Я почувствовала, что Джейми выпрямился.

— Раз уж ты упомянул об этом, — произнес он небрежным тоном, — думаю, ты прав. И одна из вещей, на которые я имею право, это четвертая часть аренды с земель Маккензи. Дугал привез сюда то, что успел собрать. Может, ты скажешь ему, чтобы он отложил мою долю после того, как произведет подсчеты? А пока извини, дядя, моя жена устала. — Подхватил меня удобнее и повернулся в сторону лестницы.


* * *

Я, спотыкаясь, прошла через комнату на дрожащих ногах и с благодарным вздохом рухнула на огромную кровать с балдахином, видимо, положенную нам по статусу молодоженов. Она была мягкой, манящей и, благодаря неизменно-бдительной мистрисс Фитц, чистой. Я подумала, не встать ли и не умыться, прежде чем уснуть, но решила, что встану только по зову трубы Гавриила. И тут увидела Джейми, который не только умылся, но и тщательно причесался, и теперь шел к двери.

— Ты что, не собираешься спать? — окликнула его я. Он должен быть таким же уставшим, как и я, хотя и не так страдать от боли в заднице.

— Попозже, Сасснек. У меня есть небольшое дело. Он вышел, оставив меня пялиться на дубовую дверь с очень неприятным ощущением пустоты в животе. Я сразу вспомнила радостное предвкушение на лице Лири, когда она вышла из-за угла, заслышав голос Джейми, и сменившее его выражение гнева и потрясения, когда она увидела меня у него на руках. Я припомнила, как он на мгновенье напрягся, и страстно пожалела, что не видела при этом его лица. Я решила, что, скорее всего, он — не отдохнув, зато умывшись и причесавшись — пошел искать девушку, чтобы сгладить новость о нашей женитьбе. Если бы я тогда увидела его лицо, могла бы сейчас предположить, что именно он собирается ей сказать…

Поглощенная событиями последнего месяца, я совсем забыла про эту девицу и про то, что она может значить для Джейми — а он для нее. Правда, я вспомнила про нее, когда впервые возник вопрос нашей женитьбы, но Джейми тогда и виду не подал, что она может оказаться препятствием, во всяком случае, что касается его.

Но, разумеется, раз ее отец не разрешал ей выходить за человека вне закона… а Джейми нуждался в жене, чтобы получать свою долю с арендаторов Маккензи… конечно, в этом случае одна жена годилась ничуть не хуже, чем другая, и он без тени сомнения взял то, что смог получить.

Мне казалось, я знаю Джейми достаточно хорошо, чтобы понять — он человек очень практичный; да таким и должен быть человек, который провел последние несколько лет своей жизни в бегах. Его не поколеблют, думала я, сентиментальные соображения о привлекательности щечек, похожих на лепестки розы, и волос, подобных жидкому золоту. Но это вовсе не означает, что сентиментальные соображения или привлекательность для него не существуют.

В конце концов, я своими глазами видела ту сцену в нише: Джейми держал девицу на коленях и пылко целовал ее. (Я и раньше обнимал женщин, услышала я его голос, и они заставляли мое сердце колотиться, а дыхание учащаться…)

Тут я обнаружила, что стиснула кулаки, смяв края желто-зеленого одеяла. Я отпустила одеяло и вытерла руки о юбку, попутно отметив, что они очень грязные. За те два дня, что я скакала верхом, вцепившись в поводья, грязь въелась глубоко, а помыться было некогда.

Я поднялась и пошла к тазу для умывания, забыв про усталость. К собственному изумлению я поняла, что мне отвратительно воспоминание о Джейми, целующем Лири. Теперь мне припомнилось и то, что он об этом сказал — лучше жениться, чем сгореть, а я тогда уже горел. Я и сама запылала, вспомнив, какое действие оказывают на меня поцелуи Джейми. В самом деле горишь.

Я начала плескать водой в лицо и отплевываться, стараясь смыть это ощущение. У тебя нет никаких прав на любовь Джейми, решительно напомнила я себе. Ты вышла за него замуж по необходимости. А он женился по своим причинам, одна из которых — откровенно высказанное желание покончить со статусом девственника.

Вторая причина, надо полагать, та, что ему требовалась жена с целью получать свою долю дохода, а склонить нужную ему девушку выйти за него замуж он не смог. Причина куда менее лестная, чем первая, и крайне неблагородная.

