И, оставив Зойку нервно дергать бровями, вышла, с силой захлопнув расшатанную дверцу.

До поворота ей еще хватило сил дойти легкой, пружинящей походкой, но как только Катя завернула за угол, тут же плюхнулась на низенькое ограждение. И страшно захотелось выть. Громко. Изо всех сил. Чтобы вытолкнуть из горла тяжелый, горький ком, который не давал дышать. Но… было нельзя. Город жил своей жизнью, и ему совсем не нужны были чьи-то переживания. Она опустила голову и тихонько заскулила. Долго сидела, сгорбившись на неудобном заборчике, скуля по-щенячьи и некрасиво кривя лицо. И пальцы побелели то ли от мороза, то ли от того, что она изо всех сил сжимала металлические прутья низенького заборчика.

– Тетенька, вам плохо? – вдруг раздался возле нее тонкий девичий голосок.

Краснощекая девчушка лет десяти, в ярком толстом пуховике, таращилась на Катю. Вот такими же были и Сонечка с Асей. Тоже никогда не проходили мимо чьей-то беды. Асе было восемь, а Соне пять лет, когда они такой же вот зимой нашли на улице бездомного щенка. Зная, что домой щенка взять не разрешат (у них тогда жил большой пес), девчушки протопали неизвестно сколько километров, пришли с собачонкой к отцу в маленький ларек, и… и Димка не смог отказать. Он так и оставил собаку в магазине. Собаку назвали Гайкой, потому что ларек – да, тогда еще был ларек – торговал автомобильными запчастями, и муж наказал всем продавцам кормить щенка и беречь. И потом собака превратилась в огромного, толстого Болта. Катя в тот день себе места не находила – куда пропали дети?! А Димка привез девчонок и сразу же потащил Катю в кухню – рассказывать, какие замечательные у них детишки, и поэтому ругать их совсем нельзя. А надо… испечь огромный торт. И не за их доброту, а просто так. Потому что хочется. И куда это все делось?

– Тетенька, вам уже лучше? – не уходила девчушка.

– Да, милая, спасибо… – постаралась улыбнуться Катя.

– А почему вы тогда плачете?

– Это… у меня руки замерзли, – оторвала Катерина окоченевшие пальцы от прутьев. – Сейчас согреюсь.

– Возьмите, – стянула вдруг девчушка свои нарядные, маленькие перчатки. – Они растягиваются… а у меня еще дома есть.

– И у меня есть, – кивнула Катя. – Спасибо тебе, умница. Пусть у тебя в жизни будет все хорошо, я так хочу.

Она поднялась и побрела по направлению к дому. Или в другую сторону, она не видела. Но все же, видимо, ноги сами знали дорогу, потому что через какое-то время она уже стояла возле своего подъезда.

Теперь надо было поскорее добраться до своей квартиры. Чтобы не встретиться ни с кем из соседей. Потому что… было стыдно. Она понимала, что ничего дурного не сделала, но… все равно, было ужасно стыдно.

Она пришла в пустую квартиру, побрела в кухню… А зачем? Димка на обед не приедет, он уже пообедал в кафе с… в общем, пообедал. Соня не приходит, а Аська… там что-то еще есть в холодильнике. И просто нет сил… Катя угрюмо села к компьютеру. Ну хоть бы кто-нибудь оказался сейчас в «Корзинке»! Пусть бы был хоть кто-нибудь!

«Корзинка» горела знакомыми полосками. Начиналось утро, люди вышли на работу, уселись за компьютеры и просто не могли не поздороваться со своими виртуальными друзьями.

Катя сразу же написала МарКисе:

– МарКиса, скажи – что делать, если уходит муж… ну не уходит пока еще, но… у него появилась женщина. И ты об этом знаешь.

Вот ведь интересно – совсем недавно кто-то уже задавал такой вопрос, и Катя даже сама умненько рассуждала на эту тему, писала красивые и правильные слова, щедро раздавала советы… пока это не коснулось ее лично. А вот теперь сама просит помощи…

– Ну уж точно – держать не буду! – сначала написала МарКиса, но, видимо, поняла, что тут что-то более серьезное, и продолжила: – Кать, во-первых, надо с ним поговорить. Ну мало ли какие бывают ситуации – сестра, родня, ваша общая старая знакомая… Ты же всегда сможешь понять – говорит он правду или врет. Если начнет юлить – гнать.

– Спасибо, МарКиска… попробую поговорить, – вздохнула Катя.

Конечно, ну кто от такой красавицы, как МарКиса, уйдет? Королева! А тут… черт, права все же Зойка, вышвырнуть на фиг эти стоптанные тапки! Ведь купила же себе хорошенькие туфельки и… спрятала до лучших времен! Дура!

