Оставшийся путь они проделали молча. И он, и она, судя по всему, инстинктивно понимали, что бесполезно выяснять отношения дальше – оправдываться или нападать друг на друга. Поэтому лучше молчать.

К тому же в их беседах нет никакого подтекста.

Ничего такого, особенного, возникающего при знакомстве мужчины и женщины, что может подстегнуть разговор.

Это только в дешевых ТВ-мелодрамах герой с героиней начинают свое знакомство со ссоры, чтобы возбудить у зрителя интерес – а ну как эти двое потом начнут сближаться, чего еще там режиссер со сценаристом придумали?

Да и в жизни некоторые парочки тоже обожают ссоры и выяснение отношений, чтобы слаще потом мириться, чтобы гормоны играли… Мазохисты!

Но нормальные люди в подобные гормональные ловушки не стремятся добровольно попасть, да и фильмы предпочитают смотреть не столь примитивные, не замешанные на дешевых скандалах.

Они с Ольгой – чужие люди, и никакая сила не заставит их посмотреть друг на друга с приязнью. К тому же вон у этой Ольги свадьба в субботу. А это значит, что она, скорее всего, влюблена и ей не до флирта с посторонними мужчинами.

Вообще, эта Ольга не в его, Дениса, вкусе. Субтильная блондинка со слишком нежной, светлой кожей, которой противопоказано солнце и любой загар. Этот тип красоты был неприятен мужчине.

Его внимание всегда привлекали девушки крупные, не толстые, но плотные, с плотной же, смуглой кожей, темными глазами, с темными, густыми, жесткими волосами… Словом, именно яркая, «зримая» красота притягивала к себе Дениса, сколько он себя помнил.

Такой была Лена. Карие глаза и грива каштановых волос. Золотистая крепкая кожа, на ощупь напоминающая бархатистый персик.

Как странно думать, что вся эта красота теперь превратилась в прах… Было – и вдруг нет. Только что вроде прикасался ладонями, а теперь – руки ловят пустоту. Хочется любить – а некого.

Поэтому Денис последние два года маялся бессонницей.

Ему говорили – брось, найди кого-нибудь, да хоть за деньги кого-нибудь сними, скинь напряжение, расслабься, но он не мог. И не потому не мог, что хранил верность Лене, своей мертвой жене, а потому, что противно. Люди противные, женщины все противные (вот как эта Ольга). Любое общение, кроме формального, поверхностного, по делу, – тоже противно. Говорить противно.

С Тасей – да, еще можно поболтать, она не противная, ведь она – родной человек. Она почти как Лена, сестрами же они были…

С остальными людьми Денис общался лишь формально. Можно поговорить с парнями из автомастерской. Об аккумуляторах, например. Еще можно соседа выслушать. Сосед дом перестраивал в прошлом году и теперь байки травил, как гастарбайтеров для стройки набирал… Еще сосед мог дать полезный совет насчет того, как покрыть дом вагонкой. Можно переброситься парой слов с пожилой продавщицей в магазине – например, о погоде или политике.

И все. На этом темы для разговоров исчерпывались. Равно как и люди, с которыми невнапряг было общаться Денису.

…Но идти рядом с женщиной, которая пусть и не в его вкусе совсем, как-то… не то что-то. На уровне инстинктов – тяжело ощущать рядом с собой женщину. Не старую и довольно симпатичную. Он ведь еще мужчина как-никак.

Проводить ее до гостиницы и – сбежать. И забыть поскорее.

Мимо проехала фура, обдав Дениса пылью и облаком сизых выхлопных газов. Начала притормаживать.

– Фу… кхе-кхе… – закашлялась, недовольно поморщилась Ольга. – А это что?

Впереди, на огромной асфальтированной площадке, уже стояло несколько фур. У обочины припарковано еще несколько легковых автомобилей, почти терявшихся на фоне грузовиков. Чуть дальше – двухэтажное здание, напоминающее барак. Запах шашлыка. Музыка. Не «Владимирский централ», нет, но что-то такое близкое… Шансон, словом.

– Это и есть гостиница, – сказал Денис.

– Это?!

– Ну да. Тут очень удобное место, как раз на полпути между несколькими городами и Москвой. Многие останавливаются. А что, дальнобойщики теперь не люди уже? – Он усмехнулся, покосившись на Ольгу. Было интересно, как она отреагирует.

Но Ольга, надо отдать ей должное, больше ни слова не сказала. Перехватила у Дениса ручку чемодана на колесиках, потянулась к сумке, висевшей на его плече.

– Да ладно, я вас доведу уж.

– Нет, спасибо. Я сама, – бесстрастно произнесла молодая женщина.

Сама так сама. Денис отдал ей сумку. Ольга перекинула ее через плечо и направилась через площадь к гостиничному домику.

