Хай натянула толстый свитер и теплые штаны. "Еще носки." Она повернулась к большому комоду: псише на нем отражало окно, а еще недавно здесь была бабушка.

"Десять дней назад. Десять дней назад тут стояла Марион." Хай вытерла слезы. "Скоро станет легче. Лилиан сказала, что я приму смерть Марион... Только как же трудно это сделать! Она сейчас с Баком? Счастлива ли она теперь?.."

На тишину в доме девушка обратила внимание, когда еще спускалась по лестнице. Шума не прибавлялось и по мере приближения к кухне: там трещали поленья, больше ничего. "Питер... Марш решил уйти?" Хай прошла в комнату...

Что она испытала в тот момент? Много разных чувств. Самым явным была нежность, особенная нежность, которую испытывают, когда смотрят на сладко спящих малышей, и еще умиление. Марш так крепко спал, что его даже будить не хотелось. Складывалось впечатление, будто он не на деревянном стуле спит, а лежит в теплой мягкой постели. Красивое лицо разгладилось, раздражения на нем как не бывало. Четко очерченные губы разжались, рот даже немного приоткрылся. Широкие вразлет брови были немного приподняты, словно в удивлении. Он был похож на маленького мальчика.

"Сколько ему? Лет двадцать пять? Может быть, чуть больше. Он не на много меня старше. В крайнем случае - лет пять... Разбудить его?" Хай посмотрела в окно. На улице совсем стемнело, и дождь стал плотной водяной стеной. Такой погоды здесь не было лет десять, если не больше. "Пока доедем... Земля размокшая. А если он застрянет дальше по дороге? Там уже не будет и Билли." Она махнула рукой. "Пусть спит. Пойду приготовлю комнату. А потом надо его разбудить: после сна на стуле он будет себя чувствовать еще хуже, чем я после ночи в бабушкином кресле."


"Ах!..Где я?" Марш начал оглядываться по сторонам.

– Просыпайтесь, Марш.

– Ох, простите. - Он постепенно возвращался к действительности, которую покинул так неожиданно для себя самого. - Я даже не знаю. Это, наверное, тепло. Меня разморило... Я вижу, вы уже переоделись?..

– Да, я переоделась. Но вы никуда не едете: начался сильный ливень. Земля за последние дни так размокла, что и на тракторе ехать - идея не самая лучшая... Так что вы остаетесь на ночь. Комнату я приготовила. Подниметесь на второй этаж, повернете налево. Четвертая дверь справа - ваша комната, дальше по коридору ванная. Я скоро вернусь.

"Столько информации. Как можно столько говорить?"

– Извините, но я ничего не понял.

Она тяжело вздохнула и начала говорить, как учительница младших классов с нерадивым учеником:

– Мы никуда не едем. Вы остаетесь на ночь. Комнату я вам приготовила. А сейчас мне надо уйти.

– Куда!?

– Вы действительно хотите знать?

– Я не знаю. А вы надолго? - Его не радовала перспектива оставаться в этом месте одному. С Хай - куда ни шло, но одному...

– Как получится. - Она насмешливо посмотрела на него. - Вы же не думаете, что я буду вас развлекать? У меня есть дела. Я и так сегодня утро проспала.

– А можно с вами?

Она снисходительно посмотрела на Марша:

– Вы искренне верите, что в вашем наряде можно разгуливать по ферме? Пусть и в резиновых сапогах? Сидите здесь. Я вернусь, как только смогу.

– А я могу позвонить?

– Телефон в библиотеке. Это напротив столовой.

– Я видел дверь...

Она кивнула:

– Отлично.

Хай вышла в заднюю дверь. Марш покачал головой, пытаясь привести мысли в порядок. "И насколько я здесь застрял? Ведь завтра к утру даже если дождь закончится - выехать я все равно не смогу. Только к вечеру, если все будет хорошо... Надо позвонить домой."


"Ох! Что же я наделала!? Оставить в доме совершенно незнакомого мужчину. Балда! Но он на самом деле не смог бы выехать. Не хватало, чтобы еще мой трактор застрял. У Билли-то движок помощнее."

– Скай! Ты весь грязный! Не скули. Я тебя домой не возьму. - Пес жалобно посмотрел на нее. - Скай! Ты используешь запрещенный прием!

Хай набрала корма в ведро и прошла в овчарню, за которую отвечала.

– Ну что вы мне скажете? Я глупая, да?

– Меее...

Она вздохнула.

– Да я и сама знаю.

В ягнятнике Хай стояла долго и просто смотрела. Малютки кормились от мамочек. "У тебя волосы, как жемчуг. У ягнят шерсть такая же..." "Когда я смирюсь? Может быть, съездить в Грецию? Джон присмотрит за фермой."

