— Так ему и надо, — буркнула Эвери. — Он заставил Пейтона приехать в Кейнмор и жениться на его мерзкой, лживой сестре! Бедный Пейтон! Как он теперь страдает!

— Ты говоришь об этом так драматично, — улыбнулась Элспет. — Так, значит, Камерон перестал обвинять Пейтона в изнасиловании и даже решил устроить их свадьбу не ранее чем через неделю, а то и через две? Выходит, он дает Пейтону время доказать, что Кэтрин лжет и пытается обвести всех вокруг пальца, чтобы получить то, что она хочет.

— Так почему же он сам не стал этого доказывать, если у него появились какие-то сомнения в правдивости сестры? — возмутилась Эвери.

— Ты и сама знаешь почему, — ласково упрекнула ее Элспет. — Потому что ему тяжело это сделать. Представляешь, как ему больно узнать горькую правду о сестре? Он пытается себя убедить, что она чиста и невинна, хотя в глубине души понимает, что это не так и Кэтрин способна на самую гнусную ложь. И он предоставляет возможность постороннему человеку, то есть Пейтону, докопаться до истины, поскольку сам он сделать этого не может.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты перестала этим заниматься.

— Чем именно?

— Лишать меня причин для грусти.

Элспет расхохоталась. Эвери и в самом деле выискивала причины для грусти. А грустить ей требовалось для того, чтобы не думать о молчании Камерона перед расставанием, когда он смотрел, как она уходит от него навсегда, и не произнес ни слова. А еще для того, чтобы не думать, что Камерон так легко отпустил ее, потому что не питает к ней никаких чувств. Погруженная в мрачные мысли, Эвери и не заметила, как Элспет села с ней рядом и порывисто ее обняла.

— Ты его очень любишь, — утвердительно сказала она.

— Очень, — прошептала Эвери. — У меня такое чувство, словно я потеряла частичку себя. Без Камерона я не смогу радоваться жизни.

— Мне знакомо это чувство. Так, значит, он хороший любовник?

— Ах ты бесстыдница, — укоризненно произнесла Эвери и улыбнулась. — Думаю, что да. В последнюю ночь, когда мы были вместе, он признался, что кое-что из того, что мы с ним делали, он никогда ни с кем не проделывал. И у меня возникло ощущение, что он и в самом деле ни с кем не был так… изобретателен, как со мной.

Элспет кивнула и сложила руки на коленях.

— Кормак тоже говорил мне нечто подобное. Я очень удивилась, поскольку девка, с которой он путался до меня, была искушенной в любовных утехах, но потом сообразила, что она притворялась перед ним скромной, невинной овечкой. А кстати, что ты имеешь в виду под словом «изобретательный»?

— И почему ты такая любопытная? — удивилась Эвери.

— А что? Мужчины любят посплетничать, так почему нам, женщинам, не заняться тем же?

— Ты права. Так вот, скажи мне, ты когда-нибудь занималась любовью, используя мед и ежевичный джем? — тихо спросила Эвери.

У изумленной Элспет округлились глаза. Эвери уставилась на письмо, которое держала в руке. Ей украдкой передали его с час назад, когда она спустилась вместе с Элспет с башни в весьма приподнятом настроении, но оно сразу испарилось, когда ей вручили тайное послание от Пейтона. Наскоро перекусив, Эвери снова поднялась на башню, намереваясь прочитать его, но никак не могла собраться с духом. Она подозревала, что любое сообщение из Кейнмора вызовет в ней лишь боль и надежду.

— Да читай же ты, ради всего святого!

— Элспет! — Прижав руки к исступленно колотящемуся сердцу, Эвери бросила на кузину сердитый взгляд. — Не могу. Потому что ты здесь.

— Ну и что из того? — Элспет села на скамью рядом с Эвери. — Я же никому не сказала, что ты получила письмо. Если хочешь, я никому не скажу и о чем оно.

— Даже если оно от Пейтона?

— Конечно. В конце концов никакая опасность ему не грозит, ведь женитьбу против воли не стоит считать опасностью, так что за него волноваться нечего.

Эвери кивнула, однако вскрыть письмо Пейтона по-прежнему не решалась. Интересно, удалось ли ему доказать, что Кэтрин лгала? Если да, значит, он свободен. Но если это так, зачем посылать секретное послание? Почему попросту не вернуться домой? А что, если его все-таки заставили жениться на Кэтрин? В таком случае никаких радостных новостей в письме не будет. Скорее всего брат сообщает ей о каком-нибудь несчастье.

— Ты боишься, что в письме плохие новости о Камероне? — тихо спросила Элспет.

