— Но мы пригласили тебя посидеть с нами совсем не поэтому, — быстро добавила Тина. — По твоему лицу было видно, как тебе плохо. Разумеется, мы заметили, что ты хорошенькая, однако этого мало. Чтобы стать известной моделью, нужно быть сильной и очень хотеть этого. Я не уверена, достаточно ли у тебя упорства и силы, но скоро мы это выясним.

В этот вечер Джози летела домой, не чувствуя под собой ног. Может причиной тому было бренди, но все равно она словно парила над землей. У нее хватит сил, и она страстно хочет иметь уютное жилье, красивую одежду и другие удовольствия. А вдруг Лондон окажется не таким уж паршивым местом?

На следующее утро Джози тщательно вымыла голову, намереваясь удивить Тину и Кэнди. Они видели ее с собранными в пучок волосами, без макияжа, в жутком нейлоновом халате поверх дешевого хлопчатобумажного платья. Если в таком виде они сочли ее красивой, то просто ахнут, когда она распустит волосы, надев черно-белое мини!

Студия, где Джози должна была встретиться с Толкушкой и девушками, располагалась в Паддингтоне, совсем недалеко от ее квартиры. Тина сказала, что Джози не стоит беспокоиться о костюме, поскольку у Толкушки на студии имелся целый гардероб нарядов для позирования. Пусть за первую съемку ей ничего не заплатят, но если она подойдет, босс ангажирует ее для участия в пяти или шести сессиях на следующей неделе — вот тогда за каждую будет уплачено наличными. Единственное, что по-настоящему беспокоило Джози — ее нижнее белье. У нее имелся единственный лифчик, пара трусиков, да и те были застиранными. Ей не хотелось предстать в них перед кем бы то ни было, даже перед другой девушкой. Может, до того, как отправиться в студию, стоит потратить кое-что на покупку нового белья?

Усевшись у открытого окна, чтобы просушить волосы, Джози пересчитала наличность. Из своего недельного заработка она еще не израсходовала ни пенни, вчера девушки сами платили за выпивку, кроме того у нее оставалось три фунта из тех денег, что ей подарили в день рождения. За вычетом оплаты квартиры — целых восемь фунтов.

Еще совсем недавно Джози назвала бы это целым состоянием, но теперь она была рассудительнее. Стоит ли тратиться, ведь она даже не знает, возьмет ли ее Толкушка. И все-таки она решила — стоит. В студии она будет чувствовать себя гораздо увереннее, зная, что у нее красивое белье.

Без пяти одиннадцать Джози оказалась на Порчестермьюз, разыскивая студию. Этот район также оказался жутко грязным и запущенным, застроенным главным образом обшарпанными гаражами, крохотными типографиями и другими столь же мелкими предприятиями. Повсюду красовались кучи мусора, а квартиры, в окна которых Джози могла заглянуть с улицы, показались ей такими же отвратительными и убогими, как и та, где жила она сама.

Джози уже успела усвоить, что эта часть Лондона — Вестбурн Гроув, Лэдброук Гроув, Паддингтон — считается районом, жить в котором просто невозможно. Если Вестбурн и Лэдброук Гроув представляли собой трущобы, населенные иммигрантами, которых эксплуатировали неразборчивые в средствах хозяева, то Паддингтон считался обиталищем проституток. Не имея представления, как в действительности выглядят настоящие проститутки, Джози нервничала уже оттого, что здесь ее могли принять за одну из них.

— Эй! — окликнули ее и, обернувшись, она увидела Тину с Кэнди.

Сегодня снова ярко светило солнце, поэтому девушки надели легкие платья без рукавов, которые были по крайней мере на два дюйма короче, чем у Джози, и ее снова охватила паника из-за того, что она может показаться несовременной.

— Ты шикарно выглядишь, — с широкой улыбкой произнесла Кэнди. — Толкушка будет нами доволен. Волнуешься?

Джози кивнула. От страха ее слегка мутило, и если бы ей пришлось побродить здесь еще какое-то время в одиночестве, скорее всего она бы попросту сбежала.

— Помни, что первый раз — самый трудный, — сказала Тина, обняв ее за плечи. — Несколько съемок, и ты сама будешь смеяться над тем, как чувствовала себя сегодня. Представь, что ты актриса — а это так и есть, которой нужно вести себя вызывающе сексуально.

