Наталья Калинина - Чужая ноша

– На, перезвони сама. Это, похоже, твой отец тебе звонил.

Майка бросила ей на постель телефон и сама присела рядом.

– Ч-че-ерт… – тошнило так сильно, что Лариса, дабы больше не лицезреть расплывающиеся стены комнаты, закрыла глаза и опять легла.

– Пить меньше надо! – подруга тут же бойко констатировала и усмехнулась.

– Больше не буду, – Лариса послушно ответила, мысленно зарекаясь когда-нибудь в жизни еще пить в таком количестве крепкие спиртные напитки. – Го-осподи, и почему так хреново?

– Это у тебя похмелье, дорогуша. Что, разве никогда не испытывала раньше?

– Никогда, – Лариса честно ответила и вздрогнула от вновь заоравшего мобильника.

– Да, пап?

И тут же подскочила на кровати, как ужаленная. Недомогание будто рукой сняло.

– Что?.. Когда?.. Господи…

Майя встревожено наблюдала за внезапно побледневшим лицом подруги. Что-то случилось?

– Да, конечно, я сейчас приеду… Уже…

Лара отключила телефон и закрыла лицо ладонями. Майя, боясь пошевелиться, затаив дыхание, смотрела на нее.

– Майка, мне нужно сейчас уехать. Вызови такси, пожалуйста. – Лариса отняла ладони от лица и подняла на подругу заплаканные глаза. – Аленка погибла.

В дверь звонили – очень долго и резко. Вадим досадливо замычал и нахлобучил на голову подушку. Пусть катятся к чертям, он хочет спать. В дверь перестали звонить, зато позвонили на мобильный. С телефоном оказалось справиться проще – Вадим просто дотянулся до него и отключил вообще. Но назойливый посетитель тут же затрезвонил опять в дверь.

– Пошел на фиг, – он пробубнил под подушкой и повернулся на другой бок. Но заснуть вновь ему так и не дали: настойчивый гость вновь выдал на дверном звонке бодрую трель и для надежности затарабанил в дверь.

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает дурно… – Вадим все же поднялся и, натыкаясь на предметы, потопал к двери. – Убью, гада.

За дверью стояла Инга. На ее лице читалась твердая решимость во что бы то ни стало поднять брата с постели.

– Инга, какого черта?!

– Такого!

Она решительно вошла в квартиру и, заперев за собой дверь, отправилась вслед за Вадимом в его комнату.

– Гадство! – он по пути налетел на шкаф. Потер ушибленный лоб и в сердцах всадил в шкаф кулаком.

– Помогло? – Инга с иронией поинтересовалась, наблюдая, как он потирает теперь уже ушибленную руку.

– Инга, иди к черту… Не мешай спать.

С этими словами он снова лег на диван, зарываясь лицом в подушку.

– Ты на часы смотрел? Видел, который час? – она, не слушая его, уверенно подошла к окну, раздернула шторы и открыла форточку. Холодный порыв ветра ворвался в не проветренное помещение, заставив Вадима поежиться.

– Драгоценная сестричка, к твоему сведению, у меня – недельный отпуск! Так что целую неделю я могу позволить себе роскошь не видеть часы и спать, когда мне хочется и сколько хочется, – он поднял лицо и, глядя на Ингу мутным взглядом, твердо отчеканил.

– Дорогой братец, к твоему сведению, твоего отпуска, как ты называешь свое затворничество, осталась не неделя, а два дня. Если бы ты все же иногда поглядывал на часы и календарь, то наверное бы заметил, что сегодня уже пятница. Это во-первых. А во-вторых, мне решительно не нравится, что ты проводишь свой короткий отпуск пьяным. Убивает меня ситуация, когда женщины берут долгожданные отгулы ради того, чтобы посвятить их домашней уборке, а мужчины – чтобы нарезаться до писку.

– Го-осподи, зачем ты привел на порог моего дома эту чудесную женщину, которая называет себя моей сестрой? Она просто сживет меня со свету своими проповедями, – Вадим вымученно простонал и снова уткнулся небритым лицом в подушку. А Инга, остановившись посреди комнаты и критическим взглядом оценив не порадовавшую ее глаз обстановку, молча покачала головой. Ненадолго оставив Вадима в покое, она вышла и вернулась в комнату уже с большим мусорным мешком. Брезгливо морщась, вытряхнула в мешок пепельницу, полную окурков, и со звоном сунула туда пустые бутылки.

– Женщина, ты уймешься или нет? – Вадим, вновь потревоженный звоном и шуршанием, повернулся и недовольно посмотрел на прибирающуюся в его комнате сестру. – Инга, и в самом деле, чего тебя сегодня принесло?

