— Ну хватит рыдать, а то соседей затопишь.

Она садится поудобнее, вынимает линзы из глаз и сбрасывает их в пластиковый контейнер. Потом берет флакончик с каплями, выжимает жидкость между век и несколько раз смаргивает. Множественные браслеты на ее запястьях путешествуют по рукам вниз и вверх. Она наконец открывает глаза и Кира обнаруживает, что они разного цвета. Один ярко-зеленый, а второй светло-карий, почти желтый.

— Гетерохромия, — объясняет Тайка. — Поэтому линзы ношу, чтобы людей не пугать. Проклятый конъюнктивит замучил…

Тайка теперь в майке и ультра-коротких шортах. У нее красивые, правда на вкус Киры, немного перекачанные ноги.

— Жарко? — спрашивает Тайка. — Я люблю когда дома тепло, снимай свитер, я дам тебе что-нибудь полегче.

Квартира действительно очень теплая, Кира уже сняла носки. Тайка вскакивает и бегом поднимается по лестнице. От волнения Кира чуть не проливает вино на светлый ковер под столиком. На правой икре у Тайки родимые пятна, по форме точно такие же, как и у Киры. Два развернутых крыла — Фолклендские острова. Только у Тайки они меньше и темно-розовые. Кира неторопливо переодевается в предложенную ей пижаму. Балетные будни научили ее никого не стесняться. Стягивает майку и остается в бюстгальтере. Тайка беззастенчиво рассматривает Кирин живот.

— Хорошие мышцы, — одобряет она, и ни слова о родимых пятнах, хотя конечно же она не могла их не заметить.

— Скоро выйду из формы, негде заниматься.

— Такое тело быстро не сольешь, — успокаивает ее Тайка.

— Как вы меня нашли? — спрашивает Кира.

Тайка отпивает сразу половину бокала.

— Следили за тобой.

Кира удивлена.

— Зачем?

Таисья высоко задирает ногу и поглаживает пятна, у нее хорошая растяжка.

— Мы одной печатью мечены, видишь?

Хрустальная люстра вспыхивает розовыми огнями в Тайкином бокале. Одним емким глотком она осушает его, отщипывает ягоду от винограда и закидывает в рот.

— Не сиди как на похоронах, сегодня только все начинается, — говорит она и опять подливает себе вина.


Бутылка на три четверти пуста, у Тайки горят щеки, чудесная легкость в голове. Разгильдяйство пить в такой ответственный момент, но ей все труднее отказываться от алкоголя. Пара бутылок на ночь — сложившийся за последнее время ритуал. Кроме того, Кире нужно расслабиться, ищет она себе оправдание. Вообще, посвящение новичков — нудная работа. А алкоголь — награда авансом за неприятные минуты, которые нужно пережить вместе с Кирой. Интересно, какая реакция будет у этой экзальтированной дурочки? Даже обидно, что такая инженю, может быть бесценной для компании. Но что поделаешь, гены причудливая вещь. И королевские отпрыски бывают идиотами. Вино слишком молодое, тут она промахнулась, в следующий раз она такое не купит. Тайка прочищает горло.

— Сегодня первый день твоей новой жизни.

Кира удивленно вскидывает глаза.

— Ты никогда не замечала, что ты другая? Не такая как все?

— Нет.

Надо же, — удивляется про себя Тайка. — У нее нет иллюзий насчет собственной уникальности. Братству всегда нужна только молодая кровь. А эта зелень считает себя особенной. Попробуй скажи им, что таких Маш и Миш сто на два квадрата! Сильнее оскорбить нельзя, у них ведь все особенное: мысли, депрессии, их прыщавые физиономии. По инструкциям Тайка должна давать им выговориться. Все всегда одно и тоже. Послушать их, они даже уродливы и скучны по особенному, не так как все остальные. Из всех упивающихся своей уникальностью, она запомнила только одного джигита, который скромно сказал: Шесть раз могу без перерыва! Сейчас он возглавляет кавказский регион. Когда она видит его на конференциях, у нее повышается настроение. Кира кажется Тайке наивной и недалекой, поэтому начинать со сложного с ней только портить.

— Ты совершенно особенная, одна из нас. Это значит, что ты можешь левитировать. Перемещаться по воздуху, — поясняет Тайка.

Некоторое время Кира улыбается. Но через секунды улыбка угасает, не ослышалась-ли она?

— Летать, — повторяет Тайка громко, как если бы Кира была глухая. Растерянный вид балерины смешит ее. На лице ее все написано, она думает: Не рехнулась-ли хозяйка этого дома? Взгляд ее останавливается на пустой бутылке, ну вот, ей кажется что ответ найден!