Толкушка полностью оправдывал свое прозвище. Он оказался невысоким, толстеньким с блестящими черными волосами, подстриженными, как у «Битлз». Ему было около сорока, а волосы подозрительно напоминали парик, но он обладал каким-то особым очарованием, сразу же вызвавшим у Джози ощущение необычайной легкости. Представив ее, Тина и Кэнди удалились переодеваться, а Толкушка приготовил Джози чашку кофе и угостил ее сигаретой.

— А ты красивая, Жожо, — сказал он, протягивая руку, чтобы коснуться ее волос и намотать их прядь себе на палец. — Редко удается отыскать такую красавицу, как ты. Вчера вечером мне позвонила Тина и рассказала о тебе, поэтому я хочу тебя сразу заверить: я не стану заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. К тому же, — я не стремлюсь затащить всех своих девушек в постель. Я плачу им за каждую сессию и забочусь о них. Ты вполне можешь довериться мне.

Переоборудованная под офис комнатка, где они сидели, представляла собой всего лишь выгородку в основном помещении студии, но была очень опрятной. Здесь находились только письменный стол, шкаф с картотекой и пара стульев. Стены были увешаны фотографиями девушек во всевозможных позах и одеяниях — от бикини и неглиже до меховых шуб. Хотя на многих блузки или пальто были расстегнуты, представляя во всей красе нагое тело под ними, ни единой фотографии полностью обнаженной натуры здесь не было.

Студия, через которую пришлось пройти Джози, показалась ей большой и просторной. Похоже, она занимала весь второй этаж над двумя гаражами. Пол покрывал блестящий линолеум без рисунка, стены были выкрашены в нейтральные тона, а сам зал разделен на площадки, показавшиеся Джози декорациями. Один уголок оборудовали кушеткой с меховым покрывалом, второй представлял собой пляжный пейзаж — на полу даже был насыпан настоящий песок, а на третьей площадке возвышалась кровать, заваленная горой подушек.

Пока они беседовали с Толкушкой, Джози заметила Кэнди, которая прошла в секцию с кушеткой. На девушке красовались черные сверкающие сапоги и очень короткое черное шелковое белье, однако фотограф установил большой зонт таким образом, что Джози не могла видеть, как будет позировать Кэнди. Немного погодя появилась Тина в крошечном бикини для пляжной сценки. Была еще одна девушка с темными распущенными волосами, лежавшая на кровати в красном неглиже.

Спустя примерно полчаса Толкушка объявил, что Джози пора приготовиться, и проводил ее через студию в маленькую костюмерную. Открыв шкаф, он извлек из него белое кружевное неглиже, снял с плечиков, после чего велел Джози надеть его поверх нижнего белья. Затем сделал несколько коротких замечаний, попросив слегка добавить туши для ресниц, губной помады, а также подчеркнуть линию скул румянами. К ее облегчению, он не стал смотреть, как Джози переодевается.

Она перепугалась до полусмерти, когда ее вызвали из костюмерной, хотя ее наряд и не был чересчур откровенным. Но Боб, фотограф, едва взглянув на Джози, просто попросил ее опуститься на колени рядом с искусственным деревом. Первые несколько минут она чувствовала себя скованно, выполняя распоряжения человека, скрытого за аппаратом. Из-за яркого света ламп, бившего прямого в лицо, Джози ничего не могла разглядеть, за исключением декораций, среди которых очутилась. Она последовала совету Кэнди, представив себя актрисой, и, похоже, это сработало, поскольку она перестала ощущать скованность, а через некоторое время сама, без подсказок, начала принимать различные позы.

Когда Боб предложил ей распахнуть халатик, она не испугалась — это вдруг напомнило Джози родительский дом, где она позировала перед зеркалом в собственной спальне, завернувшись в простыню. Вскоре она уже улыбалась, норовисто откидывала голову назад, проводила рукой по волосам или ложилась на бок, обнажая бедро столь естественно, будто занималась такими вещами всю жизнь.

— С этой никаких проблем, она прирожденная натурщица, — сказал Боб Толкушке, когда тот посетил площадку некоторое время спустя. — Я проявлю негативы и заброшу тебе контрольные отпечатки попозже вечером.

— Все, закончили, — обратился Толкушка к Джози; в свете прожекторов лицо его лоснилось не меньше, чем искусственные волосы, — похоже, ты нашла себе новую профессию. Позвони мне завтра после обеда, и я скажу, в какое время на следующей неделе я хотел бы тебя видеть.

Джози была несказанно удивлена, что этим все и ограничилось. Но Боб уже надевал плащ, собираясь уходить.

Кэнди примеряла очередной комплект алого нижнего белья, когда дверь костюмерной открылась, впустив Джози, которая пришла переодеться. Кэнди улыбнулась и предложила ей сигарету.