– Шарлин, и ты тут? - Громадная черная, как смоль, кошка непонятной породы сидела на непонятной породы псе. Картина была очень забавная. Это была еще та парочка: они держали в тонусе всю округу. Шарлин рожала, как минимум, два раза в год. Так что котов на ферме было... Хай уже и не считала сколько их было. Имена? Имя имела только Шарлин. Только ей было разрешено проходить в дом. Правда, зимой в сильные морозы Марион пускала их всех. И тогда это был не дом, а зоопарк. А Скай присматривал за ними, чтобы не пакостили. Пакостить могла только Шарлин. Забавно, но она верховодила громадным псом размером с теленка, как хотела. Вся эта компания наполняла жизнь радостью. Все-таки у Хай было счастливое детство. Марион дарила столько любви и заботы, столько внимания. Она многому научила Хай... У Кейт Найт были и мама, и папа, а в итоге... А в итоге настоящей мамой ей стала Марион.

Марион показала места на ферме и в близи нее, где она, Марион, чувствовала себя счастливой. "Может быть, это и были любимые места Бака?" Хай с Джоном в детстве и юношестве обследовали там каждый сантиметр.

Джон, внук Лилиан... Они выросли вместе, ходили в один класс, оба пошли в автомастерскую к Джорджу после окончания школы. "Марион переживала, хотела, чтобы я училась в университете. Но уехать из дома! Какая же я глупая, если думала, что смогу уехать из Илкли!"

Хай тряхнула головой, возвращаясь в реальность. Она снова посмотрела на пса. Шарлин сделала вид, что крепко спит. "Ага, как же!" Девушка улыбнулась.

– Скай! Ты играешь не по правилам! Пошли! - Кошка сразу открыла глаза. - Что, Шарлин? Бодрость вернулась?

Пес с кошкой на спине понесся к дому, не обращая никакого внимания ни на дождь, ни на грязь. "Все-таки эта парочка - это нечто!" Хай рассмеялась. Впервые за последнюю неделю.


Позвонив домой и в офис, Марш не знал куда себя деть, а мисс Олсопп все не было. Дождь только усиливался. Марш начал волноваться. Шутка ли: он в чужом доме, а хозяйка куда-то пропала. Он прошелся вперед-назад по большой библиотеке.

Деревянные стеллажи темно-вишневого цвета доходили до самого потолка и были заполнены книгами. Ни единого свободного места, ни на одной полке.

Книги. Столько книг он видел в только дедушкиной библиотеке, но тот никогда не разрешал их брать. В детстве библиотека в дедовом доме казалась пещерой сокровищ. "Интересно, а Хай разрешали в детстве брать здесь книги? Наверное, да. Да." Марш был в этом уверен, вспомнив, с какой теплотой девушка говорила о своей бабушке. "Что заставило ее передумать?" Марш был уверен, что была причина. И эта причина очень потрясла Хай... Или ему все это кажется? Может быть, девушка, с горя решила продать дом, чтобы избавиться от напоминаний о счастливом беззаботном времени, времени, которое больше не вернется... А, серьезно задумавшись, поняла, что не сможет оставить дом, в котором была так счастлива... Сомнения. Марш не любил сомнений. А зачем ему вообще понимать эти причины? Это какая-то навязчивая идея. Причем глупая идея. Видно же, что девушка не хочет об этом говорить, она еще сама не переварила это... "Что ЭТО?"

Марш вышел из библиотеки и прошелся по коридору первого этажа, зашел в большую гостиную и остановился у окна. "Наверное, весной здесь очень красиво. Здесь и сейчас красиво. Очень красиво. Только как-то мрачно, что ли?" Он огляделся.

В широкой и длинной комнате было два камина. Больших. Даже огромных. Каминная полка располагалась на уровне глаз мужчины. А в Марше 194 сантиметра росту.

Фотографий, все в тех же серебряных рамках, стояло столько, что они едва умещались на деревянном выступе. Но все снимки детские. "Это Хай? Она была милашкой. Кто ж думал, что из такой милой крохи вырастет такая красивая... язва. И все-таки, она... Она... Хрупкая?" Мужчина усмехнулся: "Эта хрупкая может двинуть так, что потом не встанешь. Она и ростом не намного ниже меня... Как-то здесь прохладно. Наверное, в этой комнате Хай почти не бывает. А зря: комната очень красивая и такая же уютная, как и кухня. Кухня... Там тепло. Пойду-ка я туда..."


Марш поставил на огонь чайник. И невидящим взглядом уставился в окно. Именно невидящим. Потому что будь он хоть немного внимательнее - заметил бы огромного пса странного окраса с черной кошкой на загривке. Но он не заметил...