— Тай, мне нужно позвонить…

— Не сейчас.

Тайка вытаскивает из-за спины увесистую книгу и кидает на столик. Название вытеснено золотом.

— Новейшая история аэрорасы, — читает вслух Кира.

— Не скажу что написано увлекательно, но эта книга поможет тебе во всем разобраться. Послушай меня, наше тело способно преодолевать силу гравитации.

Кира испуганно озирается. Тоскливо с этими новичками, всегда одно и тоже. Боишься, малахольная? Правильно, бойся, — думает Тайка.

— Нас всего несколько тысяч, способных на это. В воздухе наши тела экранируют — погашают силы тяжести и гравитации. Да что говорить, чем сто раз услышать, лучше один раз увидеть…


Голос у Тайки тягучий и томный, но не пьяный. Она встает с дивана и решительно направляется к окну. Когда она распахивает большое, похожее на дверь, окно в панорамной стене, Кира угадывает ее намерение. Встав в проеме у края, Тайка разводит руки в стороны. Ее майку треплет ветер, торжественные глаза светятся безумием. Она отклоняется назад, еще немного и упадет спиной в пропасть, с двенадцатого этажа. Ничего не соображая, как отпущенная пружина Кира бросается к ней. Вцепившись обеими руками, она оттаскивает Тайку от окна.

— Тая, я тебя умоляю, не надо! Я верю, верю тебе!

Кира кричит, не переставая. Она заглядывает в сумасшедшие глаза, но теперь они трезвые и злые. Тайка пытается стряхнуть Киру с плеча, но не может.

— Я знаю, что ты боишься, — принужденно смеется она. — Пусти! Ты могла меня покалечить….Отцепись же ты наконец!

Она с силой отрывает от себя ее руки. Чтобы не замутило, Кира прикрывает глаза и создает для себя темную, полу-слепую реальность. Кидается к окну и захлопывает его, потом опять клещом впивается в Тайкин локоть.

— Оставь же меня…Истеричка!

— Нет-нет, я верю! — уверяет ее Кира.

Они обе тяжело дышат. Холодный воздух должен был привести Тайку в чувство, Кира на это надеется. Ей хочется одного — уйти отсюда и как можно быстрее.

— Таечка, я принесу тебе воды. А потом ты ляжешь спать, хорошо?

— Сядь наконец! — толкает ее на диван Тайка. — Думаешь я вдребадан пьяная? — натужно смеется она. — Хорошо, я покажу с лестницы. Не так зрелищно, но будет понятно. Только не визжи как свинья, я уже от тебя оглохла!

Кира оглядывается на лестницу. Высота с верхней антресоли около четырех метров, неужели Тайка собирается спиной грохнуться вниз оттуда? Она прямо видит распластанную на полу Тайку с вывернутой головой и сломанной шеей. Кира нервно вскакивает.

— Сядь, — приказывает ей Тайка и она снова опускается на диван.


Тайка растеряна, все идет не так, как ожидалось. И вот еще…Удивительно, как быстро Кира смогла очутиться у окна. Так сильно вцепилась в нее, у этой балетной железная хватка. А она то воображала ее нежной фиалкой! Уязвленное самолюбие не дает Тайке покоя, ей досадно, что Кира сбила ее и нарушила ритуал посвящения. Огастас — один из отцов-основателей, в книге инструкций расписал все сценарии, к каждому психотипу новообращаемых. Данные закладывали в программу и она рекомендовала как посвящать того или иного новичка. Видимо, определяя психотип Киры, компьютерная программа ошиблась и выдала не тот сценарий. По Огастасу, после сеанса, Кира должна быть потрясена, может быть даже до обморока, потом ожидалась бы легкая истерика, ну а в самом конце слезы радости осознания. Но эта птичка играет не по правилам, она превратила демонстрацию в фарс и серьезность момента ушла. Тайка привыкла верить во всемогущество сценариев. Прав был Зигги, что никогда не доверял программе, он предупреждал что Кира- сложный объект. Впервые Тайка не знала как поступить. Если позвонить Зигги, он поднимет ее на смех. Что же теперь делать? Она переводит дух.

— Послушай…Ты, я, Зигги и еще несколько тысяч…

— Можем летать, да? — едко спрашивает Кира.

На мгновение Тайка стискивает зубы, чтобы пересилить злость и не сорваться. Не зная что делать дальше, она сбиваясь выговаривает заученный текст из Великой книги посвящения.


Кира не верит ни одному слову, несколько раз она протестующе вскидывает руку, но Тайка продолжает шпарить как по учебнику.

