— Нормально.

— Раз нормально, то давайте по цинку каждого.

— Вот это по-нашему! Когда прижмет, каждый патрон на учете будет.

Затем пошли с Шинкаренко на стрельбище. Выпустив по три десятка патронов, пристрелял под себя оружие. СВД была не со штатным прицелом, а с немецким TSH, отличная штука. Адаптировал немецкую оптику к СВД настоящий мастер, у меня претензий не возникло.

К «своим» сирийским товарищам я попал в сопровождении полковника Абдуллы. Он нас познакомил, сказал, что на задание я пойду вместе с ними.

Что сказать о своих новых сослуживцах. Типичные представители сирийского народа, сухопарые, поджарые, черные и все с бородами. Всем примерно тридцать-тридцать пять лет. Махмуд проверил мое знание языка и остался доволен. Хасан и Али предложили провести короткий спарринг, без нанесения увечий. Двигались арабы быстро, но недостаточно, я успевал их подловить, и блокировать все атаки. Расим только улыбался. Как выяснилось, именно Расим в группе был специалистом по ножевому бою. Я попросил его обучить меня азам. Вначале Расим посмотрел, как я вообще обращаюсь с ножом, потом попробовал поставить мне пару приемов. Получалось плохо. Не наработана у меня моторика таких движений, а за несколько дней научиться невозможно, это должно быть доведено до автоматизма, а сознательные движения допустимы только в начале обучения, для привития правильных навыков и движений. В бою думать некогда. Обращали внимание, как спецназовцы «Вымпела» тренировались? Они даже когда пресс качают, лежа на полу — при поднятии корпуса в вертикальное положение делают всякие нужные легкие движения руками, держащими ножи, с которыми не расстаются при выполнении многих упражнений. У них нож — продолжение руки, как у отрицательного героя из Терминатора — 2.

Кстати о ножах — всегда с удивлением слушал мнение дилетантов о так называемых «кровостоках» — желобках на клинке — это чушь собачья. Несмотря на все домыслы, дол — а именно так правильно называется этот конструктивный элемент клинка, несёт сугубо практическую функцию. И заключается она лишь в двух реально правдивых показателях: снижение веса и уменьшение поверхности трения. А также благодаря этой выемке на клинке появляются дополнительные оси конструкции, повышая прочность на изгиб.

По поводу целесообразности моих тренировок по ножевому бою сошлись на том, что метаю я ножи вполне прилично, поэтому эти мои способности и будут козырем в ближнем бою.

Махмуд усадил нас за изучение карты местности, потребовал, чтобы мы знали каждую кочку, и каждое дерево. В боевом выходе мелочей не бывает.

Когда командир ушел, Али рассказал, что полтора года назад они все вместе прошли обучение в Дамаске. Учили русские инструктора по ускоренной методике, но очень жестко. Привитые навыки помогают сохранить жизнь в непростых операциях. Раньше группа Махмуда состояла из семи человек, но два месяца назад они попали в переделку и понесли потери. Родной брат Махмуда погиб, а двое бойцов получили серьезные ранения. Полковник хотел отстранить Махмуда от командования группой, считая его виноватым в потерях. Но с полковником поговорил Расим и все осталось по-прежнему. Появление в группе русского для Али, да и для всех остальных, стало удивлением и неожиданностью.

Два дня отрабатывали слаженность и взаимодействие группы на полигоне, набегались до одурения и все под палящим солнцем. Пыль лезла во все доступные места, набивалась в оружие, покрывала нас светло-коричневым саваном. Иногда хотелось упасть и больше не подниматься. А еще очень хотелось пить. Присматривался к своим сослуживцам в части употребления воды. Казалось, они вообще на нее не обращают внимание. Втянулись и научились длительное время без воды обходиться. Я, в отличие от них, испытывал сильную жажду, но зажав волю в кулак, старался быть, как все.

Вечером второго дня нами занялся майор Кадир. Он проверил нашу экипировку, отобрал все вещи, имеющие маркировку других стран, оставил только сирийскую. Я между пластинами бронежилета спрятал GPS-навигатор, купленный еще в Москве. Карта картой, но и современные средства ориентирования на местности не помешают, благо майор его не обнаружил.