"Что это еще такое?" Под задней дверью началась какая-то возня. После гробовой тишины, а затем мерного шума дождя... Эти звуки показались ему как минимум странными, а как максимум... Он и сам не знал про максимум. Но возникло какое-то неприятное ощущение. Нет, это был не страх. Звуки были неприятные, царапающие, чем-то напоминали звуки, когда водят ногтем или ножом по стеклу. Марша передернуло. Он пошел на звук. Попал в небольшой холл. "Это, видимо, и есть та самая задняя дверь. Звук раздается из-за нее."

В этот момент дверь резко распахнулась, и в дом влетело чудовище, именно чудовище! А на нем кот или кошка. Марш удивленно моргнул: настолько это все было необычно. Ему почему-то вспомнилась книга русского писателя. "Как же его... Ммм... Роман такой странный. Я его читал в шестнадцать лет... Половину не понял. Еще какая-то часть была смазана. В памяти остался образ огромного черного кота. Кот... Кот... Как же его звали... Бегемот! Вот! Точно! "Мастер и Маргарита"! Странный роман... Однако, кот из этого романа, и этот, что сейчас сидит верхом на огромном чудовище... Один в один... А чудовище... Чудовище напоминает собаку. Судя по всему, дворняга... Странное место. Странная хозяйка. Вообще вся эта атмосфера... Странная... Я словно провалился в кроличью нору."


Глава 5


Хай уже подходила к заднему крыльцу, когда сквозь завесу дождя увидела открытую входную дверь.

– Вы хотите пройтись за дровами!?

Марш все еще продолжал задумчиво смотреть на странную парочку, которая только что ворвалась в дом.

– Ау!

Он тряхнул головой и не менее удивленно уставился на хозяйку, постепенно возвращаясь в реальность.

– Что?

– Не хотите ли пройтись за дровами, молодой человек?

– Вам нужна помощь? - Он все еще был рассеян.

– Двери! Их надо закрывать! Тепло выходит!

– Ох, простите! Просто... - Марш снова обернулся к животным.

Девушка улыбнулась:

– Скай и Шарлин вас впечатлили? - Он пожал плечами. - Не волнуйтесь, не только вы на них так реагируете: они всей округе дают жизни.

– Дают жизни? - В кухне засвистел чайник.

– Вы поставили чайник!

– А нельзя было? - "Он смутился?"

Девушка улыбнулась:

– О, это очень кстати! Я замерзла.

– Вас не спасла ваша теплая одежда? - Девушка прищурилась: "Ирония? Нет, скорее, легкая насмешка."

– Теплая одежда мало что может сделать, когда на улице такой ветер. У меня руки замерзли. Сейчас бы горячего чаю.

Марш недоуменно посмотрел на нее:

– Вы же не пьете горячий чай.

– Верно, не пью, зато люблю греть руки...

Он понимающе кивнул.

– Мы с братом и сестрой в детстве так делали. Нам хотелось рождественской сказки. Мы брали толстые глиняные кружки с горячим какао...

Девушка сглотнула.

– Наверное, это замечательно, иметь брата и сестру.

– А у вас нет кузенов?

Девушка покачала головой.

– Нет, мама была единственным ребенком. Есть Джон, но это не то же самое. С другом вы рождественским утром не проснетесь и не побежите вниз наперегонки открывать подарки... Даже если вам иногда разрешают ночевать друг у друга - это не то.

– Очень сочувствую, хотя все это трудно понять, когда у тебя большая семья.

– А у вас она большая? - Хозяйка аккуратно подвинула кружку с чаем своему гостю.

– Ну, не так чтобы очень... У меня есть брат и сестра, и еще пять кузенов и две кузины. Мы все примерно одного возраста, так что скучать нам в детстве не приходилось.

– Ты счастливый человек, Марш Олдридж.

Он кивнул:

– Можно и так сказать.

– Можно? - Она сузила глаза. - Наверное, все-таки нет, если ты сомневаешься: когда счастлив - сомневаться не приходится. - "А она с Сэмом счастлива? А он с ней?.. Странная мысль. Откуда она взялась?" Хай тряхнула головой.

– Я счастлив, просто иногда, как сейчас, я устаю.

Она недоуменно посмотрела на него: "Устает? От чего?"

– Устаете?

– Устаю. Среди моих братьев и сестер, кузенов и кузин не нашлось человека, который бы взял ответственность на себя за семейное дело. Так что я действительно устаю.

Она пожала плечами.

– Как видите, мое семейное дело мне тоже не с кем разделить. Но я не считаю от этого себя несчастной.