Окончательно проснувшись, я медленно сняла грязную дорожную одежду и переоделась в свежую сорочку, которую, как и таз с кувшином, обеспечила мистрисс Фитц. То, как она умудрилась обеспечить все необходимое для молодоженов за короткий промежуток времени между сообщением Джейми о женитьбе и нашим подъемом по лестнице, оставалось тайной веков. Мистрисс Фитц, размышляла я, смогла бы исключительно успешно управлять отелем «Савой» или «Ритц».

Эта мысль внезапно заставила меня почувствовать себя особенно одинокой и тоскующей по собственному миру куда сильнее, чем на протяжении многих дней до этого.

Что я здесь делаю? — спросила я себя в тысячный раз. Здесь, в этом странном месте, на недостижимом расстоянии от всего, что мне знакомо, от дома, от мужа и от друзей, оказавшись по воле случая среди кучки дикарей?

Муж. Эта мысль вызвала очередной приступ паники. Который муж? События, последовавшие за наполовину удавшейся попыткой бежать, произошли с такой быстротой, что у меня не было и минутки поразмышлять над неудачей — и над ее последствиями.

А последствия вполне очевидны. Согласившись выйти за Джейми по необходимости, я считала эту уловку оправданной, потому что она могла помочь мне добраться до каменного круга и — возможно — отыскать дорогу домой, к Фрэнку. Однако пока я вновь оказалась там, откуда началось это невероятное приключение, только с дополнительным осложнением в виде нового мужа — к которому я, отрицать невозможно, очень привязалась. Эти последние недели с Джейми я чувствовала себя в безопасности, и, время от времени, даже счастливой. А теперь поняла, что счастье, скорее всего, просто иллюзия, даже если безопасность таковой не является.

Я нисколько не сомневалась, что он будет по-прежнему верен своим обязательствам, будет и дальше оберегать меня от любой угрозы. Но здесь, вдалеке от похожего на сон уединения наших дней среди диких холмов и плохих дорог, грязных постоялых дворов и душистых лесов, его наверняка потянут к себе прежние привязанности, как тянут меня мои. За две недели нашего брака мы с ним очень сблизились, но эта близость дала трещину под напряжением последних нескольких дней, и мне казалось, что теперь, среди осязаемых реалий жизни в замке Леох, она может окончательно рухнуть.

Я прислонилась головой к камню оконного переплета, рассматривая двор внизу. В дальнем его конце Элик Маккензи и двое мальчишек чистили пони, на которых мы прибыли. Животные, в первый раз за два дня как следует поевшие и напившиеся, казалось, излучали удовлетворение, пока усердные руки отчищали грязные бока и копыта пучками соломы. Еще один мальчишка уводил моего толстячка Чертополоха. Тот радостно спешил на честно заработанный отдых в конюшне.

А вместе с ним, думала я, уходят мои надежды на скорый побег и возвращение домой. Ах, Фрэнк! Я закрыла глаза и позволила одинокой слезе скатиться по щеке, потом широко распахнула глаза, поморгала и зажмурилась, отчаянно пытаясь возродить в памяти черты Фрэнка. На мгновенье закрыв глаза, я увидела не своего возлюбленного супруга, но его предка, Черного Джека Рэндалла, и его полные губы, изогнутые в насмешливой улыбке. Испугавшись этого видения, мое сознание тотчас же призвало образ Джейми, его лицо, полное страха и гнева, такое, каким я видела его на окне личного кабинета Рэндалла. И как я ни старалась, так и не смогла с уверенностью вспомнить образ Фрэнка.

От очередного приступа паники меня пробрал холод, и я вцепилась себе в локти. А что, если у меня получится сбежать и отыскать дорогу к каменному кольцу? Что тогда? Будем надеяться, что Джейми вскоре утешится — вероятно, с Лири. Раньше я тревожилась о том, как он отреагирует на мое исчезновение. Но, за исключением того краткого мига сожаления на берегу речки, мне и в голову не приходило задуматься, как я сама переживу расставание с ним. Если я действительно собираюсь уходить, то не оказываю никому услуги, позволяя узам между нами и дальше укрепляться. Я не должна позволять ему влюбиться в себя.

Если, конечно, он собирался это сделать, с горечью подумала я, опять вспомнив Лири и разговор с Каллумом. Если же он женился на мне так хладнокровно, как это кажется, вероятно, его чувства в меньшей опасности, чем мои.

Разрываясь между усталостью, голодом, разочарованием и неуверенностью, к этому времени я вполне успешно ввергла себя в пучину страданий, и уже не могла ни спать, ни спокойно сидеть, а только безрадостно бродила по комнате, брала вещи в руки, ставила их на место…

Сквозняк, повеявший из открытой двери, нарушил неустойчивое равновесие гребня, который я пыталась удержать на пальце, и возвестил о возвращении Джейми. Он немного покраснел и выглядел до странного возбужденным.