После полуночи мы плотно поужинали. Еще раз проверили свою поклажу. Загрузились в вертолет Ми-8 без опознавательных знаков и вылетели. Сопровождал нас майор Кадир. Как пилоты разбирали дорогу в кромешной темноте — для меня осталось загадкой. Наверное, они использовали приборы ночного видения, вмонтированные в шлемы. Летели, как мне показалось долго. Затем вертолет завис на одном месте и мы, понукаемые Кадиром, покинули десантный отсек. Прыгали с высоты метра два. Никто ничего себе не повредил, несмотря на ночь. Вертолет сразу же лег на обратный курс.

— Осмотреться, — приказал Махмуд. — Али: десять метров вперед занять позицию с фронта. Фортуна, ты — новичок, значит, тебе следить за тылом. Огонь без команды не открывать. Помните: мы на территории террористов, поэтому работаем тихо, в случае опасности в ход пускаем ножи. До рассвета осталось не более часа. Сориентируемся на местности и будем двигаться по маршруту.

Солнце уже оторвалось от горизонта, медленно, как капля меда отрывается от ложки. Что нам принесет новый день? Согласно плану, нам до соединения с группой Амирхана, нужно пройти, самое большое пять километров. Если верить карте, которую мы изучали, дорога в Менхи почти ровная, всего три поворота между невысокими холмами.

Махмуд развернул карту, достал компас, пытался осуществить привязку к местности. Все члены группы удивленно вертели головами во все стороны.

— Что-то не так? — спросил я, подойдя к Махмуду.

— Все не так. Нас высадили в другом месте, похоже, пилоты промахнулись.

— Давай проверим, — предложил я, доставая навигатор.

— Откуда это у тебя? — удивился Махмуд. — Кадир у нас все перетрясал.

— В броннике прятал.

— Включай свою электронику.

То, что я услышал спустя пять минут, ни в одном разговорнике арабского языка не встретишь. Смесь русских и арабских ругательств лилась из уст Махмуда. Нас высадили совсем не в том месте. На сто километров южнее Менхи, да еще на турецкой территории, углубившись на восемьдесят километров. Весело получается. А я все терялся в догадках, почему Кадир требовал от пилотов, как можно плотнее прижиматься к земле.

В голове сразу же появилась мысль. Вот он, тот способ изощренной моей ликвидации, да еще в Турции. Если нас здесь прихватят, международный скандал обеспечен, да еще с участием русского. Влипли мы по самое немогу.

— Порядок движения прежний, — приказал Махмуд, — только направление изменим. — Нам нужно выйти к сирийской границе, пока на наш след не напали солдаты турецкой армии. Радиостанциями не пользоваться. Их лучше вообще отключить. Фортуна, отдай мне навигатор, я попытаюсь проложить новый маршрут. Уходим с дороги метров на сто. Внимательно смотрите под ноги, в приграничье часто обочины минируются.

Пару минут командир колдовал с картой и навигатором, а потом махнул рукой, указав направление движения.

Мы отмахали километров десять и Махмуд объявил привал.

— Фортуна, подойди ко мне, — позвал командир.

Оставив свое место, я, внимательно глядя под ноги, приблизился к Махмуду.

— Зачем ты спрятал навигатор? — глядя мне в глаза спросил командир. — У тебя были какие-то подозрения? Почему мне ничего не сказал?

— Этот выход у меня первый, я не специалист передвижения по горам, направлен к вам на стажировку в боевых условиях, не знаю, какие в отношении меня планы у руководства. Говорю как есть — очень боялся подвести вас какими-то своими ошибочными действиями, вдруг бы мне было поручено работать с маршрутом или выполнять самостоятельную задачу в одиночку. Я не имею права подвести боевых товарищей. Ни за что, только не это. Я больше работал головой в тиши кабинета, занимался анализом поступивших от закордонной агентуры сведений и прочее. В ходе работы всегда стараюсь разрабатывать несколько вариантов решения задачи. Меня так научили хорошие учителя. Сейчас могу сказать: мне показалось странным, что майор Кадир изъял у нас телефоны, привычные для вас радиостанции, проверил наличие на наших вещах сирийской маркировки. Мои сигареты «Честерфилд» тоже заменили на местные «Рамита». Еще мне не понравилось, что мы долго летели на вертолете, хотя по моим прикидкам, до точки не более часу лету. Как я, новичок, мог критиковать опытных командиров? Может быть, такая задумка оперативная была по каким-то причинам. Нам же дают информацию в урезанном виде, исключительно то, что положено знать для выполнения конкретной задачи и ни словом больше. Но сейчас я говорю о всех непонятных вещах, на которые обратил внимание, ситуация поменялась.

