именно клушку? Вполне уверенная в себе и состоявшаяся во всех отношениях женщина, – а наличие мужа – это показатель оного, – также может позволить себе потратить время на выбор подарка для своей второй половины.

Вторя моим мыслям, женщина с халой на голове, сидящая на кассе, прокомментировала покупки:

– Мужу?! Сразу видно, с удовольствием выбирали. Наверное, заслужил. А вот мой зараза только выпить пива горазд да возле телевизора завалиться на диван. И еще хорошо, если рыбу не приволочет туда же да чешую по всему дому не разнесет, пытаясь навести порядок после себя. А потом как же противно, когда он свои рыбные руки ко мне тянет, ему, видите ли, женской ласки подавай. Так бы и двинула рыбным хвостом по наглой пьяной роже.

Она, похоже, нашла свободные уши, а потому продолжила без зазрения совести:

– А куда деваться мне, горемычной? Если выгоню, то сразу же подберут. Мужиков же, поди, меньше, чем баб. А остальные так и норовят из-под носа увести. Вон Алка, соседка моя безмужичная, вечно глаза пялит на моего. Ей только дай повод…

Она бы и дальше причитала, но за мной стала собираться очередь и поглядывать на меня недоброжелательно. Будто я тут эту тетку интервьюирую и не даю им пройти, оплатив покупки.

– Я бы с удовольствием послушала, что дальше, но очень сильно спешу. Вы мне сдачу отдайте, пожалуйста.

А то мне еще шефу отчет надо делать о проделанной работе. Тьфу. О сделанных покупках.

– Да-да, – очнулась тетка, выкладывая сдачу на лоток для денег.

Я схватила деньги, пакеты с покупками и дала деру. Только меня и видели в магазине.

Вышла на морозный воздух и вздохнула. Все-таки как хорошо жить. И тут в голову пришла мысль, что надо поспешить, а Неждан там весь измаялся. Я же не хочу, чтобы шеф измучался от постоянного зуда, вызываемого неудобной одеждой.

Уже поднявшись на этаж, на котором расположен офис, нос к носу столкнулась с Аполлоном.

– И откуда ты такая красивая? – мужчина улыбался, как чеширский кот. – Да еще с пакетами. В рабочее время по магазинам бегаем? Ай-ай-ай. Как нехорошо. А что в пакетиках?

И этот наглец бесцеремонно полез ко мне, стараясь разглядеть, что там внутри. Мне же как-то совсем не хотелось раскрывать тайну Неждана, и потому я всячески старалась увернуться от красавчика. И все же я оказалась в объятиях этого мужчины.

– Ум. Как ты вкусно пахнешь. Так бы и съел.

– Что вы себе позволяете? – пискнула я, совершенно не ожидая подобного напора.

– Что хочу, то и позволяю, – воскликнул этот гад и впился губами мне в шею.

Мне в жизни никогда никто не ставил засосов. Я всегда считала подобное чем-то постыдным, грязным, животным. Одним словом, отвратительным.

– Да вы… – взвизгнула я, представляя, как у меня на шее багровеет свежий засос.

И как только до шеи добрался, вампир недоделанный? Наверное, всю ночь на помидорах тренировался, учился сок всасывать.

– Теперь на тебе моя метка, и ты никуда от меня не денешься, – самодовольно произнес этот гибрид пресмыкающегося с членистоногим.

Вот всегда подозревала, что за красивой наружностью часто скрывается гниль. Было у меня несколько ситуаций, подтверждающих это правило. Как-то купила я в магазине яблочки, красивые, румяные. Глаз от них отвести нельзя было, настолько хороши. Принесла домой, съела… А потом… в больничной палате, лежа с жесточайшим отравлением, зареклась покупать то, что слишком красиво. Ключевое слово в этом словосочетании «безобразно». Подобное относится и к мужчине, стоящему рядышком.

– Урод, – воскликнула в сердцах и со всей силы впечатала шпильку в ботинок Аполлона, поскольку руки были заняты пакетами, да и к тому же прижаты к телу.

– Су-у-учка, – взвыл нечеловеческим голосом Аполлон. – Больно же!

– Скажи спасибо, что добро твое не проткнула и не повесила сушиться на веревочке, как белые грибы, – злобно прошипела я.

Когда меня внезапно выводят из себя, я впадаю в неконтролируемое состояние, сходное с состоянием аффекта, и если бы в настоящую минуту у меня был какой-нибудь колюще-режущий предмет, то мужику безусловно не поздоровилось бы, а так отделался лишь дыркой в ботинке.

– Чокнутая!

Аполлон от меня отшатнулся, как от прокаженной. Надолго ли? Не знаю. Что-то мне подсказывает: мальчик не привык получать от судьбы тумаки, и отказов не приемлет. Откуда он взялся на мою голову? Из какой берлоги вылез? Он словно медведь, прущийся через валежник и не замечающий ничего на своем пути. Поставил себе цель и прет на нее, выпучив глаза. Не нравится мне все это. Совсем не нравится.

– Аполлон Аристархович, – я цедила слоги сквозь зубы, стараясь говорить спокойно и размеренно и не сорваться на откровенный крик, – еще одно поползновение в мою сторону – и я за себя не отвечаю. Вам понятно?

