Николас Спаркс - Дальняя дорога

Такого рода страсть не оставляла места для романов, не считая коротких и несерьезных. Но минувшие полтора года многое изменили. Никаких разъездов и тренировок. Хотя на ранчо всегда было чем заняться, Люк привык к прежнему образу жизни. Хорошие фермеры умеют расставлять приоритеты, и они с мамой тоже это делали неплохо. У Люка оказалось много времени, чтобы поразмыслить и задуматься о будущем, и впервые в жизни он порой заканчивал дневную работу, жалея, что рядом нет человека, с которым можно поговорить за ужином. Не считая мамы.

Хоть стабильные отношения и не были для него делом первоочередной важности, Люк все-таки не отрицал, что ему хочется кого-нибудь найти. Главная проблема заключалась в том, что он понятия не имел, как это сделать… а потом вновь принялся ездить и выступать, и мысли о девушках вылетели из головы.

И тут внезапно, когда он меньше всего этого ожидал, появилась София. Хотя Люк целое утро провел, думая о новой знакомой и представляя, какие у нее мягкие волосы, он подозревал, что долго их дружба не продлится. У них нет ничего общего. София учится в колледже – изучает историю искусств, Господи помилуй, – а после выпуска уедет в какой-нибудь далекий город работать в музее. Строго говоря, у него вообще нет шансов… но Люк то и дело вспоминал, как София сидела в кузове машины, под звездами, и думал, что, может быть – может быть! – шанс есть и они каким-то образом сумеют поладить.

Он напомнил себе, что они едва знакомы и что он, вероятно, придает случившемуся чересчур большое значение. Тем не менее Люк признал, что волнуется в предвкушении визита Софии.

После рубки дров он прибрался в доме, съездил на пастбище выключить воду, потом быстро сгонял в магазин, чтобы пополнить запасы в холодильнике. Люк сомневался, что София зайдет в дом, но все-таки хотел быть к этому готовым.

Принимая душ, впрочем, он понял, что не может не думать о ней. Подставив лицо под струи воды, Люк гадал, что же такое на него нашло.

В начале второго, сидя в кресле-качалке на крыльце, Люк услышал шум машины, медленно едущей по длинной подъездной дорожке. Пыль поднималась выше деревьев. Рядом, прижавшись к ковбойским сапогам, которые Люк нашел в кладовке, сидела собака. Пес сел и навострил уши, а потом взглянул на хозяина.

– Пошли, – сказал Люк, и Пес немедленно сбежал по ступенькам вниз.

Люк взял сапоги и шагнул в траву с крыльца. Он помахал шляпой, выйдя на подъездную дорожку и надеясь, что София заметит его сквозь кусты, растущие по бокам. Дорожка вела к главному дому; чтобы подъехать к бунгало Люка, нужно было миновать прогалину меж деревьев и свернуть на поросшую травой дорогу. Дорога была еле различима, и не помешало бы заново засыпать ее гравием – еще один пункт в списке дел, до которых у Люка вечно не доходили руки. Раньше он даже не думал, что это так важно, но теперь, когда приехала София и у него заколотилось сердце, Люк пожалел, что не привел дорогу в порядок.

Слава Богу, Пес сам знал, что делать. Он помчался вперед и встал на дорожке, как часовой, заставив Софию затормозить, после чего властно залаял и зарысил обратно к Люку. Тот снова помахал шляпой и наконец привлек внимание девушки. Она свернула и через несколько секунд остановилась под развесистой магнолией.

София вышла из машины, свежая, как летнее утро, в узких вылинявших джинсах с прорехами на коленях. Она, со своими миндалевидными глазами и славянскими чертами лица, казалась еще привлекательней при солнечном свете, чем накануне вечером, и Люк мог лишь молча смотреть на девушку. У него возникло странное ощущение, что в будущем, как бы ни изменились их отношения, он будет вечно помнить этот образ. София была слишком красивой, утонченной и необычной для незатейливого сельского пейзажа, но, когда девушка дружески улыбнулась, Люк почувствовал облегчение, словно солнце пробилось сквозь тучи.

– Извини, я опоздала, – сказала София, захлопывая дверцу. Казалось, в отличие от молодого человека она совершенно не волновалась.

– Ничего страшного, – ответил Люк, надев шляпу и сунув руки в карманы.

– Я свернула не туда, и пришлось возвращаться. Зато прокатилась вокруг Кинга.

Он переступил с ноги на ногу.

– И как?

– Ты был прав, ничего особенного, но люди очень милые. Один старичок на скамейке указал мне дорогу. Как поживаешь?

– Хорошо. – Люк наконец взглянул на нее.