– Братец, ты просто радуешь меня лаской и гостеприимством! – она сыронизировала и, собрав с пола все бутылки, поднялась с корточек. – Решила, что пора уже тебя встряхнуть. И к понедельнику привести в надлежащий вид. То, что я сейчас вижу, никак не может быть сотрудником престижного банка, а вот обитателем вокзальных площадей – вполне-вполне…

– Инга, ты знаешь, что произошло. У меня был повод напиться, так что отвянь.

– Знаю. Я и дала тебе это сделать, не тревожила до сегодняшнего дня, – она пожала плечами и, подхватив пакет с мусором, вынесла его в коридор.

– Господи, какие же вы, мужики, слабые! Любая неудача – надо напиться. А уж действительно серьезное несчастье воспринимается вами как повод оправданно уйти в долгий запой. Вот за это я не люблю, дорогой братец, ваш пол.

– А женщины лучше? – Вадим хмыкнул и сел. Инга все равно не даст ему заснуть.

– Не уверена, – она, словно мысленно взвешивая его слова, задумчиво протянула и, пожав плечами, подошла к шкафу с одеждой. – Но в чем-то лучше. Вадим, сними с себя эту замызганную футболку. Такое ощущение, будто ты ею зажевывал вместо закуски. Я, конечно, попытаюсь ее отстирать, хотя и сомневаюсь, стоит ли пугать стиральную машинку такой грязью.

– Ее уже ничем не испугаешь, – Вадим тихо проворчал и послушно стянул с себя несвежую футболку.

– На, держи, – Инга, порывшись в шкафу с одеждой, подошла к дивану и положила рядом с братом чистое белье и джинсы. – И чтобы вышел из душа трезвым, бритым и опрятным. Ненавижу неухоженных мужиков, от которых, вдобавок, несет перегаром. Я с тобой разговаривать не буду, пока не приведешь себя в порядок!

– А я и не собирался сейчас с тобой разговаривать! Это, заметь, тебя принесла сюда жажда общения, – Вадим проворчал, но, послушавшись Ингу, поднялся и направился в ванную, захватив с собой чистую одежду и брошенную им на пол грязную футболку.

– Вадим, душ – контрастный! Контрастный, это значит – холодный, а потом теплый, холодный-теплый и так далее. Пока не протрезвеешь, – она, усмехаясь, отправила ему в спину последнее напутствие. Он что-то неразборчиво забубнил в ответ, но Инга уже не стала вслушиваться. Открыв форточку пошире, она вышла на кухню варить кофе.

Минут через двадцать Вадим появился на кухне. Инга оглядела его критическим взглядом и с удовлетворением произнесла:

– Вот так-то лучше.

В кухне витала смесь запахов сваренного кофе и еще чего-то аппетитного. Вадим сел за стол, и Инга тут же поставила перед его носом тарелки с яичницей, сосисками и нарезанным хлебом.

– В твоем холодильнике – мышь повесилась. Я, конечно, подозревала, что так оно и будет, но решила, что за продуктами съезжу после того, как приведу тебя в чувство.

– Я сам съезжу, – Вадим с набитым ртом заверил, но Инга лишь усмехнулась:

– Вадим, позволь, я сегодня сама куплю тебе что-нибудь съестное, а то боюсь сейчас отправлять тебя в магазин. В лучшем случае ты вернешься оттуда с двумя бутылками пива и пакетиком чипсов.

– А в худшем? – он усмехнулся и потянулся к тарелке еще за куском хлеба.

– О худшем даже не хочется думать. Кофе налить?

– Угу. Себе тоже – со мной за компанию.

Инга налила две чашки кофе и села за стол напротив брата. Опустив взгляд на свою чашку, она задумчиво помолчала, а затем, решившись, вскинула на Вадима глаза:

– Вадька, поговорим?

– Поговорим, – он пожал плечами и вздохнул. Разговора все равно не избежать. – У тебя есть сигареты? Мои закончились.

Инга, понимающе усмехнувшись, вытащила из кармана жакета нераспечатанную пачку и положила ее перед Вадимом.

– Еды тебе не принесла, а сигареты купила.

– Спасибо! – он закурил и с благодарностью улыбнулся. – Ты у меня замечательная!

– А кто-то, помнится, еще полчаса назад обзывал меня невыносимой женщиной и посылал к черту. Молодой человек, Вы уж определитесь в своем отношении ко мне, – она усмехнулась и тоже закурила.

–Уже определился. Люблю, ценю, обожаю, – Вадим с легкой улыбкой заверил сестру и перевел тему разговора:

– О чем будем говорить? Вернее, о чем, я знаю, но что именно тебя интересует?

– Меня интересует многое, – Инга затушила о край тарелки сигарету и, встав из-за стола, принялась медленно расхаживать по кухне. – Давай, я буду тебе задавать вопросы, а ты на них – отвечать?

– Мне все равно. Инга, кофе еще остался?

Она налила ему еще кофе и подошла к окну. Прислонившись к подоконнику, скрестила на груди руки и немного помолчала, словно обдумывая свои вопросы.

