Неожиданно я ощутила горячие ладони у себя на талии, и по запаху парфюма поняла, что объект моих мыслей стоит за спиной. Дамир, склонившись, нежно коснулся губами моей шеи, и я телом прильнула к нему ближе.

— Скучаешь без меня?

— Не совсем, — решила поиграть с ним, а сама переступила с ноги на ногу, таким движением задевая его пах.

— Пфф, интересно, а кто развлекает мою девочку? втянув со свистом воздух, спросил он, и взял бокал с шампанским у мимо проходившего официанта.

— На самом деле их очень много, и они все, как на подбор красивые, — загадочно улыбнувшись, ответила я, и развернулась в его руках.

Лицо Дамира стало хмурым, а в глазах я заметила ревность, но сама продолжала улыбаться, довольная его реакцией.

— Ничего смешного я не вижу. Кто они? строго спросил он и я неожиданно расхохоталась, прикрыв рот ладошкой. Итак, я слушаю.

Я медленно обернулась к окну, отставила пустой бокал и приняла из рук Дамира новый, который он взял для меня, а подняв взгляд, прошептала:

— Снежинки.

— Что?

— Они прекрасны, — кивнула я в сторону окна, в котором хорошо было видно, как продолжает сыпать лохматый снег.

— Черт! шепотом выругался он, прижимая меня к себе. Ну и шуточки у вас, Леди.

Я тихо хихикнула и положила голову ему на грудь, наслаждаясь теплыми объятиями.

— Ревнуша

— Кто бы говорил.

— Дамир Тимурович, — услышали мы голос Николая и вместе обернулись, — все ждут вас.

— Хорошо, иду, — ответил он, и я снова развернулась к нему лицом.

— Что случилось?

— Ничего. Просто мне нужно сказать пару слов гостям, ответил Дамир, когда помощник оставил нас снова одних.

— Только недолго, ладно?

— Конечно. К тому же, потом мы сможем уехать.

Я кивнула и, получив поцелуй в щеку, снова осталась одна. Взглядом проследила за Дамиром, который направился к сцене, где звучала живая музыка. Поднявшись по ступенькам, он взял микрофон и мелодия тут же умолкла, а все присутствующие обратили на него взор.

— Добрый день! В первую очередь, спасибо всем, что пришли на наш общий праздник. Вы делаете меня сильнее, — улыбнулся мужчина и по залу прокатился смех, — Во-вторых, хотел бы поздравить всех с Наступающим Новым Годом. Я надеюсь, что он будет намного ярче, счастливее и прибыльнее. Пусть у каждого из нас исполнится то, чего мы так сильно желаем! произнес Дамир, все это время, взглядом, шаря по залу. В-третьих, самое главное гостиница. Мы строили ее с апреля месяца, оборудовали по самому высшему классу, внесли важные проекты, заключили контракт с Италией и Германией. И теперь у нас всегда будут останавливаться заграничные гости. Но это еще не все, — улыбнулся мужчина и снова нашел взглядом меня, — эта гостиница строилась для расширения бизнеса, но по итогу вышло немного иначе. Сейчас я ее дарю одному очень важному в моей жизни человеку. Лия, она твоя!

Мы ехали в машине уже по дороге к моим родителям. Я до сих пор пребывала в шоке от того, что Дамир преподнес мне такой дорогой подарок, как гостиница. Дома, пока мы собирали вещи, я пыталась его переубедить, и не дарить мне «Лиану», но мужчина оказался настойчивым и попросил принять гостиницу. Для меня это было очень дико, особенно, учитывая тот факт, что я примерно знала, сколько потрачено денег на строительство. Но с Дамиром спорить было бесполезно, потому я все же приняла подарок, хоть и не понимала, как им распоряжаться.

— Что у тебя с настроением? еще когда мы выходили из ресторана, к Дамиру подошел Николай, что-то сообщил, и с тех пор, мужчина был совсем не весел.

— Ничего, малышка, просто о работе задумался, — ответил он, рукой погладив мою коленку.

— Дамирушка, пожалуйста, сегодня отличный день, праздник, давай не будем о работе, — повернувшись к нему, попросила я, рукой касаясь лица.

— Хорошо, прости, просто год был не легкий.

— Теперь он позади. Сегодня нужно быть счастливыми, — довольно произнесла я и, склонившись, поцеловала любимого в уголок губ.

— Ты своим позитивом и меня заразила, — улыбнулся он, и, нажав на кнопку, включил музыку.