— Тебя, Фортуна, учили мудрые и многоопытные учителя, не сомневаюсь и уже сам это вижу. По расстоянию — то, что ты указал — это по прямой, а если учитывать наличие у мятежников переносных систем ПВО, то маршрут удлиняется. Впредь сразу докладывай о всем, на что обратишь внимание, вне зависимости от того, кого оно касается, ясно?

— Да, ясно, командир.

— Удлиняется, но не приводит на территорию Турции, — спокойно сказал Расим, подойдя ближе. — Махмуд, здесь что-то нечисто. Ты никому не насолил?

— В последнее время конфликтов ни с кем не было.

— А Наркиз ты забыл? Она же троюродная племянница Кадира, и он надеется ее взять в жены.

— Наркиз я спрятал от него в Иордании, там у меня есть родственники. Кадиру до нее не дотянуться.

— Похоже, Махмуд, мы на верном пути к разгадке, — улыбнулся Расим. — Ладно, давай выбираться отсюда.

Я же, услышав мнение Расима, промолчал — что даст моим боевым товарищам знание моих проблем с руководством СВР. Они подозревают какие-то свои разборки и уже будут осторожны. Это главное. Вот если бы Расим промолчал и все безрезультатно ломали голову — я бы намекнул, придумав причину попроще, но достаточно серьезную. А в сложившейся ситуации пока промолчу.

Еще через десяток километров мы нарвались на засаду.

Пулемет с близкого расстояния ударил внезапно, превратив тело Али в груду изувеченного пулями мяса, разлетевшегося по сторонам. Махмуд и остальные, укрывшись, открыли огонь по пулемету.

Упав на землю, я откатился за небольшой камень. Быстро извлек из разгрузки пару гранат, и одну за другой бросил на звук выстрелов. Два разрыва слились в один. Послышались крики боли и стоны. Для уверенности я забросил туда еще одну гранату. Наступила тишина.

Передвигаясь короткими перебежками, приблизились к позиции противника. Наш огонь из автоматов и гранаты принесли пользу, живых не обнаружили. Четыре человека, в форме военнослужащих турецкой армии не подавали признаков жизни.

— Быстро все проверить, — распорядился Махмуд, — собрать оружие и боеприпасы. — Найдете радиостанцию, обязательно захватите.

Занялся сбором оружия. Расим, найдя сумку, ссыпал туда патроны, а Хасан, увеличивая концентрические круги вокруг позиции, внимательно осматривал местность. Радиостанцию «Motorola» Расим обнаружил в десяти метрах от пулеметного гнезда, а спустя пять минут нашел замаскированный в кустах джип «Сузуки».

— Фортуна, минируй позицию и джип, — приказал Махмуд. — Потом берешь тело Али, он легкий. Нам нужно быстрее оставить это место, думаю, на нас откроют охоту. Когда оторвемся, похороним Али, он был хорошим человеком.

— Махмуд, а может, рванем на джипе? — спросил Расим, — там полбака топлива.

— Джип, это хорошо, но достаточно одного точного выстрела из гранатомета, чтобы всех поджарить. Не будем рисковать, уйдем пешком.

— Если турки поднимут вертолет, то настигнут нас быстро, — вмешался в разговор Хасан. — Давай, попробуем использовать автомобиль. Турки не сразу откроют огонь по своему джипу, а мы постараемся вовремя его покинуть.

Петляя по дороге, проскочили на «Сузуки» километров тридцать. Расим уверенно вел автомобиль. За очередным поворотом увидели поперек дороги нагромождение камней и бревен. Расим среагировал молниеносно, свернув с дороги в крохотную рощу. Но, видно, недостаточно быстрой была реакция Расима, джипу досталось несколько пуль, одна снесла нашему водителю половину головы.

Втроем вывалились из джипа. Махмуд и Хасан забрали свои ранцы, и собранное оружие. Я ранец с себя не снимал, так и втиснулся при посадке на заднее сидение.

— Минируй джип, — тяжело дыша, сказал Махмуд, — оставь им сюрприз.

Легко сказать минируй. В нормальной обстановке можно поизвращаться, а когда по тебе лупят из нескольких стволов, то нужно все делать быстро. Засунул под Али две Ф-1 без кольца, и на две Ф-1 посадил Расима, пусть простят меня парни, но так надо. Остатки турецких гранат, найденных в пулеметном гнезде, разместил под передним пассажирским сидением, протянув леску к водительской и пассажирской двери. С какой бы стороны автомобиль не открыли, однозначно прогремит взрыв.