— Генетически мы близки к людям и до сих пор можем с ними размножаться, хотя это происходит довольно редко, большинство таких пар бездетны…У нас общие предки, но разделившись на века мы долгое время не скрещивались с людьми. Межвидовая гибридизация начала происходить после того, как люди уничтожили нас как отдельно развивающийся вид.

То что говорит Тая — полный абсурд, похожий на какой-то претекст к голливудскому блокбастеру. Кира плохо слушает, но внимательно следит за ней, чтобы не дать подняться на антресоль. Тайка продолжает чеканить:

— Около ста тысяч лет назад, наши предшественники разделились на две группы. Одна из них была ветвью, которая дала начало людям, живущим сейчас на земле. Вторая, малая группа, оказалась географически отрезанной от них. Возможно в результате вулканической деятельности или затопления. Ты меня слушаешь? Прекрати крутить головой.

Кира кивает. Тайка напилась, это же ясно как божий день, теперь рассказывая свои небылицы, она почти кричит.

— Понимаешь?! Две группы стали развиваться отдельно друг от друга! Малая застряла на горном массиве, среди скалистых гор. Им нужно было выживать и они выжили! Приспособились к окружающим условиям. Сначала они прыгали на большие расстояния, а потом научились делать и другое…Их тела развивали новые способности и внутренне менялись. Мутации происходили быстро, популяция была небольшая. В малых группах, из-за концентрации мутировавших генов это происходит быстро. Измененные гены всегда передаются по наследству и закрепляются в ДНК, если скрещиваются оба носителя. Ты понимаешь, о чем я говорю? В отличие от людей, у нас образовались шесть склеенных хромосом. Второй ряд, пятнадцатый и двадцать первый. Генетически мы близки к людям, но мы все-таки принадлежим к другому виду. Мы называем себя — аерахи! Нам было трудно, очень трудно сосуществовать со скваями — обычными людьми. Люди — очень агрессивный вид, на протяжении всей истории они уничтожали друг-друга. Люди-скваи жадны до всего: ресурсов, пространства, власти…Они хотят владеть всем. И вот представь, им приходится делиться с другим видом, который похож на них, но гораздо лучше приспособлен к выживанию на этой планете. Генетически мы более совершенный вид. Мы освоили землю и покорили воздух. Сквай же ничтожен, он только может шлепать по земле, брось его в воду и он утонет, толкни его с высоты и он разобьется. Аерахи, как рептилии или птицы — существа двух стихий. За нами будущее!

— Когда придет Зигги? — спрашивает Кира.


Она не слушает и все время перебивает. Тайка раздражена и подавлена. Ей не удалось установить доверительный раппорт с объектом. Все, чтобы она не говорила, вызывает у Киры отторжение. Миссия, кажется, провалена. И тем не менее упрямство не позволяет Тайке попробовать другую тактику.

— Люди- скваи хорошо размножались, им не хватало территорий, и они стали истреблять аерахов. Земля — небольшая планета, для двух лидирующих видов здесь тесновато. Нас жестоко уничтожали, убивая стариков и детей, не оставляя от поселений камня на камне. Гонения отражались на нашей численности, аерахов становилось все меньше и меньше. В тринадцатом веке в Альпах люди уничтожили последнее становище, это была страшная глава в нашей истории. Застав врасплох, ночью скваи сожгли наши дома и убили наших детей. Аерахи бежали кто куда, рассеялись по земле и потеряли друг друга, были напрочь стерты язык, религия и культура. Спасаясь от гонений, мы сбивались в малые группы, но со временем все они были уничтожены людьми. Оставшиеся в живых, скрывая свои способности, прибились к скваям. Ведь у нас нет внешних отличий. Некоторые аерахи имели потомство в смешанных браках, но их дети были порчены генами скваев. Многие уже не могли летать и были просто носителями спящих аэрогенов. И даже те, кто все еще был способен, ничего не знали об этом. Охота на ведьм имела под собой основание, ведь эти женщины могли левитировать. У них были родимые пятна, разные глаза и люди воображали, что это знаки и метки дьявола. Тысячи и тысячи женщин с аэрогенами были сожжены инквизицией. Тебе еще очень многое предстоит узнать!

У Киры отчужденный взгляд, от волнения она грызет заусенец на указательном пальце. Что же делать? Что же делать? — отчаивается Тайка. — Нельзя же было ее ударить там, у окна. Она бы совсем перестала доверять. Черт бы ее побрал! — Хуже всего что Тайка злится и совершенно теряет контроль над собой.