А МарКиса будто слышала ее:

– И не вздумай выглядеть отвратительно! Ты должна быть на голову выше его новой пассии, ясно?!

– Уяснила, – кивнула у себя дома Катерина, а в сообщение сунула веселую мордочку смайлика.

Поговорить… откуда же силы взять? И вообще – как ему в глаза посмотреть… стыдно…

– Кать, привет! – пришло сообщение от Лучова. – Я там написал нетленку, оцени!

– Лучик, сейчас посмотрю…

Она зашла на форум. Лучов шутил уже на новогоднюю тему:

– Я купил друзьям подарок:

Там набор для шашлыка!

Двадцать восемь юных ярок

И барана-мужика…

Катя усмехнулась. Тема подарков была плодотворной. Можно было целую книгу написать, но… откуда бы взять этот праздничный настрой…

– Когда уходит близкий – меркнет свет,

Какой тут праздник, если жизни нет… —

это Катя написала ему в личку. Не хотелось хныкать на весь форум.

– Кать, что случилось? – тут же настрочил Лучов.

– Хреново мне, Лучик… похоже, у моего благоверного появилась новая любимая… И она настоящая женщина.

– Ну не лучше тебя же! Где он еще такую умницу найдет. Ты же у нас тут настоящий поэт! С тобой в стихах трудно кому-то состязаться.

– А зачем ему поэт? Ему нужна женщина. И стихи он не любит.

– Кать… он просто немножко дурак. Ты не переживай так сильно, у нас такое иногда бывает – бегают мужики на сторону. А потом возвращаются, потому что жена, семья – это же… это – все!

Какой умница Лучов. Для него семья и жена – все. А для Димки? Девочки выросли, не сегодня завтра их замуж выдавать, и с кем он останется? С Катей будет стариться? А он хочет молодеть! Ему хочется любви, страсти, новых чувств… а с Катей какая страсть?

– Катюш, чего не пишешь? – написала ей Аля.

– Алечка… я узнала, что у мужа моего появилась другая… и не знаю, что делать. Как щенок тут ко всем тыкаюсь, спрашиваю…

– И не спрашивай, – неожиданно четко ответила милая Аля. – Это твоя семья, и решать только тебе. А то тут тебе такого насоветуют! Подумай хорошо и реши – простить или нет. Только… не решай сгоряча, тебе надо немного успокоиться. Лучше всего сходить в кино, на самый тупой и смешной фильм, чтобы голова ни о чем не думала, чтобы только отвлечься.

– Спасибо, Аля.

Катя уже не могла сидеть дальше в «Корзинке». Она выключила компьютер и подошла к золотой рыбке.

– Ну что ж ты, милая? Куда смотришь? Как же ты допустила, чтобы наш Димка нашел себе новую красавицу? Хочу, чтобы… чтобы все было, как раньше, слышишь меня? Вот и исполняй.

Она просто не знала, куда себя деть. Как раньше… теперь уже так не будет… даже если вернется, даже если сделать вид, что она ничего не знает, ничего не видела, и изо всех сил теперь держать Димку… куда денешь эту белокурую красавицу?

И почему он ничего не сказал? Ну, пришел бы, объяснил… зачем надо было, чтобы кто-то бегал, докладывал Кате об их тайных свиданиях? Да и сами эти свидания – ведь взрослые же люди, чего ж, как школьники, прячутся по кафешкам… Почему не сказал? Да потому что завтра Новый год, потому что завтра у Кати юбилей, не хотел портить настроение, а вот после праздника…

Катя подошла к елке и погладила мягкие иголки пальцем – пихта. Интересно, когда это они нарядили – Катя даже не заметила…

А что она вообще в последнее время замечает? И вообще – как ее любить-то можно? Да просто как ее еще терпят?

Катя схватилась за голову. Перед глазами вдруг одна за другой проплывали совсем не прекрасные картины.

Вот скандал, который она устроила из-за того, что они не приехали в ее день рождения! Боже, стыдно-то как! Ведь она сама поступила бы точно так же! И никак иначе! А что она устроила своим близким? Дрянь какая… Димка ей подарил колечко с брильянтиком, а что она сделала? Убрала коробочку и даже не надела! Не померила! До сегодняшнего дня! Идиотка! А ведь сама даже самые обычные носки заставляет Димку натягивать сразу же в день покупки! И при этом ему полагается жутко радоваться и благодарить Катюшу за заботу. И он благодарил… Даже тогда, когда Катя приобрела ему какой-то суперновомодный бальзам после бритья – Зойка откуда-то притащила. Димка тогда заново скреб только что выбритые щеки и щедро мазал себя этим месивом. А потом его лицо покрылось багровыми пятнами и отекло, и он ходил неделю с бульдожьей мордой. И даже тогда он ее успокаивал: «Ну что ты, Кать, это просто у меня кожа такая… вредная». А девчонки… Соня ведь столько старалась, чтобы матери фиалочку подарить! Свою самую первую выведенную… ее именем назвала, а она… она даже забывает поливать цветочек… И Аська… вспомнить бы еще, куда она то белье засунула…

Да и правильно. Это Катя сама во всем виновата. Так ей и надо! Ну сколько можно быть такой эгоисткой и ничего, никого вокруг себя не замечать?! Аська вон ее с другом познакомила, а она… Этот Гога вышиб весь ум у Катерины, и она твердо решила, что уж теперь-то ее дочь долго будет горевать и женское счастье ей не светит!