Если девушка и поняла, как он нервничает, то не подала виду.

– Ты закончил свои дела?

– Я уже проверил стадо, наколол дров и съездил кое за чем в магазин.

– Звучит интригующе, – заметила София. Заслонив рукой глаза, она медленно повернулась вокруг своей оси. Пес подбежал знакомиться и немедленно обвился вокруг ног.

– Я так понимаю, это Пес?

– Именно.

София присела и почесала Пса за ушами. Тот благодарно застучал хвостом.

– У тебя ужасная кличка, Пес, – шепотом сказала девушка, охотно лаская собаку, и хвост завилял энергичней. – Здесь очень красиво. Это все ваше?

– Мамино.

– У вас большое ранчо?

– Около восьмисот акров, – ответил Люк.

София нахмурилась.

– Я все равно не понимаю. Не забывай, что я выросла в большом городе.

Ему понравилось, как это прозвучало.

– Тогда вот так. Ранчо начинается у дороги, где ты свернула, тянется в ту сторону полторы мили и заканчивается у реки. Участок имеет форму веера, он сужается у шоссе и расширяется к реке. Там его ширина достигает примерно двух миль.

– Да, так понятней.

– Правда?

– Ну, не совсем. Сколько городских кварталов тут поместится?

Вопрос застал Люка врасплох, и девушка рассмеялась.

– Понятия не имею, – ответил он.

– Я шучу, – сказала София, выпрямляясь. – Но все равно впечатляюще. Я никогда еще не бывала на ранчо.

Она указала на бунгало.

– Ты там живешь?

Люк повернулся и проследил ее взгляд.

– Да. Я его построил пару лет назад.

– То есть…

– Ну, по большей части построил сам, кроме проводки и сантехники. Для таких работ нужны особые навыки. Но планировка и стены – это моя работа.

– Не сомневаюсь, – сказала София. – Держу пари, если у меня сломается машина, ты и ее сумеешь починить.

Люк прищурился.

– Наверное.

– Ты такой… старомодный. Настоящий мужчина. Многие парни вообще не знают, как делать что-то своими руками.

Люк не понял, дразнится она или действительно впечатлена, но ему внезапно понравилось, что София постоянно проверяет его на прочность. Отчего-то она казалась старше, чем большинство девушек ее возраста, которых он знал.

– Хорошо, что ты приехала, – сказал он.

София как будто задумалась над истинным смыслом этих слов, прежде чем ответить:

– Я тоже рада. Спасибо, что пригласил.

Люк закашлялся.

– Я тут подумал, что, наверное, надо показать тебе ранчо.

– Мы поедем верхом?

– Возле реки есть милое местечко, – сказал он, не отвечая на вопрос напрямую.

– Оно романтичное?

Люк сам не знал, как ответить.

– Мне нравится, – неуверенно произнес он.

– Вот и хорошо, – со смехом сказала София и указала на сапоги, которые он держал в руке. – Ты принес их для меня?

– Это мамины. Не знаю, подойдут ли они тебе, но в стременах в них держаться проще. Я насовал туда носков. Скорее всего они велики, зато чистые.

– Не сомневаюсь. Если ты чинишь машины и строишь дома, то наверняка мыть и сушить обувь тоже умеешь. Можно примерить?

Он протянул девушке сапоги и постарался не глазеть на ее обтянутые джинсами бедра, пока София шла к крыльцу. Пес побежал следом, виляя хвостом и высунув язык, как будто нашел нового лучшего друга. Когда София села, Пес снова принялся тыкаться мордой ей в ладонь, и Люк счел это хорошим знаком – обычно Пес не был так дружелюбен. Стоя в тени, он смотрел, как София сбросила туфли. Изящными движениями девушка стянула носки, сунула ноги в сапоги, встала и сделала несколько пробных шагов.

– Я раньше никогда не носила ковбойские сапоги, – заявила она, разглядывая собственные ноги. – Ну и как они смотрятся?

– Как обычные сапоги.

София громко рассмеялась и принялась мерить шагами крыльцо, не сводя глаз с обуви.

– Да, наверное, – сказала она и вновь повернулась к Люку. – Я теперь похожа на ковбоя?

– Только шляпы не хватает.

– Дай я примерю твою, – попросила она, протянув руку.

Люк подошел, чувствуя себя слабее, чем вчера, во время выступления. Он протянул шляпу девушке, и она надела ее, лихо заломив на затылке.

– Ну как?

«Отлично», – подумал Люк. Таких, как София, он еще не встречал. Люк улыбнулся, ощутив внезапную сухость в горле, и подумал: «Кажется, я серьезно влип».