– Вадим, меня интересуют твои отношения с этими двумя девушками: когда вы познакомились, при каких обстоятельствах и… что все же было, ну, ты понимаешь… Поверь, это не мое любопытство. Мне надо.

– Фу-ух, – Вадим шумно выдохнул и потянулся за новой сигаретой. – Интимные подробности опустить можно?

– Интимные подробности можешь оставить при себе. Я хочу понять, как так получилось, что эта девушка погибла, выбросившись из окна твоей квартиры.

– Так она… и погибла, выбросившись из окна… Только, зачем тебе это все надо?

– Надо, Вадим, – Инга твердо ответила.

– Опять какие-то твои знаки и предчувствия?

– К сожалению, предчувствия или знаки – называй, как хочешь – меня еще не обманывали. Ты знаешь это. Вадим, давай начнем с того, когда и как ты познакомился с Аленой. Ее так звали?

– Да. Алена, – он, потупившись, помолчал. – Славная девчушка… была. Красивая, как картинка. Только капризная и вздорная… С ней тяжело строить серьезные отношения, но и не влюбиться в нее тоже невозможно. Я довольно сильно был ею увлечен. Капризы ее – так, по малолетству, детские какие-то. Бесили иногда, конечно… У нас с ней как-то быстро все завязалось. Я ее подвез однажды… Она каблук сломала и вынуждена была голосовать. Я и остановился. Пожурил еще так, мол, девушка, рискованно к незнакомым в машину садиться… Потом созвонились, стали встречаться. Вначале все просто идеально шло – месяц-полтора. Потом пошло вкривь и вкось. Капризы ее стали доставать. Да и не знаю, Инга… Бросить ее вот так сразу не смог, все же она мне нравилась, да и влюбилась она в меня.

– А Лариса? – Инга, едва Вадим сделал короткую фразу, подбросила новый вопрос. Он усмехнулся, поймав ее прищуренный взгляд: ей надо было следователем идти работать.

– Как познакомились мы с Ларисой, ты знаешь. Благодаря твоему сайту. Впрочем, первый раз мы встретились на вечеринке по случаю юбилея ее компании. Почему-то запомнил ее – и все. Хотя внешне она просто симпатичная девчонка, не сказать, чтобы очень заметная. Я бы сроду не подумал, что они с Аленкой – родные сестры!

– Тебе Алена про нее не рассказывала?

– Нет.

Инга помолчала, нервно покусывая губы, словно ее беспокоила одна мысль, но она не решалась ее озвучить.

– Я думаю, не могла ли Лариса как-то увидеть тебя еще до официального знакомства с тобой. Например, когда ты встречался с Аленой… Подстроить потом как-то встречу… Не знаю, как объяснить. Понимаешь, похоже, ты Ларе очень нравишься. Не могла ли она положить на тебя взгляд еще до того, как вы познакомились? Ты ведь встречался с ее родной сестрой, точек пересечения у вас могло быть предостаточно.

– Не-ет, Инга, исключено, – Вадим усмехнулся и покачал головой. – Ты бы видела лицо Ларисы, когда я зашел в пятницу в комнату. Похоже, она и в самом деле не предполагала, что я встречался с ее сестрой. Это ты брось, Инга.

– Не могу, – она честно призналась. – Между вами какая-то Связь.

Заметив, что Вадим усмехнулся, услышав слово «связь» и явно понимая его по-своему, она поторопилась уточнить:

– Я не половую связь имею в виду, а другую. Скажем, приворот…

Вадим снова усмехнулся, всем своим видом давая понять, что в подобные вещи не верит. И как можно деликатней, стараясь не обидеть сестру, объяснил:

– Инга, извини, но мне все равно как-то сложно верить в… некоторые вещи, которые ты допускаешь. Хоть ты и бываешь права, мне все же как-то легче принять… это, как совпадения, а не какую-то магию.

Инга снисходительно улыбнулась и тут же задала другой вопрос:

– Что ты к Ларисе испытываешь?

– Инга, это – личное! – он тут же возмутился.

– Извини. Но мне надо знать.

– Не знаю! Меня очень к ней тянет. Причем потянуло сразу, как только мы познакомились. Она – не Алена, она другая. Не сумасбродная, домашняя, уютная такая… Но из всех «домашних» девушек меня почему-то потянуло именно к Ларисе. Сильно. Так, что мне даже плохо было. Хотелось все послать к чертям – все, что имею, ради того, чтобы быть с ней. С Аленой у нас уже все в разлад пошло, а тут вообще ссориться стали при каждой встрече. Я стал думать о том, как бы расстаться с ней. Не понимаю только одно – зачем я ей про Лариску сказал… Да еще на ее дне рождении. Будто кто-то меня за язык тянул, не мог заткнуться. Может, если бы я промолчал, Аленка бы не сделала такое…