Nicols Nicolson - Да, и в наше время нашлись люди!

До самого утра субботы звучали тосты, поздравления, наставления и пожелания счастливой службы на новом месте. Как меня ни допытывали, но я туманно намекнул, что буду служить аналитиком в другом ведомстве, в каком именно знать не положено. Никто не обиделся, люди военные, поняли. Угощением все остались довольны.

Первую половину воскресенья посвятил анализу беседы с Вячеславом Максимовичем. Об этом дядечке меня просветил Говорков, сообщив минимум информации. Да и в беседе Вячеслав Максимович, сказал лишь то, что служил под началом деда. В завуалированной форме, он пытался выведать, что известно отцу о работе его родителей в разведке. Я выбрал правильную тактику, сам ничего не знаю, и отец в дела деда не посвящен. Если у них возникнут вопросы, пусть копаются, пусть находят какое-то несоответствия. Отец СВР ничего не скажет, а дед тем более, думаю, связи с загробным миром у Вячеслава Максимовича нет. Делаю вывод: уличить меня в неискренности тяжело.

Наше время. Беседа в одном из кабинетов СВР

— Поведайте, Вячеслав Максимович, как прошла ваша встреча с «Внуком»? — поинтересовался статный далеко немолодой мужчина, вольготно развалившись в мягком кресле, отпивая мелкими глотками кофе с коньяком.

— Вначале мне показалось, что передо мной сидит сильно помолодевший мой бывший начальник отдела. Внешнее сходство «Внука» и «Мутного» очевидное. Особенно меня поразил взгляд глаз «Внука» — из левого, зеленого, будто излучается знание чего-то нам неизвестного, будто насмехается, негодяй! А от взгляда правого, серо-стального, веяло чем-то неприятным, дед его так смотрел на меня когда-то, видно с генами передалось. Какое — то жульническое выражение лица получается. Непрост он, ох непрост … внучек, мать его. Я бы с ним в такие гляделки поиграл, кабы не нужен он был нам дозарезу. Объект в беседе никакой явной настороженности не проявил, четко и аргументированно отвечал на все мои вопросы, давал необходимые пояснения. Объективности ради скажу, что молодой человек обладает хорошими коммуникативными способностями. Смену места службы принял спокойно, без излишнего восторга, но и без сопротивления. Полагаю, он уже заранее проанализировал возможные выгоды в случае согласия, и негативные последствия, в случае отказа. Признаюсь, в обществе «Внука» я чувствовал себя неуютно, до сих пор не могу избавиться от воспоминаний о последней беседе с «Мутным». Умел старик говорить жестко и правильно расставлять в беседе акценты.

— Да, ладно вам, Вячеслав Максимович, людей, подобных «Мутному», сейчас встретить большое счастье.

— Боюсь ошибиться, но складывается впечатление, что «Внук» превзойдет «Мутного», чувствую в нем какую-то скрытую опасность, подвох какой-то… Что за порода такая?

— Даже так?

— Да. От страха в штаны не писаю, но дискомфорт чувствую. Не могу отделаться от странных ощущений.

— Ладно, вам. Что за ересь вы несете? Что, так «Мутный» вас через колено, да? Упадничества я не потерплю в команде. Последнее время вы меня удивляете, не переставая. Совсем думать разучились, что ли, расслабились, хватку теряете? Лучше доложите, где, как и чему будете готовить «Внука»? Только кратко, четко и без эмоций, по крайней мере, отрицательных и упаднических.

— В нашем учебном центре во Владимире. Методика подготовки у нас отработана, преподавательский состав подобран квалифицированный. Материальная база центра отличная, собраны все новинки, существующие в мире.

— «Внука» будете прогонять по полной программе, или в чем-то ограничите?

— Для него я подготовил особую программу подготовки. Помимо штатных навыков, «Внуку» предстоит освоить боевое применение диверсионно-разведывательных групп, минно-взрывное дело, организацию и проведение агитации и подрывной пропаганды.

— Аналитику, зачем эти навыки? Мы планируем использовать «Внука» в распутывании одного единственного дела, а в дальнейшем он нам станет неинтересен.

— Вот для того, чтобы сбить его окончательно с толку. Он не должен понять к чему мы его готовим и чего от него хотим.