– Теперь ты похожа на настоящего ковбоя.

Она с явным удовольствием улыбнулась.

– Думаю, пока я оставлю шляпу себе. Если ты не против.

– У меня их полно, – ответил Люк, едва слыша себя. Он вновь переступил с ноги на ногу, пытаясь сосредоточиться. – Как прошел вечер? Никаких неприятностей не было?

София сошла с крыльца.

– Абсолютно никаких, Марсия стояла там, где я ее оставила.

– Брайан тебе не докучал?

– Нет, – ответила она. – Наверное, побоялся, что ты где-то рядом. И потом, мы скоро уехали. Побыли там всего полчаса. Я устала.

Она подошла ближе.

– Мне нравятся сапоги и шляпа. Они такие удобные. Я хочу поблагодарить твою маму. Она здесь?

– Нет, в большом доме. Я ей могу передать.

– Что, ты не хочешь, чтобы мы виделись?

– Да нет… просто она с утра сердится.

– Почему?

– Долгая история.

София склонила голову набок.

– Вчера вечером ты сказал то же самое, когда я спросила, зачем ты занимаешься скачками на быках, – заметила она. – По-моему, когда ты говоришь «долгая история», это значит, просто не хочешь об этом говорить. Я права?

– Да, я просто не хочу об этом говорить.

Девушка ликующе рассмеялась.

– Ну, и что дальше?

– Пойдем к сараю, – предложил Люк. – Ты сказала, что хочешь на него посмотреть.

София подняла бровь.

– Знаешь, я ведь на самом деле приехала не для того, чтобы смотреть на сарай.

София

«Так, – подумала она, как только эти слова сорвались с ее губ. – Кажется, я тороплю события».

София решила, что виновата Марсия. Если бы только подруга весь вечер и все утро не приставала с вопросами насчет случившегося на вечеринке и насчет поездки на ранчо, если бы не отвергла первые два наряда, которые выбрала София, непрерывно твердя: «Поверить не могу, что ты будешь кататься с красавчиком ковбоем!» – тогда бы девушка так не волновалась. Красавчик. Сладенький. Милашка. Марсия упорно называла Люка этими словами. «Так, значит, красавчик подскочил и спас тебя, да?» Или: «Ну и о чем вы с этим сладким мальчиком говорили?» Или просто: «Он такой душка!» Неудивительно, что София ошиблась поворотом при съезде с шоссе; заезжая на подъездную дорожку, она чувствовала, как по ребрам стекал пот. Девушка вовсе не тревожилась, но изрядно нервничала; всякий раз, когда накатывало беспокойство, она принималась болтать без удержу, а потом ловила себя на том, что берет пример с Марсии и Мэри-Кей. Но иногда прорывалась ее прежняя сущность, и тогда София выпаливала то, что лучше было бы оставить несказанным. Например, как сегодня. И вчера, когда она сказала, что хотела бы покататься.

И Люк отнюдь не упрощал положения. Он подошел к машине, в старой рабочей рубашке и джинсах, с выбивающимися из-под шляпы темными кудрями. Он едва успел поднять на девушку синие глаза, обрамленные длинными ресницами и поразившие Софию своей скромностью, и она вдруг почувствовала, как внутри словно что-то оборвалось. Люк нравился ей… правда нравился. А главное, она ему доверяла. Люк вселял ощущение, что в его мире хорошее отчетливо отделено от дурного, что он честен. Он вовсе не старался пустить пыль в глаза и напоминал открытую книгу. Когда Люк удивлялся, это было сразу видно по лицу; когда София отпускала шуточки в его адрес, он запросто смеялся над ними. Когда он наконец упомянул сарай… она просто не удержалась.

Хотя Софии и показалось, что Люк слегка смутился, молодой человек поспешно наклонил голову и зашел в дом за другой шляпой. Потом они ритмично зашагали бок о бок. Пес бежал впереди, то и дело возвращаясь к ним, прежде чем броситься в другую сторону. Воплощенная энергия. Понемногу девушка почувствовала, что волнение ее покидает. Они обогнули рощу, посреди которой стояло бунгало, и направились к дороге. Когда впереди открылась широкая перспектива, София увидела главный дом с большой крытой верандой и черными ставнями, окруженный высокими деревьями. Позади стоял старый амбар, среди зеленых холмов лежали роскошные пастбища. Вдали, на берегах небольшого озера, пасся скот; дымчатые горы с синими вершинами, видневшиеся на горизонте, обрамляли эту картину, точь-в-точь как на открытке. На противоположной стороне дороги росли елочки, посаженные аккуратными прямыми рядами. По роще пронесся ветерок, и послышался негромкий напевный шелест травы.