Динамики разнесли по салону авто новогоднюю песню, за окном продолжал сыпать снег, а в душе царили невероятные теплые чувства. Дамир внимательно следил за дорогой, а я с улыбкой смотрела на его лицо, с радостью понимая, как дорог мне этот прекрасный и добрый человек. Может быть раньше он и был бабником, никогда не испытывал серьезных чувств к женщинам, но сейчас он только мой, и я постараюсь сделать так, чтобы это продлилось как можно дольше. Потому что сейчас я не представляла, как теперь буду без него жить, вдруг что случись.

Всю дорогу мы ехали, весело переговариваясь или подпевая радио, из которого по-прежнему продолжали звучать новогодние песни. Это придавало еще больше настроения, а потому мы даже не заметили, как быстро доехали до дома, в котором я провела свое детство.

Выйдя из машины, мы забрали сумки и подарки, и наконец-то, поднялись в квартиру, где нас уже с нетерпением ждали родители. Я нажала на звонок, и через несколько секунд, в двери повернулся замок, и в проеме показалась мама. Она сразу улыбнулась мне, а потом переведя взгляд на Дамира, потускнела, но постаралась приветливо вымолвить:

— Добрый вечер, проходите.

— Добрый, — произнес Дамир, и заметил мою заминку, а я постаралась скрыть отчаяние, которое испытала от холодного приема мамы. Мне казалось, что она меня обнимет.

— Мам, пап, знакомьтесь, это Дамир, — выдохнула я, понимая, что только теперь начала волноваться.

— Это отец твоего парня? бездумно спросила мать, и я едва ли не ахнула от ее поведения, но почувствовала, как по душе прокатилась боль.

— Я мужчина вашей дочери, и прошу называть меня Дамир Тимурович, — я резко бросила на него взгляд и поняла, что он разозлен.

— Валерия Евгеньевна, — ответила мама, в ответ смотря в его глаза.

— Александр Николаевич, — отозвался папа, пожимая моему мужчине руку.

— Ну что же, проходите, располагайтесь. Лия, покажешь гостю вашу комнату.

— Не стоит беспокоиться, мы здесь ненадолго, — ответил Дамир, и помог снять мне пальто.

— Что? спросила я, не понимая, что он имеет в виду.

— У нас через четыре часа самолет, так что мы не задержимся.

— Это еще один сюрприз?

— Да.

— Хм, ну что же, проходите хоть на пару часов, — ответила мама и мы, наконец-то, прошли в комнату, где щедро был накрыт стол.

Стоило мне заметить, как холодно Валерия встретила дочь, меня словно бумерангом развернуло от нее. Хотелось забрать малышку из этого дома и никому не позволять ее обижать. Лия скорее подумала, что я не заметил в ее глазах боль, но она ошиблась, я понял: ей хотелось обнять маму, ведь они явно давно не виделись. А потому и сказал, что у нас скоро самолет, ибо встречать новый год с такими людьми я не хотел. Малышка должна быть счастлива, с довольной улыбкой на лице, а здесь ей такого ждать не стоит. Мне даже было плевать, что маман назвала меня отцом ее парня, это ни капли не задевало меня, Ли со мной, потому что ей хорошо душой. Это первая искренняя девушка, которая при моем статусе повелась не на деньги. И мне было все равно, что у нас разница в возрасте моя девочка может быть умнее и добрее всех выхоленных дам.

Вымыв руки, мы уселись за стол, и меня чертовски бесила ситуация, потому что я видел, как некомфортно чувствовала себя Лия. Да она круче на открытии держалась, чем в своем собственном доме, с родителями. Чтобы как-то разрядить обстановку, я поднялся и, бросив взгляд к алкоголю, спросил:

— Кому шампанского налить?

— Мне, пожалуйста, — ответила Лия, тут же подставляя свой бокал, — и маме.

Я налил в два бокала шампанского, отец, самый молчаливый человек в этом доме, отказался пить, а я не стал, потому как собирался сесть за руль. Разговаривать о чем-либо уже не хотелось, и за этим столом сидеть тоже не было никакого желания. Только, ради Лии я все еще находился здесь.

— Расскажите нам, как вы познакомились, — вдруг произнесла Валерия, пристально смотря мне в глаза.

— Лия работала над проектом. Усовершенствовала гостиницу, которую сегодня мы открыли. Лия мне показалась особенной девушкой, и я понял, что хочу, чтобы она была моей.

— И как? Сразу поддалась?

— Мам

— Малышка, я сам, — взяв за руку, успокоил девушку и снова посмотрел на ее мать, — Ваша дочь очень достойная девушка. И мне пришлось за нее побороться.

— И что вы можете дать ей в этих отношениях? Или, может, уже дали?

