Наталья Калинина - Чужая ноша

– Инночка, то, что ты пытаешься узнать, скоро тебе само откроется… Только ты не на того думаешь. Не за того боишься! Правильным путем идешь, но ошибаешься. Сама скоро все поймешь.

– Бабушка, как снять это? – Инга, тут же вспомнив, о чем хотела спросить, в отчаянии прокричала. Бабушка покачала головой:

– Смертью, Инночка, только так… Жертва может измениться, одно останется постоянным – смерть. Отсоветовала бы тебе, да не могу, не одна ты здесь замешана. Болит у меня душа за вас, Инночка…

Бабушка выпустила ладонь внучки из своей: время «встречи» истекло. По щекам Инги уже заструились обязательные слезы.

– Инночка, каждый раз ты плачешь… Не делай больше этого, слезы твои мне как нож.

Бабушка с укоризной покачала головой и на прощание печально добавила:

– Горько мне это говорить, но скоро один из вас, оставшихся, присоединится к нам. Из нашей семьи…

… Инга проснулась в слезах. Этот сон дался ей еще тяжелей, чем любой из предыдущих. Она долго лежала в утренних сумерках без сна, зарывшись мокрой щекой в подушку и невидящим взглядом уставившись на прорисовывающиеся в сумерках предметы комнатной обстановки. И стараясь запечатлеть в памяти ускользающие вместе с ночью образы родителей и бабушки.

«… Снять – только смертью, никак иначе… Скоро один из вас, оставшихся, присоединится к нам. Из нашей семьи…» – в голове вертелись слова, сказанные бабушкой, и от этих слов хотелось взвыть, расшибить кулак о стену или до крови искусать губы. Лучше бы не знать. Такое – лучше не знать. Впрочем, она уже и раньше знала – карты, сны, предчувствия дали понять. Только вот кто? Кто это будет? «Из вас, оставшихся… Из нашей семьи… Скоро…». Она, Вадим, Лара? Если Вадим женится на Ларе, та станет частью их семьи. И, значит, выбранной жертвой… Скоро… Скоро она все поймет, только вот поможет ли это знание? Не поздно ли будет? Снять – только смертью… Инга вслух застонала и все же с силой долбанула кулаком в стену – от отчаяния и невозможности хоть что-то сделать. Помог ли ей сон? Нет, добавил лишь еще тонну тяжелого груза на душу. Лучше бы и правда было не знать.

До Нового года осталось чуть больше двух недель, и предпраздничная суета с покупкой подарков и подготовками к новогодним вечеринкам заняла главенствующее место. Ничего плохого не случалось, наоборот, все как будто стало налаживаться. Выписалась из больницы Лёка, и за ее душевное состояние уже можно было не беспокоиться: она приняла решение бороться дальше и теперь с новым рвением объезжала радиостанции. Ларисе больше не снились тревожные сны с бабушкой и туманом. Вадим, вопреки уговорам сестры и Лары, проявил очередное упрямство и отправился-таки на работу. Видимо, трехдневное домашнее заточение успело ему надоесть. Майка, напросившись однажды к Инге, вышла после приема задумчивая, но не рассерженная, как в прошлый раз. Лариса, не удержалась и поинтересовалась:

– Опять гадали?

– Нет. Просто беседовали. Инга твоя очень ценные советы может дать – и как специалист, и как просто женщина.

Заинтригованная, Лара вновь поинтересовалась у подруги, что же за роман у нее такой завязался, который даже потребовал совета специалиста. Но Майка вновь отмахнулась от вопросов:

– Да ничего особенного! Пытаюсь принять этого мужчину таким, какой он есть.

– Что ж там за мужчина такой… – Лариса подозрительно покосилась на Майку. Не свойственно было подруге скрывать свои романы.

– Обыкновенный мужчина… Такой же, как и те, с которыми я раньше встречалась, – Майя отмахнулась, но видно было, что покривила душой: не считала она своего мужчину обыкновенным. Он был необыкновенен уже тем, что она умудрилась в него влюбиться.

– Не хочешь говорить, не надо, – Лариса пожала плечами и сделала вид, что ей вовсе не интересна эта тема.

Кажется, жизнь вернулась в свою колею – спокойную и размеренную. У Ларисы даже иногда стало возникать ощущение, не нагнетала ли сестра Вадима обстановку, говоря о каком-то проклятии, нависшем над ней, и сулящем очередные беды. Инга на эту тему молчала, и Лара решила сама не поднимать ее.

В один из таких равномерных дней Инга, проводив клиентку – молодую даму, пожелавшую снять порчу с мужа, села за компьютер поработать. Она уже давно не заглядывала на страничку своего сайта, где вела рубрику вопросов и ответов. Вопросов накопилось много и нужно было дать хотя бы краткие ответы на каждый из них. Лёка, что-то негромко напевая себе под нос, занялась на кухне приготовлением ужина. Инга приоткрыла дверь комнаты, чтобы слышать подругу, но что именно та пела, услышать не удалось.