— Как все прошло?

— Нормально, я думаю.

Джози не хотелось повторять то, что сказал Боб, но она все-таки упомянула о просьбе Толкушки позвонить ему завтра.

— Ну, тогда ты с нами, милочка. — Кэнди широко улыбнулась. — Все твои беды позади, к концу недели у тебя появится достаточно «капусты», чтобы найти себе жилье получше. Наверное, мы еще увидимся, время съемок обычно более или менее совпадает, тогда ты увидишь и других девушек. Удачи!

Джози была немного разочарована, что на этом разговор оборвался, она-то ожидала приглашения остаться поболтать с Кэнди и Тиной, может быть даже заглянуть куда-нибудь. Но она постаралась скрыть свои чувства и поблагодарила Кэнди за знакомство с Толкушкой.

— Посмотрим, что ты скажешь через пару месяцев, — рассмеялась Кэнди. — А теперь тебе не вредно проветриться. Не успеешь оглянуться, как лето закончится, а тебе еще надо освоиться в Лондоне, если ты собираешься зацепиться здесь.

Джози послушалась совета Кэнди и долго гуляла после обеда, погрузившись в мечты о славе и богатстве. Вчерашний дождь вымыл тротуары и листву на деревьях, и теперь перед ней предстал тот Лондон, о котором она грезила дома: Гайд-парк, причудливо извивающееся в нем озеро Серпантин, Букингемский дворец и Трафальгарская площадь, столь же величественные и великолепные, какими она себе их представляла. Восторг буквально переполнял ее. Она станет моделью, заработает кучу денег и сможет покупать себе ту одежду, которая ей нравится, у нее будет жилье, похожее на квартиру Уилла, она будет делать прически в дорогих салонах. Больше никогда ей не придется соскребать с тарелок чужие объедки!

Джози купила «Ивнинг Стандарт» и принялась изучать объявления о сдаче жилья. В Челси, о котором ей было известно, что это хороший район, предлагалась отдельная квартира с одной спальней стоимостью двадцать фунтов в неделю. Казалось смешным, что всего неделю назад она лихорадочно просматривала объявления в поисках комнаты, совмещающей в себе и спальню, и гостиную, считая, что шесть фунтов в неделю — это целое состояние.

Позже, когда она уже возвращалась домой на метро, мысли Джози обратились к Эллен. В последние недели она вспоминала сестру чуть ли не ежедневно, ей страшно хотелось дать знать о себе, но она не осмеливалась. Джози боялась довериться Эллен, вдруг та сообщит родителям ее лондонский адрес. А как она посмотрит на ее новую профессию? Встанет в позу оскорбленной невинности и заявит, что такие вещи невозможны для порядочной девушки? Или просто рассмеется и порадуется, что Джози повезло?

Она и в самом деле не знала, и от этого становилось немного грустно. Год назад она с легкостью могла предугадать любую реакцию Эллен, у них никогда не было секретов друг от друга. Джози вспомнила, как Эллен рассказывала о Пьере, полностью доверившись сестре и не опасаясь, что та проболтается родителям. Куда исчезло это доверие? Почему Эллен притворилась беременной? Неужели она просто искала оправдания своему отъезду? Отъезду без сестры, которую, как она сама говорила, искренне любит…

Однако в глубинах сознания Джози уже шевелилась другая мысль. Ведь могло случиться так, что Эллен, едва добравшись до Бристоля, решила больше не иметь ничего общего с собственным семейством. Та же ситуация была и в Хельстоне, когда Джози пришла к подобному выводу.

…Первого октября Джози стояла посреди своей новой квартиры, крепко сжимая ключ. Сердце ее трепетало от радости и возбуждения.

Найти новое жилье оказалось нелегко. Она обнаружила, что владельцы квартир и агенты по найму поголовно страдают болезненной подозрительностью. Но вмешался Толкушка и помог ей снять квартиру в Элм-Парк-Гарденс, в Челси, оттуда было пять минут ходьбы до Кингз-роуд.

Многоэтажный дом был новым, построенным специально для сдачи внаем, не то что соседние помпезные викторианские здания. В ее квартире, расположенной на четвертом этаже, было две комнаты, кухня и ванная. Мебель отсутствовала, если не считать газовой плиты, холодильника и ковров, покрывающих весь пол, но после кошмара Вестбурн-Парк-роуд Джози была бы счастлива спать даже на полу. Какое-то время придется обходиться тем, что есть, поскольку денег для покупки мебели у нее уже не оставалось.