— Ну, если так. Мудрено, конечно, но, хорошо, согласен. А не получим ли мы в итоге, хорошо подготовленного, с отличными мозгами, думающего профессионала?

— Дурак не поможет разобраться в проблеме, которую нам создал «Мутный», а, что старик приложил к этому руку, я уверен.

— Ну, так и использовали бы его мозги, неотягощенные опасными знаниями и навыками. Или вы не все свои задумки мне раскрываете? Впрочем, кто знает, как карты лягут. Может его придется вести к цели через тридевятые царства и тридесятые государства. А кое — где, как обычно, постреливают, да не только из пистолетиков. Кто знает, с кем спутался тогда «Мутный», где все оборудовал. В общем так, поступайте, как знаете, мне подробности, собственно, и не интересны, вся ответственность ложится на вас, Вячеслав Максимович. Осечки быть не должно. Годы идут, мы с вами не молодеем. И прожить их надо, как говорил классик, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Цель ясна, мне вам ее показывать не надо, а как быстрее все заполучить — включайте свои мозги, не ждите, когда это вам сделаю я. Ибо безболезненно я это делать не умею.

Владимирский центр подготовки сотрудников СВР располагался на территории бывшей мотострелковой части, приютившейся на окраине города. Как и положено, в центре части, рядом с огромным плацем возвышался трехэтажный штаб, в котором находилось все командование центра. Именно там, я сдал предписание, и получил «бегунок» с указанием номера комнаты и ящика в котором унылым прапорщиком автоматическими жестами заранее было собрано вещевое довольствие, подобранное под мои габариты.

Одна казарма была выделена под жилье для курсантов, в ней могли свободно разместиться около двухсот человек, по два человека в каждой комнате. Остальные казармы переоборудованы под учебные классы различного профиля. Имелась серьезная комплексная полоса препятствий, приличных размеров стрелковый полигон. Всего нас набралось шестьдесят человек.

Моим соседом по комнате оказался мой ровесник, старший лейтенант Стратонов Егор, нормальный компанейский парень.

На общем собрании в актовом зале центра нам сообщили, что из нас сделают настоящих офицеров, могущих нести тяжелое бремя службы при российских посольствах по всему миру. На десять месяцев мы должны забыть, кем были до этого, а сосредоточиться на скорейшем освоении новых знаний и умений. Окончание учебы, сдача экзаменов и выпуск намечен на вторую половину декабря. Руководство предупредило, что курсанты, показавшие в ходе учебы невысокие результаты, в посольства не попадут, а будут направлены для прохождения дальнейшей службы в места с суровыми климатическими условиями.

Потом наступили учебные будни. До сегодняшнего утра я считал, что имею неплохую физическую подготовку, постоянно занимался в спорткомплексе управления, так сказать держал себя в тонусе. Пробежав с раннего утра в хорошем темпе пять километров, понял, что дыхалки у меня явно не хватает — лучше бы я на пару лет раньше стал ограничиваться в посиделках с друзьями, да и с «Мальборо» и «Честерфилдами» надо прекращать водить знакомство. Комплекс упражнений десантника после пробежки доказал, что мышцы нуждаются в дополнительной растяжке. В общем, я не задохлик и не тюфяк, из моей груды костей и мяса можно слепить неплохую тренированную фигуру, как выразился инструктор Митрохин, и он обязательно это сделает.

После завтрака отправились по аудиториям. Всех разделили по десять человек в группе, назначили куратора. Нам достался подполковник Трегубов, настоящий былинный богатырь — на его фоне я со своими габаритами выглядел мелким цуциком.

— Запомните, товарищи курсанты, — ревел своим мощным гласом Трегубов, — на время учебы я для вас являюсь строгим, но справедливым отцом. — Дисциплина должна быть железной. Никаких разбродов и шатаний. На территории центра строго соблюдать порядок и субординацию. Здесь работает много женского персонала, но помните, они чьи-то жены и сестры, распускать перед ними хвост не обязательно, можно поплатиться здоровьем. Если кто-то не понял, то хочу сказать, я кулаком могу разбить силикатный кирпич. Никаких выяснений отношений между собой, по всем вопросам обращаться ко мне, я судья, прокурор, палач и адвокат в одном лице. За учебу буду спрашивать строго, поэтому сачковать не рекомендую. Ну, раз вопросов не последовало, будем считать знакомство прошло успешно. Приступаем к учебе.