– Лёка? – Инга, засмеявшись, громко позвала.

– А? – на кухне что-то брякнуло, и парой секунд позже в дверной проем сунулось Лёкино личико. – Звала?

– Лёк, можешь петь погромче? Я хочу слышать тебя.

– Не могу! – девушка отрезала и засмеялась. – Арии, что ли, прикажете в полный голос распевать?

– Лё-ёк… Ну, пожалуйста.

– Работай! – Лёка снова засмеялась и исчезла. С кухни вновь раздалось какое-то бряцанье. Инга усмехнулась и углубилась в чтение вопросов. «Как распознать, есть ли на мне порча?…». «Ребенок не спит по ночам..». «Муж ушел к любовнице, помогите вернуть…». «Неудачи на работе…». Вопросы были типичными и ходовыми. У разных людей в их разных жизнях происходят одинаковые ситуации. Словно лишнее доказательство того, что все люди – марионетки, связанные одинаковыми ниточками, которые сходятся пучками в одни руки. Ниточки – те ситуации, которые, повторяясь, происходят чуть ли не с каждым.

Инга напечатала ответ на последний вопрос и, закрыв сайт, потерла уставшие глаза. Лёкино пение смолкло, оборванное зазвонившим мобильным телефоном. Инга услышала, как подруга с вопросительной интонацией ответила на вызов и замолчала, видимо, слушая, что ей говорят.

Прежде чем выключить компьютер, Инга зашла в свой электронный ящик. За те дни, что она его не проверяла, сообщений накопилось пять штук. Четыре были обычным спамом, а пятое, датированное позавчерашним днем – от неизвестного адресата. В теле письма – одна короткая фраза, заставившая Ингу подскочить на месте: «По поводу Единения могу дать подробную информацию». Далее был указан телефон, по которому предлагалось позвонить и спросить некую Марью Алексеевну. Инга, не веря своим глазам, еще раз прочитала шепотом короткую фразу, чувствуя, как от волнения сердце в груди готово вот-вот выскочить. Бросая короткие взгляды на монитор, словно опасаясь, что письмо вдруг исчезнет, она засуетилась, лихорадочно отыскивая свой мобильник.

– Черт, куда же я его девала…

Телефон оказался в сумочке. Поглядывая на монитор, девушка торопливо набрала указанный номер и застыла в ожидании ответа. Ответила молодая, судя по голосу, девушка. Инга представилась и объяснила повод, по которому позвонила. Девушка будто узнала ее, обрадовано воскликнув:

– Да, это я Вам написала! Меня зовут Анной. Я – ученица Марьи Алексеевны. Обучаюсь у нее магии… Я зашла как-то на форум, прочитала Ваш вопрос об Единении и решила поинтересоваться у своей Учительницы, не знает ли она ответ на него. Я таким образом тоже обучаюсь – отыскиваю на форумах интересные вопросы и спрашиваю ответы у Марьи Алексеевны.

– И? И что Вам сказала Ваша Учительница по поводу Единения? – Инга, нервничая, торопливо спросила.

– Вы могли бы приехать к нам? Скажем, где-то через час? Марья Алексеевна сама бы хотела поговорить с Вами.

– Да, да, конечно! – Инга, волнуясь, тут же воскликнула, едва девушка договорила. И торопливо записала на листочке продиктованный адрес.

– Инга! Инга! Представляешь?! – в комнату ворвалась взволнованная Лёка. – Мне только что с радиостанции позвонили! Мои песни приняли в эфир! Меня будут крутить по радио! Радиостанция «Русский рок»!

– Замечательно! – Инга, занятая своими мыслями, воскликнула, наверное, не с такой искренней интонацией, с какой нужно было бы отреагировать на подобную новость. Но Лёка, похоже, не заметила. Она от радости подпрыгивала на месте и возбужденно попискивала, а в руке до сих пор сжимала мобильный телефон.

– Это очень хорошая новость, Лёка! – Инга обняла подругу и поцеловала ее в щеку.

– Да, только вот я не припомню, чтобы отвозила на эту радиостанцию свои песни… – девушка озадаченно пробормотала.

– Наверное, уже забыла, – Инга лукаво улыбнулась. Ей не хотелось открывать Лёке маленькой тайны, как ее песни оказались на этой радиостанции, пусть думает, что добилась всего сама.

– Или, может, передали в ротацию с другой станции, на которую ты отвезла диск. Лёка, я же говорила, что у тебя все получится!

– Да! Да! – Лёка радостно завизжала и бросилась Инге на шею. – Ин, отметим сегодня, а? Может, в ресторанчик сходим, а?

– М-м-м… Понимаешь, Лёк… Мне сейчас надо срочно уехать, я не знаю, когда вернусь. Мне сейчас тоже позвонили. Нашелся ответ на мой вопрос о Единении. Мне назначили встречу. Это тоже важно, Лёка… Может, отметим сегодня вечером, когда я вернусь, только дома?

– Ладно, – Лёка если и огорчилась, виду не показала. Радость, что ее песни будут звучать по радио, казалось, ничто теперь не могло омрачить.