— Еще ничего не дал, — я понимал, что она говорит о материальных благах, но признаваться, что успел сделать и что еще буду делать для своей женщины я не собирался.

Для Лии это было чем-то особенным, и я не уверен, стоит ли говорить о каких-то подарках.

— Знаешь, мам, мне очень дорог Дамир, и я не жду от него подарков или денег.

— На одной любви, дочка, далеко не уедешь. Принеси лучше из духовки утку, совсем запамятовала я.

— Как знать-как знать, — прошептала она, и слегка улыбнувшись мне, поднялась и вышла из комнаты.

— Итак, что вы планируете делать дальше? тут же встрепенулась Валерия, отпивая шампанское из бокала.

— Если вы имеете в виду отношения, то Бог покажет, но мне очень дорога Лия, и вам обижать ее не позволю.

— Вы ее любите? второй раз за вечер заговорил Александр Николаевич, и я, повернувшись к нему, серьезно ответил:

— На этот вопрос я могу ответить только Лие.

— Ауч! послышалось с кухни и что-то упало, а я сразу же встрепенулся, собираясь идти на помощь.

— Ли, что случилось?

— Ничего, я сейчас, — ответила малышка, и я выдохнул, мысленно улыбаясь и понимая, что веду себя, как влюбленный придурок. Ведь так они себя ведут? Влюбленные?

— Знаете, Дамир Тимурович, вы мне не очень нравитесь, — призналась мама, с расстроенным видом вертя в руке бокал.

— Взаимно. А посему, нам пора, надеюсь, что увидимся в более хорошей обстановке, — не соврал я, желая, чтобы в следующий раз они приняли дочь более дружелюбно.

Поднявшись из-за стола, прошел в прихожую, где как раз встретил Лию с подносом, на котором лежала зажаренная и вкусно пахнущая утка. Хоть что-то в Валерии было правильным, — судя по запахам она не плохо готовила.

— Мы уходим.

— Уже? ошарашенно спросила она, но тут же понесла поднос обратно в кухню.

Я быстро надел пальто и ботинки, а дождавшись девушку, помог собраться и ей.

— Что-то случилось?

— Все нормально, доченька, просто вам пора на самолет, — ответила Валерия, сложив руки под грудью.

— Ладно, папа, я

— Торопитесь, не хочу, чтобы вы опоздали на свой отдых, — как-то сжато ответил Александр.

— Спасибо. До свидания, родители.

— Пока, дочь, — ответила мать, и мне показалось, что я увидел в ее глазах сожаление.

Скупо попрощавшись, мы вышли из квартиры и начали спускаться по ступенькам. Лия шла медленно, голову склонила вниз, а руки сцепила перед собой. Ей было больно, я знал, а потому и забрал оттуда. Эта ситуация мне кое-что напоминала, и я не хотел, чтобы мы задерживались там еще хотя бы на минуту.

Спустившись вниз, я снял сигнализацию с машины, поставил в багажник сумку и, обернувшись, увидел полные боли глаза малышки. Она хотела плакать, но держалась, возможно только из-за того, что я был рядом, и не желала показывать мне свою слабость.

— Твою мать, встретили Новый Год! прорычал я, и подойдя к ней, рывком потянул на себя, но не со злобой, а с желанием утешить и унять боль.

— Мы всегда Новый Год встречали вместе, по-домашнему, без лишних упреков, а сейчас, — едва слышно прошептала Ли, и вздрогнула, а я крепче прижал ее к себе.

— Не реви, прошу тебя.

— Мы ведь никуда не летим, правда?

— Нет, но если хочешь, я быстро организую.

— Нет, — быстро покачала головой, и посмотрела мне в глаза, — хочу шампанское, гирлянды и тебя в нашей спальне.

— Ох, вот это мне очень даже нравится, — подмигнул я, пальцами вытирая скатившиеся слезы по ее румяным от мороза щекам, — возвращаемся?

— Да, — кивнула малышка, и приподнявшись, чмокнула меня в губы.

На улице давно стемнело, как это бывало обычно зимой — в полпятого наступала ночь. Но под уличным фонарем я смог увидеть наконец-то зажегшиеся искры счастья в глазах моей девочки. И только вечером сегодня начал осознавать, что такого к ней чувствую. Влюбленность. Совершенно новое и неопознанное для меня чувство, и может быть, мне это не нравилось, если бы не знал, что Лия чувствует то же самое. То, как мы понимаем друг друга, как ощущаем и желаем, говорит о том, что наши чувства взаимны. Да и тогда, на Сицилии, она сама назвала меня любимым. И теперь я точно осознавал, что желаю эту девочку сделать самой счастливой на свете, несмотря ни на что.