С утра и до обеда мы усваивали теорию. Знакомились с формами и методами работы спецслужб мира и российской в том числе. Проводили углубленное изучение способов подготовки и привлечения к сотрудничеству кандидатов на вербовку, оперативную психологию. Кстати, последнюю преподавал человек, который, как нам позже проговорились его коллеги — трижды разводился с женами, сейчас пока живет с четвертой. Знаток психологии. Бывают в жизни и такие казусы. Постоянно в отношении этого преподавателя звучали шуточки типа: в саперы такого никогда не возьмут, пусть лучше преподает, на другое не способен. Веселились от души!

Учились проводить тайниковые операции, в том числе и в городских условиях. Опытными преподавателями, имеющими богатый и многолетний опыт практической работы, нам умело прививались навыки практической работы с тайниками. Учились проведению грамотного поиска мест для них с учетом местности, точного описания выбранного места, осуществлению выбора или изготовлению контейнеров, их закладкам, поискам тайников, а также по выявлению и правильной оценке внешних признаков, проявляемых представителями иностранных спецслужб в ходе проведения ими тайниковых операций.

Мы с интересом впитывали новые знания. Оказалось, а на практике мы прочувствовали это и «на своей шкуре», что это очень трудная, но интересная и творческая работа. Существует целый перечень обязательных для соблюдения условий, без которых надежно функционировать тайник не сможет. Очень часто место для тайника подбирает один сотрудник, а пользуются им, иногда через много лет, — другие. Поэтому в числе прочих условий — это наличие четкого, краткого и понятного описания места, занимающего минимально возможный объем (случается, обстоятельства не позволяют передавать длинные и сложные описания пути подхода к нужному месту). Думаю, не к месту вспоминать описание пиратских кладов в «Острове сокровищ».

Подход к нужной точке местности должен предусматривать возможность проверки наличия наружного наблюдения, причем не с помощью озирания или завязывания шнурков (особенно если ваша обувь их не имеет), а в процессе естественного движения — крутые повороты тропинок, например. Должен быть какой-то очень долговременный, «вечный» ориентир, чтобы не оказалось — описание места во всей документации зафиксировали, а через месяц или год там все снесли и построили некий объект.

Разведчик должен срочно заложить в конкретно описанный тайник с риском для жизни добытый образец техники, а там уже фонтан журчит или родник пересох, все давным-давно заросло и не продраться через кусты ежевики. Бывали такие печальные случаи, провоцировавшие очень серьезные разборки и последствия. Случались такие ситуации в основном, когда поиск новых тайниковых мест поручали всяким «блатным» сынкам да зятькам.

Место тайника не должно быть выбрано где-то в окружении особорежимного объекта, который находится под пристальным вниманием контрразведки и со всех сторон обставлен видеокамерами да обложен агентурой.

Да, классное место, надежное, не пропадет и будет стоять веками, но… «Что ты тут забыл, а, подлый шпион?» — весело и политкорректно говорят тебе угрюмые личности в темных очках. Радостно потирают руки в предвкушении повышения по службе с присвоением внеочередных званий, материализовавшись из рядом стоящей уличной урны, помеченной всеми пробегавшими мимо псами, мгновенно, без тени сочувствия к твоему ревматизму, заламывают руки, а также изымают то, что ты изъял из тайника либо хотел в него заложить. И все это одновременно с запихиванием твоего тела в багажник неприметной микролитражки, с нетерпением месяцами дожидавшейся своего звездного часа под знаком, запрещающим остановку.

Полковник Толмачев рассказывал нам как реальный случай, казавшийся мне все же очередной назидательной байкой общества ветеранов разведки, о выборе места тайника в дупле.

Помните, как в школьных сочинениях по неоконченному разбойничьему роману А.С. Пушкина «Дубровский» — «Дубровский сношался с Машей через дупло». Там, в рассказе полковника, все было хуже, но, правда, со счастливым завершением истории. Один агент имел возможность выносить в обеденное время, буквально на час, секретные документы. Наши, из посольской резидентуры, в ближайшем сквере ожидали очередную порцию документов в микроавтобусе с фотоаппаратурой, копировальной техникой и так далее.