Остановилась, пропустив разворачивающуюся фуру. За фурой открылась шашлычная – столики, за ними мужики в спецовках, их обслуживал бородатый мужчина в восточном халате. Мужики резко повернули головы в сторону проходившей мимо Ольги. Кто-то из посетителей шашлычной свистнул ей вслед. Может, и не ей… Ольга вздрогнула, но не обернулась, пошла себе дальше.

Маленькая фигурка на фоне огромных фур. Светлые льняные брючки, светло-голубая широкая рубашечка… Нет-нет, она только на вид беззащитна и слаба, эта Ольга! И потом, вряд ли ей тут может что-то серьезное грозить. Сейчас не лихие девяностые, все пристойно. Ну, может, еще раз свистнут вслед работяги, крикнут в спину какую-нибудь скабрезность, но и только.

В гостинице наверняка не особо чисто, перегородки тонкие. Запахи всякие. Но тоже ничего, жить можно. Королеву английскую в этот барак не запустишь, это не обсуждается, а вот наша российская дама там выживет.

Поспит ночь в номере, запершись, утром уйдет, заберет машину в мастерской, уедет в свой Ярославль, на свадьбу… И платье успеет еще купить.

Вот такая она, железная леди отечественного разлива по имени Ольга.

Опять свист.

Кому в очередной раз свистели, Денис тоже не разглядел. Но этот очередной свист почему-то подействовал на него точно удар хлыста.

Он побежал за Ольгой, чуть не силой вырвал из ее рук сумку.

– Эй… Что вы себе позволяете? – недовольно, со страхом в голосе, обернувшись, выкрикнула она.

– Пошли обратно.

– Куда?

– Ко мне. Переночуете у меня.

– Отдайте мой чемодан… И сумку отдайте! Я не хочу у вас ночевать, – со злостью произнесла молодая женщина.

Денис не просто шел, а почти бежал через площадь, обратно, таща на себе все ее барахло.

Ольга – за ним:

– Не смейте… Не смейте так со мной поступать! Вернитесь. Немедленно!

– Нечего вам тут делать. Я сказал – у меня переночуете, – бросил через плечо Денис.

– Я не хочу.

– А я не могу. Я не могу вас тут оставить.

– Можете. Вы не имеете права решать за меня… Я уже ночевала в машине, на улице – и ничего. Сейчас хоть в кровать смогу лечь, умыться… Никто не скажет мне, что я чужую воду трачу, нарушаю приватность, не спрашиваю разрешения, чтобы сходить в туалет или ванную, не вымаливаю стакан воды…

– А, вы все-таки обиделись… Вы злопамятная, оказывается, – коротко хохотнул Денис.

– Нет, я не злопамятная. Я просто делаю выводы. И стараюсь не наступать на одни и те же грабли. Да стойте же вы! – сердито закричала Ольга.

Но Денис и не думал останавливаться. Потом заметил, что цоканье каблучков сзади затихло. Оглянулся – Ольга стояла посреди дороги, скрестив на груди руки. Бледная, решительная, мрачная.

Денис вернулся.

– Пойдемте со мной, Оля, – мягко произнес он. – Ну не упрямьтесь, будьте благоразумной. Этот придорожный трактир – не для вас. Не для одинокой молодой девушки.

– Мне тридцать четыре года, я по возрасту в девушки уже не гожусь, – бесстрастно возразила она.

– Сколько? Ну, не важно… Хорошо сохранились, кстати.

– Я вас сейчас ударю.

«О, получается, не такая уж она сдержанная и вежливая… Коготки вон показывает!»

– Ударьте, если вам легче будет, я заслужил. Мне приятно будет, честно. Я мазохист, – говорил Денис и сам поражался тому, какой бред несет.

– Отдайте мои вещи.

– Нет. Я вас здесь не оставлю, – твердо произнес он.

Некоторое время Ольга смотрела ему в глаза. Затем кивнула и решительно направилась в сторону дороги, ведущей к дому Дениса.

– Вы молодец. Хорошо, что не стали упрямиться, – нагнал ее Денис. Они шли теперь рядом. – Я не бандит, не маньяк. Я нормальный человек. В моем доме вам ничего не будет грозить. Вы знаете это. Завтра заберете свою машину и можете уезжать на свою свадьбу…

– Спасибо, что разрешили, – сухо ответила она. – Хотя не понимаю, с чего это вы вдруг подобрели, Денис. Что такое произошло, что вы вдруг решили позаботиться обо мне? Тем более я вас не просила.

– А разве обязательно просить? – возразил он. – Люди стали злыми. Во всем видят мошенничество и подвох. Уже заранее друг друга ненавидят, всего боятся. Нет, я не о том, что надо ушами хлопать… Недоверие, осторожность – это нормально. Но считать всех окружающих врагами – как-то неправильно, согласитесь. Есть одна вещь, очень важная… Очень важная вещь, о которой сейчас забыли.

– Какая вещь? – спросила Ольга.