— О, ты не спишь? — удивился он, явно обескураженный.

— Нет, — недобрым тоном отозвалась я, — а ты надеялся на это, чтобы вернуться к ней?

Джейми свел брови, потом вопросительно поднял их.

— К ней? Ты хочешь сказать, к Лири?

Ее имя, произнесенное на небрежный шотландский манер — «Лиир» — неожиданно привело меня в нелепое бешенство.

— А, так ты все-таки был с ней? — рявкнула я. Джейми посмотрел на меня озадаченно, подозрительно и немного раздраженно.

— Ага, — ответил он. — Встретил ее на лестнице, когда выходил. С тобой все в порядке, Сасснек? Ты выглядишь немного расстроенной. — И оценивающе смерил меня взглядом.

Я схватила зеркало и обнаружила, что волосы торчат дыбом, а под глазами залегли темные круги. Я с грохотом швырнула зеркало на место.

— Нет, я прекрасно себя чувствую, — заявила я, пытаясь взять себя в руки. — А как там Лири? — попыталась я изобразить небрежность.

— О, просто милашка, — ответил Джейми, прислонился к косяку, скрестил на груди руки и внимательно уставился на меня. — Думаю, немного удивилась, что мы женаты.

— Милашка, — процедила я и тяжело задышала. Потом взглянула на него и обнаружила, что он ухмыляется.

— Но ведь ты не будешь тревожиться из-за этой девушки, Сасснек, нет? — спросил вдруг Джейми. — Она ничто для тебя — и для меня, — добавил он.

— А, вот как? Она не вышла — или не смогла выйти — за тебя. Тебе все равно был кто-то нужен, поэтому ты и взял меня, когда подвернулась возможность. Я тебя за это не виню — и не винила — но я…

Он в два шага пересек комнату, взял меня за руки, прервав на полуслове, и пальцем приподнял мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза.

— Клэр, — невозмутимо произнес Джейми, — когда я сочту нужным, то скажу тебе, почему женился на тебе — или не скажу. Я просил от тебя честности и дал тебе то же самое. И сейчас я честен с тобой. Эта девушка не имеет на меня никаких прав, речь идет только о любезности. — Он слегка сжал мой подбородок. — Но в этом праве я ей отказать не могу. — Он отпустил подбородок и слегка шлепнул меня по нему. — Ты меня слышишь, Сасснек?

— О, конечно, слышу! — я вырвалась и негодующе потерла подбородок. — И совершенно уверена, что ты будешь с ней исключительно любезен! Только в следующий раз задергивай занавески в нише — я не желаю этого видеть!

Медные брови взлетели вверх, лицо Джейми покраснело.

— Ты что думаешь, я тебя обманываю? — недоверчиво спросил он. — Мы вернулись в замок меньше часа назад, я покрыт потом и пылью после двух дней в седле и так устал, что у меня колени подгибаются, а ты считаешь, что я прямиком отправился соблазнять девушку шестнадцати лет? — Он потряс головой, и вид у него при этом был ошеломленный. — Даже и не знаю, то ли это комплимент моим мужским достоинствам, Сасснек, то ли оскорбление моих моральных принципов, но мне не нравятся оба предположения! Муртаг предупреждал меня, что женщины бывают неразумными, но… Господи Иисусе! — Он провел рукой по волосам, и они тут же встопорщились.

— Ну конечно, я не имела в виду, что ты соблазнял ее, — заговорила я, стараясь успокоить самый воздух вокруг нас спокойным тоном. — Все, что я хотела сказать… — Тут мне пришло в голову, что Фрэнк справлялся с подобными вопросами куда изящнее, чем попыталась сделать это я, но все равно я всегда ужасно злилась на него. Скорее всего, нет никакого смысла даже заикаться о подобной вероятности своему супругу. — Я просто имела в виду, что… что я поняла, что ты женился на мне по своим причинам, и эти причины — твое личное дело, — добавила я поспешно, — и что у меня вообще нет на тебя никаких прав. Ты совершенно свободен и можешь вести себя так, как пожелаешь. Если ты… если тебя кто-то привлекает… я хочу сказать… я не буду стоять на твоем пути, — сбивчиво закончила я. Кровь бросилась в лицо, и я чувствовала, что уши тоже горят.

Подняв глаза, я обнаружила, что уши Джейми тоже пылают, да и вообще весь он полыхает — от шеи и выше. Даже глаза, налитые кровью от недосыпания, кажется, слегка пылали.