– Вот и славно, хорошая! – Инга поцеловала девушку в макушку. – Я постараюсь вернуться не очень поздно. Ох, и будет у нас с тобой сегодня разговоров на ночь глядя!

– Я приготовлю что-нибудь особенное на ужин! Это же надо… Это же надо – мои песни и ответ на твой вопрос… Одновременно… – Лёка, восторженно бормоча, танцующей походкой отправилась на кухню. Инга улыбнулась, глядя ей вслед, и, спохватившись, засуетилась, собираясь на встречу.

Лариса уже собралась, было, выходить из своей квартиры, но ее остановил телефонный звонок. Она, задержавшись в коридоре, порылась в сумочке, отыскивая мобильный:

– Да, Инга?

– Привет! Ты сейчас где? У Вадима или еще на работе? – Инга возбужденно затараторила.

– Нет, я сейчас у себя дома. Заехала после работы, чтобы кое-что забрать. Я уж собралась было выходить и ехать к Вадиму, но ты меня остановила.

– Очень хорошо! – Инга обрадовано выдохнула и перевела сбивающееся от волнения дыхание.

– Что-то случилось?

– М-м-м… Нет. Просто я узнала, что такое Единение. Нужно встретиться.

– Ох, правда? Здорово! Может, у Вадима? Я у него меньше, чем через час буду.

– Да, пожалуй, лучше у него. Лара, огромная просьба! Это хорошо, что я тебя застала дома… Привези, пожалуйста, свою шкатулку со всеми имеющимися у тебя украшениями. Надо очень, Лара, вопросы потом.

– Ладно, – Лара пожала плечами. – У меня не так уж и много украшений, я их практически не ношу.

Через час они втроем собрались у Вадима, как пошутил тот, на «консилиум». Инга влетела в квартиру последней, раскрасневшаяся от мороза и волнения. Вадим открыл ей дверь и помог снять верхнюю одежду.

– Сестренка, заинтриговала! Мы с Ларой ждем не дождемся, что ж такого интересного ты нам расскажешь. Лариса как раз перед тобой приехала.

– Вадька, дай пять минут отдышаться! Уф, летела… Чаю хочу!

– Лариса уже на кухне возится, – он улыбнулся и, пропустив сестру вперед, прошел за ней следом на кухню.

– Так ты все же вышел на работу? Не сидится дома? – Инга, бросив через плечо на него смеющийся взгляд, поинтересовалась.

– Угу. Работы к концу года много, Инга, надо было выйти. Больничный еще не закрыл, не успел. На днях съезжу.

– Привет, Инга, – Лариса поздоровалась с вошедшей на кухню сестрой Вадима. – Я привезла украшения, как ты и просила.

– Хорошо. Потом их посмотрим. Чай заварили? Отлично! Умираю, как хочу пить.

Лариса уже, видимо, привыкла к роли хозяйки в доме Вадима. Она, отказавшись от помощи Инги, быстро накрыла стол: разлила по чашкам чай, сделал бутерброды и выложила в плетенку печенье.

– На скорую руку… Я только перед тобой вошла.

– Вадим сказал, – Инга улыбнулась и села за стол.

– Инга, не томи! – Вадим с Ларисой, ожидая рассказа, одновременно поторопили ее. Ни он, ни она к чаю так и не притронулись.

– Дайте хоть чаю выпить! – Инга оправданно возмутилась. – Расскажу, но с условием – не перебивать и до поры, до времени не возмущаться. Принять мой рассказ не как забавную беллетристику, а как серьезную и важную информацию. А то знаю я тут некоторых… Любят поспорить.

Она с намеком посмотрела на брата.

– Клянусь, Инга! Буду паинькой! – он, словно сдаваясь, поднял обе руки.

– С трудом верится… Ладно, слушайте. В общем, сегодня я обнаружила в своем электронном ящике письмо от неизвестной мне девушки, которая сообщила, что может дать информацию о Единении и оставила свой телефон. Я позвонила, мне назначили встречу с одной очень пожилой женщиной. Я тут же сорвалась и поехала домой к этой женщине. Зовут ее Марья Алексеевна, по возрасту ей не меньше восьмидесяти лет, но бабуля еще ой какая активная. Она меня вначале расспросила, почему я интересуюсь Единением. Я все ей честно рассказала. Все, что знаю сама, что знаете и вы. После этого Марья Алексеевна поведала мне одну легенду. Но заметила, что про Единение знает очень мало людей, да и те, кто что-то об этом слышал, считают это просто мифом, легендой, преданием. Марья Алексеевна же уверена в том, что Единение существует просто потому, что ее троюродная сестра с этим Единением очень тесно соприкоснулась. Проще говоря, приворожила, если можно применить это слово к Единению, своего мужа таким способом. Эта троюродная сестра Марьи Алексеевны, теперь уже покойная, жила, угадайте где… В Опенкине. Да-да, – Инга, заметив, что Вадим с Ларисой удивленно переглянулись, усмехнулась.