– Ой, и что ты сделаешь?

На расстоянии же совсем не страшно. Вот и Аполлон ничего не боялся.

– Может, зацелуешь до смерти? Или залюбишь до умопомрачения?

– Прокляну, – в сердцах выплюнула в лицо обидчику.

– Больно испугала, – хорохорился мужчина.

– Не страшно? Да? Тогда чтоб у тебя никогда больше не встал друг на побудку, а всегда показывал полшестого!

Он меня вывел. Своим отношением, своим откровенным хамством, переходящим все границы, тем, что нарушил мое личное пространство. Сразу же вспомнилась ситуация с Анжеликой в кафе. Что же он такого сотворил, что спокойная милая девушка так себя повела на глазах у кучи народа? Явно что-то из ряда вон выходящее. Теперь я ничему не удивлюсь.

– Да хватит тебе ломаться. Строишь тут из себя непонятно кого. Можно подумать, девочка до сих пор, – скривив губы, произнес Аполлоша.

И что в нем только находят красивого? Ничего в нем нет хорошего. Моя бабушка всегда говорила, что мужчина должен быть чуть лучше обезьяны. А этот, что передо мной стоит? Нарцисс. Чистый нарцисс. Ему бы зеркало сюда, чтобы целоваться было с кем. Он от него, наверное, не отлипал бы. До дыр протер.

– А не пойти бы вам, Аполлон Аристархович, на ху-утор бабочек ловить? – очень вежливо, насколько могла, произнесла я.

Все. Он меня вывел. Вывел так, что спасу нету. Весь налет культурности с меня как ветром сдуло.

– Ты поговори мне еще… – начал Аполлон.

Дальше я не стала слушать, посчитав, что с меня хватит. Меня Неждан ждет с покупками, а я тут время трачу. Как же хорошо было до смены начальства. Ни забот. Ни проблем. Никто ко мне не приставал. На мозги не давил. Засосы, в конце концов, не ставил. Может быть, в верхах передумают и решат, что нам опять нужно что-то поменять в системе управления компанией? Кажется, я знаю, какое желание загадать на Новый год.

Стефания сделала вид, что не заметила меня, занимаясь своим делом. Молодец. Знает, когда как себя нужно вести.

По дороге к шефу пришлось забежать в раздевалку и скинуть с себя верхнюю одежду. Памятуя о засосе, постаралась его скрыть под шейным платком, обмотав шею и завязав кокетливый бантик.

Мне было откровенно стыдно. В зеркале раздевалки я во всей красе рассмотрела эту уродливую отметину. Позор. Как мне объяснять ее появление, если спросят? Не все ведь тактичные люди. Некоторые могут рубить правду-матку с плеча.

Я юркнула в кабинет к генеральному, еще не зная, что там увижу.

В первую секунду мне показалось, что передо мной стоит Зевс Громовержец, уставший после долгого дня и задумавшийся подле своего трона. Последние лучи солнца пробивались сквозь толщу облаков огненными стрелами, расходясь веером по грозно-синему небу. Фигура Неждана на фоне окна в подсветке ускользающего дня выглядела не менее монументально и загадочно, чем у мифического бога, взирающего на людей с высоты Олимпа.

Шеф был чем-то озабочен, я чувствовала это. Захотелось подойти поближе, погладить по спине, успокоить, сказать несколько приятных слов.

– Вы долго, – как-то чересчур грубо прозвучали слова Неждана. – Не сильно спешили.

Я опешила от подобного обращения. Как? Что я такого сделала? Почему со мной так?

– Я… Я… Старалась быстрее. Как только могла. Вот, принесла.

Я прошла вглубь кабинета.

– Положите на стол.

Он даже не соизволил повернуться в мою сторону, продолжая взирать на вид из окна.

– Тут сдача и чек.

Все до последней копеечки выложила на стол, прямо рядом с пакетами.

– И долго это будет продолжаться? – прохрипел Неждан.

Мои мысли заметались в голове, стараясь определить, к чему этот вопрос.

– Я не понимаю, – спустя время выдавила из себя.

Боевой задор, еще недавно переполнявший меня, позорно скрылся, приволакивая заднюю ногу, прикидываясь раненым бойцом.

– Все вы понимаете, – с какой-то горечью произнес мужчина. – И как только все успеваете? Не женщина, а энерджайзер в юбке.

– Да объясните в чем дело, – во мне начала поднимать голову злость. – Я не понимаю этих намеков, недоговорок.

– Сколько времени вы потратили на то, чтобы преодолеть несколько десятков метров по коридору офиса?

Мужчина повернулся ко мне. Я плохо видела его глаза. В комнате стало сумеречно, а свет из окна вырисовывал лишь силуэт мужчины. Я же, наоборот, была хорошо видна Неждану. Мне почему-то показалось, что в его взгляде сквозила боль.

От волнения стало не по себе, неуютно в собственном теле, мало воздуха. Этот мужчина как-то влиял на меня, я ощущала его эмоции, как будто они становились через какое-то время моими.

– Как обычно. Ни больше, ни меньше, – ответила на вопрос, – столько, сколько требуется, чтобы снять верхнюю одежду и пройти по коридору.