– Дура! – металась по комнате Катя, не находя себе прощения. – Это ж как с такими еще люди живут? Их же надо… в тюрьму! Нет, там уж совсем… в колонию для малолетних преступников!

И чем больше она вспоминала, тем больше гадости выплывало на свет.

А другие родственники? Те же Левка с Таткой? Ну почему Катя решила, как им жить, с кем водить дружбу и с кем отмечать праздники? Они уже давно взрослые, состоявшиеся люди, им уже самим под сорок лет, и ведь тоже – сколько терпели! Надоело им! Вот вам за это – полный ушат Катенькиных обид… И друзья… Конечно, они волнуются из-за этого Нового года, это ж не только Катин юбилей. А она? Да она должна с телефона не слезать! Звонить, поднимать настроение! Ведь это же еще и семейный праздник, и многим друзьям пришлось отказаться от встречи с родными, чтобы к Кате прийти!

– Ой, ну как же стыдно… – мотала головой Катерина. – Прямо хоть… хоть вешайся. Неужели я всегда такая змеища была?

Да нет, совсем не всегда. Чуть раньше она жила своим домом, ни одна новость не проходила мимо ее ушей, ни одно событие не оставалось без внимания, а вот после того, как подсела на «Однокашники»…

– Все этот Интернет! Вот не было бы его! – вздохнула Катя. – Точно, Паутина и есть… Как муху затянула – и фиг вырвешься…

Стоп! Опять виноват кто-то! Нет, и здесь виновата только сама. Ведь удается же тому же Лучову быть любящим мужем и незаменимым «Корзинщиком»! А потому что он не гонит жену от компьютера, когда стихи пишет. Они вместе их читают. А Катя? Сколько раз Димка к ней подходил, и что? Она его только гнала от себя! Вот и… за что боролась, на то и напоролась… И как теперь их традиция собираться всем под Новый год в четыре часа дня и дарить подарки? И кому подарки ее нужны теперь? И кто теперь будет ей ноги греть? Да кому она вообще теперь нужна с такими холодными ногами? В какой-то стране вообще из-за этого разводятся!

Что же делать? Повиниться? И как сказать: «Димочка, я тут подглядела, как ты с чужой тетенькой лобызаешься…»? Ерунда полная. Или с порога начать: «Ребята, я свинья последняя! Больше так не буду». Ну и что они подумают? Скажут – мать опять вступила в какую-то группу, «Я – животное». Ну просто… да нет, что-то делать надо… не сидеть же сложа руки, но…

В это время в дверь кто-то позвонил. Наверное, Аська… вытереть слезы и… будто бы ничего не произошло… Она решит сама… все потом…

Не успела Катя щелкнуть замком, как ворвалась Зойка и с порога затрещала:

– Я уже все узнала. Тебе сейчас невозможно трудно, и сама ты не выкарабкаешься. Я позвонила по телефону… у меня есть замечательная ясновидящая Капитолина Ясный Глаз… я тоже думала – чего это у нее прозвище, как у индейца. Но когда к ней пришла… Катька, ты не представляешь! Все знает! Все видит! Научит, как жить! Поехали, у меня машина у подъезда, она нас уже ждет.

– Но… я же еще…

– Некогда! И курточка твоя бичевская в самый раз будет – меньше возьмет.

Катя покорно подчинилась. А может быть, ей просто надо было уйти из дома – вдруг и в самом деле Аська нагрянет, Катя не сможет ничего скрыть.

– Я ей уже все про тебя рассказала, – тараторила уже в машине Зойка. – Она сказала, что это вообще не проблема. Только она с тобой хотела говорить. Я-то думала, она мне все расскажет, я перед тобой руками повожу, ну чтобы тебя от дел не отвлекать, но… говорит, что надо тебя.


Капитолина Ясный Глаз жила в новом высотном здании на седьмом этаже. И пока ехал лифт, Катя все думала, что же можно такое сделать, чтобы напрочь забыть эту картинку – Димка целует руку неизвестной даме.

Их уже ждали, потому что двери кто-то неслышно отворил, и они очутились в темной комнате. Дышать стало трудно от каких-то благовоний. Тяжелый запах так и лез в ноздри.