Денис на несколько секунд остановился, заглянул ей в глаза и сказал:

– Милосердие.

Ольга чуть подалась назад, в лице ее что-то дрогнуло. Она кивнула согласно и вдруг улыбнулась – но не так, как раньше, а очень хорошей, ясной улыбкой.

Некоторое время они шли рядом молча, без сопротивления стало даже легче дышать.

– Вы невеста. У вас такое чудесное событие впереди, скоро… – тихо произнес Денис. – Я не хотел бы, чтобы вы, невеста, толкались среди всяких-разных мужиков в этом сарае. Вас устраивает такое объяснение?

– Вполне. Спасибо.

– Пожалуйста.

…Они зашли во двор через пролом в заборе, который Денис так и не успел починить.

– Я очень хочу есть, – серьезно произнесла Ольга. – Не могу это больше скрывать.

– И я голодный. У меня есть шашлыки. То есть мясо для шашлыков, – спохватился Денис. – Так, сюда теперь… Давайте я ваши чемоданы сразу в дом занесу, нечего им на веранде стоять. Нет, у нас тут тихо, никто не ворует, но… на всякий случай. Забор-то еще не починен!

– Шашлыки – это чудесно. Сто лет шашлыков не ела, – призналась Ольга. – Это недолго, их делать? Я хочу есть прямо сейчас!

– Вы нетерпеливая… Ничего, я быстро. Вот вам шезлонг, располагайтесь пока. Или в доме хотите посидеть?

– Нет, я лучше на природе.

Денис не собирался из кожи вон лезть ради незваной гостьи, но, видимо, чувство вины из-за сожженного платья не давало ему покоя.

Он усадил гостью в теньке, сам принялся хлопотать на веранде, рядом.

– Собирался Тасю шашлыками угостить, но не судьба. Она хорошая женщина, вы на нее не обижайтесь, Оля.

– Я ни на кого не обижаюсь.

– Тася – не от мира сего. Она очень ответственный человек. Только работа. Только работа… Ни о чем другом она не хочет знать.

Ольга пожала плечами.

– Да, она удивительная женщина! – с нажимом произнес Денис. – Кстати, замечательный друг, готова в любой момент прийти на помощь. У нее много друзей, они вместе ходят в походы, на лыжах, на байдарках, она занимается парусным спортом… Она спортсменка.

– Спортсменка, комсомолка и просто красавица.

– Что? Вы сомневаетесь в том, что она интересная, симпатичная женщина?

– Да с чего вы взяли, что сомневаюсь? – насмешливо спросила Ольга.

– Вы эту фразу произнесли с иронией. Я понимаю, Тася встретила вас неприветливо, но, поверьте…

– Да что вы ко мне привязались со своей Тасей? – вздохнула Ольга. – Я верю, верю. Она замечательный человек, изумительный специалист и потрясающий друг.

– Нет, но вы как будто в этом сомневаетесь…

– Вы правда хотите знать, что я думаю о вашей Тасе?

– Хочу. – Денис наконец закончил с разведением огня в мангале и теперь повернулся к Ольге.

– Ваша Тася влюблена в вас по уши. И дико ревнует.

– К кому? – опешил Денис.

– Ко мне.

– Но это бред… Она вас только что увидела, и с чего ей ревновать… – с сомнением произнес Денис. Он никогда не воспринимал сестру Лены как женщину. Все эти годы он относился к Тасе как к родне. Ну и как к другу, как к близкому человеку соответственно. У Таси не было пола, и думать о том, что она могла испытывать к Денису какие-то иные, не родственные чувства, стыдно даже…

– Если вы мне не верите, то зачем тогда спрашиваете? Нет, я тогда отказываюсь говорить о вашей Тасе.

– Нет уж, раз начали, так договаривайте! – нахмурился Денис. – С чего вы взяли, что она меня ревнует к вам?

Ольга положила ногу на ногу, откинулась назад и произнесла спокойно, глядя ему в глаза:

– Я женщина. А женщины сразу чувствуют эти вещи.

– И что вы почувствовали? – обескураженно спросил Денис.

– Вы правда хотите знать? – опять переспросила Ольга. – Обычно я в чужую жизнь не лезу, но вы ко мне как с ножом к горлу с вашей Тасей… А я скажу. Да, я скажу, если вы сами меня об этом просите! Она в вас влюблена. Я это увидела сразу. Я, собственно, приняла сначала Тасю за вашу жену. Она беспокоилась о вас как жена, она смотрела на вас как на мужа, как на любимого человека, во всяком случае… И еще она меня буквально размазала, вежливо так, умно… Постаралась внушить вам ко мне отвращение. Хотя это не умно вовсе, это глупо, – поправила себя Ольга. – Это выдает ее страх, неуверенность в себе. К тому же она все время твердила – «наш дом», «к нам» и тому подобное… Это правда ее дом? Она хозяйка, вы – лишь жилец здесь?