— Да. Но еще больше меня беспокоит, что письмо секретное. Какая была необходимость посылать секретное письмо?

— Ну, ты лучше меня знаешь Камерона и его людей. Может, Пейтону грозит в Кейнморе опасность?

— Разве что опасность оглохнуть от причитаний Кэтрин по поводу того, что она не получит то, на что рассчитывала. Джилл посоветовала ему разозлить Кэтрин, чтобы попытаться вытянуть из нее правду. В гневе та вполне способна проболтаться.

— А как ты считаешь, в этом письме может быть что-то, что отнимет у тебя надежду на возвращение в Кейнмор?

— Я не знаю. Если Пейтон уже женился на Кэтрин, то он сейчас очень зол и на нее, и на ее брата, так же как и большинство людей нашего клана. Разве я смогу после этого вернуться к Камерону, даже если он меня об этом попросит? А если Пейтон сумел уличить свою невесту во лжи, Камерон будет чувствовать себя униженным оттого, что поверил своей хитрой сестре, которая смогла обвести его вокруг пальца. Так что, естественно, я не могу быть уверена в том, что он захочет еще когда-нибудь меня увидеть.

— Сознание своей вины и смущение — очень сильные чувства для мужчины, которые ему вряд ли захочется испытать. Ну что, прочитать тебе письмо? — спросила Элспет, протягивая к ней руку.

Сознавая, что поступает, как самая настоящая трусиха, Эвери отдала кузине послание брата.

Пока Элспет читала про себя письмо, Эвери сжимала и разжимала кулаки. Прошло несколько минут, и она уже начала подумывать, умеет ли вообще кузина читать, а если умеет, то не перечитывает ли она письмо в пятый раз. Последнее предположение показалось ей зловещим. Равно как и хмурое лицо кузины.

— Что-то не так? — наконец не выдержала она.

— Все так, но письмо какое-то странное. Пейтон хочет, чтобы ты к нему приехала, но не пишет почему. Говорит, что это связано со свадьбой и еще кое с чем, что он выяснил.

— Может быть, ему требуется моя помощь, чтобы вытянуть из Кэтрин правду?

— Может быть, но мне кажется, он мог бы прямо об этом написать. О Господи, а что, если настоящий отец ребенка Кэтрин кто-то из нашего клана и Пейтон об этом узнал? Тогда он и в самом деле может захотеть довериться только тебе, поскольку именно ты способна посоветовать ему что-нибудь дельное.

— Если отец ребенка кто-то из наших, тогда самое лучшее для него — поскорее отправиться в Кейнмор, потому что, как только правда выплывет наружу, ему не поздоровится. А мама вообще сотрет его в порошок. Придется мне ехать. Но где мы встретимся с Пейтоном? До Кейнмора путь неблизкий, и даже если он будет ждать меня на полпути, мне придется добираться туда по крайней мере три дня.

— А если Кэтрин все еще не замужем, Макалпины не отпустят единственного кандидата в мужья даже на несколько дней, ведь так? — спросила Элспет.

— Конечно, не отпустят, — прошептала Эвери.

— Пейтон пишет, что будет ждать тебя в маленькой церквушке, расположенной недалеко от Кейнмора. Он хочет, чтобы ты выехала сегодня же ночью. Пишет, что тебя встретят мужчины, которых ты знаешь: некто Лерган, Малыш Роб, Колин и двое его людей, Джейми и Томас. Они и отвезут тебя к нему. Интересно, как это ему удалось договориться с людьми сэра Камерона?

Эвери нахмурилась, но решила пока не искать ответа на этот вопрос. Сейчас ей предстояло подумать о поездке к брату. По правде говоря, ей не хотелось подъезжать слишком близко к Кейнмору — ведь Камерон за ней не посылал. Предстояло также подумать и о том, что сказать родителям. Если после всего, что произошло, она просто исчезнет на неделю, они придут в ярость.

— Не знаю, как я поеду, не поставив в известность родителей, — задумчиво промолвила Эвери.

— Пейтон написал еще одно письмо, которое нужно будет им отдать, если они начнут о тебе беспокоиться. — Элспет ласково положила ладонь на крепко стиснутые руки Эвери. — Если твои родители начнут волноваться, я передам им это письмо. Ну что, согласна?

— Согласна. — Эвери вздохнула и внезапно почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она усилием воли сдержала их, как делала это уже много раз с тех пор, как уехала из Кейнмора. У нее все-таки оставалась крохотная надежда на то, что Камерон скучает по ней и брат ей об этом расскажет, а может быть, он даже придумал какой-нибудь хитрый план, чтобы заставить Камерона ее вернуть.

— Эвери, прошло всего чуть больше недели, — тихо проговорила Элспет. — Я уверена, что вопрос с Кэтрин пока еще не улажен. Не переставай надеяться.

— Я стараюсь, но это очень трудно, ты же знаешь, что Камерон не сказал мне на прощание ни одного слова.

— Знаю, но чутье мне подсказывает, что он тебя любит. — Элспет ободряюще улыбнулась Эвери, когда та повернулась к ней. — Мужчина не всегда может с легкостью признаться в своей любви. Нам это сделать гораздо проще. А Джиллиана не уверяла тебя, что вы с Камероном будете вместе? — Эвери кивнула. — Ее интуиции ты можешь доверять. А еще ты должна верить тому, что подсказывает тебе твое сердце.

— Мое сердце сейчас ноет от боли, а голова плохо соображает, — пробурчала Эвери.

— Она будет соображать лучше, когда ты узнаешь, что задумал Пейтон. — Элспет встала и заставила подняться Эвери. — Я помогу тебе незаметно выбраться из замка. А потом, в зависимости от того, что тебе скажет Пейтон, ты решишь, стоит ли тебе ехать в Кейнмор и встречаться со своим угрюмым рыцарем.

— Чтобы заставить его сказать мне те слова, которые он не сказал в день моего отъезда?

— Я бы непременно это сделала.

— До того или после того, как я хорошенько стукну его по голове дубинкой?

Элспет весело рассмеялась, и даже Эвери скривила губы в улыбке, хотя обе понимали, что не так-то просто вынудить Камерона признаться Эвери в любви.

Глава 24

Сидя на кровати, Найджел с опаской поглядывал на разгневанную жену, нервно метавшуюся по спальне. Было поздно и хотелось спать, но он знал, что, пока Гизела не успокоится, спать ему не придется. Он никак не мог понять, что ее так рассердило. Эвери не грозит никакая опасность, в чем их заверил Пейтон в своем письме. Быть может, Эвери и не совсем одобряет поступки своего брата и сэра Камерона, однако вряд ли будет долго на них сердиться. Если он правильно понял, причина грусти, которая не оставляла ее ни на минуту со дня возвращения домой, кроется в том, что она любит сэра Камерона. Пейтон тоже в этом уверен.

Погруженный в свои мысли, Найджел не услышал, как Гизела что-то пробормотала по-французски. Пейтон до сих пор так и не женился, а потому Эвери вскоре сможет выйти замуж за своего возлюбленного. Все складывается наилучшим образом. Единственной тучей на безоблачном горизонте Найджел считал исчезновение последнего оставшегося горшочка с темным медом — его любимого лакомства. У Элспет было подозрительно виноватое выражение лица, когда он упомянул об этом, но она тут же вихрем умчалась к своему только что вернувшемуся мужу, и он не успел ее расспросить.

— Ты слушаешь меня? — вывел его из задумчивости грозный окрик Гизелы. Найджел поднял голову. Жена стояла прямо перед ним.

— Сказать правду? Нет, — ответил он и с трудом сдержал улыбку, настолько изумленным было лицо жены. — Я думал о том, куда подевался последний горшочек с темным медом.

— Нашу дочь похитили, чтобы выдать замуж за какого-то негодяя, а ты беспокоишься о горшках с медом?!

— Я обожаю темный мед. Странно, но мне кажется, Элспет что-то от меня скрывает. Она может знать, куда он запропастился. — Гизела заскрипела зубами от злости, что очень удивило Найджела. — Пойми, никакая опасность Эвери не грозит, любовь моя, — успокаивающе проговорил он и, поднявшись, нежно обнял жену.

— Но ведь она выходит замуж за человека, нанявшегося в услужение к Де Во! — вскипела Гизела, вырываясь из его объятий.

— Он недолго служил ему. И быстро понял, что совершил ошибку. Он ведь не убил никого из твоих родственников?

— Не убил. Но не потому, что он такой хороший, а потому, что Эвери успела их предупредить. И вдобавок этот человек пытался женить нашего сына на своей сестре.

— Она сказала ему, что у нее ребенок от Пейтона. Я бы на его месте тоже так поступил.

— Мне так хотелось устроить Эвери пышную свадьбу, — прошептала Гизела со слезами в голосе.

Найджел ласково погладил ее по спине.

— Ты можешь устроить пышные крестины ее первенцу.

— Она беременна? — воскликнула Гизела, в ужасе уставившись на мужа.

— Насколько я знаю, нет. Но мы, Мюрреи, плодовиты, так что, я думаю, за внуками дело не станет.

— Я хочу встретиться с этим человеком.